- Шашлык был замечательный. Никогда в жизни не ел ничего подобного, -
заявил профессор, вытирая губы и бороду платком.
- Скорее, скорее, - торопил Андрей.
...Жужжание усилилось. Козы подняли головы и умными красивыми глазами
провожали странного орла, поднимающегося вертикально в небо.
Скоро маленькая точка исчезла в прозрачной синеве.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
ИСПЫТАНИЕ
Леса и перелески, дачные домики, поле с уборочной машиной, платформы с
промелькнувшими лицами, шоссе с бегущими грузовиками, самолет в воздухе,
ребята, скатывающиеся с пригорка, тоненькая девушка с косами, приветно
машущая рукой...
И уже скрылась легкая фигурка. Бегут назад кудрявые рощицы по обеим
сторонам полотна, и вдаль уходят прямые, как лучи, рельсы, загибаются за
самый горизонт, повторяя выпуклость земли.
Идеальная прямая! Когда-то царь-самодур с тупым упрямством провел эту
линию. Так и должны были строить дорогу из Петербурга в Москву. Так и
строили ее напрямик через холмы и болота, строили... на человеческих
костях.
И как память прошлого лежит и сейчас прямолинейное полотно, ведет в
Москву среди полей и рощ, садов и перелесков.
На одну из дачных станций этой дороги прибыл необыкновенный поезд. Он
был похож на гигантскую трубу, поставленную на колеса.
Прибытие этого поезда вызвало переполох в дачном поселке. На платформе
собралась толпа: мужчины в спецовках или летних пиджаках, девушки в
открытых сарафанах или легких брюках, руководительница детского сада -
молоденькая, строгая, с сияющими и любопытными глазами и целым выводком
построенных в пары, умирающих от восторга ребятишек, старушка в теплой
кофте, два древних старика, оба лысые, бородатые, один в очках, наконец
мальчишки, всюду во все времена одинаковые мальчишки в неподпоясанных
рубашках, в коротких уже им штанах... Эти оседлали забор, забирались на
ветви тополя и кричали оттуда: - А окна-то где?
- И дверей не видать. Вот чудно!
- Это цистерна, бензин перевозить.
- Врешь, это пушка...
- Пушка, пушка... Много ты понимаешь! А как целиться?
- А это осадная. На цель рельсы прокладывают. Честное слово так. Мне
Егорка говорил.
- Ребята, ребята! Смотри, идут.
- На четырех турбобилях приехали. Видите?
- Смотрите, какой дяденька! Не дяденька, а целых полтора дяденьки!
- Он тебе на дереве уши надерет, только руку протянет.
- А я знаю, кто это. Это - Седых, большой начальник!
- Много ты знаешь! Пушка, тоже сказал... А как она заряжается?
- А вон видишь сзади такое кольцо c дырками? Наверное, оно
отвертывается.
- Ничего вы не знаете. Не дырки, а дюзы. Это снаряд ракетный, на Луну
лететь.
- На Луну!
- Ой, на Луну! Вот хорошо бы залезть да спрятаться.
- Найдут, наверняка найдут. У них приборы чующие, по запаху
определяют, кто есть.
- У-у! Тогда тебя сразу почует.
- Откуда ты знаешь, что это ракетный снаряд?
- А вон, видишь, с полуторным дяденькой женщина идет?
- Ну, вижу.
- Это его дочь. Она в Ракетном институте училась. Мы в прошлом году с
ними на Истре рядом жили... дача там у них.
- И они отсюда прямо на Луну полетят?
- Вот увидишь. Снаряд по рельсам разбежится, разбежится, а потом как
ахнет - и сразу в воздух. Ну, а потом прямым ходом на Луну.
Группа приехавших подошла к трубообразному поезду. Мальчишки притихли.
Здесь действительно была Аня Седых. Одетая в голубой комбинезон с
белыми отворотами, она выглядела совсем юной. Только темные круги под
глазами делали ее усталой и более взрослой.
Да, так все получилось! Андрюшу мог спасти только полный покой.
"Никаких ассоциаций!" - сказали профессора. Ничто не должно было
напоми-нать о пережитом, даже... жена.
Аня рвалась к Андрюше, но ее убедили. И у Нее тогда ничего не
осталось, кроме диплом ного проекта.
Этот дипломный проект имел шумный успех, Степан Григорьевич Корнев -
какой это все-таки умный и влиятельный человек! - сумел не только заставить
Аню делать не ученический, а реальный проект, но и привлек к нему внимание
технической общественности. И это он включил строительство ракетного вагона
по Аниным чертежам в число первоочередных экспериментальных работ для
Арктического моста. Степан Григорьевич остался вместо Андрея, и с "им
посчитались. Аня должна быть, ему очень, очень благодарна!..
Но что будет с Андрюшей? Сначала Аняг носилась с ребяческой мыслью
сделать ему сюрприз. Конечно, она, не выдержав, во всем бы ему давно
призналась, но тут случился этот шторм в Черном море. Андрюша был в таком
тяжелом состоянии. С ним ни о чем нельзя было говорить. И даже подготовить
на расстоянии было невозможно. Профессора запрещали. Может быть, это и к
лучшему, что он приедет сразу на испытание. Ах, если бы приехал прежний
Акдрюша, каким он был в Светлорецке! Он бы все понял, принял бы и Аню и ее
изобретение...
- Что ж, Анна Ивановна, - сказал, словно читая ее мысли, идущий с ней
рядом Степан Григорьевич. - Я бы хотел, чтобы Андрей так же оценил ваш
труд... и вас... как ценю я, ибо отношение человека определяется оценкой не
своего собственного, а чужого "я"...
- Да, да, - рассеянно отозвалась Аня. - Конечно...
- К сожалению, для нас с вами не секрет, что Андрей... Да что там
говорить! Жизнь полна несообразностей, ибо люди всегда выбирают не тех, кто
особенно хорошо к ним относится, а чаще тех, кто... даже не хочет
замечать...
- Вы думаете, что Андрюша меня не заметит? - улыбнулась Аня.
- Не надо меня понимать в буквальном смысле.
- А как вас понимать? - чуть склонила набок голову Аня.
Степан Григорьевич промолчал и отвернулся. Но Аня все равно заметила,
что он покраснел.
- Пардон! Могу я поговорить с конструктором ракетного вагона Анной
Ивановной Седых?
Аня оглянулась и увидела стоящего в почтительной позе еще молодого, но
очень толстого человека с огромной торчащей шевелюрой.
Его подбородок тонул в налитой шее.
- Да, да, конечно. Я и есть Седых. Что вас интересует?
- Я корреспондент технической газеты. Хотел бы услышать несколько слов
о вашем вагоне. Прошу не стесняться терминологии, вы говорите с инженером.
- Очень приятно. Ну, что же мне вам сказать? Пожалуй, о всех цифрах мы
поговорим после испытания, если вы здесь еще будете.
- О, несомненно!
- А сейчас скажу, что мечтаю применить реактивное движение в поездах
черноморского плавающего туннеля и Арктического моста.
- Ах, Арктический мост,.. Арктический мост! - многозначительно
вздохнул корреспондент. - Если бы вы знали, что у меня с ним связано! Я
помню его еще с юности, со студенческих лет. Я готов был всего себя отдать
этой дерзкой мечте. Как жаль, что здесь нет Андрюшки Корнева!
- Андрюшки?
- Да, да! Мы с ним вместе учились... в институте.
Аня нахмурилась, силясь что-то вспомнить.
На кого же похож этот толстяк?
- Конечно, он теперь такой великий человек!.. Я могу только взять у
него интервью, но, к сожалению, он сейчас далеко.
Корреспондент вынул блокнот и стал писать в нем красивым вечным пером.
Ане бросился в глаза огромный перстень на его толстом пальце. Он врезался в
мякоть, перехватывая жирный мизинец. И Аня сразу покраснела.
Она перевела взгляд на пышную шевелюру корреспондента и, злорадно
отчеканивая слова, сказала: - Ошиблись, Андрей Григорьевич Корпев здесь.
- Как здесь? - опешил корреспондент, пряча блокнот в карман.
- То есть он сейчас будет здесь, приедет. Вы можете с ним поболтать.
Узнаете друг друга. Как вы сказали? За его идею вы готовы были отдать всего
себя?
- Разумеется!.. Пардон, я поспешу... Вы сказали, он подъедет? Я побегу
к шоссе. Мерси.
Аня посмотрела ему вслед и удивилась, как тоненькая шея лохматого
юноши, когда-ги разносившего на комсомольски собрании Андрюшу, могла стать
такой безобразной, жирной?..
Мальчишки на заборе видели, как сел толстый дядя в свою машину и
поспешно помчался по направлению к Москве.
- А этот куда покатил?
- Дурак, с донесением!
И сразу же мальчишки на дереве заволновались. Они кричали своим
друзьям на заборе, словно им с дерева было лучше видно: - Садятся! Садятся!
Все внутрь залезают!
- Смотрите, смотрите! А тетечка в комбинезоне осталась...
- Ну, она-то обязательно полетит!
- Почему ты думаешь?
- Дурак, сам сказал, что она в комбинозоне. Управлять снарядом будет.
А потом она сама конструктор. Мне Егорка говорил.
- А почему все вошли, а она осталась?
- На часы смотрит...
- Еще одна машина на шоссе! - истошно закричали с верхней ветки.
- Двое! Еще двое! Это наверняка самые главные!
- Потому и тетечка к ним бежит! Ух, ты! Как прыгнула! Постой... он ее
на руки взял. Вот так штука! Несет! Тю-ю!
Ребята все разом принялись кричать и хлопать в ладоши.
Андрей, не обращая ни на кого внимания, нес Аню к вагону.
- Что ты делаешь, сумасшедший? Пусти, кругом люди.
- А что мне целый свет! Наконец-то ты со мной!
- Даже у тебя на руках...
- Почему ты меня не встречала? Почему не прилетела вместе с Суреном?
Почему мне нужно было сюда приехать?
- Сто тысяч почему, мой милый Почемучка! Папа здоров и тоже здесь. А
вон идет Степан Григорьевич.
- А что это за штуковина на колесах? Почему ты в комбинезоне?
- Андрюша, прости, милый... давай сядем сюда на лавочку... Но вот...
здесь дачники ждут поезда... и мы тоже сейчас поедем...
- Поедем?
- Ты знаешь, я волнуюсь... я не знаю, как тебе сказать. Мне казалось,
что все будет просто... - Аня смотрела на Андрея, и он ей казался каким-то
другим, немножко чужим, к тому же он нахмурился.
- Знаешь, Степан Григорьевич часто бывал у меня, принимал во мне
участие.
- Очень мило с его стороны.
- Ты поблагодари его.
Подошел Степан. Андрей встал. Они молча обнялись.
- Спасибо тебе за все. За Арктический мост, что отстоял, за Аню вот
тоже...
- Ты уже знаешь? - спросил Степан Григорьевич.
- Нет, еще, - быстро сказала Аня.
- Товарищи, дальше ждать нельзя. Иван Семенович торопит, ибо перегон
нам отвели на строго определенное время. Да вон он и сам сюда идет.
- Ничего не понимаю. Что это? Аня на практике, что ли? Новый дачный
поезд? А зачем вы все здесь?
- Здорово. Андрюха! - еще издали крикнул старый гигант. - Дай я
тебя... словом, поломаю тебе шпангоуты. Э-эх! Ну, крепок. Теперь тебя не
сломишь, какой вышел молодец! Мужицкая кость, говорю, - Иван Семенович сжал
Андрея в медвежьих объятиях, отпустил со смехом, взял за плечи и довел к
вагону. - Анка-то у меня как отличилась! Не у всякого инженерика по
дипломному проекту вагон построят.
- Ах, вот как! Я поздравляю тебя, Аня!
- Ну вот... Я знала... Вот видишь, оказывается, совсем тебя не
знала... Спасибо, Андрюша, - смущенно лепетала Аня.
- Ты мне хоть объясни...
- Нечего, нечего! - заторопил Седых. - Время подошло. Полезайте оба в
кабину. В пути наговоритесь.
- Это ты нарочно меня минута в минуту сюда доставил?.. - спросил
Андрей Сурена.
Тот вынул изо рта трубку и глубокомысленно выпустил клуб дыма: -
Слуший, понимать надо! Лишнее время- лишние разговоры! А тут сразу хлоп - и
четыреста километров в час.
- Неужели такая скорость? - спросил Андрей, взбираясь на подножку. Аня
улыбнулась ему из дверей кабины, маня за собой.
Мальчишки тотчас отозвались: - Ну, ребята, держись, не падай с дерева!
Сейчас взрыв будет, и они... на Луну...
- Привет Луне. - закричали с забора.
Андрей вместе с Аней входили в кабину управления, принужденно шутя: -
Очень трогательное участие в судьбе молодого специалиста!
Впереди вместо стены было сплошное круглое стекло, словно в подводной
лодке капитана Немо. Перед стеклом находился пульт управления с рычагами,
приборами и кнопками.
- Андрюша, милый... сегодня у меня особенный день... пожелай мне
удачи.
- От всей души!
Аня положила руки на пульт. Сзади что-то взревело. Андрей отлетел
назад и ударился о стенку. Еще одно движение Аниных пальцев - и Андрея
прижало к стенке с еще большей силой. Аня оглянулась, виновато и в то же
время торжествующе улыбнулась. Андрей, приходя в себя, заметил, что поезд
мчится с огромной скоростью. Он хотел что-то сказать, но боялся, что Аня
все равно не услышит, такой был грохот сзади в вагоне.
"Шумное, надо сказать, пригородное сообщение...",- подумал он.
И вдруг все стихло. Андрею на мгновенье показалось, что он потерял
слух. Но он услышал тихий Анин голос: - Ты не ушибся? Я нечаянно перевела
контроллер на два деления. Водитель, оказывается, из меня неважный... Папа
все сердится, что машину гоняю...
Телеграфные столбы проносились мимо, как спицы бешено вращающегося
колеса. Сеть проводов вздымалась и опускалась волнами.
"Для дипломницы, конечно, просто необыкновенная удача! - думал Андрей.
- Но все же... она могла бы меня встретить... Ну если прежде - врачи... то
теперь? Что ж, вероятно вскружил голову успех!" - Черт знает какая
скорость! - меж тем говорил он. - Какие потребуются пути?
Аня загадочно засмеялась: - О, для нашего вагона будет построена самая
идеальная трасса - без подъемов и уклонов, без поворотов, как...
Андрей не расслышал, что сказала дальше Аня, кажется, про ствол
ружья... Она повернула контроллер, снова включились дюзы, и Андрея опять
прижало к переборке.
Аня крикнула: - Нам выделили самый лучший участок пути! Как в
Арктическом мосте.
На этот раз Андрей услышал и вдруг понял сразу все. Так это поезд для
его Арктического моста, поезд, который должен заменить его собственную
конструкцию магнитофугального экспресса, показанного на нью-йоркской
выставке! Вот почему ему ничего не писали, вот почему не встречали, вот
почему доставили прямо на испытание, чтобы оглушить взрывами дюз,
ошеломить... наконец унизить. Так вот почему она такая чужая, далекая.
Оказывается, она теперь конкурирует с ним! Завтра о ней напишут все газеты,
как о победительнице... Вот что ей нужно! Как меняются люди!
Где же прежняя робкая, нежная Аня, которую он встречал в игрушечном
вагончике на узкоколейке? Где? Сердце у Андрея стучало...
Деревья слились в сплошную стену, через которую, как через зеленое
стекло, можно было видеть дорогу и дальние перелески.
- Вот теперь... четыреста километров в час! - воскликнула Аня.
Глаза ее горели, она улыбалась, она забыла о том, как будет
реагировать Андрей, забыла! Она полна была собственным счастьем, успехом,
победой! Она торжествовала! Такого поезда еще не было в мире!
Грохот смолк. Поезд мчался с непостижимой скоростью по инерции. Аня
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг