посмотрел на своего молодого спутника невысокий монах.
- Туда, - уверенно указал молодой монах налево.
- Почему именно туда? - поинтересовался второй.
- Я чувствую... Я уверен, что нам следует идти именно в этом
направлении... А вы сами как считаете?
- Я полагаю, что нам следует оставаться на месте, - по-прежнему с улыбкой
ответил невысокий монах. - Тем более что та, кого мы ждем, уже сама
направляется в нашу сторону.
Молодой монах хотел было обернуться, чтобы посмотреть в ту же сторону,
куда был устремлен взгляд его спутника, но второй монах быстро схватил его
за руку.
- Нет, - негромко произнес он. - Не забывай, что нам не следует проявлять
нетерпения.
Молодой монах виновато склонил голову и вновь с энтузиазмом защелкал
шариками на четках.
Минуту спустя к ним подошла высокая, стройная женщина, одетая в дорогое
платье из темно-синего бархата, расшитое серебряной нитью и украшенное
всего одной нитью жемчуга. Но зато все жемчужины на этой нити были как на
подбор, - крупные, округлой формы, с изумительным перламутровым блеском.
Женщина старательно прикрывала лицо атласным лазоревым веером, так что
видны были только ее маленькие, близко посаженные глаза, словно мышки,
быстро бегающие по сторонам.
- Ты Марин, торговец? - обратилась женщина к невысокому монаху.
Голос у нее был низкий и чуть приглушенный. Звучал он настолько властно,
что не возникало сомнений в том, что эта женщина привыкла повелевать.
- Да, госпожа, - низко склонил голову монах. - Я именно тот, кто вам нужен.
- Ты принес? - спросила женщина.
- Да, госпожа, - еще ниже склонился пред ней Марин.
- Давай! - протянув руку, женщина нетерпеливо дернула кончиками тонких
пальцев.
- Простите меня, госпожа, но я хотел бы вначале удостовериться в том, что
вы тоже принесли мне то, что обещали.
- Ты наглец, Марин! - возмущенно воскликнула женщина.
- Да, госпожа, - покорно согласился с таким определением переодетый
монахом контрабандист.
Женщина быстро выдернула из-за широкого пояса платья небольшой кожаный
кошель и нервно кинула его Марину.
Марин не спеша раскрыл кошель, чтобы заглянуть в него. Затем он так же
неторопливо достал из сумки, висевшей у него на плече, объемистый сверток,
упакованный в белый льняной платок.
- Здесь все, о чем вы просили, - сказал он, протягивая сверток женщине.
Та быстро схватила сверток, взмахнув широким подолом платья, развернулась
на месте и убежала прочь, не сказав даже слова.
- Женщина способна на все ради набора хорошей косметики, - глядя ей вслед,
глубокомысленно изрек Марин.
- Позвольте вас спросить, - обратился к Марину его спутник. - Что передала
вам эта женщина?
Марин протянул юноше кошель, полученный от незнакомки.
- Рубиновые подвески? - удивленно и немного разочарованно произнес тот,
заглянув в кошелек. - Для чего они вам?
- Тебе кажется, что подвески не стоят того, чтобы отправляться за ними в
XVII век? - лукаво улыбнувшись, спросил Марин.
Его спутник, ничего не ответив, пожал плечами.
- Дело в том, что это подвески французской королевы Анны Австрийской,
подаренные ей год назад ее мужем Людовиком XIII, - Марин сделал паузу,
после чего снова спросил своего молодого спутника: - Тебе это ни о чем не
говорит?
Тот вновь вместо ответа пожал плечами.
- Ты не читал "Трех мушкетеров"? - с недоумением посмотрел на него Марин.
- Читал, конечно, - обиделся молодой монах. - Но... Ведь Дюма выдумал
историю с подвесками.
- Совершенно верно, - согласился с ним Марин. - А мы попытаемся воплотить
ее в жизнь.
- Вы полагаете, это возможно?
- Все, в том числе и время, в руках Всевышнего, сын мой, - одетый монахом
контрабандист благочестиво воздел руки к небесам. - Но, если ему совсем
немного помочь, известная нам история может стать куда более интересной и
занимательной. Ты так не считаешь?
ДЕЛО О КАРТИНЕ НЕИЗВЕСТНОГО АВТОРА
Глава 1
Название бара - "Время от времени" - звучало многозначительно и
символично, особенно если принять во внимание то, что находился он всего в
двух шагах от главного управления Департамента контроля за временем. К
тому же владельцем бара являлся не кто иной, как Федор Николаевич Векслер,
бывший инспектор вышеназванного Департамента, без малого полвека
проработавший в Отделе искусств.
Наверное, не было в Департаменте человека, который, услышав имя Векслера,
непонимающе посмотрел бы на того, кто это имя произнес. Начав службу
простым стажером, Векслер закончил ее в должности старшего инспектора,
курирующего всю оперативную работу в прошлом. Проведенные им операции
преподносились новичкам как образцы для подражания. Молодые инспекторы,
которым не довелось лично поработать с Векслером, произносили его имя с
благоговением. Те же, кто успел застать Векслера во время его службы в
Департаменте, только усмехались загадочно, когда их спрашивали о том, в
чем секрет успеха, неизменно сопутствовавшего Векслеру, и удачи,
помогавшей ему выходить сухим из воды в таких ситуациях, когда, казалось,
все козыри находились на руках у противника. Генеральный же инспектор
Отдела искусств Тимур Барцис, когда при нем упоминалось имя Векслера,
неизменно клал ладонь на свой массивный, гладко выбритый затылок и издавал
звук, подобный тому, что во время оно использовал тираннозавр рыке, чтобы
прогнать вторгшегося на его территорию соперника.
Короче, Федор Николаевич Векслер был живой легендой Отдела искусств. О нем
первом слышал любой стажер, переступавший высокий порог Департамента
контроля за временем.
Отсюда становится понятно, почему бар "Время от времени", который Векслер
открыл после того, как, отслужив положенный срок, ушел на заслуженный
отдых, пользовался неизменной популярностью среди работников Департамента.
Помимо того, что большая часть инспекторов, не говоря уж о стажерах,
обедали в баре у Векслера, а кто-то, задержавшийся на работе сверх
урочного времени, забегал еще и поужинать, а то и позавтракать перед тем,
как идти на ковер к начальству с докладом. В баре отмечали все
сколько-нибудь заметные события в жизни Департамента: успешно проведенную
операцию, повышение по службе, награждение, дни рождения сотрудников,
свадьбы, равно как разводы, а также уход со службы, который далеко не
всегда происходил в соответствии с собственным желанием "героя" застолья в
сей знаменательный день. Но тут уж ничего не попишешь - такова специфика
службы инспектора Департамента контроля за временем. Время - настолько
деликатная форма материи, что невозможно даже прикоснуться к нему так,
чтобы волны возмущений не пошли вверх по временной спирали. У инспектора
же, работающего в прошлом, далеко не всегда в момент принятия решения
находится это самое время на то, чтобы оценить все возможные последствия
собственных действий. Нередко ему приходится действовать, руководствуясь
не точным расчетом, а интуицией. Ну а если интуиция подводит, то отвечать
за все приходится самому инспектору. Недаром в Департаменте говорят, что
инспектор так же, как сапер, ошибается только один раз.
Всех служащих Департамента, включая и новичков, которых ветераны
непременно приводили в бар знакомиться с хозяином, Векслер знал в лицо. За
годы службы в Департаменте он приобрел неплохие навыки физиогномиста,
поэтому, когда в баре у него появлялся посетитель, Векслер точно знал, как
его следует обслужить. Одному требовались хорошая выпивка и соленая
шуточка, другому необходимо было просто посидеть в одиночестве со стаканом
пива, с третьим нужно было сесть за стол и выслушать исповедь, которая
могла затянуться не на один час. Если же инспектор появлялся в баре в
неурочное время, когда добросовестному служащему следовало бы
сосредоточить все внимание на вопросах пресечения контрабанды произведений
искусства из прошлого, да к тому же еще и требовал самый крепкий напиток,
какой только имелся в запасе, тут уж было ясно без лишних слов - стряслась
беда. И если кто и мог помочь бедолаге, так только Федор Николаевич
Векслер, который ради такого случая всегда был готов, не задумываясь,
покинуть свой пост за начищенной до зеркального блеска никелированной
стойкой.
Поэтому, когда тринадцатого апреля, в пятницу, ровно в десять сорок две,
когда в баре "Время от времени" находилось всего двое случайных
посетителей, над входной дверью мелодично звякнул серебряный китайский
колокольчик и легкое дуновение залетевшего с улицы ветерка едва заметно
шевельнуло красные ленты с выписанными золотом иероглифами, чье сочетание
допускало самое разнообразное толкование, но в отдельности соответствовало
понятиям "время", "удача" и "достаток", Федору Николаевичу оказалось
достаточно бросить взгляд на вошедшего, чтобы понять, что без его личного
участия дело добром не разрешится. Наполнив два высоких стакана своим
фирменным коктейлем, именуемым "Особая необходимость", Векслер знаком
велел помощнику занять место за стойкой.
Глава 2
Игорь Егоршин занимал должность инспектора в подотделе, работающем с
первой половиной XX века.
Векслеру в свое время тоже довелось поработать на этом витке временной
спирали, и он с полным на то основанием мог сказать, что это один из
наиболее сложных и ответственных участков работы Отдела искусств. Две
мировых войны, последовавшие одна за другой и повлекшие за собой, помимо
прочих бед, еще и проблемы со значительными объемами как перемещенных, так
и пропавших без вести произведений искусства, создавали самую
благоприятную атмосферу для мошенников и аферистов всех мастей и любых
специализаций. Одна только история с поисками Янтарной комнаты чего
стоила! Расскажи кому - не поверит!..
Впрочем, это уже было делом прошлого, не имеющим никакого отношения к
нынешним проблемам инспектора Егоршина, которые, судя по выражению его
лица, были вроде тех, что в свое время господь, смеха ради, вывалил на
голову старого маразматика Иова. И решать их Егоршин, похоже, собирался в
том же ключе, что и культовый библейский персонаж, - пытаясь воспринимать
все как должное. Вот только, в отличие от Иова, инспектору для этого нужно
было как следует выпить.
- Что нового в Департаменте? - как ни в чем не бывало поинтересовался
Векслер, ставя высокие стаканы с "Особой необходимостью" на задвинутый в
самый дальний угол зала столик, за которым притулился инспектор.
Егоршин даже не взглянул на хозяина бара, только рукой махнул. Из чего
Векслер сделал вывод, что дела, по всей видимости, и в самом деле хуже
некуда.
Присев на свободный стул, Векслер пододвинул один из стаканов Егоршину.
- Что случилось, Игорь? - спросил он негромко, искусно наполняя голос
обертонами, которые у опытного психотерапевта вырабатываются не раньше,
чем после семи лет неустанной практики. - Ты ведь знаешь, старику Векслеру
можно рассказать все.
Егоршин взял предложенный ему стакан и одним махом ополовинил его. Это был
смелый поступок. Стакан "Особой необходимости" мог запросто свалить с ног
и самого умелого выпивоху. Но, к удивлению Векслера, на Егоршина порция
фирменного коктейля не оказала почти никакого воздействия. Оставалось
надеяться, что выпивка хотя бы поможет инспектору немного сбросить нервное
напряжение, которое скручивало его, словно судорога.
Сделав небольшой глоток из своего стакана, Векслер выжидающе посмотрел на
Егоршина.
Инспектор уперся взглядом в поверхность стола, синтетическое покрытие
которого вполне правдоподобно имитировало карельскую березу, и сквозь
стиснутые зубы зло процедил лишь одно слово:
- Стажер...
Сделав большой глоток "Особой необходимости", он счел возможным прибавить
к этому:
- Зараза.
- Само собой, - ничуть не удивился Векслер. После сорока восьми лет службы
в Департаменте контроля за временем его вообще трудно было чем-либо
удивить. - Большинство бед в этом мире происходит от стажеров, - продолжил
он глубокомысленно. - По разрушительной силе сравниться с ними могут
только женщины. К счастью, энергия представительниц слабого пола
направлена в иное русло. Вот, если нужно перебить посуду в доме...
- Точно, - Егоршин поднял голову, а затем резко уронил ее на грудь. -
Именно посудой он и занялся.
- Кто? - не понял Векслер.
- Стажер.
Егоршин сделал еще один глоток коктейля, после чего принятая им доза
волшебного напитка перевалила за критическую отметку. Теперь уже не
требовалось никаких усилий для того, чтобы выжать из инспектора признание.
Это было все равно что вращать мельничный жернов - трудно только с места
сдвинуть.
- Два дня назад посадили мне на шею стажера. В жизни такого растяпы не
видывал. Вроде бы и парень неплохой, старательный, а за что бы ни взялся -
все сделает не так. И глаза, будто у побитой собаки, - посмотришь и
ругаться не хочется. Я уж посадил его за стол в углу, у окошка, велел
каталогами заняться. Думал, так от него вреда меньше будет. А он дотошный
такой, все время с вопросами разными лезет... Ну а сегодня с утра принесли
мне коробку конфискованной контрабанды. Всего-то и работы было, что
оприходовать все предметы и распределить, что куда следует вернуть. Ну вот
и подсунул я эту коробку стажеру. Дело неспешное, пусть, думаю, ковыряется
потихонечку, а я потом за полчаса все проверю. В коробке этой и ценного-то
ничего не было, кроме керамического блюда с изображением четырех танцоров.
Пикассо. Он в свое время такой кухонной утвари много наделал, а нынче
каждое блюдце, по которому он кистью поводил, состоит на учете в Каталоге
всемирного наследия.
Инспектор тяжело вздохнул и еще разок приложился к стакану.
Заметив, что стакан Егоршина опустел, Векслер сделал знак отдыхавшему за
стойкой помощнику. В общих чертах он уже представлял себе, о чем пойдет
речь, а потому сделал вывод, что инспектору нужен не еще один стакан
"Особой необходимости", а большая чашка черного кофе.
- Когда дело дошло до блюда, то стажер мой занервничал, заволновался, на
месте заерзал, на меня взгляды искоса бросать начал. Я сижу и делаю вид,
что ничего не замечаю. Пусть, думаю, сам разбирается, что к чему. Не знаю,
что уж ему взбрело в голову, но вместо того, чтобы просто заглянуть в
Каталог всемирного наследия, который всегда под рукой, полез он на верхнюю
полку стеллажа, где стоял пенал с мемори-чипами авторских каталогов...
Егоршин медленно провел рукой по коротко остриженным светло-русым волосам
и беззвучно, одними губами выругался.
- Короче, слезая со стула, этот недотепа оступился, потерял равновесие и
опустился своим тощим задом точнехонько на блюдо с танцорами!
Инспектор в сердцах хватил кулаком по столу.
- Ну-ну, - поспешил успокоить его Векслер. - И не такое случается.
- Да? - с обидой глянул на Векслера инспектор. - Тарелка разлетелась на
восемь частей! Восемь! - при этом Егоршин взмахнул руками, но почему-то
показал не восемь пальцев, а две растопыренные пятерни. - И это не считая
мелких осколочков! Что мне теперь прикажете делать? Когда дело дойдет до
Барциса, он не станет разбираться, чей зад придал блюду столь
непрезентабельный вид! Он с меня голову снимет!
- Ну, может быть, все не так уж и плохо, как кажется, - Векслер пододвинул
инспектору большую чашку дымящегося кофе, которую принес помощник.
Егоршин безнадежно махнул рукой и принялся за кофе.
- Ты, Игорек, кому-нибудь уже рассказал о своей беде? - как бы между
прочим поинтересовался Векслер.
Егоршин отрицательно мотнул головой. Векслер с пониманием кивнул, -
естественно, инспектор пытался до последнего оттянуть момент неизбежной
экзекуции.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг