Я поблагодарил старичка за информацию и пошел покупать резиновые
сапоги. И ватник.
На кафедре мой отъезд наделал много шуму. Посыпались заказы на сушеные
грибы. А Саша Рыбаков предложил мне удочку для подледного лова.
- Так ведь льда еще нет, - сказал я.
- Как знать? - опять-таки загадочно сказал Рыбаков. - Эксперименты
могут затянуться.
Лаборантка Неля даже всплакнула, когда я прощался. По-моему, она меня
любит. Это надо будет проверить, когда приеду, решил я. Прибежал дядя Федя
с какой-то посылкой. Просил по пути завезти к нему в деревню, племянникам.
В посылке были сухофрукты и пластинка Муслима Магомаева. Я уточнил у дяди
Феди, откуда он родом.
- Из Тульской губернии, - сказал дядя Федя.
- Дядя Федя, ты географию знаешь? - спросил я.
- Нет, - гордо сказал дядя Федя. - Я только Европу знаю. В войну всю
прошел. А здесь уже подзабыл маленько... А что, разве не по пути?
Я сбегал специально за картой и показал дяде Феде местонахождение
Верхних Петушков.
- Поди ж ты! - огорчился дядя Федя. - Ну, все равно. Отдай там
кому-нибудь. Магомаева там тоже знают, наверное.
Мой научный багаж заключался в конспекте трактата Брумма и пирометре,
который я захватил для солидности. Пирометр это такая штука, которой можно
измерять высокие температуры. Он не очень большой.
Потом я отправил Фомичу телеграмму. "Командируется представитель
комиссии по проверке эффекта Брумма. Подготовьте аппаратуру".
Провожать меня на вокзал никто не пошел. Даже жена. Поезд отходил в
третьем часу ночи. Очень удобный поезд для убегающих тайно и навсегда. Я
понял, почему отправление назначили так поздно. Или так рано, не знаю. Дело
в том, что поезд был отнюдь не "Красная стрела". Далеко не.
Я шагал вдоль платформы и вспоминал последние слова жены. Она сказала:
- Петечка, ты должен держаться.
- Это ты насчет научной позиции? - спросил я.
- Нет, насчет выпивки. Там же все пьют!
- Это слухи, - сказал я. - Все не могут пить. Дети не пьют. Старушки
тоже. И вообще там передовой колхоз.
- Закусывай салом, - сказала жена. - Говорят, это помогает.
ГЛАВА 4. ЕДУ
В вагоне было темно, как в бомбоубежище во время ночного налета. Мне
мама рассказывала про бомбоубежища. Такое у меня о них представление.
Я прошел по вагону, спотыкаясь о чьи-то чемоданы. Вагон был общий.
Кто-то уже спал на второй полке, высунув ногу в носке наружу. Я ударился о
нее носом. Не больно, но неприятно.
На моем месте сидели двое. Они дружелюбно посмотрели на меня, но места
не уступили. Предложили присоединиться. Я не присоединился, потому что
помнил слова жены.
Забросив пирометр на третью полку, я пошел за бельем. Проводница молча
метнула в мою сторону что-то белое. Я поймал. Рубль она поднесла к окошку и
долго разглядывала.
На второй полке в своем отсеке я нашел матрац, свернутый, как рулет. В
матраце перекатывались пять комков ваты. Я постарался распределить их
равномерно по всей площади и застелил простыней. Подушка тоже была не ахти.
Теперь предстояло раздеться. Делать это в проходе я посчитал
неприличным. Поэтому я залез на полку и попытался раздеться там. Никогда не
думал, что лежа так трудно снимать брюки. Носки по общему примеру я снимать
не стал.
Странное какое-то ощущение, когда спишь в носках. Однако я все-таки
заснул.
Проснулся я довольно скоро от упавшего вниз пирометра. Пирометр
свалился с третьей полки на столик, где стояли бутылка и два стакана. К
счастью, они были пустые. Но звону все равно было много. Я свесил голову
вниз и стал раздумывать, что предпринять. Как ни странно, никто в нашем
отсеке не прореагировал. Зато откуда-то пришел мужик а кальсонах и в майке.
- Это что, бинокль? - хрипло спросил он, поднимая пирометр.
- Пирометр, - нехотя сказал я. Ужасно мне не хотелось вдаваться в
принцип действия. Я чувствовал, что начинать придется с азов.
- А... Пирометр, - сказал мужик, почесывая сквозь майку грудь. -
Давление, значит, мерять?
- Угу, - буркнул я, краснея. Очень стыдно было говорить неправду.
Я взял пирометр и снова забросил его на третью полку.
Причем не глядя. А поглядеть стоило бы. Пирометр ударился во что-то
мягкое и снова упал. На этот раз он свалился на добровольца в кальсонах.
Тот выругался, но снова подал мне прибор.
Я подтянулся на руках и заглянул вверх. На третьей полке кто-то спал.
Прямо так, без никаких удобств, на ровной доске. И без подушки. Вероятно,
он первоначально спал на пирометре, а потом нечаянно спихнул его вниз. Спал
он мертвецки.
- Ну, ладно. Я пойду, - сказал мужик. Я его отпустил. Хорошие все-таки
люди встречаются! Пришел ночью, босиком, чтобы два раза подать мне
пирометр. И сам пострадал еще. Нет, у меня в голове не укладывается!
Утром меня разбудила проводница.
Как выяснилось, я ей особенно не был нужен. Она пыталась вытянуть
из-под меня простыню и нечаянно разбудила. Я поинтересовался, почему такая
спешка.
Проводница молча сорвала с меня одеяло. Я понял, как мы все ей
надоели, и больше не приставал.
- Билет будете брать? - вдруг спросила она. По ее тону можно было
догадаться, что этого делать не следует. Я извинился. Сказал, что лично мне
билет не нужен, но бухгалтерия требует. Проводница пожала плечами и пошла
за билетом. Вообще, мимика у нее была богатая. С такой мимикой можно
поступать в театральный институт.
Я надел сапоги и ватник и стал ждать. Ждать пришлось до обеда. То есть
обеда, конечно, не было, это я так. Кто-то из пассажиров первым развернул
сверток и начал есть вареные яйца. И все, как по команде, тоже развернули
свои тряпочки и бумажки и принялись бить яйца и чистить картошку в мундире.
Я принципиально против стадного чувства. Поэтому я переждал, глотая
слюну. Когда все закончили, я съел свой бутерброд.
Только я его съел, женщина на боковой полке достала вареную курицу и
опять начала есть. А ведь только что съела пирог с капустой!
Курицу крыть мне было нечем, и я отвернулся.
В соседнем отсеке играли в карты. В подкидного. Оказывается, в этой
игре масса юмора. Там все время хохотали. Внезапно перед моим носом
закачались две пятки. А потом спрыгнул тип, который спал на третьей полке.
Он зачем-то подмигнул мне и куда-то отправился.
Наверное, искать пиво.
ГЛАВА 5. ЕДУ ДАЛЬШЕ
Мы приехали. Я ступил на привокзальную площадь, как Колумб на берега
Америки. Слава богу, в своей одежде я не очень отличался от масс. Городок
был малоэтажный. По улицам бродили куры с цыплятами. Когда ни с того ни с
сего проезжал автомобиль, они долго бежали перед радиатором, не зная, куда
податься. А потом сигали в канаву. Я установил, что автобус будет через три
часа, и пошел на экскурсию.
Дошел до какой-то реки. Река была довольно большая. На деревянной
пристани стоял дед с бородой и в шапке. Наверное, лодочник. Или бакенщик.
- Что за река, папаша? - спросил я. Немного не подумал.
- Волга, мамаша, - сказал дед укоризненно.
- Не узнал, - пробормотал я, краснея.
- Долго сидел-то? - спросил дед, посмотрев на мой чемодан и ватник.
- Где сидел? - не понял я.
- Известно где, - сказал дед, прищуриваясь.
- Три года, - сказал я, чтобы не обмануть его ожиданий.
- За какие дела?
- Трактор утопил колхозный.
- Бывает, - сказал дед. - Вытащили трактор-то?
- Нет, - сказал я. - Там глубина большая. Это на Черном море было.
- А теперь куда подался? - спросил дотошный дед.
- В Верхние Петушки.
- Поклонись там Ваське Смирному. Скажи, Тимофей, мол, кланялся.
Агрегат работает исправно.
Оказывается, Фомич был известной личностью. В этом я убедился, когда
дошел до исполкома. Там была Доска почета. В правом верхнем углу находилось
фото товарища Смирного. Было написано, что он передовой механизатор и
рационализатор. Ну, это меня не удивило.
Напротив исполкома, на здании Дворца культуры тоже висела доска.
Только другого содержания: "Они позорят наш район". В том же правом верхнем
углу я снова увидел портрет Фомича. Абсолютно такой же. Наверное, с одного
негатива печатали. Здесь было указано, что товарищ Смирный занимается
изготовлением самогонных аппаратов. Остальные его соседи по доске были
просто алкоголики. Фактически его жертвы.
Как видно, доски вывешивали разные организации. И не слишком
согласованно. Фомич на фотографии выглядел очень благообразно. На вид ему
было лет пятьдесят. Прическа его напоминала маленькую плантацию по
выращиванию волос,
Мне прямо жутко захотелось увидеть такого многогранного человека, и я
поспешил к автобусу. Старичок, который меня предупреждал о посадке, хорошо
знал местные условия. Никто не ехал просто так, без ничего. Все чего-то
везли. Колеса для мотоцикла, стиральную машину, клетку с канарейкой, два
телевизора и резиновый шланг для поливки. Это не считая моего пирометра.
Автобус подрулил к остановке. Шофер высунулся из окошка и закричал:
- Машину мне не переверните!
Но его уже никто не слушал. Два мужика со стиральной машиной
наперевес, набрав скорость, понеслись к автобусу. По дороге они зацепили
шланг и в результате промахнулись мимо двери, и на боку автобуса
образовалась вмятина.
- Я сейчас выйду! - пообещал шофер.
Все молча отталкивались друг от друга руками. Это напоминало плавание
в вязкой среде. Я прижал пирометр к груди и давил им на мешок, который
волокла на спине какая-то бабка.
- Тихо ты! У меня там сервиз! - заорала бабка. И все сразу начали
орать, у кого что в мешках. Абсолютно все предметы почему-то были
бьющимися.
- Осторожно! - завопил и я. - Пирометр взведен! Он от сотрясения
взрывается! - И я потряс в воздухе пирометром.
Вокруг моментально образовался вакуум. Я прошел в автобус и сел. А
остальные продолжили свои попытки. Наконец шоферу это надоело, и он тронул
с места. Стиральную машину успели к этому моменту впихнуть только
наполовину. А шланга лишь небольшой кусочек. Шланг размотался и потянулся
за автобусом, как кнут. Один из владельцев стиральной машины бежал рядом с
дверями и все пытался продвинуть ее внутрь. Но это ему плохо удавалось.
Канарейка от ужаса запела песню. Ей чуть голову не открутили на
нервной почве.
Километров сорок еще ругались, но потом успокоились. На мой пирометр
смотрели с уважением и прислушивались, не тикает ли внутри.
Наконец я сошел у какого-то моста.
Рядом с мостом была пристань. На ней ждали катера. Как мне объяснили,
ждали со вчерашнего вечера. Уверенность, что катер все-таки придет, меня
воодушевила.
Катер действительно пришел. Но только на следующее утро.
Ночь мы провели у костра. Хорошо, что среди ожидающих были туристы.
Они растянули палатки, и мы прекрасно переночевали. Утром меня покормили
тушенкой.
Я спросил, нет ли здесь жителей Петушков.
- Это каких Петушков? - уточнила девушка с велосипедом, которая
вечером у костра пела народную песню. - У нас Петушков много. Нижние
Петушки, Верхние Петушки, Кривые Петушки и Ясные Петушки.
Я сказал, что Верхние. И добавил, что к товарищу Смирному,
- К дяде Васе? - обрадовалась девушка. Потом она подозрительно на меня
посмотрела и спросила, не из милиции ли я. Я сказал - нет. Девушка
посмотрела еще подозрительнее и осведомилась, уж не за аппаратом ли?
- Он их уже не делает. Через эти аппараты его от науки отрывают.
Несознательные у нас люди!
Как видно, научные подвиги Фомича тоже были достаточно хорошо
известны. Девушка сообщила, что Смирный соорудил из телевизионной трубки
какой-то прибор. И облучает вымя колхозным коровам. Удои от этого очень
выросли. В общем, интеллектуальные интересы Фомича были разнообразны.
Часа два мы плыли на катере мимо разнообразных Петушков и других
населенных мест. Природа была первозданная. Воздух стерильно чист. Люди
были суровые, привыкшие к трудностям. Полеводы, животноводы, сельская
интеллигенция.
Раньше было такое понятие - "смычка города и деревни". Так вот, я эту
смычку осуществлял. Меня попросили подробнее рассказать о пирометре. Я
увлекся и незаметно перешел на элементарные частицы. А потом рассказал про
лазер. Когерентное излучение и так далее.
- А что, сынок, энтим лазером сено можно косить? - спросила одна
бабка.
- В принципе можно, - сказал я. - Но не рационально. Это все равно,
что фотоаппаратом забивать гвозди.
В общем, когда мы добрались до Верхних Петушков, пассажиры уже имели
представление о физике. Не знаю, как это там у них преломилось. Наверное,
своеобразно. Ну, а я, в свою очередь, получил понятие о пахоте, севе, дойке
и прочих вещах.
Наконец катер ткнулся носом, на котором висела автомобильная покрышка,
в гостеприимную пристань Верхних Петушков.
ГЛАВА 6. ЗНАКОМЛЮСЬ С ФОМИЧОМ
- А где село? - спросил я у девушки с велосипедом.
Она вызвалась меня проводить.
- Да вот же, - показала она. На пригорке располагались пять домиков.
Причем совершенно хаотично. Вниз к реке вела тропинка. Лаяли собаки.
Кричали петухи. Короче говоря, не было похоже, что это центр мировой науки.
- Вон дяди Васи дом, - махнула рукой девушка. На трубе этого дома было
укреплено какое-то сооружение из толстой проволоки.
- Магнитная ловушка, - пояснила девушка.
- Понятно, - пробормотал я. Если этот Фомич получает в своей печке
плазму, я брошу физику. Так я подумал.
Я подошел к жилищу и постучал в окошко. На стук из-за занавески
высунулась голова. Я сразу ее узнал. Похуже, чем на Доске почета, но зато
абсолютно живая. Василий Фомич сделал испуганные глаза и отрицательно
замотал головой.
- Я по делу! - крикнул я.
- Пвопади ты пвопадом, - глухо донесся из-за рамы его голос. - Нету
аппаратов!
- Я по поводу Брумма! - крикнул я.
- Бвумма? - Рыжие брови Фомича изобразили взлетающую птичку. Он исчез
из окошка и через минуту открыл мне дверь. Я вошел в сени.
- А не врешь? - спросил Фомич. - Тогда заходи.
Фомич был в спортивном костюме из трикотажа. В руке он держал ухват.
Между дужками ухвата была укреплена двояковыпуклая линза. Значит, это был
уже не ухват, а физический прибор.
Фомич очень приятно картавил. Иногда совсем невозможно было понять,
что он говорит. Но это главным образом из-за его собственной терминологии.
Она у него отличалась от общепринятой.
- Житья нету от аппаратчиков, - сказал Фомич. - Я денег не беру.
Только бы отвязались! Говорят, хоть польза от твоей науки... А ты откуда
будешь?
Я объяснил. Фомич был удивлен не на шутку. Особенно тем, что наша
подкова отказалась давать ток. Он ввел меня в избу. Там было похоже на нашу
лабораторию. Очень много проводов и железа. На столе стояла керосиновая
лампа. На ее стеклянном колпаке висела одной дужкой внутрь подкова. От
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг