- Ты хочешь, чтобы я вернул тебе зрение? - поинтересовался таинственный
собеседник.
- А ты можешь это сделать? - с сомнением спросил Харп.
Невидимый собеседник усмехнулся.
- В этом мире я могу все. Или почти все. Вернуть зрение мне так же легко,
как тебе щелкнуть пальцами. Ты хочешь, чтобы я это сделал?
- Что я буду должен тебе за это?
Незнакомец рассмеялся.
- Вот именно поэтому я и выбрал тебя. Другой бы на твоем месте валялся у
меня в ногах, умоляя о милости.
- С чего бы вдруг? - презрительно скривил губы Харп. - Я даже не знаю, кто
ты такой и способен ли на то, о чем говоришь.
- Твои сомнения нетрудно рассеять. Легкий, едва уловимый воздушный поток,
напоенный ароматами, от которых у Харпа сразу же закружилась голова, коснулся
лица, смыл неприятные воспоминания о больнице и морге. Запахи наплывали один за
другим, сменяясь так быстро, что Харп не успевал вспомнить их название. Они
казались удивительно знакомыми и одновременно страшно далекими, словно
пришедшими из какой-то иной реальности. Они будоражили память Харпа, заставляя
вспоминать, когда и при каких обстоятельствах он впервые ощутил тот или иной
запах. И снова, как и много раз до этого, в других ситуациях, Харпу казалось,
что вот-вот он вспомнит все, нужно только сделать одно последнее усилие...
Вопреки тому, что он говорил своему загадочному собеседнику, в глубине
души Харп все же надеялся, что тот и в самом деле способен излечить его снежную
слепоту. Он думал, что зрение будет возвращаться к нему постепенно: сначала
исчезнут жжение и нестерпимый зуд под веками, затем глаза перестанут
слезоточить, потом он сможет видеть свет... Но все произошло настолько
внезапно, что Харп от неожиданности зажмурил глаза. В мозгу его даже не успела
отпечататься картина, которую он увидел в первый момент возвращения зрения.
Харпу потребовалось всего несколько секунд, чтобы прийти в себя. Открыв
глаза, он увидел, что находится в огромном помещении с высокими сводчатыми
потолками, опирающимися на тонкие каменные колонны с десятками граней. Колонны
были сделаны из удивительного материала - они казались полупрозрачными, хотя и
не пропускали сквозь себя свет. Источники света находились где-то под потолком,
но рассмотреть их Харпу не удалось. Точно так же, как не удалось ему увидеть
стен. В какую бы сторону Харп ни глянул, он видел только колонны. Где-то вдали
колонн становилось так много, что их очертания накладывались одно на другое,
создавая подобие стен, но это была всего лишь иллюзия. Посмотрев назад, Харп не
увидел и двери, через которую вошел в это странное помещение. Зато позади себя
он увидел того, с кем незадолго до этого разговаривал.
Внешность незнакомца была лишена каких-либо запоминающихся деталей: серые
тусклые глаза, узкие брови, небольшой нос, тонкие, плотно сжатые губы,
аккуратные, прилегающие к черепу уши, темно-русые, коротко подстриженные
волосы, расчесанные на косой пробор, - взглянув на такое лицо и тут же закрыв
глаза, вспомнить его почти невозможно. Рост незнакомец имел средний,
телосложение - худощавое. Из одежды на нем были синие, вытертые на бедрах
джинсы без ремня, черная рубашка с двумя накладными карманами на груди и двумя
расстегнутыми пуговицами сверху и темно-коричневые полуботинки из мягкой кожи.
В мире вечных снегов такой одежды никто никогда не видел, но Харп вспомнил, что
там, где он жил прежде, это были вполне обычные, доступные каждому вещи.
- Может, теперь займемся твоей раной? - едва заметно улыбнувшись,
предложил незнакомец. Вместо того чтобы ответить, Харп задал вопрос:
- Где мы находимся?
- Нигде, - коротко ответил незнакомец. И вновь напомнил о своем
предложении: - Так как насчет раны в боку?
- Это займет много времени? - поинтересовался Харп.
- Не больше, чем потребуется тебе для того, чтобы вытащить из раны тряпку,
которую ты туда затолкнул. - Лицо незнакомца вытянулось, и всего его
передернуло от отвращения. - Варварский способ врачевания, - заметил он.
- Мне нужно было как-то остановить кровотечение, - ответил Харп, осторожно
вытягивая из штанов подол рубашки. - А ничего другого под рукой не было.
Ухватив пальцами конец тампона, выступающий из раны, Харп сделал глубокий
вдох, задержал дыхание и начал медленно извлекать тампон из раны.
Взглянув на искаженное болью лицо Харпа, незнакомец тут же отвел глаза.
Казалось, для него был невыносим вид чужих страданий.
- Готово, - с облегчением выдохнул Харп. Ища, куда можно бросить
окровавленную тряпку, он глянул по сторонам.
- Туда, - указал на ближайшую к Харпу колонну незнакомец.
В ту же секунду в колонне открылось небольшое, размером с ладонь,
прямоугольное отверстие, куда Харп и кинул окровавленный обрывок простыни.
Рядом с первой открылась вторая точно такая же ячейка.
- Возьми салфетку и обработай рану снаружи, - велел незнакомец.
Сунув руку в ячейку, Харп извлек из нее небольшой прозрачный пакетик из
тонкого, хрустящего под пальцами полимерного материала. Вскрыв пакетик, он
достал белую, слегка влажную салфетку. Развернув салфетку и приложив ее к ране
на боку, Харп сразу же почувствовал, как боль, сделавшаяся уже почти привычной,
уходит. Он блаженно закрыл глаза.
- Выброси салфетку и возьми дозатор, - отдал новое распоряжение
незнакомец.
- Что? - не понял Харп. Незнакомец цокнул языком.
- Сунь руку в ячейку и возьми то, что там лежит. Харп быстро обтер
салфеткой кровь вокруг раны. Для этого ему потребовалось сделать всего пару
движений - материал впитывал в себя все, не оставляя следов. Обтерев напоследок
салфеткой руки, Харп кинул ее туда же, куда незадолго до этого отправил тампон.
Сунув руку во вторую ячейку, Харп на этот раз извлек небольшой пластиковый
цилиндр. С одного конца цилиндр был плотно закрыт круглой крышечкой, с другого
- на нем располагалась полукруглая красная кнопка, как будто вырастающая из
корпуса.
- Сними крышку с активного конца дозатора, плотно прижми его к ране и
нажми кнопку, - велел незнакомец.
Повернув крышку на пол-оборота, Харп снял ее и кинул в ячейку для мусора.
Под крышкой оказалась плотная пластиковая мембрана с сетчатой структурой
поверхности. Осторожно приложив мембрану к ране, Харп надавил большим пальцем
кнопку на противоположном конце дозатора. Он не знал, что должно произойти
после этого, но то, что он совершенно ничего не почувствовал, удивило его
больше всего.
Посмотрев на удивленное лицо Харпа, незнакомец усмехнулся.
- Все, - сказал он. - Можешь выкинуть дозатор, он уже сделал свое дело.
Харп кинул пластиковый цилиндр в ячейку для мусора, и тут же обе ячейки
закрылись. На гладкой поверхности колонны не осталось никаких отметок, по
которым можно было бы догадаться, что в ней находятся тайники.
- И что теперь? - спросил Харп, все еще держа край рубашки поднятым вверх.
- Ничего, - чуть шевельнув левым плечом, ответил незнакомец. - Можешь
заправить рубашку.
Харп по привычке осторожно начал заправлять рубашку в штаны. Приятным
удивлением для него стало то, что касание материи к ране не причиняло ему боли.
Приведя одежду в порядок, он подумал и снял доху, в которой ему уже становилось
жарко. Аккуратно сложив ее, он положил доху на пол у подножия колонны с
тайниками.
- Ты не хочешь ничего узнать о способе лечения, который я использовал? -
спросил незнакомец.
- Нет, - ответил Харп. - Я все равно ничего в этом не понимаю.
- Напрасно ты так думаешь, - усмехнулся таинственный собеседник Харпа. -
Ты можешь понять многое, поскольку твои способности многократно превышают
способности рядового человека. Только большинство из них пока еще дремлет в
тебе.
- Похоже, ты знаешь обо мне больше, чем я сам. - Харп выдавил ответную
усмешку.
- Конечно. - Незнакомец с гордым видом сложил руки на груди. - Ведь это я
тебя создал.
Не скрывая своего скептицизма, Харп недоверчивым взглядом окинул
неказистую фигуру своего собеседника с головы до пят.
- Ты хочешь сказать, что ты и есть Сущий?
- Так называют меня те, кто находится снаружи. Хотя я сам в свое время
придумал это имя, мне оно, признаться, не особо нравится.
- Как же мне тебя называть?
- Называй меня Игроком.
- У тебя нет настоящего имени?
- Мое имя ни о чем тебе не скажет. Называй меня Игроком.
- Как хочешь, - безразлично пожал плечами Харп. - Ты, как я понимаю, здесь
за главного?
- Можно сказать и так, - усмехнулся Игрок. - Хотя существуют и другие
Игроки.
- И много вас здесь? - как бы между прочим поинтересовался Харп.
Он не сомневался, что нашел именно то, что искал: выход. Но, как и
следовало ожидать, он не оказался сразу же на свободе, а попал в своеобразный
тамбур, отделяющий зону, где содержались люди, по тем или иным причинам
изолированные от общества, от внешней среды. И, конечно же, он первым делом
встретил здесь охранников. То, что человек, называвший себя Игроком, вел себя
дружелюбно и даже оказал ему медицинскую помощь, ни на секунду не обмануло
Харпа. Надзирателю просто стало скучно на своем посту, и, прежде чем снова
отправить заключенного в зону, он решил поболтать с ним, кичась собственным
превосходством. Что ж, Харпу это было только на руку. По ходу разговора можно
попытаться выяснить, насколько велика охрана, какое оружие есть у надзирателей
и где находится проход во внешний мир.
- Здесь только мы с тобой, - ответил на вопрос Харпа Игрок. - Другие
Игроки не имеют права вмешиваться в то, что сейчас происходит между нами.
- А что между нами происходит? - насторожился Харп.
- Я бы назвал это обрядом посвящения, - улыбнулся Игрок. - Ты становишься
моей главной фигурой, и по правилам игры я должен посвятить тебя в суть
происходящего.
- Может, проще сразу же проводить меня к выходу? - предложил Харп.
- Тебе не терпится вернуться? - удивленно приподнял бровь Игрок.
- Мне не терпится выбраться отсюда, - ответил Харп. - Мне нужен выход,
ведущий не в мир вечных снегов, а в противоположную сторону.
- Странно, мне казалось, ты понял.
- Что именно я должен был понять?
- То, что из мира вечных снегов не существует выхода.
- Расскажи об этом кому-нибудь другому, - криво усмехнулся Харп.
Он рассчитывал задеть самолюбие Игрока, чтобы хоть немного вывести его из
состояния равновесия, но тот не обратил никакого внимания на язвительную
реплику Харпа.
- Мне нет никакого смысла обманывать тебя. Если бы я хотел избежать этого
разговора, то попросту не позволил бы тебе открыть дверь. Точно так же, как не
позволил Кикулу войти сюда вместе с тобой.
На это Харпу нечего было возразить. Доводы Игрока звучали вполне
убедительно. И тем не менее Харп постарался, чтобы скептическое выражение не
исчезло с его лица.
- Каким же образом сюда попадают надзиратели? - спросил он.
- Надзиратели? - удивленно повторил Игрок. Вначале он не понял, что речь
идет именно о нем. Когда же Игрок сообразил, кого имеет в виду его собеседник,
говоря о надзирателях, он разразился таким веселым смехом, какого Харпу давно
уже не доводилось слышать.
- Да, я слышал, что среди людей бытует и такая версия, - сказал он,
отсмеявшись. - Вроде как мир вечных снегов - это колония особо строгого режима,
куда направляют неисправимых преступников, предварительно стерев из их памяти
всю прошлую жизнь.
- А разве это не так?
- Чушь полнейшая! - с праведным негодованием взмахнул рукой Игрок, после
чего с укоризной посмотрел на Харпа. - Признаться, я никак не ожидал, что эта
версия покажется тебе соответствующей действительности.
- Что же происходит здесь на самом деле? Каким образом люди попадают в мир
вечных снегов? Почему они не помнят ничего о том, что с ними было до этого?..
Игрок поднял руку, ставя преграду на пути бесконечной череды вопросов,
которые готов был задать ему Харп.
- Давай обо всем по порядку, - сказал он. - Тебе, конечно же, знакома игра
в шахматы.
Это был не вопрос, а утверждение. И все же Харп ненадолго задумался,
прежде чем ответить. Слово, вначале показавшееся ему смутно знакомым, словно
ключик открыло очередную потайную ячейку в его памяти, и он уверенно кивнул:
-Да.
- То, что происходит в мире вечных снегов, это тоже игра, в чем-то похожая
на шахматы. Только используются в ней не фигуры с заранее оговоренным числом
степеней свободы, а живые люди, чьи возможности совершать неожиданные и
непредсказуемые поступки почти ничем не ограничены. Суть игры заключается в
том, чтобы Игроки заранее договорились о том результате, который они хотели бы
получить на каждом из этапов. Затем каждый из Игроков начинает вводить в Игру
новые фигуры, наделенные теми или иными качествами. После того как фигура
помещена на игровое поле, каковым в данном случае служит мир вечных снегов,
Игрок может оказывать на нее воздействие только опосредованно, через другие
фигуры. Прямое приказание даже самому малозначительному персонажу Игры
действовать так, а не иначе, является грубейшим нарушением правил и влечет за
собой дисквалификацию Игрока.
Харп был настолько потрясен тем, что говорил Игрок, что слушал его, не
перебивая. То, что целая планета использовалась в качестве игрового поля, а
люди, живущие на ней, выполняли роль фигурок для игры, казалось невозможным. Но
разве все, о чем рассказывал Игрок, было более невероятно, чем то, что люди
являлись в мир невесть откуда, не помня ничего из своей прошлой жизни? Разве не
невероятным было то, что кто-то заранее приготовил здесь для них дома с
электрическим светом и отоплением? Если как следует подумать, то почти все, с
чем столкнулся Харп в мире вечных снегов, можно причислить к категории
невероятного: от странной колонии Первых, каждый из членов которой считал себя
только частью одного большого организма, до "беретты" калибра 6,35, черт знает
как оказавшейся в руках безумного золотодобытчика Старпола, именовавшего себя
хранителем храмовых врат. Сочетание огромного числа невероятных деталей и
событий, кажущихся совершенно невозможными, приводило к совершенно
парадоксальному на первый взгляд, но по сути вполне закономерному выводу: да,
все, в чем принимал участие Харп, было не чем иным, как игрой. Однако в этой
игре присутствовали настоящие страдания и боль. И люди в ней гибли не в шутку,
а по-настоящему. И это уже было скорее похоже не на игру, а на безумие.
Коллективное безумие, в которое вовлекался каждый, кто попадал в мир вечных
снегов.
- По-моему, ты что-то недоговариваешь, - обратился Харп к Игроку. -
Организация и проведение такой Игры, о которой ты говоришь, требует не только
колоссальных финансовых затрат, но и фантастического технического оснащения.
- Фантастического по твоим меркам, - возразил Игрок. - Но для нас,
представителей цивилизации Игроков, это не более чем забава. Вспомни мир, где
ты жил до того, как оказался здесь. Компьютеры, которые ваши дети используют
сейчас для электронных игр, в свое время считались величайшим достижением науки
и техники и стоили немалых денег. То же самое произошло и у нас, только на
более высоком уровне.
- Ты являешься представителем иной цивилизации?
- Совершенно верно. - Игрок слегка наклонил голову, изображая учтивый
поклон.
- Но внешне ты ничем не отличаешься от нас.
- Я просто принял удобный для общения с тобой образ.
- А как ты выглядишь на самом деле?
- Это не имеет ровным счетом никакого значения.
Харпу показалось, что в голосе Игрока прозвучали нотки недовольства.
- Ваша цивилизация, должно быть, достигла в своем развитии небывалых
высот, - с демонстративным уважением заметил Харп.
- Мы достигли всего, к чему только может стремиться разумное существо, -
не без гордости ответил Игрок. - Мы познали все тайны Вселенной и заглянули за
ее пределы. Увы, во многом знании много печали. Не потому, что знания могут
оказаться опасными. Причина в том, что тот, кому известно все, обречен на
невыносимо скучное существование. Он уже не может надеяться узнать что-то
новое. Скука, а вовсе не переизбыток знаний, погубила в свое время не одну
сверхцивилизацию, подобную нашей. Нам же повезло - мы нашли лекарство от скуки,
которой стала Игра.
- Поразительно! - не то с восхищением, не то с ужасом выдохнул Харп.
- Ты удивлен? - На лице Игрока появилась самодовольная улыбка. - Да,
теперь нас интересует только Игра.
- Бред какой-то! - решительно тряхнул головой Харп. После чего, посмотрев
на Игрока, сделал необходимое пояснение: - Я представил себе сверхцивилизацию,
все представители которой сидят за компьютерами и режутся в сетевые игры.
- Ты глубоко заблуждаешься, если считаешь нашу Игру всего лишь
одушевленным вариантом компьютерной игрушки. Это нечто несравнимо более великое
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг