Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
вскоре и вовсе исчез - видимо, спустился в глубокий кратер.


     * * *

     Профессор и Марич молча переглянулись; затем, не отрывая глаз  от  того
места, где показалась минуту назад чья- то  фигура,  Горский  с  тревогой  в
голосе произнес:
     Кто это может быть?
     Марич пожал плечами.
     Возможно, что и кто-нибудь из наших.
     Но все остались у хижины. О, посмотрите, опять!
     Под горой снова на миг мелькнул, будто из воды вынырнул, темный  силуэт
головы.
     Пойдемте! - воскликнул профессор и поспешно, почти бегом, прыгая  через
валежник и кучи торфа, направился к возвышенности.
     Это был обыкновенный кратер, метров сорок  в  диаметре,  неглубокий,  с
изуродованными краями. Чуть поодаль,  метрах  в  пятидесяти,  уходила  вверх
высокая, опаленная, скалистая гора. Человек на дне кратера  сидел  спиной  к
Маричу и профессору и был так увлечен своей работой, что  не  услышал  даже,
как минут пять тому позади остановились Горский и его ученик.
     На земле рядом с неизвестным валялась лопата,  и  весь  противоположный
край был расчищен и аккуратно раскопан. Человек  держал  что-то  в  руках  и
внимательно рассматривал.
     По одежде Горский и Марич сразу узнали его.  Только  минут  через  пять
человек наконец инстинктивно  почувствовал,  что  за  спиной  кто-то  стоит,
внезапно повернул голову и вскочил на ноги - это был  Самборский.  При  виде
Горского и Марича лицо его вдруг побледнело и он, бросив  на  них  вороватый
взгляд, хотел было спрятать руки  за  спиной.  Впрочем,  он  быстро  овладел
собой, когда профессор строго спросил:
     Товарищ Самборский, что вы здесь делаете?
     Павел виновато улыбнулся, протянул руку вперед, радостно и  восторженно
вскричал:
     Профессор, простите уж мое самовольство, вы только  посмотрите,  что  я
нашел!
     Горский сполз в кратер, подбежал к Самборскому, дрожащими пальцами взял
с ладони несколько кусков беловатого тяжелого металла.


     * * *

     В  результате  упорной  работы  на  центральных  кратерах  всем   стало
совершенно очевидно и понятно, что проводить раскопки подручными  средствами
абсолютно невозможно. Сперва пробовали копать вручную, но  из  торфа  начала
сочиться вода и быстро залила раскоп. Приспособили золотоискательский  насос
из выдолбленного кедрового ствола и начали откачивать воду. Насос не  помог,
так как глубже двух метров не доставал. И тогда возобладало мнение,  что  до
тех  пор,  пока  у  экспедиции  не  появятся   необходимые   приспособления,
механические насосы и буры, проводить изыскания - означает  попусту  тратить
время, припасы и силы.
     К тому же, магнитные бури упорно препятствовали окончательной и  точной
проверке магнитометрических измерений.
     Пугала страшная мысль о продовольствии. Рабочие недоверчиво смотрели на
профессора, а по вечерам, ложась у костра,  в  страхе  тихо  перешептывались
между собой.
     Не теряли надежд и душевного равновесия только  неугомонный  Аскольд  и
Самборский. Марич заметил, что после  происшествия  в  кратере,  где  они  с
профессором застигли его, точно  вора,  журналист  несколько  изменился.  Он
сделался разговорчивым и крайне, рафинированно вежливым.
     Марич чувствовал, что нужно найти  какой-то  выход  из  этого  сложного
положения, сложившегося так неожиданно и  внезапно,  начал  искать  удобного
случая, чтобы серьезно  поговорить  с  Горским.  Но  никак  не  мог  застать
профессора в одиночестве.
     С того самого утра, когда в кратере под горой они заметили Самборского,
профессор помрачнел и за два дня не произнес  ни  слова.  По  утрам  Горский
выходил из хижины и, распределив работу, исчезал на целый день.
     Как-то утром, глядя в  бинокль,  Марич  увидел  фигуру  профессора  под
горой, где им встретился Самборский. Такое поведение  учителя  даже  обижало
Марича, и он окончательно решил в тот же день поговорить с Горским.
     Профессор, исчезнув с утра, до полудня не возвращался.  Не  вернулся  и
после обеда. Марич  забеспокоился,  потому  что  приборы  упорно  предвещали
грозу. Он отправился на поиски Горского.
     Над венцом плоскогорья вздымалось призрачное марево.  Солнце,  стоявшее
высоко и окруженное  пламенным  радужным  кругом,  заливало  Великое  болото
невыносимым зноем. Марево, словно туман, окутывало тупые вершины гор, ползло
вверх, постепенно овладевая небесным пространством. Трудно  было  разглядеть
что-либо вдалеке, и Марич напрасно прикладывал к глазам  бинокль.  Надеялся,
что профессор все еще там, у скалистой горы.
     Быстрым ходом, донельзя усталый и обессилевший от жары, он добрался  до
памятного кратера. Оглянулся вокруг.  Никого.  Еще  раз  внимательно  окинул
взглядом местность и,  подумав  немного,  крикнул  изо  всех  сил,  приложив
рупором ладони ко рту:
     Валентин Андреевич!
     Тяжелая атмосфера, полная испарений, заглушила его зов, и он  прозвучал
слабо и глухо. Марич кричал еще дважды.  Не  услышав  ответа,  направился  к
горе. Приблизился к подножию, свернул налево, чтобы обойти  гору,  и  только
тогда заметил на склоне высокую знакомую фигуру профессора. Ученый поспешно,
почти бегом спускался вниз.
     Увидев Марича, Горский еще быстрее помчался по покатому  склону.  Марич
удивленно и молча, не двигаясь с места, ждал его под горой. Когда  профессор
приблизился, Марич  заметил,  что  ученый  чем-то  до  крайности  поражен  и
взбудоражен.
     Не успел спросить, что случилось, как Горский воскликнул:
     Виктор Николаевич, дорогой мой, как  нам  повезло!  Какое  открытие!  И
какие мы все же глупцы!
     Профессор подбежал и крепко пожал Маричу руку.
     Не удивляйтесь, - продолжал возбужденно Горский,  -  должно  быть,  вам
показалось, что я сошел с ума, но слушайте же, расскажу вам все по  порядку,
спокойно и последовательно.
     Марич  нетерпеливо  ждал,  но  Горский   даже   не   пытался   говорить
последовательно - никак не  получалось.  Он  сбивался  со  спокойного  тона,
повторялся, извинялся  перед  Маричем  и  снова  рассказывал  возбужденно  и
нескладно:
     Виктор Николаевич, прежде всего, прошу  прощения.  Вижу,  я  вижу,  вас
обидел, да? Но послушайте, представьте себе мое положение. Смотрю и  вижу  в
руке обычную платину, заурядную  платину.  Такие  же  кусочки,  какие  нашел
когда-то в тунгусском чуме. Но вы же знаете, мы обошли, облазили и осмотрели
почти все кратеры - и хоть бы что.
     Вначале я  глазам  своим  не  верил.  Но  потом  мне  в  голову  пришла
диковинная мысль - что платина эта не космического происхождения и  никакого
отношения к аэролиту не имеет, а просто-напросто в  Великом  болоте  имеются
природные залежи этого  металла.  Дорогой,  простите,  но  я  стеснялся  вам
сказать. Потому что смешно же, трясина, торфяная трясина -  и  вдруг  залежи
платины. Я без вас за эти дни как сумасшедший прочесал,  практически  ощупал
все кратеры.
     И лишь сегодня случайно, совершенно случайно забрался на  эту  гору,  и
только там я понял все.
     Месторождение платины? - вскрикнул дрожащим голосом Марич.
     Да!  Космическая  сила  аэролита  снесла  и  расколола  вершину   горы,
прятавшей в себе залежи.
     Марича  охватил  животный  ужас  и  одновременно  чувство   неописуемой
радости. Подавив страх, он огляделся по сторонам.
     Профессор понял его и тихо, инстинктивно понижая голос, сказал:
     Сейчас об этом никто не должен...
     Последние слова заглушил мощный грохот далекой грозы, которая шла с юга
и накрывала блестяще-сизыми тучами окрестные горы.  Вдруг  поблекло  солнце,
его окружили первые отряды еще прозрачных облаков.
     Поспешим! - воскликнул Марич и взял за руку Горского.
     Черную  завесу  облаков  прорезала  ветвистая  молния.  Минуту   спустя
раздался мощный удар грома и тяжко, испуганно застонала земля.
     Профессор бросился вперед  и,  перепрыгивая  через  валежник,  на  бегу
бросал Маричу:
     Теперь только действовать! Действовать, действовать!
     Гром на миг заглушил его слова, и до Марича долетели
     разорванные обрывки:
     Вас надежда... любой ценой... Кежму... оттуда в Тайшет... я с Аскольдом
здесь... на двоих нам хватит. А как морозы - вы с подмогой.
     Едва добежали до хижины, протиснулись внутрь  -  черное  грозовое  небо
обрушило на землю могучий водопад.


     * * *

     Поэтому ясно, что сидеть здесь нерационально, даже опасно. На двоих  до
осени припасов вполне хватит, и потому  вопрос  один,  кто  сможет  со  мной
остаться? Мое предложение - Аскольд. Что скажете?
     Горский прищурился, пытаясь разглядеть лица своих товарищей.
     Слабое пламя сальной свечи бессильно боролось с темнотой. С минутку все
молчали.
     Двое рабочих, измученные трудом и  проклятой  жарой,  были  рады  любой
ценой вырваться из гиблого места и поэтому, опустив головы, не произнесли  в
ответ ни слова. Марич был полностью согласен с Горским и возражений не имел.
Ждал, что скажут другие.
     Только Самборский шевельнулся, хотел было запротестовать против  такого
распределения обязанностей,  но  тотчас,  словно  вспомнив  что-то,  сдержал
нетерпеливый жест и отодвинулся назад.
     Итак, вижу - никто не возражает, - обвел всех взглядом Горский. - Тогда
нечего терять время, ложитесь, завтра утром в путь.
     Видите ли...  Может,  лучше  мне  остаться?  -  нерешительно  предложил
Самборский.
     А вот тебе! - вскричал Аскольд. - Ты вместо меня снимать будешь? Я  еще
почти ничего не успел.
     Нет, об этом и говорить  нечего,  -  устало  вмешался  Горский.  -  Вы,
товарищ Самборский, в Москве нужнее  будете,  это  несомненно.  Ну  что  же,
давайте ложиться...
     Все зашевелились, встали, вышли на минуту на улицу.
     Бурный ливень давно уже стих, тучи исчезли  где-то  за  вершинами  гор,
заполнив водой  кратеры.  Чистый,  промытый  дождем  воздух  овевал  терпким
холодком. Вверху мерцало звездное небо, справа шумела на камнях Хушмо.


     * * *

     Командорский дирижабль, готовый к отлету, тихо вздрагивал у  причальной
мачты. Только что запустили моторы.  У  эллингов  до  сих  пор  продолжалась
непрестанная возня, выводили остальные машины.
     А Сорокин? -  в  ярости  воскликнул  Эрге,  заметив,  что  того  нет  в
гондоле. - Сорокин где? Сейчас же разыскать!
     Он готов уже был  подать  команду  сниматься,  и  потому,  озабоченный,
раздраженный, не заметил, что репортер с полчаса как куда-то исчез.
     Немедленно найти! - крикнул Эрге, бледнея и задыхаясь от злости.
     При мысли, что Сорокин сможет как-то  избежать  полета,  горло  сжимали
спазмы и больно сводило челюсти.
     Из главной квартиры торопливо выбежал  начальник  охраны,  успокаивающе
замахал рукой.
     Эрге попросил рупор.
     Где он? Здесь?
     Здесь, сейчас!
     Начальник  охраны  взобрался  по  лестнице  и,  добежав  до  командора,
смущенно прошептал на ухо:
     В гальюне. У мистера заболел желудок.
     Через несколько минут появился и сам Сорокин, помятый и серый.
     Что же это вы, - уже спокойней проговорил в рупор инженер.
     Сорокин бессильно  развел  руками,  мол,  ничего  не  поделаешь,  -  не
виноват.
     Дирижабль начал мягко набирать высоту. За командорской машиной одна  за
другой снялись остальные четыре.
     Где-то за кряжами в неизмеримой глубине искрой загорелось солнце. Туман
быстро погасил его. Вскоре и венцы кряжей окутала тяжелая завеса.
     Спустя час после того, как снялись с земли, Эрге прошел в каюту жены. У
двери нажал пуговицу звонка, спрашивая разрешения войти. Ответа не  услышал.
Приоткрыл дверь. Гина стояла у окна. Видимо, задумавшись,  она  не  обратила
внимания на звонок. Опять нажал на кнопку. Гина вздрогнула.
     Прошу!
     Эрге молча подошел к ней,  также  остановился  у  окна  и  стал,  якобы
заинтересованно, рассматривать серую  туманную  завесу.  Потом  посмотрел  в
лицо, криво скривил рот в улыбке:
     Ну как, ничего?
     Ничего.
     Может, поговорим?
     О чем?
     Разве не о чем?
     Эрге взял ее руку, погладил и покачал снисходительно головой.
     Ты, Гина, наивна, непоследовательна, несобранна - и просто женщина.
     Гина тихо высвободила руку из его пальцев и строго посмотрела в глаза.
     Ну?
     Что же - ну? Хочешь искренне? Я вполне понимаю тебя. Допустим,  встреча
в Нью-Йорке поразила тебя, разбередила, выражаясь штампованно, старые раны.
     Гина повернулась к нему боком и прижалась лбом к стеклу.
     Эрге, не останавливаясь, продолжал:
     Но  что  с  того?  Поговорим  серьезно,  по-деловому.   Что   с   того?
Возвращение - ерунда. Стопроцентная чушь. Обратного пути нет. Говорю не  как
влюбленный, а просто как  человек,  спокойно  обдумавший  вопрос.  Вернуться
невозможно по многим причинам. Первая - ты сама на это не пойдешь. Вторая  -
в данных условиях это физически невыполнимо.  Между  тем,  первое  исключает
второе. Ты сама подумай. Относительно первого утверждения. Психологически вы
целиком стоите по разные стороны баррикад. И если бы  вопрос  о  возвращении
действительно встал перед тобой ребром, ты никогда не променяла бы Нью-Йорк,
допустим, на Москву. Что касается второго утверждения, то ты знаешь, что  мы
летим в такие места, которые до сих пор еще не полностью нанесены на  карту.
Понятно же...
     Гина резко повернула голову к Эрге и едва не закричала.
     Ты скажи лучше, что вы будете делать с теми людьми, которые попадут там
в ваши руки?
     Голос Эрге мгновенно утратил снисходительные нотки.
     Это будет целиком зависеть от обстоятельств, вернее, от  них  самих,  -
отрывисто сказал он, подчеркивая каждое слово.
     Скажу одно, - ответила Гина ему в тон, так же сухо и  отрывисто,  будто
передразнивая его. - Там я в  своих  действиях  буду  абсолютно  независима.
Понимаешь?
     На лицо Эрге снова легло снисходительное выражение.
     Хорошо. Но это также абсолютно зависит от тебя.


     * * *

     Зимовье дохнуло пустотой. Хижину подпирал кол, на месте  чума  осталась
лишь утоптанная земля. Очевидно,  Лючетан  со  своим  приемышем  отправились
кочевать с оленями. От зимовья уходили в даль извилистые  и  неровные,  едва
заметные тропы.
     Лодка, почерневшая от непогоды, покачивалась на берегу.
     Горский осмотрел лодку и приказал  грузить.  Рабочие  дружно  перенесли
легкие тюки, с готовностью радостно уселись  в  лодку.  На  берегу  остались
Самборский, Марич, Горский и Аскольд.
     Высокий, еще больше похудевший профессор отвел  Марича  в  сторону,  на
прощание мягко взял за плечи:

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг