Он судорожно стал ощупывать скользкие стены. Выбоины есть, но попробуй
уцепиться за них. Поднял голову: в пробитое его телом отверстие мерцали
звезды. Вот их закрыла чья-то тень.
- Саи-и-иб!.. Где вы?.. - гулко, как в трубе, прозвучал испуганный
голос.
- Бросай веревку! Живо! - приказал Кадыр-хан. Пока Гафар возился
наверху, зло подумал: "У него дурной глаз. Сглазил, шакал".
Наконец в трещину медленно стал спускаться тонкий канат. Кадыр-хан
осторожно снял с плеч лямки, подцепил рюкзак к карабину, сердито крикнул:
- Тяни!
Мешок, задевая за стены, скачками пошел вверх.
Затем канат опустился снова. Кадыр-хан пристегнул его к специальному
кольцу на груди.
- Закрепил? - спросил он Гафара.
- Не за что...
- Тогда сам держи. Сможешь?
- Отдам все силы. Аллах поможет мне.
Вонзая в ледяные натеки острые шипы ботинок, упираясь спиной, локтями,
Кадыр-хан начал карабкаться из ледяной западни. Гафар постепенно выбирал
веревку. Несколько раз Кадыр-хан срывался, и тогда Гафар напрягался из
последних сил, намертво припечатывал подошву к небольшому булыжнику на краю
трещины и, моля аллаха о помощи, держал на весу грузное тело.
Человека страшит неизвестное. Когда темное пятно медленно поползло к
Ларину, в груди у него похолодело. Но вот в темноте засверкали два
немигающих янтарных глаза, раздалось приглушенное рычание. Снежный барс!
Видимо, поджидал добычу на тропе.
Сергей приготовился к неминуемой схватке. Он хорошо знал повадки
ирбиса, так еще называют снежного барса, помнил рассказы пастухов о его
дерзости и злобе. Ирбис перед броском сжимается в комок. Он всегда
рассчитывает на первый удачный прыжок: обхватит передними лапами, зубы
вопьются в горло, задние лапы резким одновременным ударом постараются
распороть живот.
Отступать некуда. В руках только скальный молоток. Значит...
В это мгновение на Ларина словно пахнуло легким ветерком. Он, как
боксер, нырнул в сторону и нанес встречный удар. Барс жалобно мяукнул -
промахнулся - и тут же вцепился клыками в левый локоть. Сергей почувствовал
острую боль; хотелось рвануться - потянуть локоть на себя. Но инстинкт
подсказал другое решение: он упал всем телом на противника, придавил барса и
стал заталкивать локоть все глубже и глубже в его пасть.
Ирбис яростно хрипел. Глаза зверя, потемневшие от ненависти и удушья,
были совсем рядом; толстый хвост метался из стороны в сторону.
Опрокинутый на бок, барс извивался, пытался высвободить задние лапы,
случайно захлестнутые страховочной веревкой. Ларин ощущал на своем лице
горячее прерывистое дыхание и давил, беспощадно вдавливал локоть в горло.
Ирбис дернулся и затих Еще не понимая, что победил, Сергей продолжал
бороться с мертвым телом зверя. И только когда почувствовал, что тиски
челюстей ослабли, осторожно вытащил из пасти раненый локоть. Не было сил
встать. Он так и остался лежать на мягком пушистом бугорке, который только
что был живым.
Когда Белов поднялся на полку и включил фонарь, он увидел Сергея в
изодранной штормовке с окровавленной рукой, лежавшего в обнимку с большой
серовато-зеленой кошкой. В ее приоткрытой пасти пузырилась розовая пена.
Белов осторожно перевернул Ларина на спину. Сергей тихо застонал,
открыл глаза.
- Коля, посмотри, что с локтем? - чуть слышно прошептал старший
лейтенант.
- Сейчас, Сережа, сейчас все сделаю, - скороговорка Николая
адресовалась не столько начальнику заставы, сколько самому ему, Белову.
Он снял со спины капроновую бухту. Тонкая веревка с тяжелым грузилом на
конце полетела вниз. Там, под стенкой, находился наряд пограничников.
Но вот веревка натянулась, и Николай почувствовал, как кто-то два раза
дернул за нее. Перебирая руками, Белов начал поспешно поднимать рюкзак. И
опять веревка заскользила вниз, снова ожидание сигнала. Наконец и второй
рюкзак был у его ног.
Только после третьей попытки Кадыр-хан выбрался из трещины и,
окончательно измученный, тут же потерял сознание. У Гафара еще хватило сил
оттащить напарника от провала. Затем он лег рядом и тоже впал в забытье.
Ему казалось, что он летит куда-то к звездам, пронизывая белые пуховые
облака. И вот перед ним открылся чудесный сад. Диковинные деревья источали
нежные ароматы, яркие цветы купались в струях прохладных ручьев. "Это
рай!" - с удивлением понял Гафар.
Гафар вздрогнул, открыл глаза. Райский сад бесследно исчез. Тихо
завывал ветер, гоня снежную поземку.
Белов торопливо развязал рюкзак. Сверху лежала фляга с горячим чаем:
видимо, сержант, командовавший нарядом пограничников, все время держал ее за
пазухой.
- Сережа, глотни, сразу полегчает, - поднес ее Николай к посиневшим
губам Ларина.
Потом достал походную аптечку. Ножом отрезал рукав штормовки, тщательно
обработал края раны йодом. Разорвав индивидуальный пакет, Белов осторожно
наложил стерильные подушечки, начал делать повязку. После напряжения штурма
скальной стены пальцы дрожали - витки бинта ложились неровно, образуя
"карманы", приходилось все время переворачивать его.
Лейтенант то и дело поглядывал на лицо Сергея, пытаясь понять, не
причиняет ли боль. Начальник заставы спокойно наблюдал за его работой,
одобряюще улыбнулся:
- Красиво бинтуешь. Прямо спираль получается.
- Не давит?
- Нет.
Закончив перевязку, Николай приготовил шприц.
- Тебе анатоксин вводили?
- Что это?
- Ну, противостолбнячная сыворотка.
- Да.
Белов быстрым движением проколол кожу, сделал инъекцию и тут же
похолодел от внезапной мысли.
- Нужно спускаться, - мрачно сообщил он.
- Почему? Я хорошо себя чувствую.
- Не в этом дело. У тебя может начаться бешенство.
Ларин хмыкнул, с нарочитой ехидностью спросил:
- С какой стати? Я всегда отличался хладнокровием.
- Не дури, Сережа! - Белов был не на шутку встревожен. - От укуса...
Слюна этой кошки попала в рану. Ирбисы ведь обычно не нападают на человека.
Соображаешь?
Ларин немного помолчал, облизал пересохшие губы, потом неуверенно
сказал:
- Что ты мне голову морочишь? Мы возьмем его сегодня... А потом делай
что хочешь!
- Ты что? - возмутился Николай. - В клинической стадии болезнь
неизлечима! Пойми, Сережа, это дикое животное. Неизвестно, в каком состоянии
оно находилось. Иногда инкубационный период длится всего несколько часов...
- Значит, я обречен? - Ларин прищурил глаза.
- Нужно начать прививку антирабической вакцины. - А у меня ее нет.
- Нет так нет... Какие первые симптомы бешенства?
- Трудно заметить, особенно здесь, в горах: расстройство дыхания,
кажется, будто воздуха не хватает; спазм горла при попытке сделать глоток,
раздражительность...
- Считай, что раздражительность уже налицо, - хмуро промолвил Ларин. -
Нужно рискнуть, Коля. Пойми, другого выхода нет. Доставай радиостанцию.
Белов глянул в темноту провала, на какую-то секунду задумался, а затем
решительно произнес:
- Товарищ старший лейтенант, прошу разрешить мне доложить начальнику
отряда о происшествии. - И, чуть смягчив тон, добавил: - Я все-таки офицер
медицинской службы, и у меня свои обязанности.
Начальник пограничного отряда полковник Иван Семенович Шрамов прилег на
диване в своем кабинете. Он ждал сообщение от Ларина. Час тому назад с
участка доложили, что поисковая группа "ушла на стенку" и вроде движется
хорошо.
Иван Семенович нервничал: на горы навалился циклон, а это означало, что
даже утром вертолеты не смогут помочь поисковой группе.
Покусывая нижнюю губу, полковник пытался просчитать возможные варианты
дальнейших действий. Первой неизвестной величиной в этой задаче, самым
большим "икс", была догадка Ларина о перебросе. Он поверил интуиции
начальника заставы, потому что отлично знал этого вдумчивого, старательного
офицера.
Как только старший лейтенант доберется до плато, "икс" должен
приобрести реальное значение. Даже если поисковая группа опоздает и лазутчик
проскочит, то все равно Ларин установит факт его прохождения; каждый
пограничник знает: человек не может пройти, не оставив следа. И тогда будет
включен в действие другой вариант - сложный, трудоемкий, но необходимый,
который обязан неотвратимо привести к успеху.
А если поисковая группа не дойдет? Что тогда?
...Раздался тихий зуммер селектора. Шрамов бросился к столу, нажал
кнопку.
- Слушаю.
- Товарищ полковник, старший лейтенант Ларин вышел на связь.
В горы вползал серый унылый рассвет. Лохматые тучи неслись над
вершинами, посыпая их колючей ледяной крупой.
Чтобы выйти на гребень, лазутчикам нужно было пересечь небольшую
ложбину, справа от которой находился лавиноопасный склон. Кадыр-хан,
наученный горьким опытом, решил внимательно изучить в бинокль намеченный
маршрут. И первое, что он увидел, - фигурки двух людей, направлявшихся к
хребту со стороны западного провала.
- Ложись! - крикнул Кадыр-хан Гафару и сам поспешно прыгнул за камни.
Он продолжал наблюдать за неизвестными и по тому, как сноровисто те
заняли удобную позицию, понял: это военные, и они его заметили.
"Вот и все, - с тупой злобой подумал Кадыр-хан. - Сколько мук,
страданий... И ради чего?"
Как ни странно, страха не было.
- Лежи. Не высовывайся, - прошептал он Гафару, который еще не
подозревал, как близко привел его аллах к желанным вратам загробной жизни.
"Может, случайный патруль?" - ухватился было Кадыр-хан за спасительную
мысль. И тут же сам прогнал ее: "Глупости! Со стороны западного провала
смогут подняться только специально подготовленные аскеры. Значит, они знали,
что мы идем, спешили наперехват".
- Приготовь оружие, - негромко приказал Кадыр-хан. - Впереди аскеры...
Ларин сразу засек Кадыр-хана, который, не ожидая встречи, беспечно
взобрался с биноклем на валун.
- К бою! - привычно прозвучала команда. В сердце колыхнулась жгучая
радость: не ошибся! Но тут же поток тревожных мыслей смахнул веселое
возбуждение: "Как брать?.. Наверно, он тоже заметил нас..."
Кадыр-хан действительно думал почти о том же: "Что делать? Кажется,
Гафара они не видели..."
Ларин мельком глянул, на склон: набухший весенний снег в любой момент
готов был обрушиться.
- Видал, пласт какой? - услышал он взволнованный шепот Белова. - Только
чихни - сразу загремит.
"Допустим, начну отходить... - Кадыр-хан хладнокровно искал
спасительный выход. - Огонь открывать не станут. Люди опытные, понимают: при
первом же выстреле сойдет лавина..."
Человек, недавно стоявший на валуне, поднялся из-за камней и, не
пригибаясь, быстро побежал в сторону границы.
"Что это? Почему так открыто демонстрирует отступление? - Ларин весь
внутренне напрягся: нужно было мгновенно разгадать новый ход противника. -
Ясно: он знает, стрелять не будем. Начнем преследовать... - И вдруг Сергея
осенило: - Их двое! Второй остался прикрывать! Мы встанем - грянет очередь.
Если не погибнем от пуль - попадем под лавину. Но и тот, второй, тоже
попадет. Значит, он... смертник!"
Солдаты, о которых говорил Кадыр-хан, встали и стремительно
бросились... назад, к скалам. Гафар растерялся. Саиб сказал: "Они пойдут
следом. Ты убьешь их, потом догонишь меня". Убьешь... Главное - убить! Вон
мелькают их спины. Гафар тщательно прицелился и нажал на спусковой крючок.
Но что это? Грохот автомата перерос в какой-то странный гул. Он оглянулся:
живая снежная стена приближалась к нему; она шевелилась, пенилась, гнала
впереди себя облако белой пыли. Гафар вскочил, вскрикнул. В ту же секунду
его захлестнул холодный вал. Гафар задыхался, отчаянно, как неопытный
пловец, молотил руками и ногами, стараясь удержаться на поверхности. Но силы
оставляли: он чувствовал, как его засасывает вглубь. И тогда Гафар поджал
колени к животу, выставил перед лицом локти, чтобы там, под снегом, было
хоть небольшое пространство, которое позволит дышать. Ему, мечтавшему о
небесном рае, в этот страшный миг захотелось жить!
Когда раздались первые выстрелы, Ларин и Белов нырнули за выступ скалы.
Пули хлестнули чуть в стороне. Пограничники видели, как пошла лавина, как
испуганно вскочил тот, "второй", как отчаянно боролся он, пока его не
поглотила снежная масса. Все это длилось считанные секунды.
- Ты заметил, где его завалило? - хрипло спросил Ларин.
- Вроде бы... - неуверенно ответил Белое.
- Приказываю: откопать и оказать первую помощь. Я начинаю преследовать
"главаря". Доложите в отряд.
- Сережа, ты же ранен... - попытался возразить Белов.
Ларин прищурился и строго сказал:
- Товарищ лейтенант, повторите приказ.
Кадыр-хан, как волк, уходил по старому следу. Он слышал рев лавины, но
чутье подсказывало: это не означает, что опасность миновала; горы коварны,
они могут преподнести любую неожиданность, любую ловушку.
Кадыр-хан сбросил рюкзак, оставил только автомат и боеприпасы. Нужно
как можно быстрее добраться до каньона, найти "ракету". Тогда он перелетит
на ту сторону, где ему знакома каждая тропа, каждое ущелье, где его ждут. Он
уйдет с Фредом в Пакистан. Ему хватит тех денег, которые лежат в банке,
чтобы жить сытно, в тепле и покое. А больше ничего не нужно! Только бы
выбраться отсюда, унести ноги, уцелеть...
Ларин бежал как во сне, с усилием переставляя тяжелые ботинки. Кровь
стучала в висках, в горле пересохло. Воздуха... Дайте воздуха!
В первые дни службы он вместе с проводником-таджиком совершал "дозор по
тылу". Тропа круто уходила вверх. У Сергея кружилась голова, все плыло перед
глазами.
- Долго еще до перевала? - повалившись на камень, спросил он
проводника.
И в ответ услышал таинственное слово:
- Чакрым.
Не было сил расспрашивать, что оно означает: энергию экономишь даже на
разговорах.
Через час он задал тот же вопрос, и снова старый горец спокойно
произнес:
- Чакрым.
Прошло немало времени, прежде чем Ларин понял эту идиому: жители Памира
словом "чакрым" определяют усилия, необходимые, чтобы дойти до нужного
пункта. Это своеобразная высокогорная единица измерения, причем весьма
точная, ибо в основе ее лежат возможности человека.
Чакрым... чакрым... чакрым...
Ларину казалось, будто с каждым толчком сердца это слово вспыхивает в
сознании маленьким взрывом.
Хватит ли его на этот чакрым?
Белов мелкими шагами двигался по бугристому ковру лавины. Он
направлялся ниже того места, где исчез под снегом нарушитель. Тренированный
глаз точно держал в памяти координаты этой точки. Приблизившись к ней,
Николай разглядел на белой поверхности едва проступающее черное пятно.
Осторожно разгреб руками снег. Это был автомат - маленький, чужой.
Николай знал: искать нужно выше по склону от найденного предмета -
таков закон гор, проверенный практикой. Он вытоптал несколько ступенек,
поднялся по ним, осторожно вогнал древко ледоруба в плотное тело лавины И
сразу почувствовал: штырь уперся во что-то мягкое. "Вот это да!" - удивился
Белов. Обычно, чтобы обнаружить тело засыпанного, приходится зондировать
довольно большой участок. А тут с первого раза "в цель".
Достав из рюкзака котелок, Николай начал откидывать им снег - крупный,
зернистый, склеенный белесоватым ледяным "цементом". Если сказать честно,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг