Александр Лаврентьевич Колпаков
Один
Руссов посмотрел на созвездия, машинально отметив близость рассвета, и
приподнялся, протирая глаза. Вслед за тем он покинул гамак, в котором ему
так и не удалось заснуть, хотя листья пальм убаюкивающе шуршали всю ночь,
сел в одноместный каплевидный гравиплан, одиноко стоявший на лужайке перед
Дворцом Отдыха, и плавно поднялся к вершине зеленой горы, смутно
рисовавшейся на фоне неба. Деревья и здесь неумолчно шептались, и в их
шепоте ему чудились голоса друзей, оставшихся по ту сторону времен. Он
приблизился к краю обрыва, лег прямо на землю и глубоко задумался. Да, жить
в будущем оказалось не так просто, как он представлял себе это раньше в
мечтах.
Далеко внизу, в широкой долине лежал Город Вечности, самое необычное
явление нового мира. Город релятивистов, скитальцев Космоса, протянувших
живую эстафету к настоящему из безмерных глубин прошлого.
Город Вечности образовался постепенно. В начале XXI века на его месте
функционировал Гималайский Космоцентр, одна из трех баз, откуда человечество
устремлялось к звездам. Хотя к концу XXI века звездолеты подняли потолок
своих скоростей до 0,9 скорости света, этого еще было недостаточно для того,
чтобы вызвать значительное релятивистское замедление времени. С конца XX
века и до начала XXII. века из Космоса вернулось на Землю пять межзвездных
экспедиций. При скорости в "одну девятку после нуля" участники этих
экспедиций не намного "отставали" от земного времени - не более чем на
несколько десятков лет, - и еще не возникало "проблемы релятивистов". Однако
положение резко изменилось во втором десятилетии XXII века, когда были
созданы аннигиляционные ракеты, развивавшие скорость до 299 тысяч километров
в секунду. Время в них замедлялось уже в сорок раз по сравнению с земным.
Первые же аннигиляционные ракеты, отправившиеся в 2120-2145 годах
исследовать дальние окрестности Солнца, возвратились на Землю спустя 240-300
лет, причем члены их экипажей "постарели" едва ли на двадцать-тридцать лет.
И тогда-то, в пятидесятых годах XXV века, впервые было произнесено слово
"релятивист", как синоним слова "выходец из прошлых времен".
По предложению Совета Тружеников Земли первые релятивисты обосновались
в Гималайском Космоцентре, составив ядро армии наиболее опытных
исследователей Космоса. Многие из релятивистов после длительного отдыха
снова отправлялись во Вселенную, чтобы через несколько сот лет опять
возвратиться на Землю. А экипаж квантовой аннигиляционной ракеты 2160 года
даже четыре раза таким образом покидал Космоцентр, возвратившись последний
раз уже в восьмое тысячелетие. Другие (а таких было большинство) навсегда
оседали в Гималайском Космоцентре, посвятив остаток своей жизни обработке
научных результатов своих экспедиций и переводу их на язык понятий данной
эпохи, или работали в многочисленных службах Космоцентра, исполняя несложные
обязанности диспетчеров, операторов, радистов, ассистентов ученых и
инженеров, для чего достаточно было пройти пятнадцатилетний курс обучения в
специальном Институте релятивистов, который был создан Высшим Советом по
освоению Космоса спустя несколько лет после возвращения первых
аннигиляционных ракет.
Программа освоения Космоса, намеченная коммунистическим человечеством,
была столь обширна, что приходилось каждые десять лет отправлять в Космос
очередную межзвездную экспедицию, результаты которой узнавали лишь
последующие поколения. Поэтому, нами с XXVII века, население Гималайского
Космоцентра непрерывно росло как за счет новых релятивистов, прибывавших на
звездолетах, посланных предыдущими поколениями, так и вследствие
естественного прироста семей старых релятивистов. В начале четвертого
тысячелетия Космоцентр насчитывал уже десятки тысяч жителей и по решению
Совета Тружеников Земли был торжественно переименован в Город Вечности. Это
название отражало бессмертие деяний его жителей, как бы "бессмертие" самих
релятивистов, непреходящее значение величественного дела освоения Вселенной.
Теперь, в конце восьмого тысячелетия, это был огромный город с миллионным
населением, город, ставший своеобразной сокровищницей знаний всех прошлых
эпох истории, начиная с XXI века.
Руссов поднял голову и всмотрелся: призрачная пелена облаков, точно
большая река, колыхалась над городом. На миг ему показалось, что это и есть
таинственная Река Времени, по которой непрерывно приплывают сюда
релятивисты. Внизу еще лежало покрывало сизого мрака, в котором скрывались
какие-то громады, подобные волнам окаменелого серебристого океана. Но вот
из-за гор появилась полоса света и постепенно начали вырисовываться
поляроидные крыши шестиугольных Дворцов Отдыха, многокилометровые
эскалаторы, всползающие на холмы, мраморные лестницы и террасы, чаши
радиотелескопов; вокруг колоссального памятника Скитальцу Космоса дрожал
пояс белой пены, а искусственное озеро изумрудного цвета будто застыло в
утренней прохладе. По мере того как ширилось розовое небо, стали выдвигаться
ажурные здания на склонах, точно стада неведомых зверей, спускающихся с гор.
Прямые проспекты, пустынные в этот ранний час, уходили вдаль, и пальмы вдоль
них стояли недвижно, как часовые в заколдованном сне.
Явственно выступила из мрака циклопическая эстакада, выгнутой параболой
перекинувшаяся через южную часть небосвода; точно стоногий великан, она
шагала своими километровыми опорами по долинам и перевалам, все выше и выше
поднимаясь к звездам, пока ее выходная арка не достигала вершины
Джомолунгмы.
Потом солнце щедро пролило на город золотой дождь своих лучей.
Засверкали мачты радиотелеуправления, купол обсерватории Совета казался
охваченным пламенем, засветились конструкции эстакады. Бесконечные ленты
эскалаторов пришли в движение, на них появились фигурки людей. По мраморным
плитам проспектов катились бесшумные автомобили, казавшиеся отсюда
игрушечными. С юга появилась стая грузовых гравипланов, вскоре они скрылись
за высокой стеной эвкалиптов, окружавшей аэропорт. Гостеприимно распахивали
свои двери Центры Общественного Распределения, Дворцы Гигиены и Павильоны
Пищи. В Космоцентре мелодично загудела сирена. Глухо заурчали моторы,
приводя в движение гигантские чаши радиотелескопов сопровождения.
...Двадцать лет жизни "в собственном времени" и пять тысячелетий земной
истории! И он был первым среди первых Одиссеев. Когда "Циолковский" выплыл
из Реки Времени на берег восьмого тысячелетия, с неоценимыми данными о
цивилизации Элоры, их было только двое: он и старый Чандрагупта... Остальных
циолковцев поглотил Космос. Пьяные от земного душистого воздуха, они
неверными шагами вышли из корабля, буквально ослепленные красотой
блистающего мира, оглушенные его кипучей, радостной жизнью. Жизнерадостные,
веселые, приветливые люди восьмого тысячелетия, их потомки в сотом
поколении, встречали Руссова и Чандрагупту гостеприимно и приветливо. Цветы,
музыка, речи... Грандиозное празднество-карнавал, устроенное в честь
скитальцев Космоса, длилось много дней подряд. А сразу после встречи к ним
подошел совершенно седой человек, вероятно, очень старый, чего нельзя было
сказать, глядя на его крепкую фигуру и совсем еще молодое лицо с удивительно
живыми, умными глазами.
- Ваш дом - вся планета, - сказал он с сильным акцентом - ему было
нелегко изъясняться на древнем геовосточном языке, и сделал жест, как бы
предлагая им в дар всю Землю, обитель труда и счастья людей.
Этот человек был одним из председателей Совета Тружеников Земли...
...Руссов еще долго смотрел в пространство невидящим взглядом, потом
быстро поднялся с земли и пошел к гравиплану: предавшись воспоминаниям, он
чуть было не забыл, что сегодня, в День Памяти Погибших Астронавтов,
состоится традиционная ежегодная встреча релятивистов с членами Высшего
Совета по освоению Космоса.
...Необъятный вестибюль Совета встретил его сдержанным гулом тысяч
голосов. Релятивисты группировались по отдельным секторам, куда подбирались
люди более или менее близких эпох. Руссов отыскал глазами сектор с четкой -
золотом - надписью "Третье тысячелетие", сделанной на условном синтетическом
языке, своего рода эсперанто Скитальцев Космоса, поднялся на третий ярус и,
облокотясь на барьер, стал прислушиваться к разговорам окружающих.
- Пользуясь выражением Старика, сегодня будут искать матроса для
плавания по Mare Tenebrarum[1], - сказал ему молодой программист с квантовой
ракеты 2160-го года, оглядываясь на громадную карту Галактики, занимавшую
всю стену позади трибун для членов Совета.
Руссов ничего не ответил, но машинально посмотрел в сторону шестой
ложи, где сидел Старик, релятивист четвертого тысячелетия, один из уцелевших
участников полета к Крабовидной туманности. Ему недавно исполнилось 206 лет.
Старик беседовал с группой юношей, родившихся в Городе Вечности: их глаза
горели восторгом, тогда как лица выражали неподдельную скорбь по поводу того
факта, что они родились, по их мнению, слишком поздно. Рядом физик шестого
тысячелетия, лучше, чем кто-нибудь другой, разбиравшийся в изменчивой
сущности превращений праматерии, в двух-трех словах умевший выразить
основную проблему антигравитации или нарисовать квантовую картину мира,
разговаривал с поэтом, воспевавшим в своих поэмах Скитальцев Космоса. Оба,
стараясь не перебивать друг друга, говорили каждый о своем, то и дело
обращаясь к помощи лингвистического автомата. Чуть поодаль знаменитый химик,
до конца разгадавший структуру нуклеиновой кислоты - основу жизни, - утешал
юношу в синем костюме, по всей вероятности наладчика электронных машин,
посвящавшего свой досуг биологии. Из отрывочных фраз, долетавших до него,
Руссов понял, что молодой человек недавно низвергся с Олимпа своих грез,
получив вместо живого белка... что-то вроде канцелярского клея, которым
пользовались его предки на заре времен.
Здесь были, наконец, два-три математика, одержимых вечно юной мечтой
ученых - сформулировать на языке цифр и уравнений физико-биологические
законы перехода индивидуума в другие измерения Вселенной, в реальности
которых они были убеждены так же непоколебимо, как в том, что скорость света
есть корень квадратный из отношения энергии вещества к его массе.
Разноязыкий говор мерно перекатывался по вестибюлю, подобный шуму гальки на
отмели, поднимаемой прибоем.
Вскоре появился невысокий крепкий человек просто и скромно одетый.
Улыбаясь, шел он, раскланиваясь и обмениваясь рукопожатиями с релятивистами.
Его сопровождала целая группа лиц: то были председатель и члены Высшего
Совета по освоению Космоса. В этот традиционный день они должны были
завершить подбор пилотов для очередного звездолета. Заполучить в качестве
одного из пилотов релятивиста из Города Вечности - было мечтой любого
экипажа, отправлявшегося ежегодно к другим солнцам. Ничто - ни высочайшая
техника нового мира, ни самые совершенные электронные автоматы, ни
астронавигация, обобщившая опыт межзвездных путешествий за истекшие шесть
тысячелетий, - ничто, повторяем, не могло заменить драгоценного живого опыта
релятивиста, опыта доставшегося ему столь дорогой ценой.
Члены Совета отворили колоссальные резные двери Зала Заседаний,
украшенные тончайшей художественной резьбой, и все собравшиеся двинулись
туда без церемоний, чтобы занять места за длиннейшим столом.
...На трибуне появился Председатель Совета и поднял руки, призывая к
молчанию. Когда установилась тишина, он сделал знак, и одновременно с легким
гудением универсальной лингвистической машины, переводившей его слова сразу
на все языки, известные релятивистам, на восточной стене зала мягко замерцал
синеватым светом вогнутый экран телевизора Всепланетной Сети.
- Друзья и братья! - воскликнул он звучным чистым голосом. - В начале
августа мы отправляем во Вселенную "Палладу", новейший звездолет класса
"КЗ-7-9-ПН"[2]. Цель полета - исследовать звездную систему Альфы Эридана.
Как ни странно, но ни один астролет предыдущих тысячелетий не посетил еще
этот мир... Совет Тружеников Земли решил восполнить этот пробел. Косвенные
данные астрономии говорят о наличии там богатой зоны жизни. Не ради того,
чтобы поставить на карте Галактики новый флажок "Звезда исследована", и тем
более не для удовлетворения желаний любителей подвигов и острых ощущений
уходит в Космос "Паллада". Вы знаете это лучше меня, ибо самые крепкие,
самые дорогие камни в гигантскую пирамиду современного человеческого знания
заложены Скитальцами Космоса. Ценой вашего ухода из жизни своего поколения,
ценой жизни тысяч Погибших Астронавтов, избороздивших весь необозримый океан
солнц в плоскости третьей спирали Галактики, получило человечество
неоценимые знания о свойствах материи, о превращениях единого поля, о
балансе и способах генерации энергии. Научный результат каждой межзвездной
экспедиции, привезшей на Землю информацию о других путях развития Познания в
иных обществах разумных существ, стоит тысячелетий земных научных поисков!
... Итак, люди восьмого тысячелетия просят Скитальцев Космоса заполнить
одну вакансию. Кто хочет быть вторым пилотом "Паллады"?..
Воцарилось молчание. Релятивисты не спешили изъявить свое желание.
- Пуститься вновь по Реке Времени, чтобы причалить к берегу еще более
далекой эпохи будущего? Потерять только-что приобретенных друзей?.. Я уже не
смог бы... Буду доживать свои дни в Городе Вечности, - поймав взгляд
Руссова, сказал Ибаньес, штурман звездолета 2160 года. - Вы согласны со
мной?..
Руссов посмотрел на него отсутствующими глазами и встал. Председателя
Совета наперебой осаждали юноши, благоговейно внимавшие до того речам
Старика. Бегло взглянув на них, Председатель отрицательно покачал головой:
ни один из молодых энтузиастов не мог претендовать на вакансию, так как
кроме молодости да Школы Элементарной Астронавигации за душой у них ничего
не было. Старые релятивисты продолжали тихо переговариваться, а люди
восьмого тысячелетия смотрели на них с понимающей, доброй улыбкой.
Собственно говоря, Совет никогда и не настаивал на их участии в очередных
экспедициях, считая, что релятивисты с лихвой выполнили свой долг перед
человечеством. В конце концов, у Совета не было недостатка в энтузиастах,
обивавших пороги Сектора Межзвездных Проблем.
Обращение Председателя Совета продолжало висеть в воздухе, невольно
будоража сердца старых звездолетчиков. Протиснувшись сквозь рой огорченных
юнцов, Руссов подошел к Председателю.
- Я готов занять свободное место в "Палладе", - глухо проговорил он.
Впоследствии он и сам не мог понять, как все это случилось. Он помнил лишь,
что призыв Председателя Совета наполнил все его существо страстной жаждой
полета. Оставайся с нами, Иван Руссов... человечество помнит твои
скитания... Ведь это "Циолковский"? Геовосточный Трудовой Союз?..
Руссов подтвердил кивком головы и снова настойчиво повторил:
- Я готов лететь на "Палладе"...
- Хорошо, - ответил после некоторого молчания Председатель, обменявшись
несколькими фразами с членами Совета. - Завтра ты познакомишься с экипажем
"Паллады". Астронавты сейчас проходят предстартовую подготовку на суточном
спутнике[3], и ты присоединишься к ним.
* * *
...Не оставляя за собой ослепительного шлейфа света, характерного для
фотонных ракет прошлого, "Паллада" стремительно ускоряла свой полет, каждую
минуту "проглатывая" кусочек бесконечности длиной в 18 миллионов километров.
Это был первый корабль, который двигался за счет реактивной тяги,
возникающей при отбрасывании невидимых радиоквантов высокой частоты. Правда,
квантовый звездолет разгонялся в несколько раз медленнее фотонно-мезонных
ракет, так как радиокванты были гораздо легче фотонов и мезонов, но зато они
не грозили испепелить отражательный параболоид. До сих пор самой сложной
проблемой в фотонных ракетах оставалось усмирение чудовищно раскаленного
светового пуча, падающего на поверхность параболоида. Непроизводительно
расходуемые для питания охлаждающих систем десятки миллионов киловатт,
сверхмощные магнитные экраны, а значит новые миллионы киловатт энергии,
сдерживающие убийственную мощь излучений, нейтронные завесы, точнейшие по
своей синхронности операции обновления атомной структуры параболоидов, - все
это было теперь преодолено.
...Он снова плыл по безбрежному океану пространства- времени и
чувствовал себя в родной стихии. Голубоватые огоньки уходящих назад звезд
приятельски подмигивали с боковых экранов, и успокоительная мелодия,
лившаяся из приборов охраны электронных связей, казалось, говорила: "Мы на
страже, сын Разума... бесконечность склоняется у твоих ног". Еле уловимый
бас квантовых генераторов напоминал о десяти миллиардах киловаттэнергии
внутринуклонного распада, ежеминутно преобразуемых в бешено рвущийся
реактивный луч радиоквантов. Релятивистские часы, соединенные со счетчиком
звездных скоростей, каждый час издавали тонкий звук, словно удивляясь тому,
что за эти шестьдесят минут истекало 420 суток!
... Звездолет заканчивал этап торможения, оставив позади себя почти
двадцать два парсека. Пространство вокруг "Паллады" как бы "прогибалось",
изнемогая под действием чудовищной эквивалентной массы[4], порождающей
мгновенное поле тяготения, в сотни раз более напряженное, чем сила тяжести у
поверхности Земли. Жизнь экипажа текла с размеренностью хорошо
отрегулированного механизма. Совершенная система электронных автоматов с
безупречной точностью вела корабль по курсу, и спутники Руссова спокойно и
весело, точно они и не покидали земли, делили свое время между трудом,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг