приготовляя вечерний чай.
- Где же Джемс? - ворчал Бен.- Так приятно было бы сесть за стол всей
семьей.
- А как же Сэм? - спохватилась Мэри.Уж я ему дам такую взбучку, что он
устроит короткое замыкание.
- Почему короткое замыкание? - засмеялась Амелия.
- У него теперь часто получается короткое замыкание, с тех пор как я
поступила в магазин. Ведь я ему все рассказываю... Бедный мальчик, он так
переживает!.. Его обязательно выгонят с работы.
- Это Джемс, я узнаю по звонку, - пошел к двери старик Бен.
- Мэри, а за кого вы будете голосовать? - спросила неожиданно Амелия.
Мэри даже испугалась.
- Я? Голосовать? Да я никогда об этом и не думала.
Амелия топнула ногой.
- Вы не хотите использовать женское равноправие?
- О, Амелия. Я всей душой хочу использовать женское неравноправие и
прибрать к рукам одного из этих богатых молодчиков, которые трутся в нашем
магазине.
Мэри громко расхохоталась, а Амелия неодобрительно сжала губы.
- Право, Амелия, вы начинаете напоминать мне Сэма. Он тоже говорит,
что надо обязательно голосовать...
- Джемс и Сэм, - возвестил старый Бен. - Можно садиться за стол.
Джемс был высоким, немного неряшливым парнем, с усталыми,
развинченными движениями. Он поздоровался с Амелией, задержав ее руку в
своей. Сэм смущался в присутствии малознакомой девушки и жался к стене.
Мэри покрикивала на него, заставляя вносить в столовую стулья из гостиной,
и хлопотала у стола, разливая чай в крошечные чашечки.
- Рассказывайте, парни, из-за чего вы поссoрились у входной двери? -
спросил старый Бен.
Джемс неприятно захохотал.
- Я нашел, наконец, себе работу, а Сэму она не нравится.
- Ты нашел работу? - нагнулся через стол старый Бен.
- Да, да, отец. Я получу двадцать долларов в день выборов.
- Что же ты должен сделать?
- Хо-хо! Об этом я как раз и собирался с вами поговорить, дорогие мои
родичи.
- Хэллоу! Это интересно. Двадцать долларов за один день. Я должна для
этого работать целую неделю! - воскликнула Мэри.
- Это нечестный заработок, - пробурчал Сэм.
- Не ворчите, старина. Это прекрасный заработок. Вы всегда недовольны:
то я не ищу заработка, то мой бизнес кажется вам нечестным. Заступитесь за
меня, мясе Амелия.
- Расскажите, что это за бизнес, - попросила Амелия.
- Пустое дело. В день выборов я должен притащить к избирательным урнам
всю свою семью и вас, Сэм. Вот и все. За это я получу деньги на
великолепный костюм.
Чашечка в руке мисс Амелии задрожала.
-- Вы не договорили, - вставил Сэм. - Приведенные вами родственники
должны проголосовать за мистера Элуэлла.
- Ах! - Амелия чуть не уронила чашечку на стол.
- Что с вами, мисс Амелия? - спросил Бен.
- За мистера Элуэлла!- воскликнула Амелия.
- Ну нет, - сказал Генри, - я хочу получить работу в туннеле.
- Да не все ли равно, за кого голосовать?- деланно засмеялся Джемс. -
Все в жизни одинаково плохо. По крайней мере, вы дадите мне заработать. А
этот Элуэлл, уверяю вас, боевой парень. - Джемс хихикнул. - Говорят... что
обстрел Седьмой авеню среди бела дня... Хо-хо-хо!..
- Вы все с ума сошли с этими выборами! Я никуда не пойду, - заявила
Мэри.
- А я пойду, чтобы проголосовать против Элуэлла, - сказал Сэм.
Мисс Амелия загибала под столом пальцы на правой и левой руке.
Джемс улыбнулся и пожал плечами.
- В конце концов мне все равно, лишь бы вы пошли вместе со мной.
- Э, сынок,--протянул Бен, - это уже нечестно - привести того, кто не
проголосует за Элуэлла.
- Простите меня, - сказала вдруг Амелия,- я совсем забыла, что меня
ждет отец.
- Как жаль, - заговорил Бен. - Мы провели бы такой хороший вечер. У
нас есть несколько замечательных кроссвордов.
- Нет... нет...
Удивленная Мэри провожала взволнованную подругу. Но она удивилась бы
еще больше, если бы знала, что на каждой руке мисс Амелии было загнуто по
два пальца, а вопрос, который ее мучил, был: "За кого будет голосовать
Мэри?"
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
НАУТИЛУС
Oт моря, отгороженный от него исполинскими шлюзовыми воротами, в глубь
суши шел широкий, но очень короткий канал. Он тянулся всего лишь на длину
беговой дорожки стадиона и был сух. По обе стороны выемки стояли два ряда
кранов-дерриков с выcоко поднятыми ажурными стрелами.
Посередине канала, дно которого было много ниже уровня моря, почти
вровень с землей проходила гигантская, еще не собранная полностью труба.
Она была такого диаметра, что в ней свободно поместился бы трехэтажный дом.
Труба эта не лежала прямо на дне. Она, как сороконожка, упиралась
лапами-патрубками на две меньшие трубы, которые покоились у самых стенок
выемки.
Все сооружение было опутано сеткой металлических лесов. На лесах
виднелись фигурки людей в комбинезонах, около них вспыхивали ослепительные
звездочки электросварки.
Вдоль малых труб проходили узкоколейки с нагруженными и пустыми
вагонетками. Деррики склоняли над каналом свои огромные удочки и
вылавливали снизу листы изогнутого железа.
На краю выемки стоял Андрей Корнев. Поодаль тихо переговаривались
Степан Григорьевич и Сурен.
Андрей стал спускаться на дно выемки.
Степан и Сурен последовали за ним.
Снизу сооружение казалось еще величественнее. Даже малые трубы были в
два-три человеческих роста диаметром, не говоря уже о большой, казавшейся
выпуклой крепостной стене.
- Ва! - не выдержал Сурен. - Одно дело выдумать, другое - поглядеть.
Во сне увидишь - страшно будет. Вот это масштаб! A как ты думаешь, Андрей?
- Думаю, что масштаб очень мал, - сказал Андрей.
- Слуший, что ты говоришь? Может быть, пирамидону дать? С дороги
голова болит?
- Да, голова болит за наше дело. Разве это масштаб?
- Андрюша, не надо рисоваться, ибо, кроме нас, тут никого нет, -
сказал Степан Григорьевич, с трудом сдерживая раздражение.
Андрей не обратил на него ни малейшего внимания: - Док в сто метров
длины, разве это док для четырехтысячекилометрового туннеля?
- Андрей, ты забываешь, это не просто судно, это подводный гигант,
равного которому нет среди субмарин.
- А мне не подводная лодка нужна, а завод, подводный сборочный завод!
- отрезал Андрей.
Степан только руками развел. Как неприятно складывался первый после
приезда Андрея обход стройки!
- Нам понадобится атомный взрыв, чтобы удлинить выемку в шесть раз!
Будем строить подводный док в шестьсот метров!
- Ты сошел с ума! - не сдержался Степан Григорьевич. - Виданное ли
дело строить подобное судно, к тому же подводное!
- Вы проектировали без меня, я вношу коррективы. Подводный док будет
длиной в шестьсот метров. Это сократит срок постройки Арктического моста.
- Вот это да! Ай-вай-вай!- щелкнул языком явно восхищенный Сурен. -
Выходит дело, мы с тобой, Степан, крохоборщики.
- Андрей, не используй своего положения, - предупреждал Степан, когда
они поднимались из выемки. - Я отказываюсь поддерживать тебя. На стройке
сидит представитель из Москвы. Проект утвержден. Пойми, никто не разрешит
строить сразу два таких гигантских дока, ибо нет опыта работы и с одним.
Ведь в Мурманске тоже начали строить док...
- В Мурманске работы прекратим. Док будет один.
- Как один?-опешил Степан Григорьевич.
- Слушай! Ты уже не хочешь строить в Арктике?
- Будем строить сначала в Черном море, а потом перегоним подводный док
через Дарданеллы, через Гибралтар, вокруг Европы.
Сурен даже свистнул от изумления: - Настоящий русский размах!
- Я вижу, не даром шутили, что ты автор проекта лестницы на Луну, -
съязвил Степан, Андрей побледнел от гнева: - Будет так, как я сказал, и не
потому, что я так хочу, а потому, что так выгоднее.
- Не знаю, согласится ли с этим представитель из Москвы, инженер
Милевский... Ты его знаешь, вы когда-то встречались.
- Представителю здесь делать нечего. Если он вам без меня был нужен,
чтобы разделять ответственность, то я обойдусь без него.
- Слушай, Андрей, ты просто не можешь реально мыслить. Мы ведь
договаривались когда-то, что я буду учить тебя, ибо...
- Вот так и будет: ты будешь учить, а я буду командовать.
Степан Григорьевич еще не знал Андрея таким. Он поглядел на Сурена,
ища сочувствия, но у того антрацитовые глаза горели, как у рыси, - он был
восхищен Андреем.
К Степану Григорьевичу подошел старичок-мастер и стал жаловаться, что
плохо с доставкой листов.
- Никак не управимся, - вздохнул он, протирая очки в тонкой
металлической оправе.
- Придется управиться, - сказал Андрей.- Док мал будет. Решено строить
его в шесть раз длиннее. Расскажите рабочим. Вечером с ними потолкуем, как
такую громаду подымать.
- В полкилометра? - только и мог выговорить мастер.
Навстречу группе инженеров важной походкой шел изрядно полысевший и
пополневший инженер Лев Янович Милевский.
- Кого я вижу! - воскликнул он, протягивая обе руки. - Восставший из
мертвых! Сам Андрей Григорьевич! Ведь мы друзья еще с Урала. Ах, боже мой,
какая это была чудесная поездка в игрушечном поезде... комфортабельный
салон-вагон... Я с таким удовольствием его вам уступил... боже мой,
рысак... Страница истории!..
Андрей сухо кивнул в ответ.
- Вот видите, Андрей Григорьевич, когда проект ваш стал реальным,
когда он поднят общими усилиями всех нас... - Милевский вздохнул, - поднят
на должную техническую высоту, когда решен вопрос об этом подводном
гиганте, где будет собираться туннель, я - за проект! Я теперь за
Арктический мост! Диалектика, дорогой Андрей Григорьевич.
- Док, который вы утвердили, никуда не годится, - резко сказал Андрей.
- Мы будем строить не два, а один док в шестьсот метров.
- Слуший! Док вокруг Европы пойдет... Понимаешь, сколько тысяч
туристов в него влезет? Целый город!..
- Ах шутники, боже мой, какие шутники! Младая кровь играет!
- Играть мы здесь не будем, товарищ Милевский. Сделаем так, как я
сказал.
- Позвольте... Это как же? Вы серьезно? Но ведь проект утвержден, я
уполномочен наблюдать...
- Наблюдатели не нужны ни на малом доке, ни на большом.
- То есть как это не нужны? Простите, Андрей Григорьевич, у вас нет
опыта крупной работы. Вы бы посоветовались с братцем - он ведь знает, как
надо считаться с центром.
- На строительство плавающего туннеля отпущены средства. А как они
будут израсходованы - это решает руководство стройки.
- Да вы тут черт знает что начнете строить? - почти завизжал
Милевский.
Сурен от удовольствия потирал руки, подмигивая Степану Григорьевичу,
но тот стоял поодаль с непроницаемым лицом,.не желая принимать участие в
этом разговоре.
- Товарищ... товарищ Ясенский! Ко мне, пожалуйста! - закричал
Милевский молодому человеку, услужливо подскочившему к нему.Будьте любезны,
не откажите... Сейчас же пошлите мою телеграмму в наш центр и копию
заместителю председателя Совета Министров СССР! Живо, одним духом! Да, да,
товарищ Корнев, с уполномоченным центра вам шутить никто не позволит.
Самоуправство! Вотчина!
- Стройкой буду управлять я, а не вы. Это вам следует запомнить.
Пойдемте. Работу перестраивать на новый масштаб нужно немедленно.
Милевский был растерян только одно мгновенье. Отпустив помощника с
телеграммой, он овладел собой и с добродушной улыбкой нагнал Андрея.
- Андрей Григорьевич, не будем ссориться. Я не вмешиваюсь в ваши
права. Начальство нас рассудит... Но умоляю... умоляю об одном...
- Что еще? - нахмурился Андрей.
- По моему разрешению на стройку приехали американцы. Среди них очень
видный промышленник мистер Игнэс. Я бы не хотел, чтобы вы говорили при них
о своих... дополнениях... Я понимаю, новая метла чисто метет, но не стоит
выносить сор из избы.
- Никакие американцы на стройку дока не придут, - решительно заявил
Андрей.
Милевский застыл с умоляюще поднятыми руками. Он безмолвно обращался
то к Сурену, то к Степану Григорьевичу, наконец заговорил: - Но ведь это же
будет международный скандал, товарищ Корнев... Вы подумайте... с
американцами нам еще немало придется иметь дел...
- Повторяю, на стройке будет распоряжаться ее начальник, а не
представитель кого бы то ни было.
Андрей пошел в небольшой домик, где разместилось управление
строительством, и немедленно потребовал к себе в кабинет инженеров.
Милевский побежал жаловаться парторгу Денисюку. Американцы могли
приехать каждую минуту.
Денис, хитро посмеиваясь, появился в кабинете Андрея. Инженеры,
ошеломленные новым заданием, расходились, чтобы обдумать все и вечером
снова явиться к начальнику с предложениями.
Степан Григорьевич и Сурен остались в кабинете.
- Что? Нажаловался? - спросил Андрей Дениса.
Тот ухмыльнулся: - Шумишь, Андрей, шумишь дюже!.. Удлинить док, то, я
разумею, добре будет. Коммунисты, я уже слыхал, поддержат. Масштабность -
она нам люба. Только вот насчет американских гостей ты перегнул трошки.
- Я уже сказал. Отменяю разрешение Милевского.
- То ж добре! Отменить надо. Только свое разрешение надо дать. Ты ж
попытай, какие такие гости будут. Мистер Игнэс... ты ж в Америке был,
наверное, слышал?
- Постой, какой это Игнэс? Миллионер?
- Друг возможного президента. И еще один хлопец с ними. То уж не
президента, а мой дружок будет. Сенатор Майкл Никсон, или Рыжий Майк.
Сейчас в Америке очень известная фигура. Только когда мы с ним хлопцами
были, так на "Лейтенанте Седове" плавали. Коммунист к тому же.
- Ах, вот как? - улыбнулся Андрей. - Хорошо, поступлю по твоему
совету. Разрешение Милевского отменяю. Принять американцев разрешаю.
- Вот то добре теперь. Пойду, встречу гостей, а то там перед ними
Милевский расшаркивается.
- Вот видишь, Андрей, - назидательно сказал Степан Григорьевич, - как
бы не пришлось тебе в другом уступать.
- Не рассчитывай, - сказал Андрей.
- Рассчитать как раз и нужно, - по-инженерному. Ты решил гнать док
вокруг Европы, забыв, что его винтомоторные группы должны питаться
электроэнергией с суши, по кабелям, которые лягут в уже построенной части
туннеля.
Сурен настороженно смотрел на Андрея.
Степан снисходительно усмехнулся.
- Будет все по-иному, - нисколько не смущаясь, ответил Андрей. - Сурен
когда-то предлагал построить атомные станции на Кольском полуострове и на
Аляске. Передача электроэнергии на тысячи километров в готовом туннеле
очень сложна. Атомную электростанцию нужно построить непосредственно на
доке.
- На доке? - обрадовался Сурен.
- Есть же атомная станция на гидромониторе! Но мы пойдем дальше.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг