Плот шел. быстро. Руки Саши двигались в точном стремительном ритме. Все
в нем будто пело. Он забыл обо всем на свете. Он видел лишь сверкающие росой
берега и спокойную гладь реки. Мысли его были светлыми и радостными. А в
голове невольно рождались стройные рифмы.
И когда эти рифмы сложились в звучные поющие стихи, Саша отложил шест,
вынул из кармана небольшую тетрадку и стал быстро заносить их на бумагу. И
вот уже на страницах тетради встало яркое солнце и заклубился седой туман, и
вспыхнула огнями таежная река, и зазвенел упругий утренний воздух... Но что
это? Какая-то тень упала вдруг на быстрые строки, и в то же мгновение Саша
почувствовал, что ему смотрят через плечо. Он быстро захлопнул тетрадь. Но
поздно...
- Да ты, оказывается, и стихи пишешь!.. - протянул Петр Ильич.
Саша покраснел.
- Нет... Это просто так,..
Он никому не показывал своих стихов. О них не знали ни в школе, ни
дома. Только Андрею Ивановичу дал он однажды почитать кое-что. И то лишь
после того, как тот сам познакомил его со стихами своей юности. Петру Ильичу
он никогда бы не показал этой тетради. Саша знал, что тот будет смеяться над
ним. Но если раньше Саша прислушивался к замечаниям аспиранта, то теперь
многое изменилось, и смех Петра Ильича не только смутил его, но и вызвал в
нем бурный протест.
- А если бы даже это были стихи, - сказал он, глядя прямо в глаза
аспиранту, - что в этом смешного?
- Да эго же чепуха! Понимаешь, чепуха! Какой геолог занимается такой
мутью?
Саша хотел было возразить, сославшись на Андрея Ивановича, но внезапный
сильный толчок сбил его с ног и повалил на груду мешков и ящиков, сложенных
на середине плота. Саша невольно чертыхнулся и, встав на ноги, огляделся по
сторонам. Прямо у его ног отчаянно барахтался Петр Ильич, запутавшийся в
ремнях рюкзаков. Плот стоял неподвижно. Рядом тянулась длинная песчаная
коса. За ней зеленела громада левого берега. Крутой склон его обрывался
здесь почти к самой воде и густо порос молодым ельником. Противо-положный
берег был, напротив, низким и пологим. Небольшая пойменная терраса словно
отодвигала коренной склон21 его, темнеющий высокими голыми скалами, и оттого
долина Ваи казалась здесь шире и светлее.
Саша помог геологу встать: - На мель, кажется, сели, - Вижу, - буркнул
тот, растирая ушибленное плечо, - А все-твои стихи! Теперь видишь, что все
это значит?
Саша не ответил. Быстро сбросив сапоги и закатав штаны выше колен, он
прыгнул в воду и попытался столкнуть плот по течению. Но не тут-то было!
Мель держала его крепко.
- Подожди, я оттолкнусь! - крикнул Петр Ильич, беря в руки шест.
Но не помогло и это. Плот будто прирос ко дну. Пришлось и геологу
снимать сапоги.
- Вот засели! - проворчал он, прыгая в воду и становясь рядом с Сашей.
Но плот не сдвинулся.
- Может, разгрузить его? - предложил Саша и посмотрел по сторонам.
Взгляд его невольно задержался на песчаной косе. На поверхности ее местами
вспыхивали маленькие красные огоньки. Длинная отмель словно подсвечивалась
изнутри множеством крохотных; елочных фонариков.
Глаза Саши загорелись любопытством, - Петр Ильич! Смотрите. Что это там
так блестит? Геолог поднял голову.
- Любопытно! - Он протер очки и пригладил рассыпавшиеся волосы, -
Пойдем-ка посмотрим, что это за камешки.
- А плот?..
- Что плот! - Петр Ильич раздраженно махнул рукой. - Плот застрял
навеки! Его теперь надо вагами стаскивать.
Он досадливо сплюнул и, подвернув повыше брюки, зашлепал к песчаной
отмели. Но Саша опередил его. В несколько больших прыжков, подняв фонтаны
брызг, он первым подскочил к косе и, набрав в пригоршню леску, закричал: -
Гранаты! Петр Ильич, здесь все усыпано гранатами! Точно такими, как вы
показывали мне в музее.
Геолог выбрался из воды и молча склонился над отмелью. Чистый речной
песок ее был действительно переполнен блестящими, почти прозрачными
многогран-личками, окрашенными в приятный буровато-красный цвет, Петр Ильич
поднял несколько кристалликов и, вынув из кармана лупу, начал внимательно их
рассматривать. Саша затаил дыхание.
- Ну что, гранаты? - не вытерпел он долгого молчания геолога.
Петр Ильич покачал головой: - Едва ли...
Он поднял еще несколько красных кристалликов и снова приставил к глазам
лупу. Наконец он спрятал ее в карман и торжественно произнес: - Ты знаешь,
что это такое? Это кристаллы гельви-иа, одного из ценнейших минералов
пегматитовых жил, Саша внимательно посмотрел на лежащие в его ладони красиво
ограненные камешки.
- Но они ничем не отличаются от кристаллов граната...
- Да, по своим физическим свойствам гельвин действительно очень похож
на гранат. Он также, как видишь, встречается в виде отдельных кристаллов,
имеет примерно такую же твердость, цвет, блеск, излом. Одинаковы и их
удельные веса. Но кристаллическая структура их не однотипна. Поэтому гельвин
имеет несколько иную огранку кристаллов, хотя заметить это не так просто.;
Что же касается их внутреннего строения и химического состава, то здесь нет
ничего общею.: В этом отношении наш красный камень, пожалуй, более всего,
подобен синему лазуриту...
- Тому, что мы нашли в мраморном овраге?
- Вот-вот! Только вместо натрия и алюминия в состав гельвина входят
марганец и бериллий.
- Бериллий?! Но ведь этих кристалликов здесь полным-полно!
- - Да, гельвин нередко образует значительные скопления, имеющие
промышленный интерес.
- Значит, это бериллиевая руда? Петр Ильич усмехнулся: - - Ну, если
тебе так больше нравится, то можно назвать его и рудой.
- А еще какие минералы служат бериллиевой ру-дои?
- Чаще всего и в наиболее значительных количествах в природе
встречается силикат бериллия - берилл. Люди, не знакомые с геологией, знают
главным образом его разновидность - изумруд. Сравнительно. часто встречается
и другой силикат бериллия - фенакит...
- Фенакит? Это тот минерал-обманщик, который теряет на свету окраску?
- Ты его знаешь?
- Мне рассказывал о нем Андрей Иванович. Когда он, еще студентом, был
на производственной практике, ему попались на одном руднике красивые
кристаллы какого-то неизвестного минерала. Они были окрашены в чудесный
янтарно-желтый цвет и искрились на солнце, как снежинки в лунную ночь. Он,
конечно, набрал этих кристаллов, а когда пришел домой...
- То увидел, что они стали совершенно бесцветны-. ми, как простые
стекляшки. Так?
Саша с удивлением посмотрел на Петра Ильича: - Да... А у вас тоже был
такой случай? Геолог рассмеялся: - Нет, у меня такого случая не было. Но я
знаю, что фенакит почти мгновенно обесцвечивается на свету. Впрочем,
обманщиком его называют не потому, - А почему же?
- Название свое он получил за то, что его очень трудно отличить от
кварца. Он имеет почти такие же, как кварц, твердость, блеск, характер
излома, так же, как и кварц" не растворяется в кислотах и не плавится
паяльной трубкой. На поверхности земли он так же, как кварц, обычно
бесцветен и прозрачен. Но в момент добычи некоторые его разновидности
действительно бывают окрашены в нежные тона винно-желтого или розового
цвета. Вообще, надо сказать, что среди бериллиевых минералов немало
прекрасных самоцветов. Это и король зеленых камней - изумруд, и несказанно
прекрасный минерал цвета морской волны - аквамарин, и изумительный, очерь
редкий, но исключительно красивый голубой камень эвклаз.
Все эти минералы были известны людям с незапамятных времен. Ими
восторгались, перед ними преклонялись, из-за них вели бесчисленные войны, но
никому и в голову не приходило, что в состав всех этих камней входит
замечательный металл, ценность которого неизмеримо выше, чем ценность любого
самоцвета.
- Петр Ильич, как же попали эти кристаллики гельвина в речной песок?
- Э-э! Вот это-то самое интересное! Ты обрати внимание на то, что они
почти совершенно не окатаны. Зна-чит, река где-то совсем близко размывает
коренное месторождение гельвина. Я не сомневаюсь в том, что и этот камень, -
Петр Ильич подбросил на ладони яркий александрит, - найден где-то здесь, в
долине Ваи. Вот о каких богатствах шла речь в древних легендах, и я
уверен...
Но в чем был уверен геолог, Саша так и не узнал, ибо в следующее
мгновение Петр Ильич вскочил, как ошпаренный, и закричал испуганным
голосом: - Саша! Плот. ..
Саша быстро обернулся и тоже не мог сдержать испуганного возгласа. Там,
где только что темнела громада их плота, теперь свободно струились чистые
воды Ваи. Оба путешественника, как по команде, посмотрели вдоль реки. Вздох
облегчения вырвался из груди Саши. Плот медленно плыл по течению метрах в
трехстах от злополучной косы.
- Бежим! - воскликнул Саша и первым бросился в воду. Но бежать по воде
было не так просто. Сразу же за перекатом река становилась глубокой, а
сильное течение валило мальчика с ног. Тогда он повернул к берегу и вскоре
выбрался на низкую песчаную отмель.
- Скорее, Петр Ильич, скорее! - торопил он геолога, на ходу отжимая
мокрые брюки.
Через минуту оба они мчались по ровному, густо заросшему травой берегу.
Плот плыл медленно. До него оставалось уже не более ста метров, когда путь
им преградил маленький ручеек. Ручеек пустяшный. Саша, не останавливаясь,
перепрыгнул через него и уже начал огибать густые заросли кустарника,
подступающие почти к самой воде, как вдруг из-за них послышалось глухое
рычанье, раздался сильный треск, а в следующее мгновение кусты с шумом
раздвинулись и... громадный медведь поднялся во весь рост перед глазами
пораженного мальчика.
Саша замер. Свирепый зверь повел из стороны в сторону огромной
тупорылой мордой, шумно втянул ноздрями воздух и вдруг медленно, но
решительно двинулся навстречу людям. Косматая шерсть встала на нем дыбом.
Глаза загорелись яростным огнем. А шумное клокочущее дыхание, вылетавшее из
полураскрытой пасти, перешло в глухой грозный рев.
Саша похолодел. Острое, ни с чём не сравнимое чувство страха молнией
пронзило его мозг. Он невольно попятился назад и в то же мгновение услышал
за своей спиной быстро удаляющийся топот. Мальчик обернулся и увидел, что
Петр Ильич со всех ног мчится обратно к перекату, стараясь почему-то
держаться подальше от берега.
Саша снова глянул на медведя. Зверь был уже совсем рядом. Раздумывать
было некогда. Сознание страшной опасности словно подбросило мальчика над
землей. В два прыжка взлетел он на пригорок и, точно ветер, ринулся вслед за
геологом. Злобное рычание зверя, раздававшееся за спиной, подстегивало его,
как удары кнута. Оно будто ввинчивалось в его мозг, не давая ни на минуту
опомниться и подумать о чем-либо другом. Единственное, что смог сообразить
Саша, это то, что им не следует бежать в одном направлении, и, так как Петр
Ильич по-прежнему удалялся от берега в сторону темных утесов, он снова
спустился ближе к воде.
Но зверь, видимо, не собирался оставить их в покое. Рев его становился
все громче и яростнее. Саше показалось даже, что он уже слышит за спиной его
горячее дыхание и тяжелый топот огромных когтистых лап. Он помчался еще
быстрее, но в это время нога его зацепилась за корягу, и он с размаху
полетел в густую траву.
На миг сердце мальчика остановилось от страха. Но в следующее мгновение
он снова вскочил на ноги и оглянулся назад. Медведь был, оказывается,
далеко. Он как будто не торопился догнать беглецов, но и не прекращал
преследования, быстро ковыляя вдоль берега и оглашая воздух грозным ревом.
Саша перевел дыхание. Взгляд его скользнул по во-де и вдруг остановился
на знакомой косе, поблескивающей красными гельвиновыми огоньками. Сердце
мальчика снова упало. Тут только он вспомнил, что их плот унесло течением.
Саша быстро взглянул вниз по реке. Но поверхность ее была пустынной. Плот,
по-видимому, уже скрылся за поворотом.
Что же делать?.. Медведь приближался. Петр Ильич почти скрылся из виду.
А плот?.. Плот может уплыть так далеко, что его нельзя будет и догнать. Саша
посмотрел на противоположный берег. А что, если перебраться через реку? Он
не знал, плавают медведи или нет. Но другого выхода не было. И Саша, не
раздумывая, бросился в воду.
Река была здесь не глубокой. Саша без труда пересек ее и вскоре
выбрался на другой берег. Глаза его сейчас же отыскали медведя. Тот
остановился и, казалось, с удивлением смотрел на человека, почему-то
решившего переправиться через широкую реку. К воде он не подходил. Тогда
Саша вскарабкался по склону и быстро отжал намокшие брюки и рубашку.
"Теперь к плоту!" - скомандовал он себе и снова помчался по берегу. Но
бежать было трудно. Берег оказался крутым и неровным. К тому же он густо
зарос молодыми елями и пихтами. Ноги Саши скользили по мшистой земле. Одежда
цеплялась за сучья. А глаза непрерывно следили за зверем, оставшимся по ту
сторону реки.
Между тем медведь постоял на месте, покрутил головой, медленно
повернулся и заковылял по берегу, не отставая от Саши, но и не собираясь,
видимо, перебираться через реку.
Саша замедлил шаги. Медведь тоже как будто заковылял медленнее. Саша
пустился бегом. Медведь тоже затрусил быстрее. И вдруг остановился. Рычание
его стало глуше и мягче. А в голосе послышались даже странные нотки
нежности.
Саша невольно приостановился и посмотрел через реку. Жесткие,
окаменевшие от напряжения черты лица его вдруг смягчились и расплылись в
улыбке. Там, на противоположном берегу, из-за большого куста, росшего почти
у самой воды, выскользнули два маленьких пушистых комочка и быстро
покатились навстречу медведю.
"Вот оно что! - подумал Саша. - Это медведица с медвежатами! Теперь
понятно, почему она так настойчиво преследовала нас".
Саша не раз слышал, что медведь избегает встречи с человеком, но если
набрести на медведицу с медвежатами, то можно жестоко поплатиться. Впрочем,
на этот раз медведица была, по-видимому, и сама изрядно напугана, увидев
двух бегущих прямо на нее людей. Недаром она ограничилась лишь тем, что
отогнала их от своего выводка.
Между тем медвежья семейка скрылась в густых прибрежных зарослях, и
обычная тишина воцарилась над таежной рекой. Саша облегченно вздохнул и,
спустившись ближе к воде, побежал за уплывшим плотом.
Догнал он его лишь за третьим поворотом. Их плот, к которому Саша так
привык за неделю плавания, который был их домом, складом, лабораторией, от
которого зависело все благополучие их путешествия, спокойно плыл по середине
реки, будто управляемый чьими-то сильными опытными руками.
Саша вновь, не раздеваясь, бросился в воду и вскоре настиг упрямого
беглеца. Потом он подчалил его к берегу, закрепил за большой камень и только
тогда смог наконец подумать о судьбе своего спутника.
Петр Ильич остался где-то далеко за перекатом и, может быть, до сих пор
еще бежал от зверя, не зная, что тот давно уже их не преследует. Как
сообщить ему об этом? Кричать? Слишком далеко. Догонять на плоту?
Бессмысленно. Против течения плот плыл очень медленно, К тому же Саша
совершенно выбился из сил. - А что бели выстрелить из ружья? Конечно!
Услышав выстрел, Петр Ильич сразу же догадается, что Саша добрался до плота,
и пойдет на звук выстрела.
Мальчик взял ружье и выстрелил. Подумал немного и выстрелил еще раз.
Только после этого он переоделся, разжег костер и, развесив на кустах мокрую
одежду, прилег на мягкую траву.
Прошло с полчаса. Саша напряженно вслушивался, ожидая шагов или голоса
геолога. Но было тихо. Мальчик забеспокоился. Он встал на ноги и громко
крикнул. Ответа не последовало.
"- Неужели с ним что-нибудь случилась?.. - произнес он в большой
тревоге и после минутного раздумья решил плыть к перекату.
Все тело у него болело. Ноги казались чугунными. Только теперь, после
небольшого отдыха, ощутил он по-настоящему огромную усталость, вызванную
неожиданным состязанием с рекой и свирепой медведицей. Хотелось снова
повалиться на траву, вытянуть ноги и лежать,. лежать, ни о чем не думая,
наслаждаясь отдыхом и тишиной, нарушаемой лишь мирным потрескиванием костра.
Но Петр Ильич не подавал никаких признаков жизни. А что, если с ним и в
самом деле что-нибудь случилось?
Саша - решительно затоптал костер, собрал одежду, отвязал плот и погнал
его вверх по реке. Глаза мальчика внимательно обшаривали оба берега. Бот
тот-куст, из-за которого выскочили медвежата. А вот и коса с гельвином! Где
же Петр Ильич?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг