Ожерелья, вытянулись.
Незнакомец мягко отодвинул меня рукой в сторонку, шагнул через порог и
закрыл за собой дверь. Она захлопнулась перед моим носом. Я постоял перед
дверью, хлопая глазами, да и пошел себе назад.
На палубе меня дожидался Крошка со шваброй и ведром. Он всучил их мне,
вместо напутствия сунул под нос кулак и отправился облизывать баллисту,
которую любил пуще всего на свете. Я зачерпнул забортной водицы, выплеснул
ее на палубу и стал размазывать шваброй по доскам, стараясь не удаляться от
кормы далеко. Ждать пришлось недолго: Три Ножа, палубный и кормчий появились
на палубе. Вид у них был очумелый, даже у обычно невозмутимого баллистера
зенки были круглые, что монеты. Вслед за ними показался лекарь-маг. Я со
шваброй в руках совершил несколько маневров, преследующих цель оказаться
поближе к ним, в пределах слышимости. Руду свистнул Сида Мачту и приказал
ему разместить новенького в кубрике. Сам же палубный все время бросал на
лекаря исподтишка косые взгляды. А кормчий, тот вообще старался не смотреть
в сторону пришельца. Один Три Ножа в задумчивости теребил пальцами косицу.
Мачта подошел и осклабился:
- Как звать-то?
- Рий, - ответил новый лекарь.
- А прозвище?
- Нет у меня прозвища.
Мачта осклабился еще шире и хлопнул новенького по спине пятерней.
- Ну за этим дело не станет, - заржал он.
Они ушли. Кормчего, баллистера и Руду давно и след простыл. Я с
остервенением тер шваброй палубу, с каждым взмахом распаляясь все больше и
больше. Ну как же они все ничего не чувствуют? Может, поговорить с
Ожерельем? Может, мне еще удастся повернуть все по-другому? Приняв решение,
я отшвырнул швабру в сторону и бросился к капитанской каюте.
Ожерелье, сгорбившись, сидел у окна и невидящим взглядом уставился в
переборку. Я закрыл за собой дверь и прижался к ней спиной. Сердце мое
колотилось как бешеное. Капитан повернул голову.
- Ожерелье, - начал я, стараясь говорить ровно и не сбиться. - Он, этот
новый лекарь...
- Т-с-с, - прервал меня Ожерелье, прижав палец к губам. - Я знаю все,
что ты мне хочешь сказать.
- Но...
- Цыть, - цыкнул он, и я снова увидел прежнего капитана.
Ожерелье поманил пальцем меня к себе. Когда я подошел, он взял меня за
плечи и заглянул мне в лицо.
- Ты ведь видящий, - сказал он. - И ты его испугался.
Заметив, как покруглели мои глаза, он усмехнулся.
- Он попросил меня поговорить с тобой, но ты пришел первый.
- Кто? - не понял я.
- Маг.
- К-какой маг?
- Ты знаешь.
Я аж задохнулся от внезапно нахлынувшей догадки.
- Он?!
- Ти-хо, - раздельно сказал Ожерелье. - Ни-ко-му. Слышишь? Никому.
Я изо всех сил закивал. Он легонько подтолкнул меня к двери.
- А теперь иди. И слышишь? Никому.
- Подожди, капитан, - удивился я. - А Сид Мачта? Он тоже видящий...
- Ему до тебя далеко, - сказал Ожерелье. - Иди.
Я сам не свой вернулся к брошенной швабре. Меня всего распирало от
вопросов. Какой маг? Зачем? Откуда? Догадку, промелькнувшую у меня в
капитанской каюте, я гнал прочь, не в силах ей поверить. Поглощенный своими
размышлениями, я даже не заметил мачту, выросшую у меня на пути. Не Сида
Мачту, а настоящую. Из глаз моих полетели искры. Много искр. Я плюхнулся
задом на мокрую палубу, держась за лоб. Син Щербатый, висевший в раскорячку
на вантах, покатился со смеху. Он спрыгнул на палубу и подошел ко мне.
- Даль, ты чего-то сегодня не в меру ретив, - сквозь смех сказал он,
отбирая у меня швабру. - Охолони малость. - И протянул мне медяк. - Держи.
Приложишь ко лбу.
Продолжая держаться за ушибленное место, я убрался за одну из баллист и
оттуда принялся следить за происходящим, приложив монету к вздувшейся шишке.
Корабельный колокол отбил очередной час, и на причал стали прибывать
груженые фуры. Ого! Никогда еще палубный и старший баллистер не действовали
так сноровисто. Они и так мужики расторопные, но тут превзошли самих себя.
Голый по пояс новый маг-лекарь по имени Рий (а кто же он на самом деле?)
вместе с остальными подставил спину под прибывший груз. Как он только
выбрался на палубу, я впился в него взглядом, стараясь не упустить ни одного
его движения. Сбросив рубаху, он таскал на плечах мешки с фуры, возле
которой суетился, покрикивая, палубный. Освободившись от очередной ноши, он
подошел к бадье с питьевой водой, зачерпнул ковшик и принялся пить. Две
тоненькие струйки воды сбегали по подбородку на голую грудь мага. У меня
тоже сразу пересохло во рту от жажды, я непроизвольно подался вперед. Он
оторвался от питья, и наши взгляды встретились. Он повесил ковшик на бадью и
подмигнул мне зеленым глазом.
3
- Ты мне объясни, когда это такое было, чтобы меня среди ночи снимали с
девки и волокли на "Касатку", будто куль с дерьмом?
Подручный баллистера, коротышка и толстяк Фитар, которого в насмешку
окрестили Скелетом, возмущенно шлепал пухлыми губами, алевшими среди
дремучей поросли, что затянула его щеки до самых глаз. Выражая свое
негодование, он размахивал короткими руками и то и дело подпрыгивал, чтобы
хоть не разговаривать с пупком собеседника.
Баллистеры с подручными обступили Крошку, допытываясь о причинах
вчерашнего переполоха. Крошка хранил невозмутимый и многозначительный вид,
но рта не раскрывал и разъяснять что-либо не собирался.
- Скажут... - бурчал он. - Отвяжитесь.
Баллистеры были озадачены, да и не только они - вся братва шалела на
палубе, кроме тех, кто торчал на мачте, убирая парус. Незадолго до этого
зычный рев палубного выгнал ватагу из коек, наказывая собраться на палубе, а
потом капитан распорядился убрать парус и лечь в дрейф. А от острова отошли
всего-то ничего!
Вулкан Рапа громоздился над линией горизонта, как сахарная голова с
неровно надкушенной верхушкой, поставленная на скомканный, весь в пятнах
мешок. Над зубчатой вершиной вулкана облака сбились в плотную шапку, хотя
над морем небо было чистым. Такая облачная шапка видна издалека, и по ней
завсегда узнают о находящейся поблизости суше, даже если сам берег не виден.
Я не стал слушать дальше гомон баллистеров и отошел. Руду прохаживался
с задранной головой вокруг мачты. Три Ножа на мостике что-то втолковывал
капитану и кормчему. Ожерелье слушал с рассеянным видом, а кормчий чесал в
затылке.
- Хватит возиться, чтобы вы так петлю на собственной шее затягивали!
Клянусь зеленой бородой Старца, как же вы с мотней-то в отхожем
управляетесь? Что скалитесь? Падаль и то резвее! Шевелись, акулье мясо,
острога Старца вам в зад!
Палубный, закатив глаза, исполнял традиционную песнь. Когда парус
убрали, он взялся за ползающих по вантам. Я три раза обшарил глазами палубу
в поисках нового мага-лекаря, но того нигде не было видно.
- Капитан, готово! - проорал палубный.
- Поднимайся на мостик, - отозвался Ожерелье.
- Нет. Я и здесь побуду, - отмахнулся Руду.
Все столпились на палубе, недоумевая, в чем дело. Три Ножа привлек
общее внимание, гаркнув:
- Слово капитану!
Взгляды устремились на мостик. Ожерелье крикнул:
- Господарь Зимородок!
Мы замерли. Господарь! Это надо же! Голос, прозвучавший за нашими
спинами, заставил всех, как одного, круто развернуться на месте.
- Я здесь, капитан!
Братва раздалась в стороны, отступив к бортам и освободив середину
палубы. Я протиснулся сквозь сгрудившихся кучей баллистеров в первый ряд,
просунув башку под чей-то локоть, и раскрыл рот от изумления.
Поначалу я даже не узнал его: по палубе шел высокий человек в длинном
светлом одеянии, на плечах его лежал плащ, скрепленный у шеи простой
деревянной застежкой. На груди, покрытой тонким холстом белой рубахи, на
витиевато плетенной цепочке висел яркий круглый медальон: семь цветов
радуги, закрученные в спираль. Он двигался неспешным текучим шагом, и нечто,
исходившее от него, заставляло затаивать дыхание.
- Вот тебе и Рий-лекарь... - негромко пробормотал кто-то за моей
спиной.
Хотя и казалось, что маг идет неторопливым шагом прогуливающегося
человека, двигался он на удивление быстро. Никто и глазом не успел моргнуть,
как он очутился на свободной части палубы между капитанским мостиком и нами.
Мне почудилось, что, проходя мимо меня, он на миг черкнул по моему лицу
взглядом и едва заметно улыбнулся. Маг остановился и повернулся к нам, встав
спиной к мостику. Все молча ждали, что он скажет. А он молчал, потом вдруг
расцвел широкой улыбкой.
- Подходите ближе. Чего вы сгрудились у бортов? Мне до вас будет не
докричаться, - сказал он очевидную глупость, потому как голос его был столь
ровен и мощен, что палубному с его глоткой впору позавидовать.
Оробевшая братва не посмела ослушаться. Все двинулись вперед, но до
определенной невидимой черты, заступать за которую не решился никто.
Маг оглянулся на мостик.
- Капитан Ожерелье, объясни же людям, в чем дело. Я тебя дополню, если
понадобится, - сказал он.
Ожерелье рассеянно жевал конец зеленого платка, которым была повязана
его голова. Над палубой пролетел шумный вздох. Ожерелье выплюнул изжеванный
конец и выругался.
- А я и не знаю, с чего начать! - громогласно заявил он.
Такое вступление вызвало невольные смешки.
- Ожерелье! - взревел палубный, решив прийти капитану на помощь. - Лепи
как есть. Там разберемся!
Капитан поскреб шею под узлом платка и набрал в грудь воздуха.
- Сыны Моря! - начал он.
Тут я понял, каким он был, когда служил во флоте.
Братва ожидала чего угодно, но только не подобного начала. Сдерживаемое
напряжение прорвалось, вылившись в дикий хохот. Так ржут разве что над
какой-нибудь смачной историей. Кое-кто, корчась, повалился на палубу. Руду
попытался навести порядок, но куда уж тут... Маг жестом повелел палубному не
вмешиваться. Руду послушался беспрекословно. Это Руду-то!.. Который и
демонов заставит под свою дудку плясать! Сам маг терпеливо ждал, когда
братва угомонится. Ожерелье на мостике был мрачен. Три Ножа неподвижно, как
храмовая статуя, застыл рядом с ним. Ни один мускул не дрожал на лице
старшего баллистера. Мне было не до смеха: один вид мага заставлял меня
трястись невесть от чего, и я никак не мог понять, куда запропастился
кормчий, - вроде бы только что стоял на мостике.
Постепенно хохот стал затухать. Маг выждал, пока не утихли последние
смешки, а потом сделал знак капитану.
- Эй, вы! Слушайте меня! - рявкнул Ожерелье, стерев с лиц остатки
ухмылок. - У нас на "Касатке" гость! Слышите? Гость! Светлый маг! Звать его
Зимородок. Мы так спешно вышли в море по его просьбе. И не только его. Он
просит от лица всех светлых магов. - Капитан вколачивал слова одно за
другим, как гвозди в доску. - Светлые маги просят нас, Сынов Моря, об
услуге, за которую они нам заплатят! Слышите? Заплатят! Щедро! Надь отвезти
Зимородка туда, куда он нам укажет, а потом высадить его на берег. Я понятно
объяснил?
Он умолк.
После недолгой тишины поднялся несусветный гвалт. Орал каждый, а что -
разобрать было невозможно. Однако братва была поражена дальше некуда.
Палубный хрипло взревел, призывая к тишине.
- Говорите кто-нибудь один! - прокричал он, перекрывая общий шум.
Вперед выпихнули Скелета, славного своим красноречием, которое он любил
демонстрировать на берегу перед девками. Они к нему из-за этого липли, как
осы на сладкое, либо как мухи на говно, -кому что нравится, тот то и
выбирает. Скелет хоть и неказист с виду, но заговорит - и никакого зелья
приворотного не надо! Ежели видишь где в кабаке столпившихся в одном месте
девок, лыбу растянувших по самые уши, то в самом центре, будь уверен, сидит
Скелет, сидит и заливает, раздувшись, как жаба среди тростника.
Скелет мячом выкатился, остановился, подбоченился для пущей важности и
раззявил пасть.
- Ожерелье! Капитан ты нам или нет? - завопил он. - Мы тебе доверяли и
доверяем! Правильно я говорю? - Он обернулся. В ответ ему одобрительно
зашумели. - Светлые маги, как известно, никому зла не чинят. Можно и оказать
им услугу, тем паче они за нее заплатят. Так что думать нечего: ставим
парус -и вперед! Но... - он выставил короткую руку с поднятым к небу толстым
пальцем, - сначала мы бы хотели узнать цену. Сколько нам заплатят светлые
маги за то, что мы окажем им услугу. - Скелет снова обернулся. - Правильно я
говорю?
Братва отозвалась довольным гулом. Скелет, выполнив возложенную на него
задачу, бочком протиснулся назад. Он оказался рядом со мной и громко пыхтел,
утирая рукавом вспотевший лоб - все остальное у него заросло волосом.
- Маг, теперь твоя очередь. Говори, - крикнул с мостика Ожерелье.
Зимородок слегка поклонился, когда взгляды вновь обратились к нему.
Внезапно налетевший порыв ветра сбил его плащ на сторону. Не спеша он
поправил одежду и оглядел всех нас пронзительными зелеными глазами.
- Не торопитесь, - сказал он. - Капитан сказал не все. Он и не мог
сказать всего. То, чего вы не услышали, скажу вам я. А потом вы примете
решение.
Хотя это было совершенно не то, что братва ожидала услышать от мага,
прервать его никто не посмел. Зимородок продолжал:
- Не все так просто, как кажется. Туда, куда направляюсь я,
направляются и темные маги. Они отстают от меня. Плаванье может быть легким
и безопасным, но может быть всякое -судьбы людей держат в своих руках боги,
а своих планов они никому не открывают. Мне надо торопиться, иначе темные
маги опередят. Я бы мог ничего не рассказывать вам, но обман не в чести у
светлых магов. Я бы мог лишить вас всех воли, и любую мою просьбу вы
выполнили бы с радостью безо всякой платы, но такое к лицу лишь темному
магу. Я предупреждаю еще раз: может быть всякое. И предлагаю вам принять
решение доброй волей.
Маг замолчал, и снова заговорил Ожерелье:
- Те, кто не захочет идти вместе с магом, могут взять свою долю, сесть
в шлюпку и возвращаться на Рапа. - В руках капитана блеснуло стекло. Он
поднял вверх правую руку, на ладони которой стояла клепсидра. - Как только
истечет последняя капля, время для раздумий кончится. Все.
Ощущение было такое, будто среди палубы взорвалась граната с горючкой,
разбрызгивая в разные стороны пламя. Братва хлопала глазами и ушами - никто
ничего не мог понять: Скелет вроде про плату спрашивал, а маг в ответ про
судьбы и богов разливается. Ожерелье и Три Ножа спустились с мостика. Три
Ножа отвел баллистеров в сторонку, а капитан встал перед нами, держа на
ладони клепсидру.
- Теперь спрашивайте еще, если хотите, - сказал он.
Палубный подошел к Ожерелью и встал рядом. Три Ножа бросил несколько
слов баллистерам и присоединился к Руду и капитану. Их троих обступили
тесным кольцом.
Я приподнялся на цыпочках: мне хотелось узнать, что сейчас поделывает
маг. Зимородок подошел к борту и, опершись на него, смотрел в море.
Удовлетворив свое любопытство, я стал протискиваться вперед, на меня
ворчали, но пропускали. Я успел как раз к тому моменту, когда Ожерелье, так
и не дождавшись вопросов, начал сам.
- Плата светлых магов такова: пять тысяч колец золотом на долю... -
Капитану не дал закончить единый вздох изумления, как ветерок, пронесшийся
по палубе. Ожерелье усмехнулся. - Мы можем до конца жизни грабить купцов и
не набрать даже десятой части.
- Пять тысяч... - сдавленно прошептали над моим ухом.
Я покосился и увидел выпученные глаза Скелета, в бороде которого дыркой
зиял округлившийся рот.
- И это еще не все, - сказал Ожерелье.
Я снова вздохнул вместе со всеми. Куда уж больше-то?!
- Маги обещают всем полное помилование. После плавания. Все приговоры
будут отменены, где бы они ни были вынесены - на Побережье или на
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг