блеснула ненависть, способная если не испепелить, то хотя бы обжечь.
- И тебе известно об этом! - почти прокричала женщина.
- Ну и что с того? - с безразличным видом старик пожал плечами. - Татаун
нашел в снегах какого-то чудака, который, подвинувшись рассудком, выдавал себя
за человека, пришедшего из-за гор. Я ему сказал то же самое, когда он поведал
мне эту историю.
- Не валяй дурака, старик, - неожиданно для всех подал голос "снежный
волк". - В ближайших окрестностях все знают друг друга в лицо. Если Татаун
встретил в снегах незнакомца, это был либо новичок, либо...
- Он не был новичком! - снова подала голос Халана.
- Хорошо. - Старый Бисаун поднял руки с раскрытыми ладонями, давая понять,
что готов признать все, даже самые глупые аргументы, приводимые его
оппонентами. - Допустим, все было именно так, как вам хочется: Татаун нашел
человека, пришедшего из-за гор. Но этот человек умер. - Старик внезапно подался
вперед, словно вдруг захотел узнать, какого цвета глаза у сидевшего напротив
него Харпа. - Ты хочешь того же? Умереть в пути? Замерзнуть в снегах? - Бисаун
с удивленным видом раскинул руки в стороны. - Стоит ли ради этого куда-то идти?
Мы живем в мире вечных снегов, и погибнуть от холода здесь можно где угодно!
- Но ведь человек из-за гор зачем-то шел сюда, - тихо, словно речь шла о
чем-то очень личном, произнес Харп.
- Если только Татаун не придумал все это, - откинувшись назад,
самодовольно усмехнулся старый Бисаун. - Кто еще, кроме него, видел странного
незнакомца? Когда мы пришли на то место, где, по словам Татауна, должно было
лежать его тело, мы ничего не нашли!
Старик вскинул руки, будто хотел показать, что он честный игрок и у него в
рукавах не припрятаны крапленые карты.
- Татаун говорил правду! - Халана вышла вперед своей чудной угловатой
походкой и положила на стол измятый и замызганный клочок какого-то странного
вида материала. - Это передал ему человек из-за гор.
Рука старого Бисауна метнулась к обрывку, что положила на стол Халана, но
Харп успел первым схватить его.
-- Ты говорил, что не знаешь, что такое бумага - посмотрел он на старика.
- И что с того? - повел плечами Бисаун, будто стараясь тем самым отогнать
от себя всякие подозрения.
- Это бумага. - Харп положил на стол измятый кусочек. - Страница из книги.
- Отлично! - насмешливо всплеснул руками старик. - Теперь у нас есть
бумага! Что дальше?
Харп оставил вопрос старика без внимания. Прижав обрывок бумаги к столу,
он осторожно разгладил его. На клочке можно было рассмотреть фрагмент рисунка,
выполненного тонкими черными линиями: человеческий скелет с оскаленными зубами
сидел верхом на скачущей вперед страшно изможденной лошади, которая и сама была
похожа на обтянутый кожей скелет.
- Что это значит? - тихо спросил у Харпа Марсал, наклонившийся вперед,
чтобы тоже взгляну на рисунок.
- Не знаю, - покачал головой Харп. - Но этот рисунок служит подтверждением
того, что за западными горами живут люди.
- Или предостережением тому, кто решит туда отправиться, - добавил старый
Бисаун. Этот всадник не похож на радушного хозяина, готовящегося к встрече
гостей.
Харп вновь проигнорировал замечание старика.
- Ты говорил, что у Татауна была какая-то идея относительно того, как
можно добраться до западных гор, - напомнил он Марсалу.
- Бредовая идея, - усмехнулся в бороду Бисаун.
- Для этого Татаун хотел воспользоваться слизью, которую выделяют снежные
черви, - сказал, старательно глядя только на Харпа, Марсал. - Слизистые
выделения помогают снежному червю выжить под снегом и льдом. Татуан полагал,
что если тело человека покрыть слизью снежного червя, это и ему поможет
пережить самый жесточайший холод.
- Архибред! - еще громче и решительнее заявил о своем присутствии старый
Бисаун. - Снежным червям удается выжить подо льдом, потому что они постоянно
находятся в движении и за счет этого их тела саморазогреваются!
- Я находил остатки слизи в лазах снежных червей - Марсал посмотрел на
старика и, сделав глубокий вдох, продолжил: - Если измазать слизью ладонь и
прижать ее ко льду, то даже не почувствуешь холода.
Старый Бисаун пренебрежительно махнул рукой ; и отвернулся в сторону, всем
своим видом показывая, что считает ниже своего достоинства как-либо
комментировать подобные измышления. Однако поза эта далась старику не без
труда: за все то время, что Марсал прожил в его доме, это был первый случай,
когда он решился открыто вступить в спор со старым Бисауном, которого считал
своим покровителем.
- Это правда! - Марсал развернулся в сторону Харпа, клятвенно прижимая
руку к груди. - Я сам пробовал!
- А почему ты считаешь, что я не верю тебе? - удивленно приподнял левую
бровь Харп.
Марсал смущенно опустил взгляд. Пальцы его прижатой к груди руки суетно
забегали по рубашке, словно ему вдруг срочно потребовалось проверить, все ли
пуговицы на месте.
- Как долго слизь снежного червя сохраняет свои теплоизоляционные
свойства? - спросил Харп.
-- Этого я не знаю, - быстро качнул головой Марсал. - Татаун собирался все
как следует проверить, но...
Харп понимающе наклонил голову.
- Слизь можно собрать в лазах? - задал он новый вопрос.
- Нет, в лазах ее остается очень мало, - ответил Марсал. - Хватит разве
что руки намазать.
- Тогда как же достать слизь в достаточном количестве?
- Единственная возможность - это снять слизь с тела снежного червя. Татаун
считал, что все тело червя покрыто плотным слоем слизи.
Тут уж старый Бисаун, не выдержав, рассмеялся и даже в запале хлопнул пару
раз ладонью по столу.
- В чем дело? - Харп недоумевающе посмотрел на него.
- Извини, но это действительно очень смешно. - Старик согнутым пальцем
вытер выступившие в уголках глаз слезы. - Я просто представил себе, как вы с
Марсалом станете счищать слизь со снежного червя...
Старый Бисаун снова сдавленно хохотнул.
- И что здесь смешного? - недовольно сдвинул брови Харп.
- Ты хотя бы представляешь себе, что такое снежный червь? - спросил у него
Бисаун, внезапно перестав смеяться.
- Я видел лаз снежного червя и могу представить его размеры.
- И только-то. - Старик усмехнулся и покачал головой. - Снежный червь -
это живой снаряд весом, в зависимости от возраста, от трехсот килограммов до
трех тонн, способный с легкостью пробивать глыбы слежавшегося снега и льда.
Харп, я готов поверить в то, что смелости и дерзости тебе не занимать. Я готов
даже на время отложить спор о том, обладает ли слизь, покрывающая тело червя,
какими-то совершенно фантастическими, на мой взгляд, теплоизоляционными
свойствами. Но скажи на милость, Харп, каким образом ты собираешься счистить со
снежного червя эту самую слизь?
Харп, ни секунды не сомневаясь, переадресовал вопрос старого Бисауна
Марсалу:
- У нас имеется ответ на этот вопрос?
Марсал шмыгнул носом.
- Для этого нужно убить червя, - сказал он, ни на кого не глядя.
- Такой ответ тебя устраивает? - обратился Харп к старику.
Старик положил локоть на стол и подался вперед, сократив расстояние между
собой и Харпом до полуметра.
- За все годы, что я живу в этом мире, - негромко и проникновенно произнес
он, - я не слышал, чтобы кому-то удалось убить снежного червя.
Харп, в свою очередь, повторил движение старика, и теперь их лица
разделяли всего несколько сантиметров.
- А кто-нибудь пытался это сделать? - спросил он так же тихо.
Старый Бисаун резко откинулся назад.
- Только сумасшедшему может прийти в голову идея убить снежного червя.
- Более веских аргументов у тебя, естественно, нет, - усмехнулся Харп.
- Я не собираюсь уговаривать тебя не совершать самоубийства, -
презрительно поморщился старик.
- Что скажешь, Марсал? - обратился к вновь притихшему собеседнику Харп. -
Есть у меня шанс завалить снежного червя и остаться при этом живым?
- Татаун считал, что небольшого снежного червя, длиною около трех метров,
убить можно. - Марсал вновь сослался на мнение своего погибшего Друга. - Но для
этого потребуются как минимум двое человек. - Марсал поднял голову и, пожалуй,
впервые прямо посмотрел в глаза Харпу. - Я готов помочь тебе, но только в том
случае, если ты возьмешь меня с собой, когда отправишься к западным горам.
- Еще один ненормальный, - презрительно фыркнул старый Бисаун.
- Не обращай внимания на ворчание старика. - Харп заговорщицки подмигнул
Марсалу. - Он просто завидует нам.
Глава 7
Поздно вечером, когда мужчины уже садились за стол, чтобы по второму разу
отужинать кашей из закваски, домой вернулась Эниса. Ни на кого не глядя, она
кинула в угол снегоступы, повесила доху на гвоздь и, ни слова не говоря, прошла
за занавес.
Старый Бисаун и Марсал продолжали есть, не обращая никакого внимания на
происходящее, как будто Эниса вышла из дома всего полчаса назад по какому-то
своему делу.
Харп вначале едва не пришел в бешенство от такого демонстративного
равнодушия. Но, как следует все обдумав, решил, что на этот раз старик с
Марсалом выбрали верную линию поведения: излишнее внимание могло только больнее
ранить Энису.
Закончив есть, Бисаун подошел к "снежному волку", чтобы осмотреть рану и
сменить повязку. Халана принялась мыть посуду. Марсал с Харпом начали
расстилать на полу матрасы, готовясь лечь спать.
Неожиданно, отдернув пластиковый занавес, в комнату вошла Эниса. Волосы ее
были гладко зачесаны назад и завязаны на затылке узлом. На лице застыло
выражение полнейшего безразличия ко всему, что уже случилось и что еще может
произойти. Когда же Эниса подошла к Харпу и взгляды их пересеклись, он увидел в
глазах женщины такую темную бездну, что невольно поежился, почувствовав, как
холодный озноб пробежал сверху вниз по позвоночнику.
- Халана сказала, что вы с Марсалом собираетесь убить снежного червя.
Это был не вопрос, поэтому Харп не стал ничего отвечать, ожидая
продолжения.
- Я пойду на охоту вместе с вами, - сказала после короткой паузы Эниса.
Харп лишь молча развел руками. А что, собственно, он мог ответить?
Да Эниса и не ждала никакого ответа. Поставив Харпа в известность о
принятом решении, женщина повернулась к нему спиной и снова скрылась на своей
половине комнаты за серым пластиковым занавесом.
Харп не помнил, сколько длился день там, где он жил прежде, но сутки,
тянувшиеся в мире вечных снегов ровно сто двадцать часов, казались ему
непомерно долгими. Должно быть, именно поэтому ему не сразу удалось привыкнуть
к странному распорядку дня, установленному в доме старого Бисауна. Первый раз
здесь ложились спать незадолго до полудня. Второй раз - на закате. И третий раз
- уже на исходе ночи, длившейся сорок восемь часов.
Середину ночи Харп и Марсал посвятили обсуждению деталей предстоящей
охоты. Услышав, о чем идет речь, к ним присоединилась Эниса. Женщина не
задавала никаких вопросов и не делала никаких замечаний - она просто сидела,
подперев щеку кулаком, и внимательно слушала.
Старый Бисаун сидел в стороне от всех, поставив на низенькую тумбочку свою
коробку с лекарствами и делая вид, что всецело поглощен их сортировкой. Однако
это занятие не мешало ему внимательно прислушиваться ко всему, о чем говорили
за столом.
Но, как и Эниса, за время разговора старик не проронил ни слова и никаким
другим образом не выразил своего отношения к затее, которую называл не иначе
как полнейшим безрассудством. Больше всего Бисауну не нравилось то, что Харп
увлек своим безумным проектом Марсала с Энисой. У старика не вызывало ни
малейшего сомнения, что попытка убить снежного червя не может закончиться
успехом. А неудача в подобном предприятии означала только смерть для тех, кто
решился в нем поучаствовать. И хорошо, если хоть кто-то из троицы, увлеченно
обсуждавшей сейчас детали охоты на обитающего в толще снегов монстра, сам это
поймет. В противном случае старый Бисаун может остаться в своей хибаре вдвоем с
Халаной. Тогда о том, чтобы полакомиться красницей или как-либо иначе
разнообразить скудное меню, придется забыть. Да и повседневная работа по дому
будет занимать все свободное время, не оставляя даже минутки для вдумчивого,
неспешного размышления о тщете всего сущего.
Раненый "снежный волк", судя по саркастической усмешке, застывшей на его
губах, тоже весьма скептически относился к затее Харпа. Однако, помня о
взгляде, которым тот не так давно одарил его, он предпочитал до поры до времени
держать свое мнение при себе, надеясь, что ему еще представится возможность
поквитаться с не в меру самоуверенным новичком. Если, конечно, его до того не
сожрет снежный червь.
У Харпа же, похоже, не было никаких сомнений в успехе задуманного.
Внимательно слушая все, что говорил Марсал, он то и дело вставлял собственные
замечания, задавал уточняющие вопросы или азартно хлопал ладонью по столу,
когда сказанное Марсалом представлялось ему особенно важным для предстоящего
дела.
По мере того как Марсал излагал детали придуманного Татауном способа охоты
на снежного червя он и сам заражался от Харпа энтузиазмом и верой в безусловный
успех предприятия, которое на первый взгляд могло показаться весьма
сомнительным. План охоты, вначале казавшийся Марсалу всего лишь абстрактной
конструкцией, выстроенной на основе знания особенностей поведения снежных
червей, постепенно, по мере его обсуждения, обретал все более зримые,
конкретные черты. Марсал настолько вошел во вкус, что, когда Харп задавал
вопросы, о которых в свое время Татаун даже и не задумывался, он сам с ходу
находил на них ответ, опираясь при этом на собственный опыт и наблюдения за
жизнью снежных червей.
По сути своей, идея Татауна была чрезвычайно проста. Жизненный ритм червей
имел суточный характер. Утром они мигрировали в сторону Замерзшего моря, где в
течение дня кормились. Вечером же вновь выползали на берег, пряча в ледяных
стенах своих лазов добычу, которую не успели съесть. Продолжительное время
наблюдая за жизнью червей, Татаун обратил внимание, что молодые особи, совершая
суточные миграции в сторону Замерзшего моря, нередко пользуются лазами,
пробитыми в снегу более крупными и сильными червями. И, что самое главное, для
того чтобы глотнуть свежего воздуха, они также пользуются уже готовыми
вертикальными выходами на поверхность. Татаун собирался устроить засаду на
молодого снежного червя возле одного из выходов, расположенных неподалеку от
берега Замерзшего моря. Один из охотников должен дежурить возле выхода из лаза,
держа наготове несколько гарпунов, прикрепленных веревками к крючьям, вбитым в
лед. В задачу другого входило выследить подходящего по размеру снежного червя и
начать гнать его в направлении засады. Сделать это, как считал Татаун, совсем
несложно, нужно всего лишь бросить в лаз, неподалеку от того места, где
находится снежный червь, ворох горящей ветоши.
- Татаун считал, что, поскольку снежные черви лишены зрения, они должны
обладать острым обонянием, - пояснил этот момент Марсал. - Иначе как они
находят свою добычу в море?
- Логично, - согласился Харп.
- А поскольку запах дыма снежному червю незнаком, он должен испугать его и
заставить двигаться в противоположном направлении.
Двигаясь в нужном направлении, снежный червь будет периодически высовывать
головную часть тела на поверхность через уже готовые выходы, чтобы сделать
вдох. Даже если в старом лазе достаточно воздуха для дыхания, червь будет
делать это, повинуясь инстинкту. Задача первого охотника, затаившегося у
заранее намеченного выхода, заключалась в том, чтобы не пропустить момент,
когда снежный червь выглянет на поверхность, и попытаться всадить в него как
можно больше гарпунов. Если гарпуны, веревки и крючья окажутся достаточно
прочными, чтобы выдержать немалый вес снежного червя, зверя удастся удержать на
месте. После этого охотникам останется только добить его, что, как полагал все
тот же Татаун, сделать не так сложно: достаточно нанести снежному червю
побольше глубоких ранений, и он умрет от потери крови.
- У снежных червей есть кровь? - поинтересовался Харп.
- А как же без этого? - недоумевающе развел руками Марсал.
- Но ты сам или Татаун видели ее?
- Нет, - покачал головой Марсал.
- Значит, надо быть готовым к тому, что убить червя окажется не так
просто, - сделал свое заключение Харп. - Теперь что касается оружия,
необходимого для того, чтобы подцепить червя на крючок. Чем мы располагаем?
- У нас припрятано несколько толстых стальных прутьев, из которых можно
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг