столько камня к облакам! Могучая вещь - природа!
И тут же Валентину пришла в голову идея. Идеи являлись к нему часто и
неожиданно.
- А что, если использовать эту энергию? Нет, правда, Сережка, не
смейся. Высота горы километра три, не меньше. Значит, в каждом булыжнике,
лежащем на вершине, запасено три тысячи килограммометров на кило веса.
Скатывай камни с горы, и вот тебе электростанция! Новый вид энергии - горный
уголь.
Как всегда у Валентина воображение обгоняло расчеты, забегало далеко
вперед. Вот уже состоялся доклад в Академии наук. Ученые восхищены. "Кто
внес такое смелое и оригинальное предложение? - спрашивает президент. -
Новиков? В первый раз слышу. Кто он? Неужели практикант?" У вице-президента
вопрос: "Что делать, когда гора вывезена до основания?" "Надо выбирать место
с расчетом,- отвечает Валентин. - Удобнее всего не горы, а плоскогорья с
крутыми краями, например Крымская Яйла. Вы ставите лотки и спускаете камни в
море. Катящиеся камни отдают энергию, за счет скатившихся расширяется
побережье".
- Ерунда какая! Неужели ты сам не видишь, что ничего не выйдет.
Сергей сердился. Ему казалось, что Валентин говорит не всерьез, просто
рисуется перед хорошенькой попутчицей. И она, к сожалению, прислушивается.
Обидно! Такая приятная на вид девушка, задорный нос, искорки в зеленоватых
глазах. Неужели ее привлекает болтливый Валентин?
- Прежде посчитай. Валька, на бумажке, если не можешь в уме. Три тысячи
килограммометров - это не так много, примерно восемь больших калорий или две
киловатт-секунды. Ты думаешь двух киловатт-секунд хватит, чтобы дробить
скалу, собирать осколки, подвозить к откосу, грузить на лотки?
- Не обязательно дробить камень. Можно скидывать снег, - неосторожно
сказал Валентин,
- Ах, снег? И для простоты еще плавить его? И для дешевизны - с помощью
обыкновенного солнца? Поздравляю, Валентин! Твой лоток, по которому
спускается с гор растопленный солнцем снег - замечательное изобретение! Оно
называется - горная река. На реке, конечно, ты можешь поставить
гидростанцию.
2
Валентин молчал, озадаченный. Но тут в разговор вмешался второй
попутчик - блондин в парусиновом пиджаке.
- Только что кончили? - спросил он. -
Даже дипломники еще? Я так и думал, судя по вашим речам. Сам кончал с
таким настроением: "Ах, переверну горы, ах, остановлю реки!" Но это
выветривается быстро. Завтра вам поручат строить временное овощехранилище на
сто тонн капусты, вы будете ругаться с бригадиром, который захочет, чтобы
каждую ямку ему оплатили дважды, и составлять акт на плотника, потерявшего
топор, а по вечерам заполнять наряды в общежитии, где за фанерной
перегородкой разучивают на балалайке "Николай, давай закурим". Так год за
годом. Лет через десять вы будете считаться опытными инженерами. Вам поручат
серьезный объект - постоянное овощехранилище на две тысячи тонн капусты, вы
будете разоблачать десятника, который захочет вписать в ведомость один и тот
же котлован два раза, и составлять акт на шофера, разбившего машину. Вечером
же в качестве отдыха будете раскрашивать месячный план-график в сборном доме
для специалистов, где за перегородкой патефон твердит "Джонни, ты меня не
любишь"... Нет, ребята, все эти горы и реки хороши только для туристов.
Через месяц вы начнете считать дни до отъезда. И рады будете до смерти, если
влиятельный родич отзовет вас в Киев... или в Ленинград - одним словом,
домой.
Рыжая девушка внимательно глядела на блондина, Валентин - тоже. Лицо
его вытянулось - он был впечатлителен, легко соглашался с людьми, уверенными
в себе.
- Простите, как вас зовут? - спросил Сергей.
Блондин охотно протянул руку:
- Белопесоцкий, Олег. Будем знакомы.
- Нет, я совсем не хочу знакомиться с вами, товарищ Белопесоцкий, -
грубо сказал Сергей. - Вы - обыкновенный трус. Вы испугались трудностей.
Блондин вспыхнул.
- А вы, юноша, нахал и фразер!.. Но я прощаю вас. Вы просто ничего не
понимаете в жизни. Легко не бояться трудностей тому, кто не видел их.
Посмотрим, что вы запоете через месяц.
- Посмотрим, - отрезал Сергей. - Ваших песен я петь не буду.
Он невольно покосился на рыженькую девушку... Но она глядела вниз, в
ущелье, где клокотала горная река; темно-серая, как цементный раствор. Губы
у девушки были сжаты, но в уголках таилась усмешка. Интересно, над кем она
смеялась - над Белопесоцким или над Сергеем?
3
Новиковы вскоре сошли. Белопесоцкий проехал дальше. Друзья больше
никогда не встречались с этим, случайным попутчиком, но спор с ним затянулся
на все лето. Оказалось, что Сергею не так легко доказать свою правоту.
В ущелье, где шумела сердитая, пенистая, как бы взмыленная река, по
берегам валялись заросшие мхом камни. Некогда они скатились сверху без
пользы растратив свои килограммометры. Контора участка помещалась в тесной
комнатке, сколоченной из досок от ящиков, в которых привозили механизмы.
Штампы заводов-отправителей и предупреждающие надписи "Осторожно! Не
кантовать!" виднелись на полу и на потолке. В комнате было людно, накурено.
В углу, за столиком, старик-счетовод крутил стрекочущий арифмометр и, подняв
очки на лоб, списывал цифры в толстую книгу. Рядом с ним девушка в черном
ватнике цветными карандашами закрашивала клетки на графике выполнения работ.
Сам прораб, маленький, взъерошенный, похожий на петушка, крикливым голоском
отчитывал провинившегося шофера.
- Небось, гнал вовсю, мастерство показывал! Вот составлю акт по всей
форме...
"Акты составляет!"-подумал со вздохом Сергей, вспоминая
Белопесоцкого...
Долговязый шофер оправдывался с профессиональной бойкостью:
- Честное слово, Илья Петрович, тридцать километров без обгона: как
полагается в населенном пункте. Но ведь они - население пункта этого - такой
несознательный народ. Для них шоссейка, как бы бульвар или клуб. Даже танцы
на мосту по вечерам; им, видите ли, нравится каблуками топать, по настилу.
Гулко получается. И тут же ребятня с футболом и девка эта самая на
велосипеде. Впервой она села, что ли, велосипед несет ее, куда захочет, она
только держится за руль, чтобы не упасть. Я посигналил, взял направо - и она
направо. Я еще правее - и она правее, прямо под колеса. Я влево - и она
влево. Ну вот, завернул баранку до отказа - и в кювет.
- Вот видишь - тридцать километров без обгона, разбил государственную
машину.
- Да я не разбил, просто заехал в кювет и перевернулся. А машина
целехонька, только бензин вытек. Пока я сидел в кабине вниз головой, прямо
на личность мне текло. До сих пор отплеваться не могу.
Новиковы слушали этот диалог, ожидая своей очереди. Рядом с ними под
плакатом "За курение в неуказанном месте - штраф" сидел жилистый старик с
большим носом. Докурив в неуказанном месте папиросу, он раздавил окурок
каблуком, затолкал под скамью и оказал Валентину:
- Правильный у нас прораб. Всегда разберется, зря не кричит. Понимает,
кто есть мастер своего дела, кто пустозвон. Мастер на стройке в чести,
потому ко всякой машине свой подход нужен. Про подход в книгах не пишут. К
примеру сказать, вы, студенты, механику всякую проходили, теплотехнику и
основы, а если машина барахлит, Илья Петрович не вас позовет, а мастера
Данилушкина. Данилушкин сорок лет слушает, как поршни стучат. У него глаз -
ватерпас, никаких приборов не надо.
Валентин глядел на старика с уважением и сочувственно кивал. Он был
покладист и верил словам. Сергей, наоборот, обычно сомневался и не
соглашался.
А прораб уже обернулся к мастеру.
- Ну ты, Глаз-ватерпас, опять балки перекосил? Для чего тебе
инструменты выдают? Чтобы ты их на складе держал? Считать неохота, все на
чутье надеешься.
Данилушкин вскочил. Самоуверенность его улетучилась мигом.
- Илья Петрович, да разве я...
- Разве я, разве ты!... Вот даю тебе в помощь студентов, грамотных
людей. Учи их и сам учись. А если и через месяц у тебя инструменты будут на
складе пылиться, студенты станут командовать, а ты к ним пойдешь помощником.
Учти это, Глаз-ватерпас. А сейчас забирай ребят и веди к себе на объект.
4
Обиженно бормоча что-то под нос, Данилушкин повел студентов на объект.
Под "объектом" подразумевалась одна из вышек для ветростанции. Она
строилась неподалеку от конторы, но не в ущелье, у реки, а гораздо выше, на
косогоре. Дорога змейкой взбиралась туда, однако старый мастер не пошел по
шоссе. Он выбрал тропинку, срезающую углы.
Валентин, бывалый турист, с трудом поспевал за ним. Менее привычный
Сергей пыхтел, отирая пот, останавливался перевести дух. И старик говорил
торжествуя:
- Квелая вы молодежь, командиры производства! Книжечки-то перелистывать
легче.
Наверху неожиданно оказались не скалы и утесы, а пологая травянистая
степь. Там и сям виднелись как бы колышки, вбитые в землю. Но по мере
приближения колышки превращались в овальные бетонные башни. Они тянулись к
небу, а над ними высоко-высоко в синеве висели стрелы подъемных кранов.
Запорошенная известковой пылью кабина доставила Новиковых к подножью
крана. Вслед за Данилушкиным они вышли на площадку и оказались на
головокружительной высоте.
Здесь все казалось непрочным и шатким. Над головой нависал ажурный
висячий мост - подъемный кран. Дул резкий ветер, он гудел и свистел, обтекая
стальной скелет крана. Чудилось, что тонкие стойки гнутся под его напором.
Ветер налетал порывами, норовил столкнуть через перила. Сергей глянул вниз и
отшатнулся. Восьмидесятиметровая отвесная стена!
Автомашина у подножья вышки, как спичечная коробка. Мелькнула нелепая
мысль: "А что если прыгнуть?" Сергей побледнел и закрыл глаза.
- Лезьте выше, ребята. Там смена обедает. Пока перерыв, познакомитесь с
бригадой, - сказал хмурый мастер и подтолкнул Валентина к железной лесенке.
Валентин полез не очень уверенно. Он судорожно хватался за перила
руками и, как дети, ступал одной ногой, а потом подтягивал другую.
Видимо, обиженный мастер подготовил им первое испытание, дескать,
грамотные вы, руководить беретесь, покажите для начала, как вы ходите на
высоте? Головка у вас не закружится? Сергей понял это и, не колеблясь, полез
за товарищем. Но, видимо, Валентин меньше боялся высоты, может быть потому,
что в Москве он жил на седьмом этаже, а Сергей на втором. Как только Сергей
ступил на ступеньку, он услышал смех. Очевидно, каждое движение его выдавало
страх. Но насмешки даже не задевали. Сергей был занят трудной работой -
старался удержаться. Он видел только железные прутья в голубизне - казалось,
лестница висит в небе. Уже в конце пути Сергей нечаянно глянул вниз и замер.
Руки задрожали, он почувствовал, что упадет сейчас же, немедленно, как
только разожмет пальцы, потянется к следующей перекладине. С болезненной
ясностью он представил себе, как, кувыркаясь, полетит вниз вдоль бетонной
стены, как шлепнется мешком оземь и кровь его смешается с пылью...
- Бросьте смеяться! Он же сорвется сейчас! - послышался встревоженный
женский голос.
"Сорвусь", - покорно подумал Сергей и крепче прижался к железу.
Кто-то сильной рукой схватил его за шиворот.
- Лезь, я держу тебя, - сказал тот же голос.
Наконец Сергей оказался на площадке. Здесь были люди. Но лиц он не
видел. Слышал голоса и не понимал слов. Судорожно держась за доски,
переводил дух. А разговор, между тем, шел о нем.
- Техника безопасности хромает у тебя, мастер,- сердито говорила
девушка, вытащившая Сергея. - Разве можно новичка вести без монтажного
пояса?
- Кто же знал, что он такой слабодушный, - хмуро оправдывался мастер. -
Приехал командовать верхолазами, стало быть, на высоте работать. А то шлют
чернильных инженеров, которые по телефону распоряжаются. Таких и в конторе
хватает.
- А если бы сорвался парень?
- Ты, Данилушкин, с Зиной не спорь, - вмешался худенький черноглазый
монтажник. - Она тебя пропесочит по профсоюзной линии.
Только теперь Сергей разглядел лицо своей спасительницы. Это была та
самая девушка, которая ехала с ними в кузове грузовика. И подумать, что он
опозорился у нее на глазах!
Но устыдился Сергей много позже. Тогда же он только удивлялся -
удивлялся, как много говорят эти люди. Почему они болтают о каких-то
пустяках? Почему не держатся обеими руками? Почему не трепещут при мысли об
обратном спуске?
5
А счастливчик Валентин мог шутить, смеяться, принимать участие в
разговоре, мог с некоторой осторожностью, цепко держась за перила,
любоваться панорамой.
На севере расстилалась равнина, по которой Новиковы ехали сюда. Но
сейчас она была затянута облаками. Белое хлопковое море лежало у ног
Валентина. Наткнувшись на горный склон, кипы громоздились, как бы подсаживая
друг друг, чтобы дотянуться до плоскогорья. Но это им не удавалось. И только
у входа в ущелье отдельные облачка, найдя открытый путь, быстро скользили
над сумрачной долиной. А с южной стороны лежал иной, красочный мир - зеленая
гладь под густо-синим небом, желтые зигзаги дорог, белые отары, белые пятна
альпийских цветов. Там и сям торчали вышки. Они стояли рядами, на расстоянии
полутора километров друг от друга. "Почему так редко?" - подумал Валентин. И
тут же вспомнил: "Ах да, по правилам расстояние между станциями должно быть
в пятнадцать раз больше, чем диаметр ветрового колеса. Ведь, забирая энергию
у ветра, ветряки тормозят его. Нужно некоторое расстояние, чтобы ветер
восстановил свою силу".
Валентин знал это правило давно и никогда не задумывался о нем. Но
сегодня голова у него работала как-то иначе:
"А всегда ли нужно, чтобы ветер восстанавливал силу ? - рассуждал он. -
А если мы захотим погасить его? Выходит, что ветряные двигатели- подобие
забора. Когда они включены, ветер стихает, когда выключены - дуй сколько,
хочешь. Но ведь так можно управлять ветром, управлять погодой. И еще
получать энергию - электричество... Вот это мысль!"
А Сергей держался за доски настила, спасая жизнь, и не мог сказать:
"Какая ерунда!"
Глава шестая
СКАЗКА О БЕДНОМ ЖЕНИХЕ
1
Старики рассказывают, что некогда в Джанджаристане жил бедняк по имени
Дха.
Жил, как все крестьяне: запрягал буйвола, пахал клочок поля, сухим
навозом растапливал очаг. И боги были к нему милостивы: он ел рис раз в
день, лепешки раз в неделю и мясо раз в год. Не толстел, но и с голоду не
помирал.
Однако, на беду свою, Дха полюбил красавицу Нию, дочь деревенского
старосты.
"Ты нищий, - сказал староста жениху, - ты уморишь работой и голодом
красавицу Нию. Если бы у тебя была хотя бы тысяча джанов..."
Три дня и три ночи вздыхал и плакал Дха. Где достать тысячу джанов
бедному крестьянину? Дом его и земля, и буйвол, и вся утварь не стоят и
сотни.
И Дха решился. "Попытаю счастья", - сказал он. Продал дом, землю и
буйвола за сто джанов и вырученные деньги дал взаймы купцу.
Боги были благосклонны к Дха. Купец оказался честным человеком. Прошел
год, он вручил Дха долг - сто джанов и сверх того прибыль - три золотых
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг