- Прости. - В голосе ее чувствовалась тревога. - Я знаю, что вы всю ночь
собираетесь сторожить нас. Но... К тебе тут пришел твой старый знакомый.
Он не стал заходить - ждет тебя там. Дождик накрапывает, кстати.
Она кивнула куда-то за темнеющие окна.
- Знакомый? - Кайл все никак не врубался в ситуацию.
Но тревога уже охватила его.
- Это тот дед, который учил тебя премудростям здешних паломников, -
объяснил из глубины погруженной в сумрак комнаты Павел. - Знахарь тот, с
которым ты по лесам бродишь.
Присутствие Сухова как-то сразу успокоило Кайла. Происходящее явно не было
"сном во сне". Нет таких снов, в которых кемарит на расшатанном кресле
Павел Сухов. Павел - это всегда сухой зной степи, солоноватый пот,
застилающий глаза, поскрипывание лопат, свет полудня и запах земной
полыни. Что-то надежное и всегда от Мира сего.
- Квинт? - наконец догадался Кайл. И вздохнул: - Не брожу я с ним теперь.
Когда-то бродил. Но без дела он не приходит. Я уж выйду к нему. Он, ты сам
знаешь, не без странностей. В дом не заходит.
- Ну, ты только, это... - Павел подхватил свой ствол и не торопясь пошел к
двери. - Будь, как говорится, "в видах". Помни...
- Помню, - кивнул Кайл и, наскоро приведя себя в божеский вид (спал он
одетым), откашливаясь и растирая отекшее лицо, пошкандыбал к выходу. - Мы
вон в той штуке будем, - на ходу пояснил он Павлу. - Как ее... В ротонде,
что ли...
- Это павильон, - уточнила тетя Элина.
- В беседке, одним словом, - определил Кайл. - Она хорошо просматривается,
пока светло.
Беседка, скрытая в глубине бывшего сада, на краю неглубокого овражка, как
и весь старый дом семейства Карои, была мрачна и вызывала ассоциации
больше со склепом, чем с каким-либо иным местом отдохновения человеческой
плоти. Но стояла крепко, как некий бастион, сложенная из местного
слоистого, дьявольской прочности камня. Первопоселенцы всегда строили на
совесть. Даже сооружения, предназначенные для легкомысленного проведения
времени.
Квинт неодобрительно отнесся к кивку Кайла в сторону павильона. Сам он -
Кайл это знал - предпочел бы сухой пятачок странной травы где-нибудь на
склоне оврага или в тени как-нибудь особо расположенных деревьев. Он был
горазд находить такие места.
Но сегодня не он выбирал, где им встретиться. И он признал это.
- Здравствуй, Квинт. - Кайл легким, привычным жестом поднял руку в лесном
приветствии.
- Здравствуй, Кайл.
Старик снял с груди и осторожно устроил поодаль от себя - так, чтобы дождь
не потушил, - маленькую лампадку-курильницу, из тех, которые люди Джея
носят на груди, отправляясь в путь. Откинул крышку - тонкий дымок
потянулся к странному узору на потолке павильона.
Они оба обмыли в нем ладони.
- Ты оставил мне знак. - Старик протянул Кайлу зеленоватый камень-амулет
и, морщась, стал искать место посуше на каменных ступеньках. И нашел.
Квинт всегда мог обнаружить сухой клочок тверди в проливной дождь и
светлую полянку в самую темную ночь. Кайл взял амулет и заботливо спрятал
во внутреннем кармане куртки.
- Спасибо, что пришел.
Минуту-другую он искал, где устроиться самому. Рядом с Квинтом было сухо,
но здесь их не смог бы видеть от дверей Павел. Старик всегда умел
пристроиться так, чтобы не было лишнего глаза. Много всякого он умел.
- Я знаю, что у тебя беда. - Квинт смотрел в пространство, с
демонстративной деликатностью колдуна не замечая проблем собеседника.
- У НАС беда, - уточнил Васецки, наконец устроившись на перилах. - И я
думаю, что она связана... с тем, о чем я тебя спрашивал.
- Ты все время спрашиваешь меня, Кайл. Неужели я хоть когда-нибудь отвечал
тебе? Люди Джея никогда не знают ответов на чужие вопросы. И не хотят
знать чужих тайн. Они только помогают людям Земли решить их самим. В Мире
нет тайн. И нет решений. Тайну ты рождаешь в себе сам. И вместе с тайной
рождаешь и ее решение. Только не знаешь, где оно в тебе. Может быть, я
помогу тебе найти его. Но мне оно не нужно. В тебе оно рождено, в тебе
пусть и остается.
Кайл вдруг подумал, с каким удовольствием аспирант Васецки послал бы всю
эту лесную премудрость Квинта к собачьим чертям и попросил бы собеседника
говорить по-человечески. Но сейчас он не был аспирантом. Он был учеником
представителя людей Джея, которого среди людей Земли звали Кайлом, а здесь
и сейчас - еще дюжиной других имен.
- Ты посоветуешь мне и сейчас "слушать свою душу", Квинт? - горько
улыбнулся он, следя за почти невидимой в сумраке струйкой дыма.
- Ты еще не разучился этому, Кайл. - Старик смотрел на стену леса вдалеке
за занавесом сеющегося дождя и чего-то ждал.
- Может быть, и не разучился, Квинт. Но...
Кайл постарался вот так же отрешиться от суеты. От тревоги, которая
по-прежнему стояла за спиной и норовила снова заключить его в свои зыбкие
объятия. Он осторожно свел перед собой кончики пальцев:
- Но обстоятельства... Обстоятельства, Квинт, не дают мне этого. Не дают
времени и не дают... услышать себя самого. Мы должны что-то решать. Очень
быстро что-то просчитать и принять решения. Куда-то идти и в кого-то
стрелять. Или быть готовыми идти и стрелять. Ловить. Убегать и скрываться.
- Он осекся, потряс головой: - И все-таки, Квинт...
- Твоя подруга, Кайл... - Старик продолжал смотреть в стену леса. - Вы
бережете вашу подругу от беды. А она? Она хочет, чтобы ее берегли? Это
очень важно знать. Потому что, когда человек бережется от беды, он и беду
бережет от себя. Может быть, это и мудро, когда беда сильнее человека. Но
это ли нужно делать, когда человек сильнее беды?
- Я не знаю. Мы не знаем ничего о том, что пришло к Марике. Сильнее оно
или...
- Нет, ты знаешь, Кайл. Предполагаешь, по крайней мере. Ты ведь думаешь,
что то, что пришло к вам, это Испытание?
- Тест, - сам себе сказал молодой человек. - Ты не отвечаешь на вопросы,
но любишь их задавать, Квинт.
- Это старый способ, Кайл. Очень старый способ помочь человеку Земли. Ну,
как ты думаешь, мудрый учитель загадывает такие загадки, которые
невозможно разгадать? Или посылает такие испытания, которые его ученики не
способны пройти?
- Ты много раз спрашивал меня об этом, Квинт. - Кайл пожал плечами. - Если
бы я был таким учителем, то - да. Пожалуй, иногда загадывал бы такие
загадки. Или посылал такие испытания. Это - способ лишить ученика излишней
гордыни. А иногда - найти такого ученика, который превзойдет учителя. И
вообще - таким способом можно поддерживать людей в форме. Многие вопросы
ведь нужны вовсе не для того, чтобы на них отвечали. "Быть иль не быть",
например. Но не я учитель - ты.
Квинт засмеялся. Неожиданно и тихо.
- Ты по-прежнему стоящий ученик, Кайл. Но я говорил не про себя. Разве я
когда-нибудь называл себя мудрым? Я говорю про Джея.
Некоторое время Васецки переваривал эту мысль.
- Я не знаю - мудрый ли учитель Джей. Он может оказаться учителем
безумным. В смысле - не людей учителем.
- Может быть, и так, Кайл. А может быть, Джею безразлично, кто его
ученики. - Старик потянулся к дымной ниточке, и она дрогнула. - Но Джей не
задает вопросов тем, кто не может на них ответить.
- И не пошлет беду тем, кто слабее беды?
- Я же никогда не отвечаю на вопросы, Кайл. Я только задаю их - ты верно
заметил. Например, разве твоя подруга хочет уберечь свою беду? Или разве
она хочет от беды уберечься? И твой друг - он тоже хочет уберечься от
своей беды? И надо ли им мешать?
Квинт помолчал. Потом взял наконец курильницу в руки. Уже почти совсем
стемнело.
- Ты достаточно сказал мне, Кайл.
- Мне кажется... - Тот поежился от первых порывов ночного ветра. - Мне
кажется, что у вас будет о чем поговорить с моим другом. Хоть вы и
недолюбливаете друг друга, как поп комиссара. Это он так выразился.
Забавно? Наверно, из истории.
Квинт улыбнулся, что-то припомнив:
- Довольно забавно. Ты правильно каждого из нас понимаешь. Если хочешь,
пусть он придет сюда. Я подожду здесь. Но ты оставь нас вдвоем. Может
быть, ему многое предстоит - твоему другу.
Он осторожно поставил курильницу на место.
Кайл вскинул руку в прощальном жесте и легко зашагал к дому. Павел шагнул
ему навстречу.
- Ступай, - мягко улыбнулся ему Кайл. - Твоя вахта. Старик разошелся и
работает в две смены. Нет, серьезно, - ответил он на удивленный взгляд
Сухова. - Я предложил ему поболтать с тобой. Ввиду чрезвычайных
обстоятельств. И он согласился. А что? У вас неплохо получалось, когда мы
вместе бродили по лесу и вы боролись за душу отрока Кайла. Помнишь?
- Помню, - теперь сдержанно улыбался Павел. - Это действительно было
забавно. И кто победил - ты не помнишь?
* * *
Кажется, Кайл задремал. Во всяком случае, он упустил момент, когда Павел
снова возник рядом, материализовался из сгустившейся мокрой тьмы.
- Люди господина Стырного кемарят вон там. - Сухов показал в сторону
тонущего в ночном небе конька крыши. - Оборудовали там вполне приличное
гнездо, а нам, дилетантам, придется попросту ошиваться окрест с берданками
наперевес. Пошли в беседку эту, что ли. Там теперь, того... Не занято уже.
- Как бы нам простого прохожего не укокошить, - задумчиво высказал свое
основное опасение Кайл, угрюмо шагая по хрустящему мокрому гравию. - А то
ведь и вправду - тени собственной бояться стали.
- Я лично больше боюсь воспаления легких. - Павел надвинул капюшон
поглубже. - Дождь снова начинается. И ветер насквозь прохватывает. Включи
радио: может, они там до чего-нибудь путного договорились или штурм
начали. Не сидеть же нам тут двое суток без сна и курева?
В беседке-павильоне и впрямь не так дуло, и - странное дело - здесь еще
так и не выветрился аромат дымка курильницы Квинта.
- Послушай, - сказал Кайл. - Извини за бестактность, но я так и не понял:
удалось тебе со старым лешим о чем-то дельном толком поговорить или мимо
пролетело? Ты потом смурной какой-то пришел - ни дать ни взять, "травки"
косячок забил. Не знал бы, что ты ничего такого не пользуешь, ни в жизнь
ничего другого и не подумал бы.
- Кончайте изгаляться, молодой человек. - Павел провел по лицу ладонью,
вытирая остатки водяных капель. - С вашими лесными учителями по душам
разговаривать - это, брат, не "травку" курить и не мухоморы кушать. - Он
еще раз вытер лицо. - Вот именно, что - "мимо пролетело". Говорили долго и
обстоятельно. - Голос Сухова стал задумчивым, словно он силился вспомнить
что-то. - А в конце посоветовал он мне - по-отечески так: мол, позабудь ты
пока все это до поры до времени. Надо будет, вспомнишь. И к лесу пошел. Не
торопясь так. Еще с полпути повернулся и повторил вдумчиво так: "Надо
будет, вспомнишь". И ты понимаешь, я тогда-то и значения этому никакого не
придал, а сейчас вот - спросил ты меня, я, стало быть, головенку-то
поднапряг, чтобы припомнить, о чем говорили, а в ней, знаешь, как после
контузии. И вроде было что-то и как бы и не было. Я, знаешь, таких игр не
люблю. И самое обидное - всегда считал, что к гипнозу устойчив вроде как.
- Значит, не захотел старик тебя чем-то травмировать. - Кайл сочувственно
взглянул на Павла. - Не стал бередить душу.
- И решил просто контуженным отпустить на все четыре стороны, - с досадой
резюмировал Сухов. - Ну, а с тобой дед часто в таких номерах упражнялся?
Кайл чуть пожал плечами. Он избегал рассказывать людям из одной своей
жизни о том, что с ним бывало в другой.
- Ну темни, темнило, - с обидой сказал Павел. - Теперь я и впрямь понимаю,
почему ты с детства на старче квадратными глазами смотрел. - Он помолчал.
- Слушай, а они - люди Джея - и вправду себя уже людьми не считают? Ведь
это же несерьезно - от одних обезьян произошли, из одних белков, жиров и
углеводов состоим, гены и хромосомы одни и те же - а вот, понимаешь, нате:
вы - люди, а мы - уже и нет!
- Знаешь... - Кайл пожал плечами. - Есть в нашей жизни, в том ее
устройстве, которое еще Первопоселенцы привезли с собою с Земли, что-то,
что все время какую-то часть... какую-то, ну, породу людей, ну,
отталкивает, что ли. Тенденция такая чувствуется с древних времен. Иноки,
монахи, затворники тибетских монастырей. А потом, после выхода в большой
Космос, в Эпоху Изоляции - особенно. Получилось так, что вроде таким
людям... Таким, ну, побочным ветвям общечеловеческой, стандартизированной
культуры дали еще один шанс. Особенно там, где они столкнулись с остатками
древних неземных цивилизаций. Они их впитывают, как губка. Вот сам посуди
- секта на Парагее, цивилизация мимикроидов на Гринзее, целый букет школ
боевых искусств Древних Империй по всем Мирам. И - Несуществующее Учение.
- Эйч-Эрн, - пробормотал Павел. - Старик к нему, случаем, не причастен?
- Смотря к какой ветви. - Кайл пожал плечами. - Что я хочу сказать, так
это то, что в этом есть логика. Может быть, та - малая, что ли, логика,
которая компенсирует отсутствие какой-то главной, большой логики в
нынешней экспансии человечества в Космос. Ведь и правда, есть в нашем
прогрессе что-то неразумное, муравьиное. А мы-то все-таки существа
разумные. Может, не тот нам нужен стереотип поведения? Иной его смысл? А
биологическая основа, как носитель некоего смысла бытия, по такой вот -
иной - логике, второстепенна по сравнению с самим этим смыслом.
- Брек! - Павел сделал резкую отмашку свободной рукой. - Болтаем на посту,
молодой человек! А враг не дремлет. Только что говорил: в тень свою
стрелять будем, а теперь... В философию-с углубились. Кстати, о тенях.
Он указал в сторону просматривающегося из павильона подъезда к главному
входу в дом. Длинная черная тень роскошного кара, чуть подсвеченная мягким
мерцанием люминесцентной рамки подфарников, с еле слышным шорохом
скользнула к нему. Из бесшумно сдвинувшихся в сторону дверей навстречу
появившемуся на крыльце охраннику вышли двое.
- Что за странные пентюхи? - поинтересовался Кайл. - Одеты как-то... И
время выбрали...
Одеты пентюхи и впрямь были нестандартно - во что-то ниспадающее, с
капюшонами. У одного - пониже - капюшон был откинут, позволяя лицезреть на
вполне респектабельной лысине, окаймленной остатками вьющейся седой
шевелюры, отблески света, падающего от фонаря над входом. У другого же
капюшон был нахлобучен всерьез и надолго. Откидывать его, стоя под
настырным, все сильнее сеющимся дождем, тип явно не собирался.
К тому времени, когда Кайл и Павел не торопясь подошли к основательно
сбитым величественным ступеням парадного крыльца, за поздними гостями уже
затворились двери.
- Эрни! - окликнул Павел притулившегося под навесом крыльца охранника,
который остался снаружи покурить. - Что за делегация пожаловала к
первому-то часу ночи?
- Их преосвященство фра Дрисколл, - охотно ответил тот. - По приглашению
госпожи Минц. Мы проверили. Все в норме.
- А на черта же госпоже Минц... э-э... фра Дрисколл? - почесал в затылке
Сухов. - В такое-то время?
- Экзорсист, извините за такое слово, - лаконично пояснил Эрни. - Полночь,
сами понимаете, - самое для мистера время.
Стрельнул во тьму рубиновым огоньком окурка и ушел в теплое нутро
фамильного гнезда Карои.
- Никогда бы не подумал, что тетя Элина ударится в мистику, - пробормотал
Павел, ныряя под козырек крыльца - на место, покинутое теплолюбивым Эрни.
- Послушай, а это ведь они из Марики черта изгонять собрались! - Он
уставился на столбом торчащего под дождем приятеля. - Это как пить дать!
Дурдом...
- Тетка Элина, по-моему, католичка, - припомнил Кайл. - Но не то чтобы
страшно ревностная. А Марика - она вообще пестрой веры.
- Так кто же принимает пеструю веру всерьез? - пожал плечами Павел. -
Правда, мать у нее ушла в монастырь после развода. В католический.
- Пеструю-то веру всерьез никто не принимает, - согласился Кайл, тоже
занимая место под навесом, - но настоятель монастыря Мени-ат-Тебиби
катается по столице на "роллсе", доставленном прямо из Метрополии. А
насчет экзорсиста, так извини, при сложившихся обстоятельствах нам всем
уже впору "пушки" серебром заряжать и кругом себя святой водой кропить.
- И шаманов в гости приглашать. Для консультаций. Как некоторые. Вот что.
- Сухов откашлялся. - Тут есть о чем задать пару вопросов. Ну хотя бы тете
Элине. И вообще, пора в помещение - греться.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг