- Еще немного усилий, Микки, и игра будет окончена.
Секретарь скроил оптимистическую мину и закивал головой в знак
согласия, но Байлоу уже отошел от него и направился к открытой двери
балкона.
Над городом медленно сгущались сумерки. Верхние этажи зданий еще
поблескивали ярко-красными отсветами заката, а внизу то тут, то там
вспыхивали в окнах голубые, розовые, светло-желтые огни электрических
лампочек. В черных полосах улиц блуждающими огоньками мелькали фары машин.
А там вдали, где золотая россыпь лампочек гасла в наступающей ночи,
темноту прорезали две цепочки ярких огней; по контурам ажурных линий можно
было догадаться, что это через реку шагнул мост.
Может быть, в другое время Байлоу увидел бы панораму города в сумерках
совсем иначе, но сегодня он расположен был замечать только то, что
сочеталось с его отличным настроением. Мысль работала ясно и четко.
"Дела в Буэнос-Айресе, видимо, не столь важны, как опыты Манджака на
острове Корда, но и они требуют решения. Микки сообщил, что, по его
сведениям, Кроуфорд снова прибыл вместе с Росси в Буэнос-Айрес. Зачем они
ездили к Манджаку? Почему брали с собой Солидад и ее больную дочь? Все это
еще придется выяснить. Препарат, над созданием которого трудится Росси, даст
несколько миллионов долларов. А Кроуфорда нужно, наконец, заставить
работать.
Кстати, о Кроуфорде. С ним нужно встретиться. Можно было бы просто
найти предлог для прямого разговора, но прямой ход и последняя ставка - вещи
равнозначные.
Потерять Кроуфорда - значит потерять лошадку, которая может еще ходить
в упряжке. Он в атомных делах фигура... Нет, прямой разговор - это слишком
рискованно. А впрочем... Нет, нет, сначала надо закончить операцию с
Манджаком".
Байлоу позвонил Медж и пригласил ее к себе. Он великолепно понимал, что
разговор с дочерью может оказаться неприятным для обоих. Но что делать?
Должен же он рано или поздно точно знать, в какой степени он вправе
рассчитывать на ее помощь. В конце концов, не для себя же одного он
старается.
Байлоу подошел к окну и задернул штору, затем поворотом рычажка
выключил Микки, зажег свет и, взяв с письменного стола тяжелое пресс-папье,
постучал для собственного успокоения по стенам. В гостиницах Буэнос-Айреса,
по его мнению, подслушивание рассматривается как национальный вид спорта.
Здесь каждая скотоводческая фирма следит за своими конкурентами
бдительнее, чем в свое время "Интеллидженс сервис" наблюдал за работой
немецкого абвера. В гостинице условия не очень подходящие, но и разговор с
Медж откладывать больше нельзя.
Расхаживая по просторному номеру гостиницы, Байлоу хотел сам получше
разобраться в одолевающих его мыслях.
Да, выиграть дело с Манджаком - значит выиграть все.
Пусть это еще и сейчас кажется немного фантастическим... Манджак ведет
игру не совсем открыто. У него есть какие-то свои цели. И дело здесь не
только в воскрешении его отца. В конце концов, не все ли ему равно, кого они
там вернут к жизни под номером первым? Это должен понимать и Манджак.
Значит, он руководствуется чем-то иным. Но чем? Может быть, какие-либо
политические мотивы? Нет, нет, Манджак никогда не хотел ничего знать о
политике. Его интересовала только наука... Единственное уязвимое место
Манджака - это его сын. Манджак мечтает о том, чтобы сын продолжил его дело
так же, как он в свое время взялся за незавершенное дело своего отца. Что ж,
Байлоу ничего против этого возразить не может. Его расчеты были совершенно
правильны. Через Майкла можно будет держать все под своим контролем. Однако
где же Медж?
Байлоу посмотрел на, часы и тяжело вздохнул. Она всегда заставляет себя
ждать. Что это, женская приверженность к чистке перышек или сознательный
ход, чтобы вывести его из равновесия?
- Черт возьми, это становится неприличным, - проворчал Байлоу, снова
посматривая на часы.
- Ты, как обычно, - услыхал он за своей спиной голос Медж, - не
обращаешь на меня никакого внимания.
Он застыл от удивления. Когда же она успела зайти в номер? Однако у
него хватило выдержки не повернуться в ее сторону. Еще чего... Медж
собирается навязать ему свою волю.
Он может терпеть ее капризы, но и только.
- Ты ошибаешься, Медж, - спокойно ответил Байлоу, - я рассчитываю на
твои силы в одном важном деле. Очень важном деле. Мы с тобой как-то начали
этот разговор, и его нужно довести до конца. Можешь ли ты в течение
трех-четырех минут выслушать несколько тривиальных истин?
- Я постараюсь, отец.
Байлоу решил: серьезность разговора требует, чтобы он мог видеть лицо
дочери. Усевшись в кресло лицом к Медж, он продолжал:
- Ну, так вот. Мы все не случайно держимся за легенду о рае и аде.
Вместе с кончиной веры в эту легенду умрет многое. Умрет и то, что для нас с
тобой особенно дорого. За последние несколько десятков лет люди сумели
воплотить в жизнь все, о чем они даже смутно мечтали на протяжении
тысячелетий. Только одна проблема все еще не под силу человеку - проблема
бессмертия. Но, если мне не изменяет интуиция, люди находятся на пороге
решения и этой задачи. Ты понимаешь, конечно, о чем я говорю. "Комплекс
Манджака" сделает переворот в человеческой психике. Мы даже представить себе
не можем всех последствий этого открытия. Впрочем, кое-что можно предвидеть.
Прежде всего на другой же день после того, как мир облетит весть о работе
его машин, от престижа господа бога не останется и следа. Не останется на
земном шаре и верующих. Ты же знаешь - в бога никто не верит, его только
боятся, а теперь страх перед ним исчезнет. Нам, понимаешь, мне, тебе, ну еще
Теду Манджаку и Майклу, придется дать людям новый моральный кодекс. Ведь
вопрос о повторной жизни того или иного индивидуума будем решать мы.
Поэтому-то я и говорил тебе не так давно, что ключи от Эдема скоро будут в
твоих руках. Тебе для этой цели нужно сделать буквально несколько шагов.
Какие у тебя отношения с Майклом?.. Что изменилось после вашего свидания на
острове?
- Отец, ты бы лучше спросил, какие у меня отношения с богом.
Удар был поистине неожиданным, и Байлоу не выдержал.
У него в горле, будто кость, застряло какое-то слово. Сначала он
позеленел от злости, потом начал робко улыбаться:
- Молодец, Медж, ловко подшутила...
- Я не шучу, отец. Я люблю тебя, но хочу, чтобы кесарю осталось
кесарево, а богу - богово. То, что ты задумал, слишком опасно. Мое решение
благословили отцы церкви... Скоро ты обо всем узнаешь. Больше я ничего тебе
не скажу.
- Так это ты рассказала иезуитам, их "Черному папе", о моих замыслах?!
Судорожно всхлипывая, Медж. бросилась к двери.
Однако Байлоу одним прыжком преградил ей дорогу.
Прямо с аэродрома Джен отвезли в институт Росси. Девочка была так
слаба, что пришлось вызвать специальную машину для перевозки тяжелобольных.
Солидад и Кроуфорд вместе с Росси, даже не переодевшись с дороги, также
приехали в институт. Все хотели скорее узнать действие препарата Росси.
Солидад верила, что девочка будет здорова. Верила, Но где-то в глубине
сознания все же шевелилось сомнение. Чем ближе была эта проверка, тем больше
волновалась Солидад.
Ее в операционную не пустили. Усадили вместе с Кроуфордом в кабинете
Росси и выключили телевизионное устройство - незачем ей видеть, что будет
происходить в операционной. Кроуфорд вначале пытался ее успокаивать, а
затем, видя, что его слова не действуют, сел в кресло и глубоко задумался.
Изредка в кабинет забегали медицинские сестры, сообщали, что Джен
чувствует себя хорошо, анализы крови показали резкое уменьшение количества
лейкоцитов.
В шесть часов вечера, Кроуфорд, чтобы хоть как-нибудь отвлечь Солидад
от терзавших ее мыслей, включил радиоприемник.
Солидад не вникала в суть передачи. Но вот в последних новостях начали
рассказывать о розысках пропавших французских ученых.
Солидад невольно прислушалась, ведь Джен так хотела, чтобы этих людей
нашли. Будет ли теперь возможность у Солидад рассказать ей об этом? Почему
нельзя отдать свою жизнь, чтобы вернуть здоровье близкому и дорогому тебе
существу?
Так, значит, нашли. Летчики чужой страны. Тысячи раз рискуя своей
жизнью, спасли совсем не знакомых им людей. Молодцы! Вот, Джен обрадуется.
Это не первый случай. Находка для коллекции Росси. Эта история заинтересует
и его. А фамилии этих людей? Ведь Росси обязательно ее спросит...
Командир самолета летчик Сварог - сын известного русского ученого
Николая Сварога. С ним в экипаже чех и поляк. Ну, нет, все эти фамилии
Солидад не запомнит. Почему они вместе? Ну, да это неважно.
Вдруг она вскочила на ноги, перед ней, освещенный лучами солнца, стоял
улыбающийся Росси.
- Джен будет жить, - сказал он спокойно и твердо. - Наш препарат сможет
вернуть к жизни десятки, сотни тысяч людей. Проклятому стронцию-90 мы
поставим преграду.
Росси подошел к Кроуфорду и положил ему на плечи руки:
- Ты слышал это сообщение? Отца летчика я знаю лично. Сын верен его
высоким принципам. И среди спасенных им людей - француз, которого я тоже
знаю. Когда-нибудь расскажу тебе об этих людях подробнее. Солидад, -
обернулся он к молодой женщине, - я как-то вам говорил, что такие поступки
не могут не найти отклика в миллионах сердец. Вот увидите. Следите за
газетами. Сегодняшний день, кажется, будет хорошим днем на нашей планете...
Пойдемте со мной, Солидад, мы сегодня сможем сообщить кое-что людям...
Когда они вышли из кабинета, Кроуфорд, не замеченный никем, покинул
институт. Низко опустив голову, он брел по пустынным улицам города. Видно,
от себя никуда не убежишь. Думал ли он раньше, что его усилия в области
создания термоядерного оружия приведут к таким печальным последствиям?
Да, думал. И знал. Но знал так, как мы все знаем, что рано или поздно
умрем. Знал, но не мог себе этого представить. Не верил в это.
Случай с девочкой? Кто знает, может быть и его вина есть в том, что
этот ребенок находился на краю смерти... скольких детей спасти не удалось...
Детоубийца! О такой ли участи он мечтал?.. Что бы ему сейчас хотелось?
Выпить, конечно же, выпить. И ничего не думать ни о большой политике, ни о
маленьких детях. Какая связь? Большая политика и маленькие дети... О, этой
связи и он долгое время не понимал.
Кроуфорд зашел в какой-то подвернувшийся ему по дороге ресторанчик,
потребовал бутылку виски и содовой. Почему люди в этом ресторане так шумят?
Чем они встревожены? Бастуют все рабочие сталелитейных компаний страны. Их
поддержали железнодорожники и шоферы. Значит, они не собираются распевать
песенки о страхе. Может быть, это и хорошо! Но какое ему до этого дело?
Манджак ему когда-то сказал:
"Поздно проснувшаяся совесть - первый шаг к самоубийству..."
Что это там за трое рослых парней ввалились в ресторан?
Двое стали по обе стороны двери. Их позы напоминают что-то мучительно
знакомое: эти широко расставленные ноги и скрещенные на груди руки он уже
видел в каких-то фильмах. Где это было, в какой стране?
Но Кроуфорду так и не удалось вспомнить. К столику почти военным шагом
подошел третий субъект и, выпятив вперед квадратную челюсть, обратился прямо
к нему:
- Вам необходимо срочно прибыть к мистеру Байлоу.
- Что-нибудь случилось? - Кроуфорд сразу отрезвел, так как подумал о
возможных неприятностях в атомном центре.
- Нам поручено только передать приглашение.
- Ну, а если я не захочу им воспользоваться?
Субъект с квадратной челюстью промолчал, переступил с ноги на ногу, но
от столика не отошел.
Наступило тяжелое молчание.
Кроуфорд резко поднялся и направился к выходу. За ним следом
устремились субъект с квадратной челюстью и два его помощника.
***
Байлоу крупными шагами ходил из угла в угол гостиной, изредка бросая
злобные взгляды на Медж.
- Как могли эти господа в черных сутанах завладеть твоей глупой
головой! Они хотят выбить у меня из рук идею бессмертия? Опасаются
конкуренции? Это же гангстерский трест, а не служители бога. Отвечай!
Неужели ты ничего не знаешь, об их замыслах?
Уткнувшись носом в диванную подушку, Медж содрогалась от истерического
плача. Несколько раз она пыталась поднять голову, было заметно, как по ее
лицу стекали грязные струйки от крашеных ресниц и бровей.
Поглядывая с неприкрытым отвращением на дочь, Байлоу подошел к телефону
и включил его в сеть, затем поворотом какого-то рычажка включил Микки.
Только сейчас он понял, что из себя представляет его взбалмошная и
кривляющаяся Медж.
- Отвечай, что твои служители бога намерены предпринять!
В это время Микки подал знак, что должен сообщить нечто важное. В
динамике щелкнуло, и бесстрастный голос робота сообщил:
- 45 минут тому назад доктор Росси через коротковолновую радиостанцию,
установленную в его институте, сделал следующее сообщение: "Всем, всем,
всем. Считаю своим долгом врача и человека объявить всему миру состав
изобретенного мною препарата, который поможет людям справиться с проклятым
стронцием-90. Слушайте состав нового препарата..."
Байлоу в бешенстве подскочил к роботу, поднял на него кулаки и замер...
Только трясущиеся руки и налитая кровью короткая шея говорили, чего стоило
ему удержаться от того, чтобы не грохнуть о пол металлический ящик,
принесший ему это известие. Ведь сообщение Микки в переводе на язык Байлоу
говорило о том, что он лишится миллионных прибылей, которые заработал бы на
продаже препарата Росси.
Через мгновение Байлоу овладел собой и властным голосом дал роботу
команду связать его с абонентом номер один - абонентом на острове Корда...
В гостиной зазвучал приглушенный металлический голос:
"Манджак, Манджак, подойдите к аппарату. Вас вызывает Байлоу..." И
после небольшой паузы снова: "Манджак, Манджак..."
Этот спокойный голос робота помог Байлоу взять себя в руки. Он снова
почувствовал себя таким, как в лучшие дни своей жизни, когда его точный
расчет и хладнокровие помогали ему выиграть не одну финансовую битву на
биржах Нью-Йорка, Лондона или Парижа. Мысль снова работала четко:
"Святые отцы, по всей вероятности, сами были бы не прочь установить
машину Манджака в резиденции "Черного папы".
И этого им хотелось добиться с помощью Медж. Их замысел не мог быть
иным. Ну, а раз так, то еще увидим, кто возьмет верх. Почему Манджак не
отвечает?"
Байлоу посмотрел на ручные часы. Черт возьми, уже время! Возможно,
команда корабля демонтирует машину, а Майкл и Манджак сидят в каюте капитана
крейсера.
Ну, конечно, корабль уже должен быть возле острова. Необходимо
связаться с Влеком и выяснить, как идет ход операции.
Уверенно и властно Байлоу дал вторую команду роботу: установить связь с
кораблем. Микки - вот подлинно гениальное изобретение. Что бы он делал в
этой стране без электронного секретаря?
Через несколько минут Байлоу, подняв бровь, слушал доклад Блека:
- Корабль благополучно подошел к острову, и сейчас пять шлюпок с
матросами находятся в полумили от острова. Для передачи вашего распоряжения
инженеру и его сыну выезжаю я сам... Над островом почему-то кружат три
самолета... Я вижу купола парашютов.....
- Значит, они решили, - сквозь слезы проговорила Медж, высадить на
острове воздушный десант!
- О, проклятье, - застонал Байлоу. - Вы слышите, Блек?.. По моим
сведениям, это пираты... гангстеры... применяйте оружие... Манджак и Майкл
не должны попасть к ним... Выезжайте на остров сами. Пусть о ходе операции
каждые пять минут мне докладывает капитан корабля...
Невзирая на все, Байлоу чувствовал себя в своей стихии, ему нравилась
эта игра, требовавшая от него острой мысли и быстрых решений, умения
предвидеть и разгадать ход противника, не растеряться самому, найти удачный
момент для нанесения решающего удара. Да - это жизнь, для которой он был
рожден. Почему таких качеств нет у Медж? Как она могла попасться на удочку к
черным сутанам? Нет, проблема отцов и детей на Запад - это не только
проблема разных программ... Язык кибернетики в иных случаях может достаточно
точно определить отношения между людьми...
- Медж, подойди сейчас же скажи что-нибудь Майклу. Пусть он услышит
твой голос.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг