равнодушной и безбровой физиономией.
- Тогда пошли.
Ситуация была бы забавной, не мешай дервиш захоронить статую.
- Иди, - сказал Дмитрий. - Кто тебя держит?
Неподвижное лицо впервые дрогнуло: дервиш растянул губы в слабой
улыбке, но ничего не сказал, а просто пошел прочь, легко перескакивая с
обломка на обломок. Дмитрий посмотрел ему в спину. - тот ни разу не
обернулся. Потрепанные полы рубища трепыхались при каждом шаге. Дмитрий
повернулся к голове каменной танцовщицы.
- Чуть-чуть терпения, - пробормотал он по-русски, обращаясь к ней. -
Сейчас он уйдет, и я тебя спрячу.
- Эй! - раздался за спиной громкий оклик.
Дмитрий раздраженно обернулся. Чего еще надо этому святому буяну и
пропойце? Джавляк держал в руке мотыгу, которую Дмитрий прихватил с собой,
собираясь закопать обломки статуи под корнями большого платана, что рос
неподалеку от храма в окружении еще пяти собратьев.
- Эй! - вновь крикнул джавляк. - Неси. Я буду копать яму.
Какое-то мгновение Дмитрий ошалело глядел на дервиша: размахивая
мотыгой, тот направлялся прямехонько к той самой купе платанов. И вдруг
сердце заколотилось в груди так, что грохот отдался в затылке. Он сорвался
с места и побежал за джавляком. Тот не мог не слышать топота ног за спиной,
однако вел себя так, словно находился возле мощного дерева в одиночестве:
огляделся, нашел удобное место между двух толстых, выпирающих из земли
корней, поплевал на ладони и взмахнул мотыгой.
- Кто ты? - спросил Дмитрий.
Джавляк словно не слышал - аккуратно срезал дерн и стал копать землю,
отбрасывая черные, жирные комья прямо Дмитрию на сапоги.
- Кто ты?! - рявкнул Дмитрий. Дервиш остановился, распрямил спину и
оперся на рукоятку мотыги.
- А кто ты? - спросил он, поворачиваясь к Дмитрию. - Знаешь?
Они закопали каменную танцовщицу вдвоем. Дмитрий чувствовал себя
полным идиотом, таская обломки статуи к яме. В этом дервиш помочь не мог:
для него они были слишком тяжелы, а вот яму джавляк выкопал быстро и на
совесть - достаточно глубокую, чтобы над осколками изваяния оставалось еще
полметра почвы.
Закапывал Дмитрий сам, перед этим бросив на обломки арзчубу<Арзчуба -
особый деревянный пенал с шарнирной верхней крышкой, который использовался
для пересылки с курьером официальных документов или писем.>, обмотанную в
несколько слоев провощенной бечевой. В пенале лежал свернутый в трубку лист
бумаги с надписью: "Этот храм разрушен Тамерланом во время похода на Индию"
- по-русски и без подписи. Маленькая загадка для будущих археологов, если
они обнаружат статую. Хотя, вполне возможно, письмецо никогда не достигнет
цели - черт его знает, что тут будет спустя даже не десять веков, а десять
лет... Может, каменную танцовщицу обнаружат уцелевшие местные жители, а его
письмо станет святыней в восстановленном храме и будет там лежать, пока не
истлеет. Либо его попросту выбросят...
Припрятать "сувенир" для будущих исследователей прошлого (если кто-то
или что-то сыграло с ним эдакую шуточку, то почему бы не пошутить и ему?) -
подобное он проделывал впервые. Правда, идея тайника с "наследством для
потомков" зародилась довольно давно, однако все никак не удавалось ее
осуществить. И вот - лагерь на стоянке, поблизости разрушенный храм, есть
весомая "посылка" - все сложилось, можно действовать... И на тебе!
Нежданный помощник!
Заваливая обломки землей, Дмитрий пытался понять, откуда дервиш мог
узнать то, о чем не подозревала ни одна живая душа. Тем временем джавляк
сидел на траве, прислонившись спиной к толстому стволу платана, и глазел на
яркую птицу, прыгавшую по ветвям. Потом он порылся за пазухой своей рванины
и извлек свирель. Приложил к губам и заиграл что-то грустное,
щемяще-тоскливое. Дмитрий опустил кетмень и взглянул на дервиша. Тот сидел,
раскачиваясь из стороны в сторону, и, прикрыв веки, играл.
- Только музыки мне и не хватало, - буркнул Дмитрий по-русски и снова
взмахнул мотыгой.
Когда он засыпал яму и утоптал землю, дервиш спрятал свирель и
присоединился к нему, помогая укладывать дерн на прежнее место и присыпать
сверху палой листвой. После сакраментального вопроса и столь же
сакраментального ответа они не перемолвились ни словом. "Черт возьми,
откуда ему знать? - размышлял Дмитрий. - Мистика какая-то".
Дмитрий отряхнул руки, подобрал кетмень и пошел в сторону лагеря.
Джавляк догнал и пристроился рядом, шагая с прежним равнодушным видом,
словно все, что происходило вокруг, не имело к дервишу никакого отношения.
Дмитрий резко остановился. Дервиш по инерции шагнул еще пару раз и
остановился тоже. Но не обернулся, просто стоял и ждал, когда спутник
двинется дальше. Ждал и Дмитрий. Наконец джавляк не спеша развернулся к
нему.
- Откуда ты узнал, что я собираюсь делать? - напрямую спросил Дмитрий.
Джавляк чуть улыбнулся и ничего не ответил.
- Кто ты? Как тебя звать? - снова спросил Дмитрий.
И опять в ответ - лишь намек на улыбку и полное молчание. Дмитрий
положил пальцы на рукоять ножа.
- Отвечай, - потребовал он холодно. - Или я тебя убью.
Джавляк моргнул и пожевал губами все с той же равнодушной миной.
- Не убьешь, - тихо и уверенно произнес он и после краткой паузы
добавил: - Купи мне вина. Я тебе помог.
Дмитрий отпустил нож, раздумывая, что делать с этим загадочным
джавляком и стараясь припомнить, мог ли раньше видеть этого "голыша" среди
сопровождавших войско дервишей. Видеть-то мог, а вот запомнить? С дервишами
он предпочитал не общаться. В обозе их хватало - самых разных, они бродили,
где хотели, просили милостыню, приторговывали амулетами, давали
благословения тому, кто просил, прорицали, читали молитвы; некоторые
занимались лечением. Дмитрий сталкивался с ними постоянно, неоднократно они
пытались и его достать, но назойливому дервишу Дмитрий обычно кратко
советовал: "Уходи!" Совет сопровождался красноречивым взглядом, и тот
внимал предупреждению и убирался на безопасное расстояние, уже оттуда
разражаясь визгливой бранью. "Может, действительно стоило бы свернуть ему
шею? - подумал он. - На всякий пожарный... Но зачем? Он вместе со мной
пыхтел тут, слух услаждал своей дудкой... Е-мое, ну откуда он знал, что я
сюда приду?"
- Я куплю вина, если расскажешь, как ты узнал, - сказал он,
предпринимая еще одну попытку отыскать истину.
- Ты глупец? - неожиданно спросил дервиш. - В этом мире лишь одно
спрятано за завесой тайны - замыслы Аллаха, непостижимые для смертного.
"Вот тебе и объяснение, - подумал Дмитрий. - Вывод первый: джавляк
почему-то шпионил за мной и догадался, что, как и где я тут собираюсь
закопать. Методом дедукции... Но когда я пришел к храму, он уже торчал там,
поджидая... "Ты пришел", - так он сказал. Следовательно, вывод второй...
Хрен его знает! А если я его сейчас... того, то и вовсе ничего не узнаю..."
- Пойдем, получишь свое вино, - сказал он, думая, что, может быть,
алкоголь и развяжет язык джавляку. Или этот бритоголовый ясновидящий? Какое
еще разъяснение можно дать случившемуся? - Как тебя зовут? Или у тебя нет
имени?
- Имя? - отозвался джавляк. - Зови меня, как хочешь. Все равно.
"Забавно", - когда-то Дмитрий почти то же самое сказал Тамерлану. Он
закинул мотыгу на плечо и направился к лагерю. Дервиш шагал рядом.
Кривой Джафар вытаращился и потерял дар речи, увидев, с кем пришел
Дмитрий, который бесцеремонно разбудил торговца, сладко дремавшего в тени
под навесом. И вино всегда неторопливый и вальяжный Джафар притащил с
несвойственной ему прытью.
Дмитрий протянул кувшин дервишу - тот подхватил глиняный сосуд, поднес
к носу, принюхался.
- Як, - произнес он отрывисто и приник к узкому горлышку.
- Что? - не понял Дмитрий.
Джавляк и ухом не повел, он сосредоточенно пил - кадык поршнем ходил
вверх и вниз. Наконец дервиш оторвался от кувшина и звучно рыгнул. Он,
помаргивая, посмотрел на Дмитрия снизу вверх и бесстрастным голосом
произнес:
- Хорошее вино.
А затем развернулся и пошел прочь.
- Эй! - растерянно окликнул Дмитрий. Тот остановился.
- Как хоть тебя зовут?
- Я сказал, - ответил джавляк. И ушел. Дмитрий смотрел ему вослед,
пока дервиш не пропал за палатками маркитантов.
- Сука! - произнес он с чувством по-русски. И добавил пару выражений
покрепче.
- Не бранись, - откликнулся из-за спины Джафар, в матюгах, само собой,
ничего не понявший, но зато прекрасно разобравшийся в интонации. - Что
толку?
С месяц назад он потребовал у Дмитрия обучить его новой незнакомой
речи. Торговец не сразу, но догадался, что, поддаваясь, ун-баши морочит ему
голову. Маркитант разыграл глубокую обиду, устроил поистине театральную
сцену, однако в конце концов великодушно позволил Дмитрию пойти на мировую,
вытребовав взамен обещание обучить его русскому языку. Желание научиться
говорить по-русски и страх, что Дмитрий может ему отказать, были столь
сильны, что торговец, не дожидаясь ответа, даже предложил ун-баши скидки на
провиант. И делал очевидные успехи, схватывая язык буквально на лету.
Дмитрию было забавно слушать русскую речь будущего из уст средневекового
маркитанта, которому не давали покоя золотые монеты величиной с чурек<Чурек
- пшеничная лепешка.> и толщиной в палец. Он грезил караванами, идущими в
благодатный край, где так много золота, что из него чеканят монеты подобной
величины. Джафар постоянно расспрашивал Дмитрия о родине: где она, долог ли
туда путь, как и через какие земли добирался он до Самарканда? Дмитрий по
большей части отмалчивался, не хотел перегружать придуманную легенду,
опасаясь впоследствии ошибиться в деталях. И боясь напороть чуши, - в
средневековой географии он был полный ноль. "Я северянин, - коротко ответил
однажды он. - Моя родина лежит на самом краю земли". И подкинул Джафару
новую пилюлю: описал, как мог, белого медведя и сообщил, что его народ
использует таких зверей вместо лошадей, а самих лошадей на его родине нет.
Кривой толстый дядька с бородой, в которой блестели седые волосы,
пройдошливый и во многом проницательный, в чем-то был доверчив, как
ребенок. Да и все они, эти люди прошлого, вели себя, словно дети.
Безжалостные рубаки, хитрые торговцы, не упускающие своей выгоды, вельможи
- все. Временами Дмитрию казалось, будто он участвует в историческом
бале-маскараде для школьников средних классов: кто-то играет в сановника и
ходит, выпрямив спину, словно лом проглотил, и с видом, будто только
благодаря ему небо еще не упало на землю, ибо он есть единственный столп,
поддерживающий небесный свод. Но стоит ему встретиться с другим столпом,
потолще - и все: негнущаяся дотоле спина приобретает змеиную гибкость.
Кто-то играет в воина: тут крутизна другая, но тоже имеется и выставляется
напоказ - чтобы все видели, чтобы все знали. У каждого своя роль, и каждый
предается ей с самозабвением, граничащим с наигрышем. Все было, как у детей
- необузданным и искренним: смех и слезы, гнев и радость. Однако
впечатление школьного карнавала было мимолетным: пожарища и душный запах
крови и смерти легко изгоняли его из ума. Нет, эти люди не играли.
И разница между Дмитрием, человеком будущего, и всеми ними была
ощутимой. Он мыслил иначе, и потому был для них непонятен и непредсказуем,
а вот сам он легко научился проникать сквозь завесу напускного,
величественного равнодушия, за ложное безразличие, за которым пряталась все
та же детская непосредственность в словах и поступках.
И вот осечка. Джавляк. Флегма этого бритого дервиша - не ширма.
- Хрен лысый! - раздраженно рявкнул Дмитрий по-русски. - Мать его
так... Сказал имя!
- Сказал, - подтвердил Джафар удивленно, поняв самое последнее из
словосочетаний. - Ты не понял? Як его зовут. Як Ювелир.
- Ты его знаешь? - спросил Дмитрий, оборачиваясь к торговцу.
- Знаю, - пожал плечами Джафар. - Он в Кабуле пристал к войску. Его
еще кличут Як Безумец.
- В Кабуле... - пробормотал Дмитрий. Это когда же? Надо же - "ювелир",
да еще "безумец"... Прямо Сумасшедший Шляпник какой-то... Только
Мартовского Зайца и не хватает...
- Чего он от тебя хотел? - осторожно поинтересовался Джафар.
Единственный здоровый глаз торговца светился нескрываемым
любопытством. Дмитрий совершенно не собирался удовлетворять его.
- Не важно, - сказал он и спросил: - Где она?
Огорченный таким невниманием, Джафар пошевелил бровями и ответил:
- За водой пошли.
"Пошли" - значит, Зоррах с Фатимой. Дмитрий не стал дожидаться
возвращения девочки и ушел, оставив заинтригованного торговца несолоно
хлебавши.
А на следующее утро обнаружил джавляка сидящим на корточках у
войлочной стены его кибитки. Дервиш восседал неподвижно, словно каменный
истукан, с прежней непроницаемой физией, только ноздри трепетали, отзываясь
на соблазнительные запахи варящейся в котле баранины. Дмитрий вышел из
палатки и поежился от утренней свежести - солнце только взошло и было еще
прохладно. Он не сразу заметил дервиша, сидящего в стороне, а тот ничем не
выдавал своего присутствия.
Арслан возился возле готовящегося на огне завтрака, остальные тоже
только проснулись, зевали и потягивались. Никто не торопился: привал обещал
затянуться дня на три. Дмитрий заметил косые взгляды, которые Арслан бросал
ему за спину, удивленно повернулся и тут-то увидел джавляка. Удивившись еще
раз, он подошел к дервишу. Тот даже головы не повернул, так и сидел,
вперивши взгляд в пространство.
- Теперь пришел я, - неожиданно произнес он, предупреждая вопрос.
Глядя на гладкий череп дервиша, Дмитрий почувствовал, что начинает
понемногу стервенеть. "Бритая загадка" в драном и грязном рубище задевала
его за живое.
- Чего ты хочешь?
- Еды, - кратко ответил дервиш столь невозмутимо и с такой
обескураживающею интонацией, что Дмитрий не выдержал и рассмеялся.
Однако когда десяток расселся в кружок у снятого с огня котла, дервиш
не присоединился к ним, а продолжал сидеть на прежнем месте.
- Эй, Як, иди к нам, - позвал его Дмитрий.
Дервиш молча взглянул, но не пошевелился. Дмитрий велел Арслану
наполнить глубокую миску кусками мяса, положить сверху хлеба и отнести
гостю. Арслан вернулся обратно и недоуменно пожал плечами:
- Хочет, чтобы ты сам принес.
Дмитрий хмыкнул, взял миску и отправился к джавляку сам. Присев,
протянул:
- Держи.
Дервиш посмотрел на хлеб, возлежащий на горке дымящегося, горячего
мяса, перевел глаза на Дмитрия:
- Разгадай загадку: волк похож на собаку, но он не собака; собака
похожа на волка, но она - не волк. Зачем ты поишь меня вином и кормишь
мясом?
Дмитрий усмехнулся, припомнив слова Джафара: Як Безумец.
- Не торопись с ответом, - сказал дервиш, принимая миску с едой. - Ты
не глуп, ты должен понять.
Дмитрий нахмурился. Дервиш явно намекал, но вот на что? Да и не
походил джавляк на тронутого. Он насмешливо поглядывал на Дмитрия
спокойными и умными глазами.
- Возьмешь у меня кости и дашь ответ, - произнес дервиш, сунул в рот
кусок мяса и принялся жевать все с той же каменной мордой.
Дмитрий смотрел на его мерно двигающуюся нижнюю челюсть. Баранину
Арслан вытащил прямо из котла, горячее мясо нагрело глиняную миску так, что
она ощутимо жгла ладони; жар просачивался даже сквозь мозоли, натруженные
рукоятью бастарда. С таким же успехом джавляк мог взять из костра и сунуть
в рот чуть остывший уголек или выпить залпом стакан кипятку. Но дервиш с
безучастным видом жевал обжигающе горячее мясо и даже не морщился.
- Тебе не горячо?
Джавляк покачал на весу костью, которую обгрызал, и промолчал.
Дмитрию ничего не оставалось, как вернуться к остальным.
"Похож на волка и собаку, но не волк и не собака... - думал он, жуя
свою порцию и откусывая мелкими кусочками, чтобы не обжечься. - Что он этим
хочет сказать, факир несчастный?"
Покончив с едой, Дмитрий вытащил из-за пояса кусок ткани и вытер с
пальцев жир; другие просто вытирали руки об одежду, но он брезговал. На
каждой длительной стоянке поблизости обязательно находилась речушка или
озерцо, и он от души плескался, устраивая себе холодную баню. Подчиненные к
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг