Граис.
- Для Касата характерно проявление необдуманной поспешности, - Аствир
бросил быстрый, отнюдь не дружеский взгляд в сторону Касата. - Он не принял во
внимание того, что тебя давно не было в Йере. Тебе, конечно же, требуется
время, чтобы осмотреться и разобраться в том, что происходит сейчас в стране, Я
не сомневаюсь, что, разобравшись ты не только поймешь необходимость назревших
перемен, но и примешь их всем сердцем. Ведь мы, вольные, на деле осуществляем
то, к чему ты призывал людей в своих проповедях.
- Серьезно? - Граис с нарочитым удивлением поднял бровь и обвел взглядом
присутствующих. - Может быть, кто-нибудь сумеет привести и пример?
- "Сила оружия ведет к уничтожению", - процитировал по памяти Туркан. -
Это твои слова, Граис.
- Мои, - не стал возражать кеенос. - Но пока я еще не улавливаю никакой
связи с тем, о чем говорит Аствир.
- Сила нашего оружия уничтожит власть Кахимской империи в Йере, - пояснил
свою мысль Туркан.
- Я имел в виду, что сила оружия ведет к уничтожению того, кто за него
взялся, - возразил Граис.
- Как же ты представляешь себе борьбу без оружия?! - воскликнул Малтук,
положив ладонь на рукоятку кинжала.
Граис улыбнулся и, наклонившись, зачерпнул ладонью воду из реки.
- Нет ничего мягче и слабее воды, - произнес он, глядя на то, как вода,
капля за каплей, вытекает у него между пальцами. - Но при столкновении с
твердостью и силой никто не способен победить ее. Через слабость побеждают
силу. Через мягкость побеждают твердость. Человек в жизни - мягкость и
слабость. В его смерти - твердость и сила. Твердость и сила - это попутчики
смерти. Мягкость и слабость - это попутчики жизни.
- Верные речи некрасивы. Красивые речи неверны, - произнес Туркан. - Это
тоже говорил ты, Граис.
- Верно, - улыбнулся ксенос. - Но познание - не речь, а речь - не
познание. И, если ты заметил противоречие в моих речах, так скажи мне об этом.
Туркан хотел было что-то ответить, но Аствир жестом велел ему молчать.
- Если уважаемый Туркан и досточтимый Граис пожелают продолжить свой
философский спор, - сказал он, - то смогут вернуться к нему чуть позже. Сейчас
я бы хотел перейти к той просьбе, с которой мы все намерены обратиться к тебе,
Граис.
- Я готов выслушать тебя, - учтиво ответил Граис. - Но не могу обещать,
что выполню то, о чем ты собираешься меня просить.
- Я не стану просить тебя взять в руки меч, - лицо Аствира вновь исказила
кривая улыбка. - Я хочу только, чтобы ты помог нам узнать, правду ли говорит
человек или лжет.
Предложение Аствира заинтриговало Граиса.
- Ты говоришь о каком-то конкретном человеке? - спросил он.
- Да, - наклонил голову Аствир. - Вчера мои бойцы поймали в окрестностях
нашего лагеря человека. Это был молодой йерит, по виду весьма состоятельный.
Когда его задержали, он сказал, что сам искал вольных, чтобы сообщить им весьма
важную информацию. То, что он рассказал нам, действительно может спасти всем
нам жизнь. Но только в том случае, если этот человек говорит правду. Если же он
лжет, то мы рискуем угодить в хитрую ловушку, из которой вряд ли кому-то
удастся выбраться живым. Как раз в это же время прискакал гонец от Касата с
известием, что в его лагере находится знаменитый Граис из Сиптима. Я много
слышал о твоих удивительных способностях, а потому и прихватил этого
информатора с собой, надеясь, что ты сможешь распознать, содержится ли в его
словах правда.
Аствир умолк, ожидая ответа.
Какое-то время Граис так же молча смотрел в глаза молодому йериту. Затем
он медленно провел влажной ладонью по лицу.
- Я должен знать, о чем именно идет речь, - сказал Граис.
- Конечно, - поспешно кивнул Аствир. - Он рассказал...
- Я хотел бы услышать это от него самого, - перебил Аствира Граис. - Так
мне будет легче его понять.
- Ты будешь разговаривать с ним здесь? - спросил Аствир.
- Если никто не имеет ничего против... - Граис по очереди посмотрел на
каждого из присутствующих.
Похоже, Аствиру не требовалось согласие остальных. Он сунул два пальца в
рот и звонко свистнул. Тотчас же из-за кустов выбежал человек и кинулся к
Аствиру.
- Давай сюда пленника! - махнул рукой Аствир.
Человек на бегу развернулся и побежал в сторону лагеря.
- Мне нужно немного времени, чтобы сосредоточиться, - сказал Граис.
Аствир молча кивнул.
На мгновение прикрыв глаза, Граис сделал глубокий вдох. Затем, подавшись
вперед, он устремил взгляд на воду.
Граис реально оценивал свои возможности. Даже при его довольно средних
телепатических способностях не составляло особого труда определить, говорит ли
человек правду или лжет. Конечно, если испытуемый не сумеет выставить мысленный
блок.
Сосредоточиться ксеносу нужно было для того, чтобы еще до появления
пленника проверить мысли своих собеседников. Граис не хотел рисковать, а
поэтому должен был заранее убедиться в том, что предстоящий допрос не является
очередной ловушкой, приготовленной для него таинственным противником.
Сделать это оказалось проще, чем он думал. Ни один из предводителей
вольных не имел ни малейшего представления о психотехнике. Мысли каждого из них
были открыты любому, кто мог проявить к ним интерес. Ксеносу этого оказалось
достаточно, чтобы убедиться в том, что рассказ Аствира соответствует
действительности.
- Я готов, - проронил Граис, оборачиваясь.
Пленник, доставленный посыльным Аствира, стоял неподалеку. Руки его были
связаны за спиной, но плечи он держал широко расправленными, а голову - гордо
вскинутой вверх.
Едва увидев его, Граис поднялся с камня, на котором сидел, и, сделав шаг
вперед, назвал пленника по имени:
- Килос...
Вздрогнув от неожиданности, пленник пристальнее всмотрелся в лицо Граиса,
который до этого был для него всего лишь одним из многих других окружающих его
странных людей, совершающих непонятные поступки и упорно продолжающих шагать в
пасть смерти, словно в этом для них заключался высочайший смысл жизни.
- Граис? - не веря своим глазам, удивленно произнес Килос. - Граис из
Сиптима?.. Вот уж кого не ожидал здесь увидеть!
- То же самое я могу сказать и про тебя, Килос, - улыбнулся Граис.
- Я вижу, вы знакомы? - поднявшись на ноги, Аствир удивленно посмотрел
сначала на Килоса, а затем повернулся в сторону Граиса. - Ты знаешь, кто этот
человек?
Широко расставив ноги и засунув руки глубоко в карманы коротких штанов, он
стоял напротив ксеноса, ожидая ответа.
В первое мгновение Граис решил было скрыть то, что Килос является сыном
Сирха. Но, едва взглянув в холодные глаза Аствира, он понял, что тому уже все
известно про пленника, - Килос сам назвал себя. Вопрос был задан Граису с целью
удостовериться в его лояльности.
- Это Килос, сын преподобного Сирха, - сказал Граис и после короткой паузы
добавил: - Развяжите его.
- Разве в этом есть необходимость? - быстро спросил Касат.
- Развяжите его, или я ничего не стану делать, - не повышая голоса,
повторил свое требование Граис.
- Развяжи, - приказал Аствир своему подручному, указав взглядом на Килоса.
Йерит незамедлительно выполнил распоряжение предводителя.
Согнув руки, Килос с наслаждением потер затекшие запястья.
- Присаживайся, - Граис указал Килосу на камень и сам сел напротив.
Чуть в стороне от них опустился на валун Аствир.
- Твое имя сейчас произносится в Йере чаще, чем имя самого Поднебесного, -
Килос обращался только к Граису, демонстративно игнорируя присутствие вольных.
- Но отец, на днях приехавший в Халлат, говорил, что человек, бежавший из
столичной тюрьмы, а затем схваченный в Меллении, это самозванец, выдающий себя
за Граиса из Сиптима. - Килос изучающе посмотрел на Граиса. - А, может быть, ты
и в самом деле самозванец?
- У тебя есть какие-то основания так думать? - спросил Граис.
- Отец не узнал тебя. А он в свое время был близко знаком с Граисом.
- Скажем так: он узнал меня, но не хотел, чтобы кому-то стало об этом
известно. Так же, как признал меня и Минос, который тоже был моим учеником.
Иначе, зачем он предупредил вольных о том, что меня схватили в Меллении и везут
в Халлат?
- Это сделал Минос? - не смог скрыть своего изумления Килос. - Этот трус и
размазня, все время отирающийся возле ног моего отца?
- Разделяю твое удивление, - наклонил голову Граис. - Но тем не менее
именно так все и было. А, как ты сам прекрасно понимаешь, Минос не стал бы
действовать по собственной инициативе. У него для этого просто не хватило бы
храбрости и силы воли. А вот приказа Сирха он ослушаться не посмел бы.
- Пожалуй, что так, - согласился с доводами Граиса Килос. - И все же мне
странно видеть тебя среди вольных.
- Почему? - Граис удивленно наклонил голову к плечу.
- Мне кажется, что методы борьбы, исповедуемые вольными, полностью
противоречат твоему учению, в основе которого лежат идеи ненасилия и
непротивления злу, - ответил Килос.
- Надо же, - одобрительно качнул головой Граис. - По-моему, ты первый, кто
обратил на это внимание. Все остальные, похоже, считают, что могут свободно
брать из моего учения только те фрагменты, которые отвечают их запросам.
Как и в первую встречу с Килосом, Граис отметил, что юноша отличается
живым и пытливым умом, а также наблюдательностью, способностью к анализу и
самокритичностью, - сочетание качеств, дающее возможность их обладателю достичь
невиданных высот при условии, что он изберет для себя верный путь. Килос,
общение с которым доставляло ксеносу истинное удовольствие, пока еще, как видел
Граис, находится на распутье. Его разум все еще имел сильных конкурентов в лице
врожденной эмоциональности и некоторой нервозной импульсивности, присущих
юноше.
Аствир, внимательно слушавший разговор Граиса и Килоса, который пока еще
был довольно далек от интересующей его темы, никоим образом не проявлял своего
нетерпения. В отличие от Малтука, который, как обычно, никак не мог найти места
для своих рук и от раздражения, вызванного сим фактом, едва ли не подпрыгивал
на месте.
- Так как же тебя угораздило попасть в плен? - спросил Граис у Килоса.
- Я сам искал встречи с вольными, - ответил Килос и, бросив взгляд в
сторону Аствира, специально для него добавил: - Не знал, что у них принято
держать друзей под замком со связанными руками.
- Тебя хотя бы накормили? - спросил Граис.
- Да, на это жаловаться не приходится, - кивнул Килос.
- С какой целью ты искал вольных?
Аствир едва заметно двинул плечами, словно пытаясь освободиться от
сковавшего их напряжения. Быстро глянув в его сторону, Килос улыбнулся.
- Я хотел предупредить их о том, что наместник готовится в ближайшее время
провести крупномасштабную операцию по уничтожению лагерей вольных,
местоположение которых ему прекрасно известно...
- Почему же в таком случае он не нападал на нас прежде?! - не смог
удержаться от вопроса Малтук.
- Потому что в этом не было необходимости, - по-прежнему обращаясь лишь к
Граису, ответил Килос. - Прежде он не воспринимал вольных как реальную угрозу.
- Что же заставило наместника изменить свое мнение? - спросил Граис.
- Беседа с отцом, который, как я уже сказал, на днях прибыл в Халлат, -
сказал Килос. - От отца же я и узнал о готовящейся операции.
- О чем же Сирх беседовал с наместником?
- Точно не знаю. Об этой беседе мне известно только со слов отца. Но,
насколько я понял, именно факт твоего побега из халлатской тюрьмы, а затем и
нападение вольных на конвой, сопровождавший тебя в столицу, сыграли решающую
роль в согласии наместника с выводами Сирха о том, что действия вольных в
ближайшее время могут принять необратимый и неконтролируемый характер.
- Неконтролируемый? - тут же переспросил Аствир. - Что ты хочешь этим
сказать? Каким образом наместник может осуществлять контроль за вольными?
- Не знаю, - покачал головой Килос. - Но, судя по всему, наместник неплохо
осведомлен обо всем, что у вас здесь происходит. Вольных он использовал так же,
как проповеди Сирха, - в качестве клапана, через который время от времени можно
сбрасывать возмущение и протест, скапливающиеся в народных массах.
- С Сирхом он явно перегнул палку, - заметил Граис.
- Лично мне ситуация видится следующим образом, - продолжал Килос. - До
недавних пор Сирх и вольные представляли собой две стороны одной медали. Ни
одна из сторон не была способна реально влиять на обстановку в Йере, но любая
из них давала возможность йеритам либо продолжать жить надеждой, либо выражать
свой протест в форме, ни для кого не представляющей реальной угрозы. Наместнику
же оставалось лишь следить за тем, чтобы весы находились в равновесии. Сейчас
наместнику кажется, что вольные начинают перетягивать свою чашу весов, поэтому
он и хочет восстановить равновесие.
- Выходит, что среди нас находятся люди, служащие наместнику? - спросил у
Килоса Аствир.
- Попробуй сам ответить на этот вопрос, - даже не посмотрев в сторону
предводителя вольных, проронил Килос.
- Да что мы его слушаем? - негромко, но уверенно и веско произнес Туркан.
- Мальчишку подослали специально, чтобы посеять между нами склоку. Если
наместник и планирует что-то против нас, то только не военную операцию, - он
хочет, чтобы мы сами перегрызли друг другу глотки.
- А тебе не кажется, уважаемый Туркан, что использовать для этой цели сына
самого преподобного Сирха было бы неразумно? - задал вопрос Граис.
- О том, что парень сын Сирха, мы знаем только с его собственных слов, -
заметил Касат.
- Для чего же ему нужно было называться сыном преподобного?
- Чтобы придать своим словам убедительность. Слуге, подающему вино, Сирх
вряд ли стал бы рассказывать о разговоре с наместником.
- Я могу подтвердить то, что Килос действительно является сыном Сирха, -
сказал Граис.
- Ты тоже ненадежный свидетель, - мрачно буркнул Туркан. - Кто поручится
за то, что ты сам не служишь наместнику?
- В таком случае мне здесь, наверное, больше нечего делать, - спокойно
произнес Граис, поднимаясь на ноги. - Какой вам смысл выслушивать мое мнение,
если оно не заслуживает доверия.
- Останься! - Аствир вскочил на ноги одновременно с Граисом. - Туркан не
хотел тебя обидеть. Его невольная грубость объясняется только присущей ему
несдержанностью. Если ты пожелаешь, он принесет тебе свои извинения.
- Я сказал, что думал!..
- Заткнись, Туркан! - Не дав Туркану закончить фразу, Аствир стремительно
развернулся в его сторону. Выбросив левую руку вперед, он направил указательный
палец Туркану в грудь. - Если потребуется, ты будешь просить прощения на
коленях!
- Да кто ты такой, чтобы указывать мне, Туркану из Дастамаха, что я должен
делать? - Широко расставив ноги, Туркан положил ладонь на рукоятку сабли,
готовясь бросить вызов обидчику.
- Я владею саблей, быть может, не так искусно, как ты, Туркан, но мне
известно множество гораздо более простых и эффективных способов лишения
человека жизни, - усмехнулся Аствир.
Туркан вздрогнул, когда его горла коснулась холодная сталь остро
отточенного лезвия ножа.
- Не советую тебе двигаться, Туркан, - совершенно серьезно произнес
Аствир. - Иначе мой телохранитель перережет тебе горло.
Туркан замер, боясь шевельнуть хотя бы пальцем. Кожей правой щеки он
чувствовал горячее дыхание человека, находящегося у него за спиной.
- Он не посмеет, - сдавленно прохрипел Туркан. - Если он хотя бы тронет
меня, его разорвут на куски.
- Он уже держит нож у твоего горла, Туркан, - снова усмехнулся Аствир. - И
он не боится казни. Мои люди готовы умереть по одному моему слову. - Посмотрев
на Граиса, Аствир добавил: - Таков их Путь к Поднебесному. Если ты не веришь
мне, Туркан, что ж, попытайся вытащить саблю из ножен.
Рука Туркана судорожно сдавила рукоятку сабли.
- Прекрати этот спектакль, Аствир! - крикнул Малтук.
- Нет проблем, - разведя руки в стороны, заверил его Аствир. - Туркану
всего лишь следует извиниться.
- Мне не требуются его извинения, - сказал Граис.
Аствир указал рукой на камень, и Граис снова сел на прежнее место.
Почувствовав, что лезвие ножа больше не щекочет ему кожу. Туркан резко
обернулся. За спиной у него никого не было. Что-то злобно прошипев сквозь
стиснутые зубы, Туркан потер ладонью занемевшую шею.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг