пятидесяти километров от Базы, а ближе парка имени Панфилова на таком
расстоянии ничего не имелось.
- Ну-ка, ну-ка! - прикрикнула она. Пес, опроставшись, явно нацелился
погулять в свое удовольствие и радостно волок ее к хилому карагачевому
скверику. - Фу! Домой! Нет времени!
Утащив опечаленного кобеля домой, Лена отдышалась, торопливо запихала
обувь в шкафчик (Арник давно остепенился, но привычка убирать все доступное
разгрызанию держалась) и повернулась к сыну. Он стоял уже в курточке и с
ранцем на плечах, монотонно раскачиваясь и что-то бормоча едва слышно. Как
всегда, сердце мгновенно стиснуло, но теперь боль проходила быстрее -
надежда хорошо заменяет валидол.
Заперев дверь, она взяла сына за руку и шагнула на лестницу. Пальцы у
Руслана были холодные и чуть липкие, и она, раскаянно припомнив, что забыла
помыть ему руки после какао - он всегда чуть-чуть проливает на пальцы, -
принялась на ходу тереть носовым платком маленькие безвольные кисти.
Как всегда, на перекресток они вышли в тот самый момент, когда с
Донецкой на Пудовкина выкатывал серый автобус - громадный, в темных
непрозрачных стеклах, но жуткий в своей бесшумности и поворотливости. По
борту медленно извивалась лилово-оранжевая эмблема, знак, похожий на
перекрученную кирилличную "А", и все, кто видел его, ни секунды не
сомневались, что это сокращенное "АРЕНДА". На самом деле, как ей говорил
Петр Кириллович, отец Анжелки, никому не известно, что это за эмблема на
самом деле, и эмблема ли. Арендаторов никто никогда не видел, а Посредники
только сообщали, не объясняя ничего. Иногда ей казалось, что автобус
дожидается только их, стоя всю ночь где-то в ближнем переулке, и трогается в
тот самый миг, когда они с Русланчиком выходят из подъезда. Пару раз она с
Арником наполовину всерьез обошла ночью все закоулки микрорайона. Однажды
привиделось во сне, как автобус медленно вырастает из какого-то жуткого
ничто, какой-то клубящейся пузырчатой мерзости... Ей никогда не удавалось
различить, сидит ли в автобусе кто-нибудь еще - даже водителя не было видно.
Дверь поднялась вверх, как нож гильотины, пахнуло теплом, каким-то
дезодорантом, и одновременно черным языком под самые ноги выехал ребристый
трап.
- Доброе утро, Елена Евгеньевна, - сказал бесплотный и бесполый голос
откуда-то изнутри. - Здравствуй, Руслан. Мы радостно ожидаем тебя.
Мальчик привычно выпустил ее руку, сосредоточенно, словно отмеряя
расстояние, шагнул вперед, на трап, и вдруг, повернувшись на уже почти
втянувшемся трапе, взглянул ей в лицо, помахал рукой и хмуро улыбнулся.
- У меня сегодня много работы, - хрипловато сообщил он. Помолчал и
добавил: - Мам.
Когда Лена поняла, что бежит за автобусом, серая громадина уже
поворачивала к центру города, набирая скорость и исчезая в направлении
проспекта Ахунбаева. Остановившись, задыхаясь и глотая слезы, она шептала:
"Господи!.. Господи!..", пытаясь не поверить тому, что увидела, и уже рыдала
в голос, чувствуя, что не поверить нельзя.
3
Здоровенный, обтянутый настоящей, вытертой местами добела кожей,
чемодан миллион лет назад был сделан в Народном Китае и куплен дедушкой Чипы
для гастрольных поездок. Прожив долгую бурную жизнь, утратив ремень, замок,
пару заклепок и еще что-то, чемоданище был безжалостно заменен роскошным
"Самсонайт Краш Пруф" и сослан в чулан для хранения всякой дряни. Но для
сегодняшних нужд он подходил как нельзя лучше - Дарума просто заурчал от
удовольствия, когда Чипа с Морганом выволокли антиквариат на свет и протерли
куском старых джинсов. Обвязать его куском репшнура и отрегулировать
беседочный узел, чтобы развязался от легкого потягивания кончика, было делом
четверти часа.
Яблоки Нурик уже купил, привез и теперь вовсю хрустел самым красным; а
еще три здоровых мешка стояли в тени, распространяя густой аромат. Выбрать
их было не так просто, потому что при любой проверке слишком хорошие могли
вызвать у патруля желание как следует черпануть и, соответственно, обнажить
груз; слишком плохие могли вызвать неудовольствие или подозрение и, как
следствие, более серьезный шмон... Желтоватая некрупная грушовка,
запашистая, ровная и чуть надбитая, выглядела как надо.
Дарума сидел на скамейке в тени, рядом с мешками, подобрав под себя
толстую ногу, почесывал толстый живот, благодушно помаргивая толстыми
веками - круглый, славный и безобидный, он своим видом обманывал всех, даже
знавших его. Мало кто знал, что он может запросто провисеть час на одной
руке под потолком, или пробежать двадцать километров, или... Но Чипа знал.
Ведь он стоял за кустами с бесшумным пластиковым "глоганом", когда командир
голыми руками упокоил двоих из Арендной полиции. Апошки решили вежливо
проводить его до патрульного вездехода, потому что у него документы были
слегка просрочены. Почему-то у них не оказалось с собой портативного
оборудования, и это была удача. Аповский сканер тут же запросто выкачал бы
все подчистки, переклейки и микроповреждения защит.
Поэтому Дарума вперевалку дошел с ними до машины, поставил ногу на
подножку и неудачно так с нее сорвался. Заохал, согнулся, ухватившись за
колено. Когда апошки бросились помочь, он вбил одному ребра в сердце, а
другому, лапнувшему "скорую" кобуру, носовые кости в мозг. Чипины умения не
понадобились - командир строго-настрого приказал палить, только если апошки
успеют дернуть железо.
Так у них появилась пара аповских пушек с полными зарядами, аповский
сканер и аповский коммуникатор, на котором слушались все переговоры и
раскодировались текстовые сообщения. Даже когда коды начали менять, Морган
расколол алгоритм, и они спокойно читали тексты от патруля и патрулю...
Жаль, нельзя было взять их тачку, но ее наверняка могли отследить, ведь ее
даже поджечь не удалось, поэтому Нинка засадила термитную гранату внутрь,
хотя Нурик свистел, что они и внутри несгораемые. Вот бы посмотреть, что там
взаправду осталось? Но на этом сыплются все фраера, а они, слава богу, уже
почти профессионалы - как-никак, четыре акции, всего один накат и ни одного
трупа с нашей стороны...
Поглядывая на руки уютно жмурившегося командира, Чипа ощущал
одновременно восхищение и легкий холодок там, где хрустнула тогда грудная
клетка аповца. Самое жуткое в Даруме и было вот это - толстые пальцы с
бугристыми, как осетровые хрящи, квадратными ногтями. Как-то Чипе довелось
во время гриппа прочитать книжку, где был рассказ про тетку, подглядывающую
за игроками в казино, и она смотрит только на их руки: руки у всех разные, и
по рукам она про них понимает больше, чем по мордам и по всей остальной
внешности. По рукам Дарума получался настолько страшненький, что приходилось
гнать от себя всякие ненужные мысли...
Передышка кончилась, Чипа снова натужно поднял чемодан, в котором было
килограммов шестьдесят пять; чтобы ручка не оторвалась, приходилось
придерживать и за репшнуровую обмотку. Он доволок его до крыльца, потом
втащил в дом и с матерным шепотом попер в дальнюю комнату, под Нинкину
кровать.
Нинка спала или притворялась, что спала, прямо поверх покрывала,
подобрав под себя ноги в старых кроссовках. Лежала лицом к стене и не
повернулась даже тогда, когда он со скрежетом принялся заталкивать
чемоданище под кровать. Нурик, зашедший следом, помог ему.
Выпрямившись, они присели на маленький диван, Чипа вытер лицо и руки,
затем пошел к холодильнику за водой, а Нурик принялся озираться. У Чипы в
доме он не был, да и знакомы-то они были всего две недели - Дарума привел и
коротко приказал работать вместе. Вчера он пригнал тяжеленный грузовик и
поставил его в саду. Нурик офи-генно водил, был классным механиком и мог из
любого "сарая" сделать машину для Большого Кольца. Больше о нем Чипа и
другие ничего не знали.
- А это кто? - Нурик кивнул на портрет худого улыбающегося мужчины в
очках. Рисунок был приколот к стене прямо так, без рамки.
- Никто, - коротко ответил Чипа, откручивая крышку с горлышка. -
Портрет неизвестного работы неизвестного художника.
Нурик хохотнул.
Звякнули пружины. Рывком повернувшись, Нинка села на кровати, потом так
же рывком встала и выбежала из комнаты.
- Чего это она? - Нурик поглядел ей вслед и вопросительно повернулся к
Чипе. - Обиделась? А чего ты сказал?
- Все-то тебе надо знать... - сквозь зубы выдохнул Чипа. Крышка сидела
мертво, пальцы скользили по запотевшему пластику и срывались. - Командир
приказал проверить? Или по своей инициативе?
- Дурак ты, - без особого запала сказал Нурик. Отобрав у Чипы бутылку,
он одним рывком свернул пробку и глотнул пару раз. Потом сунул минералку
Чипе. - Мне-то какое дело? Это вы чего-то заколбасились!
Чипа не взял бутыль. Он смотрел перед собой, и лицо у него было серое.
- Нинка отца рисовала год назад, - невнятно сказал он. - Он пианист,
как дед... Был то есть.
- А сейчас? - поинтересовался Нурик и вдруг, спохватившись, умолк.
- Да... - брезгливо кивнул Чипа. - Он Посредник сейчас, в Денвере. У
него какие-то там ихние суперспособности открылись, латентные...
- Чего?
- Ну, скрытые раньше.
- А мама ваша где?
Пожав плечами, Чипа встал и уже от двери добавил:
- Да умерла она. Когда увидела, что на него накатило и он уходит, у нее
сразу сердце остановилось... Мы ее отвезли в кардиоцентр. Несколько часов
мучили, так и не запустили.
- А у меня оба сразу, - спокойно сказал Нурик, - и мать, и отец. Отца
уже выработали, а мать... У них на базе, в аэропорту, объясняет, что делать,
когда ихние грузы приходят нашим транспортом. Я сдуру один раз к ней
сунулся, так меня охрана чуть на лагман не покромсала, а она глянула через
плечо и куда-то свалила... Тебя как зовут?
- Чипа... То есть Андрей.
Помедлив, Чипа протянул руку.
- А я Нурлан. - Нурик протянул свою, и они обменялись рукопожатием.
- Так ты без клички? - удивился Чипа, не отпуская руку. - Хотя какая
разница...
- Никакой, - усмехнулся Нурик. - А если накатит, ну тогда тем более...
- Если накатит... - произнес Чипа, зная, что это сделает любой, кто
окажется ближе других или успеет раньше, но это было что-то вроде формулы
закрепления дружбы, -...ты меня выключишь?
- Ага, - сказал Нурик и сдвинул молнию на вытертой пилотской куртке.
Под мышкой у него висела кобура с выбрасывателем, а в ней старый, но
ухоженный "кларк-330". - А если на меня, ты меня выключишь?
Чипа вдруг почти неуловимо дернул левой рукой снизу вверх, и узкий нож,
стукнув, на треть клинка ушел в стену сквозь портрет. Посыпалась штукатурка.
- Спрашиваешь! - ответил он.
4
- Добрый вечер, дорогие друзья, спасибо, что выбрали наш канал, мы
рады, что вы с нами, а сегодня в нашей студии у наших камер и микрофонов
очень интересный гость, которого мы долго-долго ждали... Александр
Валентинович Мансуров, вице-председатель Арендного Комитета Юго-Западной
зоны, доктор философских наук, почетный академик национальной Академии наук,
лауреат премии "За лучшее понимание" и ордена Великого Предка первой степени
с золотым поясом, известный деятель движения "За устойчивое сотрудничество и
взаимную выгоду", автор популярнейшей разъяснительной книги "Разумы
встречаются" и многое, многое другое... Здравствуйте, Александр
Валентинович!
- Здравствуйте, Артем.
- Ну-с, как вы понимаете, сегодня мы будем говорить на тему, вот уже
несколько лет не теряющую мнэ-ээ... актуальности. Вы любезно так согласились
ответить на вопросы наших слушателей...
- Да, я просто с удовольствием на них отвечу. С удовольствием, Артем.
- Мне хотелось бы напомнить, что прямые телефоны нашей студии уже
напечатаны в ваших программах и вы можете легко по ним звонить прямо сюда...
А наши девочки, Катя, Анжела, Индира, Клео и Дуся, примут ваши вопросы и
передадут господину Мансурову, а он на них ответит, да, Александр
Валентинович?
- С огромным удовольствием, Артем. Я просто вот всегда с огромным
удовольствием отвечаю на вопросы тру-ДД... господ слушателей.
- Ну это просто замечательно. Разрешите начать?
- Конечно, Артем. Здравствуйте, господа слушатели.
- И во-о-о-о-от... у нас первый звонок. Слушатель Трофимова из Автова
говорит: "Здравствуйте, господин Мансуров Александр Валентинович. У меня в
стиральной машине сломался винт, и никакие мастера не принимают, а мы с
мужем оба пенсионеры..." Э-э-э-э... Ну, пожалуй, это не...
- Почему же "не", Артем. Пусть госпожа Трофимова и господин Трофимов
позвонят мне в приемную и подробно изложат свое дело, и мы вместе поищем
способ решения проблемы, так.
- Ага, ну классно. А тогда мы с вами начнем с вопросов, которые
э-э-э-э... уже были в студии э-э-э-э... раньше, но к ним по-прежнему имеется
интерес.
- Пожалуйста, Артем. Я с огромным удовольствием готов отвечать.
- Ну вот у нас по-прежнему есть много вопросов по поводу Аренды, или,
как в народе говорят, э-э-э-э... ну, все знают, как говорят у нас в
народе...
- Да, народ с огромным интересом встретил в свое время предложение по
Аренде. Все прежние проблемы и недопонимания сейчас уже в прошлом, все
практически наладилось... Правда, не все и не сразу осознали те выгоды,
которые сулило это предложение практически каждому гражданину и гражданке. И
до сих пор есть, кто не совсем это понимает. Но мы, то есть Арендный
Комитет, ведет работу... настойчивую и кропотливую по доведению сознания, то
есть, простите, до сознания всех этих выгод...
- И вот тут у нас сразу вопрос от слушателя Си... Се... Се-ли-верста из
города Пыталова... "А зачем доводить до сознания, если вашим господам и вам
тоже нужны прежде всего те, у кого этого сознания вовсе нет..." Мгм... Ну,
это, пожалуй, тоже не...
- Почему же, я просто с огромным удовольствием отвечу. Вот не надо
называть наших Арендаторов нашими, извините, господами. Они наши практически
равноправные партнеры. Мы почетно сотрудничаем. И Арендуют они у нас
полноправных граждан, которые с огромным удовольствием участвуют в нашей
совместной работе... Поэтому господину Сю... Сивилерсту... я извиняюсь...
надо помнить, что наши Арендаторы Арендуют нас практически с полного нашего
согласия и добровольности. Когда был подписан великий наш эпохальный Акт об
Аренде, то мы как бы совершенно добровольно приняли на себя обязанности
перед нашими партнерами, а они перед нами. Благодаря им нам удалось решить
многие проблемы, которые человечеству тыщи лет решить не получалось.
Аральское море мы наполнили? Наполнили. Тоннель через Ла-Манш перестал
протекать? Перестал. Нефть с моря с любого собираем? До капельки.
Численность африканского и китайского населения регулируется? Ну, не так
пока легко, но успехи определенные уже имеются. Санкт-Петербург
реставрировали? Весь. Венеция тонет? Никогда больше. Рак лечим? В аптеку
зайдите, такие пилюли с большой как бы надписью "А". СПИД лечим? Да хоть по
переписке. Мусор в нашем городе куда девается? А мусорите такие, как вы,
господин Сивилестр, с огромным удовольствием: и пивными банками, и разной
упаковкой, и неудобно сказать еще чем! Так вот - практически нету больше
проблемы мусора! И это все дружелюбная и безвозмездная помощь наших
Арендаторов! Могло раньше такое быть? Я вас спрашиваю? Нет, нет и нет!
- Ну без сомнения, это да!.. Тут вот у нас еще один вопрос, госпожа
Кутюкова из Бишкека спрашивает, можно ли ее Арендовать?
- Минуточку, я только договорю и сразу отвечу! Такие вопросы, как
господин Севилестр, нам задают постоянно, потому что есть еще на нашей
планете не понявшие до конца великое благо Аренды! Им мы ответим со всей
откровенностью: у нас имеются средства убеждения, которые убеждают, но вот
лучше вы сами, господин Севилестр, пока еще не поздно, вокруг оглядитесь-ка!
Честно скажите себе, что у нас было и чем оно стало! И вы сами тогда придете
в наши ряды с огромным удовольствием. А госпоже Кутюковой мы отвечаем, что,
если это она сама спрашивает, значит, ну, она не всем условиям Аренды
отвечает... Поэтому...
- Нет-нет, господин Мансуров, вот тут уточнение, это спрашивает ее
опекун...
- А-а-аа... ну тогда пусть господин ее опекун обращается в ближайшее
отделение Арендного Комитета или к ближайшему Посреднику, и они с
удовольствием ему помогут... Мы просто с огромной радостью встречаем, когда
нам идут навстречу! Ведь только вдумайтесь, какое бремя содержания, лечения,
переживаний всяких практически сняла с человечества Аренда! Только
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг