искореженного металла, в кусках которого угадывались корпуса летательных
аппаратов. Стеклянные кабины пилотов, оторванные от фюзеляжа; стабилизаторы;
дюзы реактивных двигателей; орудийные башни.
- Что это за свалка? - Дерк еще уменьшил скорость корабля.
- Не знаю, - отозвался Скайт, - но на ремонтный док это не похоже.
Когда будешь делать поворот на изгибе ущелья, будь предельно осторожен.
Скайт прильнул к прицелу. Указательный палец его правой руки, лежащий
на рычаге ведения огня, нервно поглаживал гашетку. Орудийная башня "Триумфа"
настороженно поворачивалась из стороны в сторону, следуя за малейшими
движениями оператора.
В месте, где проход уходил в сторону под углом в сорок пять градусов,
скопление космического хлама стало наибольшим. Дерк, стараясь не задевать
останки летательных аппаратов, аккуратно развернул "Триумф" в узком ущелье.
Впереди показались разноцветные звезды Энвантинента. Звездолет пролетел
планетоид насквозь, и теперь от открытого пространства его отделяло
несколько сот метров.
- Кажется, пронесло? - спросил Дерк и позволил себе оглянуться на
Скайта.
- Не торопись. - В голосе капитана чувствовалось напряжение.
Скайт, не отрываясь, смотрел на приближающийся выход, и что-то ему не
нравилось, что-то ему подсказывало, что впереди притаилась опасность. Он
развернул пушку прямо по курсу и послал в открытое пространство одиночный
выстрел.
Огненная стрела у самого выхода из ущелья вдруг изменила цвет с
ярко-красного на фиолетовый и рассеялась в пространстве, а между острыми
краями пропасти, закрывая проход, заколыхалось призрачное сияние.
- Прямо перед нами искривленное пространство, - сделал вывод Скайт. -
Нам через него не прорваться.
- Возвращаемся? - спросил Эбл.
- Это плохая примета, - возразил Дерк. Он остановил "Триумф", и
звездолет завис вблизи от опасной зоны. - Что будем делать, Скайт?
- Если бы область искривленного пространства задевала планетоид, то его
разорвало бы на мелкие куски, - предположил Скайт. - Возможно, от
поверхности планетоида до аномалии есть зазор, который мы сможем
использовать, чтобы выбраться отсюда.
- Это очень опасно! - возразил Эбл. - Сколько кораблей уже пытались
пролететь здесь. Мы видели, что с ними стало.
- Им просто не повезло, - отмахнулся Скайт и, уже обращаясь к Дерку,
произнес: - Давай, Дерк, потихоньку.
"Триумф" пополз к выходу. Эбл прикусил губу и схватился за подлокотники
кресла.
У самого края Дерк развернул звездолет, и теперь "Триумф" поднимался из
пропасти, как если бы совершал вертикальный взлет с посадочной площадки. В
главном обзорном экране рубки управления звезды над головой дрожали в едва
заметном на глаз пространственном искажении. И среди множества разноцветных
солнц Энвантинента ближе всех находился освещенный чужим светом туманный шар
потухшей звезды, возле которого и находилась планета с секретной военной
базой.
Всполохи сияния после выстрела Скайта утихли, и, если бы компаньоны не
знали, что впереди притаилась смертельная опасность, можно было подумать,
что ничто не мешает включить двигатели и помчаться вперед, к такой уже
близкой цели путешествия.
Корпус звездолета медленно поднялся над краем пропасти. Стала видна
панорама поверхности планетоида с острыми скалами, окружающими метеоритные
кратеры, и равнина, усыпанная ржавыми останками искореженных механизмов,
попавших в пространственную ловушку.
- Ну что? - задал вопрос Дерк. По тревожной интонации его голоса Скайт
понял, какое напряжение испытывает его друг.
- Все в порядке, поднимайся выше, - успокоил он напарника.
- Ты уверен?
- Абсолютно.
Дерк чуть-чуть прикоснулся к рычагу вертикальной тяги. На индикаторе
скорости появилась едва заметная зеленая полоска, показывающая минимум.
Корабль плавно пошел вверх. Через несколько секунд Дерк включил реверс, и
звездолет остановился. Теперь корпус "Триумфа" полностью вышел из впадины и
завис над поверхностью планетоида.
- Куда теперь? - спросил Дерк.
- Вон к тем горам, - Скайт показал на гребень из острых как пики скал.
- Почему туда?
- Потому, что если бы плоскость пространственного искажения в той
стороне приближалась к поверхности планетоида, то верхушки у этих скал были
бы срезаны.
- Хорошо, - согласился Дерк.
Звездолет плавно двинулся в указанном направлении. Он словно скользил
над холодным камнем малой планеты, ставшей последним пристанищем для
множества кораблей и их экипажей.
Равнина до скал походила;валку старых машин. Их искореженные корпуса,
разорванные перепадом гравитационных сил на границе искривленного
пространства, лежали повсюду, став надгробием для своих владельцев. В
основном здесь лежали останки тех, кто летел в
Энвантинент за добычей, в надежде заработать хорошие деньги на
оставшемся от прошлой войны вооружении. Они использовали пролом в
планетоиде, чтобы не попасть в первую область искривленного пространства и
пролететь на другую сторону, но при выходе из ущелья их корабли попадали в
ловушку, и Энвантинент жестко расправлялся с непрошеными гостями.
- Жуткое место, - произнес Эбл, когда "Триумф" проходил мимо
раздавленного и покрытого ржавчиной фюзеляжа какого-то корабля.
- Совершенно верно, в таких местах полно привидений и призраков, -
согласился Дерк Улиткинс. Его голос был тих и таинственен. - Особенно здесь,
в Энвантиненте, откуда душам умерших невозможно выбраться. Вот они и
остаются навеки запертыми на своих кораблях, ставших для них могилами.
- Не отвлекайся, если не хочешь присоединиться к их мрачной компании, -
остановил напарника Скайт.
Дерк замолчал. А Эбл не стал продолжать этот разговор, он лишь с
напряженным интересом провожал взглядом корпуса звездолетов, встречающиеся
на пути "Триумфа", как будто старался увидеть в каком-нибудь из
иллюминаторов бледное лицо капитана погибшего корабля, обреченного навеки
остаться пленником в этом изуродованном мире.
"Триумф" миновал кладбище кораблей, перелетел через хребет в том месте,
где верхушки гор были самыми низкими, и выбрался в открытое пространство за
планетоидом.
Глава 15
"БЕШЕНАЯ ИГУАНА"
Яркий свет сотен прожекторов заливал площадь перед Центральным
Плобитаунским Дворцом Культуры, где проходил первый после двадцатилетнего
перерыва концерт рок-группы "Бешеная игуана".
Изнутри стеклянные фасады концертного зала освещались разноцветными
вспышками светотехники. Толстое оконное стекло не могло заглушить
энергичного музыкального ритма. Необузданный драйв гитар "Бешеной игуаны" с
умопомрачительной дробью барабанов пробивался из зала наружу, где толпилось
множество поклонников, которым не удалось попасть внутрь. В воздухе над
крышей кружили флаеры и геликоптеры. Многочисленные полицейские для
поддержания порядка плотным кольцом окружили здание. Шла заключительная
часть концерта. Группа под занавес исполняла свои знаменитые хиты: "Плюнь
смерти в лицо" и "Убей или будешь убит". Из Дворца Культуры вместе с
грохотом барабанов, воплем солиста и аккордами музыки доносились крики
возбужденной толпы зрителей.
Полицейские возле дверей принялись понемногу оттеснять собравшихся на
улице, очищая проходы к станциям метро, пневмопоездам и стоянкам машин.
Теперь основной задачей полиции было обеспечить движение народа с концерта и
порядок на улицах.
В просторном зале Дворца Культуры, перед высокой эстрадой волновалось
море народа. Люди в экстазе тянули руки вверх, к своим кумирам, что дарили
им минуты счастья, и те платили поклонникам тем же, выкладываясь по полной
программе. Солист "Игуаны" был уже не так молод, как двадцать лет назад, но
эти двадцать лет, прошедших с последнего концерта группы, нисколько не
отразились на его подвижности. Его неизменный красный шарф по-прежнему
развевался за своим хозяином, как флаг, когда солист с диким воплем пробегал
вдоль эстрады с одного края до другого. Солист прыгал и бегал по сцене,
ничуть не хуже, чем когда был молод. Казалось, что года только прибавили его
голосу энергии и мощи. А накопленный жизненный опыт позволял улавливать
малейшие перемены в настроении толпы. И сама музыка "Бешеной игуаны" стала
насыщенней и глубже. Возможно, это являлось результатом применения новых
музыкальных инструментов и технологий, но скорее всего сами музыканты стали
серьезней за прошедшее время.
Первые поклонники группы - бывшие мальчишки и девчонки сейчас сами
стали мамами и папами. Кто-то из них занимается серьезными делами, имеет
многомиллионный бизнес, кто-то пошел в политику. Но, даже повзрослев, они
по-прежнему с замиранием сердца слушают знакомые аккорды любимой музыки. Вот
и сейчас в зале Центрального Плобитаунского Дворца Культуры много взрослых
людей. Кто-то пришел сюда уже со своими детьми и вместе с молодым поколением
прыгает в толпе под эстрадой, в азарте тянет руки вверх.
Напротив сцены в нескольких ложах, которые закрывают толстые
пуленепробиваемые стекла, находятся известные личности. Часть из них прибыла
на концерт не потому, что является поклонником "Бешеной игуаны", а преследуя
сугубо конъюнктурные, политические цели. Среди находящихся за
пуленепробиваемым стеклом можно отыскать и Джеймса Хэнка - комиссара города,
и Ивана Штиха - Нового Императора, посетившего Плобой с частным визитом.
Толстые стекла не позволяют им насладиться живым звуком, поэтому они все
сидят в наушниках.
Раздались последние аккорды, после чего солист попрощался, снял с себя
красный шарф и, кинув его в толпу, покинул сцену. Шарф вмиг был разорван
сотнями рук на мелкие клочки. Люди еще несколько минут кричали, хлопали и
свистели, пытаясь вызвать на сцену своих кумиров. Но те так больше и не
появились. Лампы светомузыки погасли. Шоу закончилось.
Постепенно народ потянулся к выходу.
К одному из многочисленных выходов концертного зала, который оцепило
плотное кольцо полицейских, подлетел черный имперский флаер с короной на
дверце. Личная охрана Императора, состоящая из нескольких десятков
здоровяков в одинаковых черных костюмах, расположилась вдоль всего прохода
от концертного зала до дверцы лимузина. Телохранители напряженно вертели
коротко стриженными головами и нервно придерживали отвороты пиджаков. Всего
в двух шагах от свободного прохода полицейские с трудом сдерживали толпу
народа. Возбужденные после концерта люди, крича и горланя песни любимой
группы, напирали на ограждения. В бурлящей толпе мелькали кинокамеры и
фотоаппараты журналистов, пытавшихся поймать момент выхода Императора.
Вверху стрекотали полицейские геликоптеры и флаеры телевизионщиков.
Наконец в дверях концертного зала показался сам Иван Штих: высокий
молодой человек в черном смокинге и белых перчатках, в руках он держал
трость и высокий цилиндр. Длинные черные волосы Императора были стянуты
сзади в тугую косичку, на левой стороне груди в лучах прожекторов,
направленных на вход с крыш ближайших небоскребов и с летающих над
концертным залом вертолетов, засверкала огромная звезда, усыпанная
бриллиантами и изумрудами.
Из толпы послышались возгласы и крики. Кто-то приветствовал Нового
Императора, кто-то кричал ругательства, припоминая прошлую войну. Но тех,
кто относился доброжелательно, было все же больше, и их приветственный рев
заглушил возгласы недовольных.
Толпа стала напирать с удвоенной силой, полицейские с трудом сдерживали
ее натиск. Охране Императора пришлось срочно прийти на помощь плобитаунским
полицейским, чтобы толпа не прорвалась через хрупкие алюминиевые ограждения.
Иван Штих в ярком свете прожекторов белозубо улыбался собравшемуся
народу. Он приветственно помахал рукой с верхней ступеньки широкой мраморной
лестницы концертного зала и сделал первый шаг...
Произошло что-то странное. Пронзительный свист и глухой хлопок. Яркая
вспышка на миг ослепила тысячи глаз. А когда зрение пришло в норму, все
увидели, как обезглавленное тело Нового Императора, качаясь из стороны в
сторону, вышагивает вниз по ступеням лестницы. Его руки по-прежнему
продолжали сжимать трость и цилиндр, а на груди, так же как и прежде, ярко
блистала императорская звезда. На том месте, где раньше находилась голова,
из белого воротничка торчали оголенные провода и трубки, там что-то дымилось
и искрило.
Обезглавленное тело преодолело уже треть расстояния до флаера.
Раздался пронзительный женский крик.
Первыми опомнились охранники. Один из них, бросившись наперерез, сбил
обезглавленного робота с ног. Остальные схватили дергающееся тело за
конечности и быстро потащили к флаеру. Из шеи андроида-Императора на
каменные ступени лестницы посыпались какие-то детали. Тут очнулась и
многотысячная толпа. Журналисты, стоявшие в первых рядах, как полоумные
бросились на штурм полицейского оцепления. Используя кинокамеры и
фотоаппараты как оружие и действуя единой, сплоченной командой, они проникли
к самому имперскому лимузину. От вспышек фотокамер зарябило в глазах,
красные огоньки видеокамер, как безжалостные лазерные прицелы, уставились на
обезглавленное тело, и если бы последний охранник не успел бы захлопнуть
дверцу машины, то журналисты залезли бы и внутрь салона.
Работники средств массовой информации, как падальщики, облепили корпус
машины. Они приставляли объективы своих камер вплотную к зеркальным стеклам
флаера, стараясь заснять то, что происходит внутри салона. Но это
продолжалось недолго. Взревела сирена. Замигали проблесковые огни, и
императорский флаер стал подниматься в воздух. Журналисты отпрянули от
стартующей машины, самому бойкому, залезшему на капот, пришлось уже прыгать
с двухметровой высоты.
Флаер, набирая скорость, с пронзительной сиреной помчался в сторону
имперского посольства. За ним попытались последовать несколько геликоптеров,
но, пока они набирали высоту, лимузин Императора скрылся в дебрях ночных
небоскребов Плобитауна. Еще мгновение где-то вдали была слышна пронзительная
сирена, но вскоре и она растворилась в шуме ночного города.
Леон Смайлз прибыл на место через двадцать пять минут. Он прилетел бы
намного быстрее, но ему пришлось добираться с другого края города, где он
участвовал в предвыборном благотворительном мероприятии. По дороге его флаер
несколько раз, несмотря на правительственные номера, останавливали для
проверки. Леон догадывался, что полицейские выполняют указание своего
начальника - комиссара Хэнка, который во что бы то ни стало хочет задержать
конкурента. И его можно было понять, сегодня последний день предвыборной
агитации, комиссар решил сам собрать все дивиденды с этого громкого дела.
Так и есть, из окна флаера Смайлз заметил внизу большую группу журналистов,
окруживших одинокую фигуру - Хэнк общался с прессой.
Флаер начальника службы безопасности, как коршун, упал с неба в зоне
оцепления возле концертного зала. Смайлз энергично выпрыгнул на мостовую.
- Итак, Рэгнар, что тут происходит? - первым делом поинтересовался Леон
Смайлз у подбежавшего заместителя.
- Комиссар Хэнк развил бурную деятельность, его люди сейчас собирают
улики. - Заместитель начальника службы безопасности показал на полицейских,
выстроившихся в линию и на корточках ползущих по лестнице, собирая в
полиэтиленовые мешки все, что попадалось на пути.
- Так. - Смайлз бросил косой взгляд на комиссара, невдалеке возле
полицейского ограждения беседующего с журналистами. - Что тут произошло и
что успел наговорить журналистам комиссар Хэнк за время моего отсутствия?
- Покушение на Нового Императора, - сообщил Рэгнар Роке, отвечая на
первый вопрос. - По-видимому, выстрел был произведен из магнитной
снайперской винтовки с большого расстояния. Я предполагаю, либо с крыши
небоскреба МСП, - Роке показал на возвышающееся над ближайшими домами здание
офиса корпорации "Межгалактические Скоростные Перевозки", - либо с
пролетавшего там флаера. Использовалась подкалиберная пуля с антирадарным
покрытием. Стрелял профи высочайшего класса.
- Что Император?
- Как сообщили наши коллеги из имперской службы безопасности, у них
была информация о готовящемся покушении, поэтому настоящего Императора
заменили на двойника-андроида.
- Хорошо. Комиссар эту информацию получил?
- Еще нет.
- Отлично. Будет что новое по этому делу, срочно сообщи. - С последними
словами Смайлз энергично зашагал к комиссару и журналистам.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг