Когда наконец он стал на мягкий ил, то почувствовал стыд за свой крик.
Он даже обрадовался, что не был услышан.
Справа, разрезая чернильную толщу воды, вспыхнул яркий серебристый
конус, упирающийся в размытый туман.
В луче метнулись диковинные рыбы с пилообразными хребтами, с глазами,
горящими в луче, как у кошек, мелькнули и исчезли... А вместо них в
освещенное пространство вошел Илья Юрьевич, огромный, спокойный, бородатый и
улыбающийся. Он словно стоял не на дне венерианского моря, а на берегу, где
недавно сказал своим помощникам, что в крайнем случае вездеход опустится под
воду, и они перейдут пролив по дну...
Алеша, преодолевая плотную преграду, добрался до Богатырева и обнял
его. Илья Юрьевич не отстранился, как обычно.
Прожектор на вездеходе зажег Добров.
Затонувший вездеход был цел!
В свете прожектора виднелось исполинское перепончатое крыло и часть
гороподобной туши уничтоженного ящера, хвост которого придавил вездеход ко
дну.
Освободить вездеход оказалось нелегким делом. Пришлось включить
двигатели. Насосы засасывали не воздух, а воду. Отбрасывая ее вниз, они
приподняли вездеход вместе с чудовищным хвостом. Богатырев и Алеша
подставили плечи, чтобы удержать этот хвост. Добров выключил насосы и
включил реактивный двигатель. Вездеход опустился ко дну и рванулся.
Машина была свободна.
Алеша и Илья Юрьевич выбрались из-под хвоста дракона.
Илья Юрьевич наклонился, чтобы коснуться корпуса вездехода антенной, и
сделал знак, чтобы его товарищи сделали то же. Теперь можно было
переговариваться через шлемофоны.
- Вижу, двигаться он может свободно, - кивнул на вездеход Богатырев.
- Лишь бы не сбиться с пути, - отозвался Добров.
- Как хорошо, что магнитное поле на Венере такое сильное! - вставил
Алеша. - Компас действует. А я ведь струсил... закричал, - признался он.
- Трусить еще придется всем, - проворчал Добров. - Теперь жди
ихтиозавра какого-нибудь. Не знаю, пригодятся ли против них наши подводные
ружья.
- Все-таки достань их, - посоветовал Илья Юрьевич.
Добров снова включил насосы, создававшие воздушную подушку. Они
засосали воду и направили вниз струю.
Добров так отрегулировал работу насосов, чтобы машина оставалась во
взвешенном состоянии. Самому ему пришлось выбраться на дно. Доставая рукой
приборы управления, он включил горизонтальный двигатель на самый тихий ход.
Держась за борта, все двинулись вперед.
Антенны не касались теперь металлического корпуса, и связи между
путниками не было.
Прожектор освещал странное пестрое дно. Ил был усеян самоцветными
камнями, которые радугой играли в луче прожектора. Но скоро выяснилось их
удивительное свойство. Синие, желтые, золотистые, под влиянием света они
быстро меняли окраску, становясь все ярко-красными, а потом коричневыми, в
тон ила... Многие из них не только меняли окраску, но и уползали из светлой
полосы в тень. Скорее всего, это были раковины моллюсков или крабовидных.
Рыбы, кроме стаек проворных мальков, проносившихся прозрачным веером,
избегали попадать на свет. На самом краю освещенного конуса глаза их горели
по-волчьи.
Илья Юрьевич взял гранатное ружье. Оно могло помочь и под водой. Добров
и Алеша вооружились ружьями-острогами.
Илья Юрьевич шел первым, и его силуэт выделялся на фоне освещенной
воды. Он поворачивал голову, тревожно всматриваясь в темноту.
В луче прожектора стали попадаться скалы неправильной формы, занесенные
илом, поросшие водорослями.
Доброву приходилось лавировать между ними.
Алеша жадно всматривался в их неясные, исчезающие в мутном тумане
очертания.
Добров нашел проход, вдоль которого скалы тянулись по обе стороны,
уходя ровными рядами в темноту.
У Алеши сжалось сердце. Он не мог отделаться от ощущения, что они
движутся по... улице.
Это было смешно. Романтическая уверенность Алеши в том, что на Венере
есть разумная жизнь, под давлением неопровержимых аргументов Доброва давно
уже пошатнулась. На Венере эра развития оказалась слишком ранней, чтобы
можно было ждать появления разумных существ. Венерианку он видел только в
бреду. Но все-таки, какие странные скалы!..
Конечно, Добров возмутился бы, узнав о диком предположении Алеши. Илья
Юрьевич, возможно, пожурил бы его, назвав мечтателем...
Однако нельзя же пройти мимо таких скал, даже не посмотрев хоть на одну
из них вблизи...
Алеша догнал Богатырева и дотронулся до его плеча. Тот вздрогнул и
резко обернулся.
Алеша показал на скалы, потом на свои глаза, сделал умоляющий жест
руками.
Богатырев взглянул на герметические ручные часы и отрицательно покачал
головой.
Алеша поднял один палец. Одну только минуту, одну только скалу. Ведь
единственная возможность!..
Илья Юрьевич нахмурился, скрестил руки на груди, показывая, что он
будет ждать, но лишь недолго.
Алеша двинулся вперед к освещенной скале.
Удары сердца отдавались в висках.
Если бы это на самом деле оказались руины!..
Однако скала, полускрытая илом, меньше всего походила на развалины
строения.
Но почему все эти скалы вытянуты в линейку? И по другую сторону "улицы"
так же!..
Когда-то Алеша ездил в туристическую поездку по Италии и побывал в
Помпее. Он как завороженный рассматривал тогда древний город развалин, более
тысячелетия пролежавший под пеплом Везувия.
Его поразили ровные улицы, ряды примыкающих один к другому каменных
домов без крыш... В каменной мостовой были глубокие выбоины от колесниц...
Сколько столетий нужно было ездить по этим мостовым, чтобы выбить в камне
такие колеи!.. Он заглядывал в дома без крыш, старался представить, какие
здесь жили люди... Маленький городок тысяч на двадцать жителей, но в нем
были и общественные бани, и спортивный зал для юношей, и античный театр с
великолепным полукружием амфитеатра, и открытый форум для собраний, и храм с
сохранившимися колоннами!,
О, если бы увидеть сейчас хоть одну колонну!
Алеша шел впереди вездехода в широкой части расходящегося луча, где
свет захватывал странно ровный ряд скал.
Но колонн не было...
Неужели эти подводные жилища сооружены какими-нибудь животными? Строят
же бобры плотины и хатки... Не говоря уж о геометрически правильных
муравейниках.
Расстаться с мечтой всегда очень трудно.
Алеша упрямо шел, разглядывая каждую скалу. При близком рассмотрении
они оказывались разной формы и совсем не напоминали Помпеи. Если бы найти
хоть один вход в скалу!..
Он так и подумал - "вход в скалу". Не решился додумать "в дом", но
слово "вход" мысленно произнес.
Некоторые скалы были много выше других. Их геометрически правильная
форма казалась подчеркнутой...
Хотелось осмотреть хоть одну скалу поближе. Он обошел подножие скалы,
но входа не нашел. И вдруг он вспомнил, что животный мир Венеры, вероятно,
должен был приспособиться к особым условиям ее бешеной атмосферы. Алеше не
хотелось допустить, что он имеет дело с жилищами подводных существ. Нет! Он
уже мечтал, что перед ним древний, когда-то затопленный город!.. Но если на
Венере летает птеродактиль, чудовище, то и разумные строители города могли
летать. Тогда вход в их дома надо искать не снизу, а сверху... в не
сохранившихся, быть может, крышах...
Алеша всплыл на скалу.
Прожектор замигал. Предостерегает Добров...
Алеша, перебирая руками, двигался по поверхности скалы, как по крыше...
Здесь света не было, и ничего нельзя было разобрать. Алеша искал
провала на ощупь...
И он нашел его!..
Может быть, это было просто углубление в скале, но разгоряченному
фантазеру казалось, что он опускается в жилище разумных летающих существ...
Богатырев и Добров видели, как всплыл и исчез Алеша. Молча они ждали
минуту, две, три... пять...
Богатырев прикоснулся антенной к корпусу вездехода. Добров, увидев это,
сделал то же.
- Мальчишка! - услышал Богатырев его голос. - Разреши, Илья, я приведу
его. Если бы можно было снять шлем, я отодрал бы его за уши!
- Иди. Возвращайтесь поскорее, - скомандовал Богатырев. - Я поверну
вездеход, посвечу вам.
Добров всплыл на скалу, как и Алеша...
Вершина скалы, теперь освещенная, выделялась в мутном тумане. Но в
углублении, в котором исчез Алеша, было темно.
Добров оказался предусмотрительнее Алеши. Он захватил электрический
фонарь. Он осветил им странный колодец, вернее вертикальный грот...
В глубине Добров заметил движение.
Не попал же Алеша в логово ихтиозавра!..
Добров не раздумывал. Зажав в одной руке фонарь, в другой - нож, он
ринулся вниз.
В луче света блеснул шлем биолога.
Добров опустился на мягкий ил рядом с Алешей, почти грубо схватил его
за руку и показал наверх.
Губы у Алеши шевелились, он в чем-то хотел убедить Доброва. Но Доброву
даже в голову не пришло то, что хотел ему сказать Алеша. Он не мог и не
желал его понять. Слишком на разных языках если не говорили, то мыслили
они...
Алеша указал Доброву на выход из грота внизу - он все-таки отыскал его
изнутри!
Алеша засунул в мешок попавшийся под руку покрытый илом камень.
Следом за Алешей Добров на четвереньках выбрался из грота и с
облегчением увидел освещенный конус. Схватив Алешу за руку, он решительно
двинулся к вездеходу.
Алеша шел взволнованный, смятенный, слегка упираясь. Он почти был
уверен, что побывал в жилище каких-то существ... Но были ли эти существа
разумными?
Подойдя к вездеходу, он прислонил антенну к корпусу, чтобы Богатырев
выслушал его, но тот посмотрел сердито, повернулся спиной и двинулся впереди
вездехода.
Добров включил мотор. Положив руку на борт, Алеша пошел рядом.
Он больше не думал о нападении ихтиозавров. Скалы по правую и по левую
сторону от освещенного конуса казались ему причудливыми строениями, а
впереди, на занесенном илом дне, он готов был увидеть выбитые в камне колеи
колесниц...
Хорошо, что Добров не "слышал" этих сумасбродных мыслей!..
Скалы, превращенные фантазией Алеши в дворцы и башни, в кубы и пирамиды
домов, медленно проплывали назад.
Это было как наваждение.
Глава вторая
ПЕРВЫЙ КОСТЕР
Ураганы на Венере рождались циклонами. Бешено закрученные атмосферные
воронки охватывали целые материки. На ободе жернова ветер дул с непостижимой
силой, в центре стоял мертвый покой.
Следом за штормом наступила тишина...
Волны моря еще не утихли, они вздымались холмами, но уже без гребней,
сглаженные, мягкие... Они набегали на песчаный берег, выбрасывая в кипящей
пене яркие разноцветные ракушки. С недовольным шипением они всё больше
отступали, уже не доставая пенными лапами до тускнеющих на песке выброшенных
из моря самоцветов.
Недалеко от берега в отхлынувшей воде показался шлем с остроконечным
шишаком антенны. Как в славной сказке, выходили из смирившейся воды один за
другим три фигуры, оставляя следы на влажном песке.
Следом за ними, как верный конь, выплыл из волн вездеход.
Илья Юрьевич снял шлем с колпаком и всей грудью вдохнул морской воздух.
Алеша тоже снял шлем, счастливо озираясь. Добров возился с вездеходом.
- Благодать-то какая! - сказал Богатырев.
Вместо заросших папоротником болот противоположного берега здесь от
желтой каемки песка начинался ковер алых цветов, о которых так мечтал Алеша.
Пошатываясь от усталости, Алеша добрался до цветов, опустился перед ними на
колени и стал собирать букет из огоньков. Цветы пламенели у него в руках,
каждый чуть отличного от других оттенка: букет жил, переливался, пылал...
- На Землю бы такое привезти! - воскликнул Алеша.
Он вынул было из мешка взятый им со дна камень, чтобы освободить место
для букета, но почему-то снова положил его обратно.
Прямо с берега поднималась коническая гора вулкана. Вершина ее казалась
окутанной тучами. Это дымился кратер. От него струями спускались каменистые
гряды - потоки застывшей лавы. Лес рос лишь у подножия, все тот же лес
папоротников и хвощей.
- К сожалению, сразу не двинемся, - сказал Илья Юрьевич.
- Здесь так красиво! - отозвался Алеша.
- Нужно узнать, в какой стороне американцы. Как ты, Роман, не слышишь
их?
- Может быть, нашему радисту удастся установить связь, вместо того
чтобы собирать цветы для местных дам? - едко заметил Добров. - Радиоволны не
проходят. Магнитная буря продолжается. Чувствуется, что Венера ближе к
Солнцу...
- Планета бурь... В воздухе, в море, в эфире, - сказал, не обижаясь,
Алеша.
- Что ж, отдых нам нужен, - решил Богатырев.
- Можно развести костер, - предложил Алеша.
- Что ж, - согласился Илья Юрьевич. - На Венере еще никто не разводил
костров. Будем первыми.
Алеша вернулся с охапкой сухих корней, отломившихся от венерианских
перекати-поле. Разжигая диковинный хворост, он вдруг спросил:
- Вы думаете, Илья Юрьевич, что это первый костер на планете?
Костер разгорался, потрескивая и стреляя искрами.
- А ты сомневаешься? - пытливо посмотрел Богатырев.
- Сомневаюсь, - чистосердечно признался Алеша.
Добров поморщился, как от зубной боли. Алеша стал на колени, вороша
горящие сучья длинным корнем.
- А подводная улица? - спросил он, не оглядываясь.
- Какая улица? - возмутился Добров.
- Разве два ряда похожих на скалы руин не напоминали улицу затопленного
города?
Богатырев улыбнулся.
Добров позеленел:
- Ну, знаете ли! Ему мало заработать кандидатскую степень на вздорных
да к тому же и чужих гипотезах о существовании разумной жизни на других
мирах, так и теперь она мерещится ему повсюду! В таких случаях лечиться
надо. Понимать, что Космос противопоказан...
Алеша смертельно обиделся, отошел в сторону. Добров деловито занялся
консервами. Богатырев задумчиво теребил бороду.
Гипотезы разумной жизни на других мирах!
Алеша вовсе не присваивал их себе, но он был их горячим сторонником.
Прежде всего привлекал к себе Марс.
Еще Гавриил Андрианович Тихов, замечательный советский астроном, изучая
отражательную способность темных пятен на Марсе, которые меняли свою окраску
по временам года, от зеленой весной, до красновато-коричневой, под цвет
марсианским пескам, зимой, убедился, что пятна эти не что иное, как сплошные
массивы вечнозеленой растительности типа наших елей или лиственниц.
Впоследствии он изучил и вновь появившиеся на планете пятна, прежде
неизвестные. Он шутливо назвал их "марсианской целиной". К тому же и
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг