медленно наклонил голову к правому плечу. - Так, - сказал он, взял меня за
плечи, развернул лицом к ватаге и приказал. - Скажи всем. - Я с магом
говорил, - повторил я громко С Улихом - порядок, он - там...- и я махнул
рукой, показывая на запад. - А фризруги? - выкрикнул Крошка. - Там, -
показал я в противоположную сторону В трех верстах от нас. - И повторил
слова Зимородка Они ни причем. - Слышь, Даль, а Зимородок не сказал, чего
Три Ножа там надо? - снова спросил Крошка. И тут я ляпнул не подумавши: - Он
там Руду схоронил, а завтра к вечеру нас отыщет. Соврал я и губу закусил, и
слушаю, как братва шумит, облегчение выказывает. - Слыхали? - произнес
Ожерелье за моей спиной. - Фризругов трогать не будем, дождемся Три Ножа
здесь, а потом сменим гавань. На том и порешили. Я снова притулился под
боком кормчего. Братва укладывалась к кострам поближе, костеря ненасытное
комарье. С лодьи во второй заход притащили несколько амфор с вином, вино
пустили по кругу. Я закрыл глаза и притворился спящим, но Сова все равно
безжалостно растолкал меня и сунул под нос амфору. - Глотни. Теплее спать
будет, - сказал он. Я понял, что кормчий не отстанет и, ухватив амфору за
изогнутые ручки на круглых боках, приложился к горлышку, делая вид, что пью,
а сам только губы смочил, потом вернул амфору кормчему и вдруг обнаружил
рядом с собой сидящего на корточках капитана. - Даль, - тихо произнес
Ожерелье. Вид его не сулил мне ничего хорошего. Я молча ожидал продолжения.
Ожерелье продолжил так же тихо: - Еще раз пропадешь, искать тебя не буду. Я
молчал. - Понял? - спросил он. - Понял. - Буркнул я. Ожерелье поднялся и
ушел, а Сова с укоризной посмотрел на меня. - Выпороть бы тебя, - уронил
он. - Ладно, ладно... Завтра выпорешь, - огрызнулся я. - Сам жопу подставлю.
И вопить буду громко. Я снова улегся и закрыл глаза, показывая: отвяжись,
мол. Сова ругнулся сквозь зубы, но больше трогать меня не стал. Он вытянулся
рядышком и вскоре ровно засопел во сне, а у меня сна не было ни в одном
глазу. Я лежал и думал, чего это меня за язык потянуло врать, что Улих
завтра сам к вечеру у бивака объявится. Зимородок мне такого не говорил. А
ежели не объявится? Как я тогда братве в глаза смотреть буду? Я, что? Я ж
ватагу успокоить хотел, а оно вон как получается: мне теперь мое хотение
таким боком выйти может... Возьмет Три Ножа и не объявится, и меня уже не
просто на смех поднимут - считай, я себя в дерьме извалял по самые уши, а
токае дерьмо не водой смывается, если оно только смывается вообще. Я от
тоски аж зубами заскрипел. Кормчий беспокойно завозился во сне. Я притих,
выжидая, когда он начнет похрапывать снова, а затем осторожно перевернулся
на спину и уставился в звездное небо. Сон по-прежнему не шел, и я от делать
нечего перебирал взглядом созвездия: справа от Волчьей Тропы, которая
широкой сверкающей лентой пересекала небо, висели Колесницы; за ними сверкал
яркой звездой в рукояти Меч Рода, а к нему тянулись Два Воина. Звездочки
подмигивали мне по очереди, и на душе у меня от вида звездного неба
становилось спокойнее. Веки начали слипаться, стало как-то все равно, что
скажет ватага, если Три Ножа не появится - что думу думать, душу попусту
бередить: утро вечера, как водится, мудренее... Проснулся я от того, что
точно знал, что мне надо делать. Искать Три Ножа самому! Найти и к вечеру
привести сюда. И шут с ним, с Ожерельем, с его угрозами... Ничего он мне не
сделает, когда я появлюсь вместе с Улихом, - наоборот, только рад будет. Чем
больше я раздумывал над своей задумкой, тем крепче становилась моя
уверенность, что именно так все оно и будет. Я осторожно поднял голову. Над
кострами воздух сотрясался от храпа, рулады были одна хлеще другой. Я отполз
от кормчего и встал на четвереньки. Сова не проснулся, повозился недолго во
сне, почмокал губами и опять затих. Я встал в полный рост и стал выбираться
из кучи-малы, переступая через спящих. Вскоре на моем пути оказался сладко
похрапывающий Скелет. Через него переступить я не решился: уж больно широко
ноги расставлять придется, так недолго и штанам лопнуть. Скелет лежал на
спине, раскинувшись и горбом выпятив брюхо к звездному небу. Вкусно спал
Скелет: носом свистел, бородищей шевелил. Я увидел, что у мешка, который он
в изголовье примостил, развязана горловина, и решил хоть кусок какой-нито с
собой в дорогу захватить. Не помешает. Наклонившись, я тихонько запустил
руку в мешок. Мне повезло: в мешке оказалось мясо, а мясо я люблю больше,
чем сыр. Мне повезло еще раз: один из кусков вывалился к самому краю - не
пришлось тянуть. С куском мяса в руке я направился в обход Скелета. Я не
разбудил никого - это хорошо, но мне еще предстояло миновать караулы,
выставленные капитаном. Удержать меня, конечно не удержат, если наткнусь -
совру чего-нибудь и смоюсь, - но поднимать лишний шум тоже большой охоты не
было. Можно было бы, конечно, проскользнуть незамеченным, но вот беда - я и
понятия не имел, где часовые засели, я ведь сначала спал, а после на скале
торчал. Пожалуй, без шума не обойдется: красться наобум - дело гиблое -
всадят мне болт из самострела, во тьме ночной не разглядевши, на всякий
случай, и вместо того, чтобы Три Ножа искать отправлюсь я известно куда. А
оттуда еще никто не возвращался на моей памяти. Вот дурак! Я хлопнул себя по
лбу. Я же "видящий", мне разузнать, где сторожевые торчат - это как на куст
помочиться. Человек, правда, - это не змей морской, не такая громадина,
которую издалека чуешь, но при желании можно и с людьми навостриться. Я
пробовал. Еще, бываючи на Рапа, прямо с борта "Касатки" от делать нечего
загадывал себе загадки: могу ли разузнать кто из наших по каким кабакам
ошивается? И получалось. А проверить было легче легкого: никто ж из своих
похождений великой тайны не делал, напротив, как проспятся, вывалят языки и
давай во всю глотку хвалиться; ежели, допустим, тот же Скелет у Хлуда упился
и учинил чего непотребное, так об этом пол-Шухи знало от самого же Скелета.
Помню был такой случай со Скелетом же... Как-то, ужравшись вместе с Орханом
и Братцем, заявил Скелет, что народ распотешит, и потребовал у Хлуда пустой
бочонок из-под пива. Получил он требуемый бочонок, поставил его посреди
кабака, при всем честном народе спустил с себя штаны, забрался на бочонок и
в дырку на днище, где пробка раньше была, яйца свои засунуть как-то
умудрился. Народ он и вправду распотешил, не только тем, что яйца в бочку
заправил, а и тем еще, что назад их вытащить у него хрен вышло. Говорят, в
"Барракуде" с хохоту по полу валялись, наблюдая за потугами Скелета яйца из
западни высвободить. Так он полночи на бочонке со спущенными штанами и
просидел, пока над ним не сжалились и не разобрали бочонок с великими
предосторожностями, чтобы часом скорлупу на Скелетовых яйцах не порушить...
Воспоминание помогло мне почувствовать себя в своей тарелке: не часто мне
приходилось от своих, как от врагов, уходить. Лишь только надо мной зашумела
листва, я остановился и, выгнав лишние мысли из башки, стал вслушиваться в
лес, пытаясь обнаружить, где бы мог затаиться часовой. Я довольно-таки
быстро нащупал живую душу и распознал в ней Краса. И порадовался, что
вовремя остановился, а то бы я на него на всех парусах налетел. Я стал
прикидывать, как бы мне его обойти, но что там, среди деревьев да еще в
темнотище разберешь толком, потому и решил я просто забрать влево и обойти
его. На авось. И не фига у меня на авось не вышло: ветка - зараза! - под
ногой сломалась. Проглядел я ее, валявшуюся на земле, а она как треснет! Я
шел со стороны ватаги, поэтому Крас тревоги не стал. Он поднялся из-за
каменюги, которая у самых корней двух толстых стволов, что развилкой росли,
торчала, и тихо свистнул. Дальше прятаться было глупо. Я ответил на свист и
потопал к нему, а сам соображаю, что дальше делать буду, и вспоминаю. Был ли
Ожерелье у костров-то или не был... Нет, не был. Не спит ночью капитан,
посты проверяет, а отсыпаться днем будет, кормчему все перепоручив. Вот
незадача... Не хватало еще на Ожерелье наткнуться, тогда он меня, как пить
дать, свяжет и положит на видном месте, чтобы забот меньше было. - Чего
шатаешься? - шепотом спросил Крас, когда я подошел к нему вплотную. Рожа у
него была недовольная. Я с ним в друзьях-приятелях не ходил, и ухо мне с ним
надо было держать востро. - Не спится, - ответил я так же шепотом. - Давно
сидишь? - Только заступил... Тьфу ты... Думал, Ожерелье возвращается... -
Крас говорил скорее для себя. Нежели отвечал мне. - Вали отсюда! Нашел
игрушки тоже... - Жрать хочешь? - спросил я, оттягивая время. А сам думаю:
как же быть-то? Исчезнуть незаметно черта с два у меня выйдет. Этого я не
докумекал. Днем было бы проще или хотя бы поутру. Но возвращаться мне не
хотелось. Я озлился и решил уйти-таки, во что бы то ни стало, не откладывая
на потом. - У самого есть. Сказал - проваливай! Не мешай! - Он нырнул за
камень, и оттуда раздалось злобное шипение. - Надо Ожерелью сказать, чтобы
он у тебя дурь из башки выбил. Мелюзга хренова... Хуже, чем баба на борту...
Лучше бы он помолчал. Ожерелье, итак, сразу хватится, не найдя меня спящим
под боком у кормчего. Кровь ударила мне в голову. - Крас, - позвал я. Он
вскинулся, как ошпаренный: - Вали отсюда, сказал тебе! Я посмотрел ему в
глаза и приказал: - Спи. Он замолчал на полуслове, замерев с приоткрытым
ртом, а затем, осев на подогнувшихся ногах, повалился спиной на валун.
Тесак, висевший у него на поясе в кольце, лязгнул лезвием о камень. Меня
прямо-таки потянуло бежать, но я удержал себя на месте. Крас вытянулся подле
валуна и не шевелился. Готов. Именно такую шутку я и отмочил с тем магом,
который был у нас на "Касатке" последним, и кому из самострела в лоб
залепили. Он однажды поспорил с кормчим, что выпьет столько, сколько любому
другому хватит, чтобы на месте окочуриться с перепою, и не только не
закосеет, но будет трезвехонек, будто и капли в рот не брал. На десять колец
серебром они поспорили. Кормчий ему ставил. А я тогда только обнаружил, что
с бродячими собаками, в порту околачивающимися могу вытворять, что душе моей
угодно. Стоит только захотеть. Это было как раз после того, как я увидел на
рынке в Шухе бродячего жонглера с собакой. Что псина жонглерская вытворяла!
И на задних лапах бегала, и считала, и выла вместе со свирелью. Я обалдел и
принялся с собачней портовой штучки выдрючивать. Потом на людей перешел, не
на своих, а на всякую шелупонь, какая по кабакам ошивается, вино клянчит.
Кормчий же, поспорив с магом, меня с собой в кабак взял. Принялся маг винцо
глохтить - только подноси, а меня заело: дай, думаю, попробую. Кормчий-то,
верняк. проиграет, - я так сразу понял, сам не знаю отчего. Ну и вырубился
маг, когда я ему это пожелал, даже рта открывать не пришлось, зато он
хлебальник раззявил, очнувшись, в полголовы. И выложил десять серебряных
колец. Что же ему делать еще оставалось? Одного никак не могу понять: почему
лишь Зимородок узнал во мне мага? Да еще с первого взгляда. Я же с тем,
которому подкузьмил, месяцами бок о бок терся - и хоть бы что! Я же сам не
ухом, ни рылом, что все мои забавы и штучки-дрючки - это магия. "Видящего"
во мне признали, когда я только оклемываться начал и, болтаясь без дела по
палубе, почуял спрута, готовящегося к атаке. Может, тот случай мою судьбу и
решил, потому как кто его знает, потому как кто его знает как со мной хотели
поступить. Дар "видящего", он не частый - вот видящие на море и в цене. А о
прочих своих фокусах я рот на замке держал. Со мною Ожерелье возился, да
кормчий тетешкался, еще Три Ножа не шпынял особо, а остальным было по фиг :
есть я - и есть, а не было бы, так и не было бы. Потому и держал язык за
зубами, что не знал, какая беда мне на башку свалится, прознай ватага, чем
Даль шуткует. А к магам и не подступиться... Я кто? Пусть и "видящий", но
мальчишка, который под ногами болтается. Ожерельева причуда. Я глубоко
вздохнул, выныривая из воспоминаний. Что-то я прямо как старый дед стал,
который все вспоминает да вспоминает. Долго я еще столбом стоять буду?
Уходить надо. И я ушел. Сначала я пробирался перебежками, прикрываясь
кустами и деревьями, а потом почесал со всех ног, уворачиваясь на бегу от
ветвей. Бежал долго, пока не закололо в правом боку, да так, что я согнулся
в три погибели. Обняв молодое деревце, я стал отдыхать, стараясь унять
прыгающее сердце. Удрать, я удрал... А дальше? Шарахаться по ночному лесу
мне совсем не улыбалось. Хоть зверья, по всему, на острове не водилось, но
на море оно как-то попривычней, чем на суше, а тем паче в лесной чаще. Надо
бы забраться на дерево, на сук какой-нибудь потолще и поспать, а там уж
двигать дальше. Сказано-сделано. Я пошел разыскивать дерево с суком. Искал
недолго. И двадцати шагов не успел пройти, как на дуб наткнулся. Здоровенный
дуб такой - на ветвях не только спать, гулять можно. Лазать для меня дело
привычное, поплевал я на ладони - и наверх. А дуб к тому же с дуплом
оказался, и дупло было большое. В нем и заночую лучше не придумаешь. Я уже
собирался было в дупло залезть, но вовремя спохватился: а вдруг у дуба
сердцевина давно трухой стала. Ухнуть к самым корням - вот этого мне только
не хватало: самого себя в западню загнать. Я зацепился за ветку, что росла
над самым дуплом и перекинул ноги через его край. Дупло оказалось не
глубоким, но я на всякий случай с силой несколько раз ударил каблуком. Под
каблуком было твердо. Тогда я забрался внутрь, жалея что нет при мне огнива.
Может, это дупло осы облюбовали или пчелы лесные - вот у меня радости поутру
будет. Но я уже спал на ходу и зевал без передыху и поэтому плюнул на ос и
прочую жалящую живность. Я свернулся в дупле клубком, положив ладонь под
щеку. Маги умеют вызывать огонь, подумал я, глядя на разноцветные пятна,
которые почему-то плавали вокруг меня в темноте, а я этого как раз не умею.
Наш корабельный маг мог распалить трут без огнива за не фиг делать. Я сам не
один раз попробовал огонь вызвать и у меня ни шиша не вышло, хоть не один
день я на это убил. А какой же я маг, если огня вызвать не могу. А Зимородок
говорит... И я заснул.
+ + +
От росы я промок до нитки и чертыхался при каждом ведре ледяной воды,
обильно лившейся за шиворот с ветвей. Дупло я покинул еще засветло,
проснулся от того, что закоченел и решил согреться в дороге. Ага, согрелся,
как же... Выбираясь туда, где бы деревья росли пореже, я взял севернее:
северный берег был ближе всего. А там вскоре и солнышко взойдет, обсушит. Я
раздвигал мокрые ветви озябшими до синевы руками и думал как там Ожерелье,
кормчий и ватага. Клянут меня они, небось, по чем свет стоит. Ничего.
Полаются и перестанут. Я вот Три Ножа разыщу только. Разминуться с Улихом я
не боялся: шут с ним, потревожу Зимородка еще раз, ежели что, и попрошу, нет
просить не буду, объясню что да как и поставлю условие: пусть мне на Улиха
выйти поможет. А то что же? Итак вся катавасия - его рук дело, а не
кого-нибудь. Пусть помогает. Я и полверсты не прошел, как впереди заиграло
синевой море, а справа в море вонзился зубом мысок, весь в тумане утреннем
еще. Деревья отступили назад, и я выбрался на скальный обрывистый берег. В
этом месте берег не сходил полого к морю, а обрывался, как стесанный. Высота
обрыва была сажен пятнадцать, не меньше. Полосы рифов перед ним тоже не
было - чистая вода. И на этой воде, держась берега, на веслах шли две
трехмачтовые галеры. Я никогда таких галер до сих пор не видел: корпуса
посудин выкрашены в ярко-красный цвет, корма и нос сильно загнуты кверху.
Оттого обе галеры смахивали на два месяца, вздумавшие искупаться в море. И
паруса у них были тоже яркие, желтые. На палубах галер люд суетился
странный. Много народу. Вот и темные маги прибыли, подумал я, а ведь
Зимородок говорил, что у нас еще есть день да ночь форы. Ошибся значит. А
может не они все-таки? Фризругов вон занесла сюда нелегкая. Мне бы сразу
бежать, а я стоял, как лопух, смотрел и дивился: очень уж непривычный вид
имели обе посудины и люд, на них приплывший. Тут меня и заметили. Я, что
меня заметили, тоже заметил и навострился назад в лес рвать от греха
подальше. Бежать-то я навострился...
3
Слезами горю, как известно, не поможешь. Потому-то они и кончились у
меня быстро. Высохли от палящей горечи, что жгла мои внутренности огнем
ненасытным. Что-то сделали со мной темные маги проклятые: я мог вспомнить
себя, стоящим на скале и глазеющим на галеры, а потом очухался сразу в
колодках. На остальное память отшибло. Или отшибли? Башка свинцом налита,
вниз клонится. Одурманили меня? Зельем опоили? Не помню. И тело совсем не
слушается. Как чужое. И нехорошее в нем ощущение какое-то: в груди печет, а
по рукам и ногам будто лед. Солнце жарит, а согреться не могу, хоть внутри
меня и пекло адское. Да... Солнце уже жарит... Значит, беспамятство мое не
коротким было. Дерьмово... Я повернул тяжелую голову на непослушной шее к
правому плечу, дотянувшись, закусил рубаху и лизнул мокрый холст языком.
Сухой язык защипало соленой горечью морской воды. Я разжал челюсти и
попытался сплюнуть. Черта с два у меня это вышло... Что они со мной сделали?
Что ж получается: я до них сам вплавь добирался? Рубаха, вон, насквозь
пропитана солью, и порты тоже. Одежда уже начинает подсыхать и вскоре колом
станет от соли морской. Значит, выходит, что заворожили меня темные маги, и
я, в чем был, махнул прямо с обрыва в море и к ним... Как пирог волшебный из
сказки, который сам в рот плывет, а ты его жуй и жуй, поспевай только. Ох,
ничего не помню... Ворожей-фризруг со мной так же управиться хотел, но я
тогда памяти не терял. Вот тебе, Даль, магия похлеще... А зачем они меня в
колодки засунули? Я ж и так, без колодок, куль кулем... Обволакивающая меня
дурманная муть чуть-чуть отступила, и я почувствовал резкую боль в спине. Я
закусил губу, но стон сдержать не удалось. От боли я невольно дернулся.
Стало еще хуже: ноги крутануло судорогой. Не соображая от боли, я задергался
в колодках и со всей силы врезался лбом в дубовую чушку, которая удерживала
руки. Больно было не меньше, но неожиданный удар положил конец крывшим меня
судорогам. Я немного отдохнул, посидев уперевшись лбом в колодки, а потом
медленно-медленно разогнул хребет, каждый миг ожидая, что судорога снова
начнет выкручивать мое тело. В глазах прояснилось, и я увидел, что верхний
край деревяхи палаческой искромсан весь, будто ее и вправду зубами, грызли
исходя пеной. Уставившись на следы чьих-то мук, я думал о спасении: спасении
от едкого, разъедающего дурмана, спасения от ледяной стыни, стиснувшей меня
звериной хваткой. Я же маг! Пусть молодой и никем не обученный, но маг же...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг