атаки.
Заранее внедренный вирус одним махом спутал цепочки протоколов, превратив
кибернетическое пространство в руины. И тогда Кхан обрушился на беспомощную
жертву, которая уже ничего не могла противопоставить могуществу пси-виртуоза.
Переплетенное с виртуальным хаосом сознание Безногого стягивалось в
циклические узлы, еще немного - и с ним было бы покончено. После выхода из
развалин своего виртуального мира он до конца дней своих остался бы умственно
дефектным существом, безвольным и пугливым кретином.
Но в решающий момент на Кхана обрушились ослепительные удары дикой,
животной мощи. Застигнутый врасплох, не сразу он успел выставить блоки. А
невесть откуда взявшийся боец, искусный и свирепый, норовил подмять его и
пройти вспять по цепочке подставных адресов, добраться до ПаттонКхана, узнать
его подлинные реквизиты.
Опомнившийся Кхан сделал ответный выпад, но неведомый противник оказался
на редкость ловок. Отраженный им удар вернулся сокрушительным рикошетом.
И Кхан благоразумно предпочел отступить. Оставив поле боя, он потратил
немало времени на то, чтобы надежно замести следы своего проникновения в сеть.
В крайнем случае его смогут проследить до университетского сервера, но не
дальше.
С горечью Кхан признался себе, что допустил крупную ошибку. Он пристально,
с удовольствием смотрел, как охваченный бредом Безногий барахтается среди
развалин своего убогого прогулочного мирка. Так могло поступить лишь
ничтожество вроде Паттона. Смотреть, упиваясь собственным могуществом, и
замедлить с окончательным громовым ударом. Недостойно, непростительно для
ихличи.
В сущности, Безногий уцелел потому лишь, что в решающий момент Кхан
утратил самоконтроль, и его кристальный разум омрачили хаотичные эмоции.
Коварство пси-контакта в том и состоит, что приходится волей-неволей
смотреть на мир глазами клона. Имитировать его повадки, усваивать его
миросозерцание. И миазмы неполноценного сознания исподволь отравляют самого
контролера.
В разгар блистательной атаки случился спонтанный выброс подсознательного
комплекса, и бесстрастного мудрого Кхана словно бы подменил злорадствующий
недоумок Паттон. Победа оказалась упущена. Что ж, в следующий раз он не
допустит подобной оплошности.
Лишний раз ему довелось убедиться, что в психике теплокровных ничтожеств
действительно есть нечто магическое, завораживающее... Точно так же, как и в
дурманящем вкусе их крови.
Кхан оборвал нить своих рассуждений, к этой изящной мысли надо будет
вернуться как-нибудь потом, на досуге.
Старейшина клана Большебрюхих еще не знает, что его внучатый племянник
захвачен в плен. Поэтому надобно поспешать с высылкой эскадры. План операции
прост: сначала проводится операция отвлечения в зоне контроля Псковской базы,
где-нибудь в часе лету от нее. Разумеется, к месту происшествия будет выслан
воинский десант, тем самым оборонительные возможности объекта окажутся
минимальными. Тогда основные силы эскадры осуществят подлет на форсаже,
спикируют на базу и без труда захватят ее.
Кхан выключил пескоструйку и соскользнул в бассейн. Пора. Эскадра вышла на
орбиту и ждет его приказа.
Глава 9
- Вот ваш обед, - сухо сказал Щеголев. - Свежая, телячья.
Он положил в лоток увесистую пластиковую бутыль с алой кровью. Повернул
никелированный рычаг, сдвинув лоток внутрь бокса. Сквозь приоткрывшуюся на миг
заслонку донесся запашок влажной кислятины.
По ту сторону триплекса взметнулись щупальца, декапод сграбастал бутыль и,
отвинтив крышечку, стал пить жадными частыми глотками.
- Странный привкус, - заметил он, оторвавшись наконец от питья и
уставившись на Щеголева немигающими перламутровыми глазами.
- На сей раз в кровь добавлен антикоагулянт, чтобы не свертывалась, -
объяснил ксенолог.
- Ваш земной гемоглобин очень хорош... Это как дождливый закат над
болотом. Прелесть. Но когда привкус... Нехорошо, когда привкус, - декапод
встряхнул бутыль, сделал еще глоточек и повторил: - Нехорошо...
Щеголев про себя отметил, что в метафоре гурманствующего декапода странным
образом пересекаются визуальный ряд и вкусовые ощущения. Надо бы взять на
заметку. В этом что-то есть.
Утолив голод, инопланетянин вальяжно распластался на пористом полу.
- Ваша цивилизация обречена, - ни с того ни с сего заявил он.
- Неужели? На чем основан такой прогноз? - подзадорил его ксенолог.
- Вы молитесь казненному богу, и оттого ваше мышление ущербно. Ваша
цивилизация нацелена на страдание, наша культивирует наслаждения. Поэтому вы не
сможете выстоять против нас.
Киберпереводчик уже вполне освоился с диалектом декаподов, и шероховатости
перевода исчезли.
- У вас довольно-таки плоская логика, - возразил Щеголев. - И, между
прочим, у землян есть множество других верований, помимо христианства.
- Однако планетой фактически руководит военная сверхдержава.
- Только в том, что касается военных действий с вами.
- Не смешите, - передернувшись, возразил декапод. - Мы вовсе не воюем.
Стали бы вы, скажем, вести войну ради захвата мелкой фермы с породистыми
коровами? Дотла разбомбить эту ферму в принципе легко, только это
нецелесообразно.
Инопланетянин снова приложился к бутыли с кровью, сделал несколько мелких
глоточков и, донельзя довольный, прищелкнул горловой перепонкой.
- Мы вовсе не стремимся уничтожить человечество, - продолжил он. - Лучше
нам договориться полюбовно. Организовать сеть донорских пунктов, заметьте, не
бесплатных. Мы можем платить золотом. Люди любят золото, а у нас его много.
Очень много, - и декапод извилистыми взмахами щупалец очертил перед собой груду
незримого золота.
- То есть вы предлагаете нам стать вашим домашним скотом?! - криво
усмехнувшись, спросил Щеголев.
- Зачем так грубо. Это просто сотрудничество. Торговля... Ведь ваша кровь
вкуснее любой другой. Значит, можно извлечь взаимную пользу. И вам, и нам будет
хорошо и удобно, как в прибрежном иле...
Декапод увлеченно резонерствовал, а Щеголев между тем размышлял над его
жестикуляцией. Два передних щупальца непрерывно шевелились, каждую фразу
сопровождал прихотливый воздушный слепок, словно инопланетянин дублировал свою
речь на языке глухонемых. Интересно, это индивидуальное свойство пленника или
компонент их речевой культуры в целом?
Его размышления прервал заунывный сверлящий звук. Не сразу Щеголев
сообразил, что это сигнал тревоги. Спустя несколько секунд из динамика над
притолокой донесся щелчок, что-то скрежетнуло, затеял раздался ровный,
преувеличенно бесстрастный баритон особиста Лихачева: "Внимание. Боевая
тревога. Внимание. Боевая тревога. База атакована. Группа десанта, к бою.
Гражданскому персоналу перейти в укрытия и заблокировать входы. Повторяю.
Гражданскому персоналу перейти в укрытия и заблокировать входы".
Щеголев ошарашенно метнулся к двери, но тут же сообразил, что виварий
надежнее любого укрытия. Электронные замки, многослойная броня. На всякий
случай он расстегнул подплечную кобуру, тронул рубчатую рукоять лазерного
пистолета. Все в порядке, нечего психовать понапрасну. Стараясь унять
омерзительную дрожь в коленных чашечках, Щеголев опустился в кресло и закинул
ногу на ногу.
Из-за многослойной стеклянной перегородки на него уставился холодный
фиолетовый взгляд декапода.
... Эвелин нахлобучила шлем, выхватила из оружейной пирамиды увесистый
лучемет и выбежала в коридор. Отовсюду слышались дробные частые шаги - бойцы
рассредотачивались по базе, занимая оборону.
- Хадсон, охраняйте первый ангар, - послышался в наушниках голос
полковника Лихачева.
- Есть, - пробормотала она и пустилась бегом по коридору.
- Внимание, - продолжал Лихачев. - Базу штурмуют декаподы. У них численный
перевес почти вдвое. Всем занять указанные позиции, ждать моих указаний. - И
полковник принялся заново перечислять: Окамото - в лабораторный комплекс,
Чукарин - мед-часть, Хадсон - первый ангар, Стразд - мастерская...
Эвелин и раньше понимала, что помещения базы прослушиваются и
просматриваются. Но не могла предположить, насколько тотален этот контроль.
Благодаря ему всеведущий Лихачев, засевший где-то глубоко в бронированном
подвале, руководил каждым из бойцов. По крайней мере, драться будем не вслепую.
Нет худа без добра, как говорят русские.
- Хадсон, осторожно! - окликнул ее контрразведчик, когда она подбежала к
воротам ангара. - Идите в боковую дверь. Там двое. Атакуйте гранатами. Уяснили?
- Так точно, - ответила Эвелин.
Свернув за угол, юна остановилась перед ведущей в ангар дверцей, перевела
дух, вынула из поясного кармашка гранату.
- Они слева от двери, в дальнем углу, - уточнил Лихачев. - Выставьте
таймер на пять.
Эвелин крутнула колесико таймера, выдернула чеку и, распахнув дверь,
метнула гранату в глубь ангара. Отшатнулась за косяк, изумрудный шарик плазмы
сухо треснул о дверную створку, на облицовочном пластике вспух обугленный
рубец. Прошли тягучие пять секунд, ухнул взрыв. По стенкам защебетали осколки.
- Точно метнули, - одобрил контрразведчик. - Обоих накрыло.
С лучеметом наперевес Эвелин заглянула в темный просторный ангар, скудно
освещенный лампочками дежурного освещения. Различила в глубине помещения две
неподвижные туши, рядом с ними ртутно поблескивающие плазменные ружья. Не сходя
с места, прицельно сделала контрольные выстрелы. После второго раздался
короткий сдавленный вопль умирающего декапода.
Сразу вспомнилось, как в своем первом бою она замешкалась, не в силах
добить раненого медузняка. Шедший с ней в паре Краузе сделал это за нее. Вот из
этого самого лучемета. Потом, когда вернулись на базу, он долго крыл ее на чем
свет стоит. С чисто немецким педантизмом объяснял, насколько инопланетяне
опасны и живучи. Что ж, теперь она убивает не колеблясь. А Краузе больше нет в
живых...
- Хадсон, вы ближе всех к виварию, - снова обратился к ней Лихачев. -
Бегите туда, прикройте Якубина. Он один против троих.
Особист давал указания каждому из десантников не по сети, а на
индивидуальной волне, чтобы не вносить лишнюю сумятицу. И, похоже, всюду
поспевал. Высокий профи, ничего не скажешь.
- Хадсон, перед вами, справа за углом, декапод, - опять предупредил
Лихачев, едва Эвелин выбежала из ворот ангара. - Остановитесь. Сейчас он на вас
выйдет. Оружие к бою, Хадсон. Три, два, один... Вот он.
Но Эвелин уже и сама увидела бурую тушу, проворно выкатившуюся из-за
поворота. Она выстрелила, декапод пронзительно пискнул, обмяк, выронив
плазменное ружье и объемистый пластиковый мешок. По плиткам пола застрекотали
золотистые мелкие кристаллы.
- Отлично, Хадсон, - буркнул контрразведчик. - Бегите к виварию. Впереди
чисто.
Свернув за угол, Эвелин увидела тянувшуюся вдоль стены россыпь золотистых
крупинок. Убитый ею декапод разбрасывал на ходу из мешка элериум, топливо для
летающих тарелок, бесценный неземной минерал.
- Полковник, тут на полу элериум! - крикнула Хадсон, сообразив, в чем тут
дело. - Они хотят взорвать базу!
- Не отвлекайтесь. Возьмите под охрану виварий. Вперед!
Пахло горелой пластмассой и озоном. Под тяжелыми башмаками бегущей
десантницы хрустела сверхмощная взрывчатка. На миллионы долларов элериума.
Килотонны тротилового эквивалента. С ума сойти можно.
Лаборантка Галахер вперилась в экран, судорожно сжимая подлокотники
кресла. Укрепленная снаружи над дверью обзорная камера показывала пустой
коридор.
Джейн понимала, что волноваться глупо. Здесь она в безопасности, в полной
безопасности. Бронированную дверь в два дюйма толщиной не пробьет никакая
винтовка. Разве что подорвут мощной взрывчаткой... Да нет, глупости, с какой
стати они будут возиться с этой дверью. Слышно, где-то неподалеку стреляют.
Ухнул взрыв гранаты. Ручная граната такой двери тоже не страшна. Да ее даже из
гранатомета не пробить...
Вдруг из-за поворота выкатился бурый бугор, серебристо блеснул ствол
плазменного ружья. Джейн инстинктивно отшатнулась. Декапод припал к полу,
выставив ружье, затем приподнялся, неспешно посеменил в сторону вивария и
остановился перед бронированной дверью, запертой на электронный замок.
Джейн глазам своим не поверила, когда чудище запустило щупальце в кармашек
бронежилета, извлекло оттуда золотистый прямоугольник чип-карты и вставило его
в прорезь.
Такое могло привидеться только в кошмарном сне: инопланетянин с
персональной картой сотрудника базы. Откуда он знает, как ею пользоваться?..
Клацнул язычок замка, сервопривод медленно распахнул дверь.
"Пресвятая Дева!" - выдохнула Джейн.
Вжавшись в угол, она смотрела на стоящего в дверном проеме декапода и не
могла шевельнуться. В ящике ее компьютерного столика лежал заряженный бластер.
Недосягаемый. Бессмысленный.
Но за соседней дверью, всего в нескольких шагах, находится Щеголев. У него
всегда при себе лазерный пистолет, положенный ксенологу по инструкции. Каждую
неделю он упражняется в тире базы. Он стреляет без промаха.
Декапод что-то тихо проворчал в микрофон, прикрепленный к высокому вороту
бронежилета.
Джейн не сводила глаз с инопланетного ружья, похожего на хищную
серебристую рыбу. Сейчас оно выстрелит. Щеголев не успеет прийти на выручку.
- Палец! - вдруг произнес декапод по-русски, уставившись на Джейн.
Она оледенела, вжавшись в стену, не сводя глаз с узенького ружейного дула.
Она не понимала, почему декапод еще не выстрелил.
Щеголев не расстается со своим пистолетом, всегда носит его в подплечной
кобуре. Даже когда выходит к завтраку в спортивной майке.
- Палец! - повторил инопланетянин, боком передвинувшись к двери вивария. -
Сюда!
Кончик щупальца коснулся глазка, над которым горел алый прыщик лампочки.
"Он хочет, чтобы я открыла дверь", - поняла Джейн, но не двинулась с
места. Пусть Щеголев откроет сам. Тогда на его стороне будет эффект
неожиданности.
Не дождавшись ответа, декапод вытащил из ножен длинный тесак с зазубренным
лезвием.
- Будет больно, - предупредил он. - Очень больно.
В дверях появился еще один декапод с винтовкой наперевес, окликнул
первого. Тот, не оборачиваясь, ответил булькающей и рокочущей фразой.
Джейн поняла, что спасения нет. С двумя сразу Щеголев не справится. Она
даже не сопротивлялась, когда холодное щупальце обвило ее предплечье и
припечатало к столу.
Щеголев стоял в дальнем углу вивария, сжимая обеими руками лазерный
пистолет, нацеленный на дверь. По сравнению с плазменным ружьем его оружие -
жалкая хлопушка. Однако броню декапода луч пробьет. Большим пальцем он
передвинул регулятор с короткой очереди на длинную. Поразмыслил, вернул рычажок
в прежнее положение. Надо беречь боезапас. Кто знает, сколько этих тварей там,
за дверями.
Из-за двери донесся вопль Джейн.
Декапод поднес отрубленную кисть руки к объективу биометрического замка, и
тот подмигнул зеленой лампочкой.
Ваня Якубин сидел, привалившись к створке лифта, искромсанный осколками
гранаты. На окровавленном лице стекленели голубые глаза. В правой руке
винтовка, левая ладонь притиснута к животу. В пяти шагах от него валялся труп
декапода, сразу за поворотом коридора еще один. Эвелин сразу поняла, что
произошло. Тяжело раненный Якубин выстрелил подствольной гранатой в стену - сам
погиб, но двоих уложил. Третий декапод уцелел, он где-то здесь...
Со стороны вивария послышался истошный женский крик. Эвелин ринулась туда.
Добежав до распахнутой двери, она припала на колено и выстрелила навскидку, в
упор. Длинный импульс лучемета прошил обоих декаподов насквозь.
Всхлипывающая Джейн Галахер сидела на полу и, раскачиваясь, баюкала культю
правой руки, обернутую подолом. Клетчатый твид набух кровавым сочащимся
пузырем.
- Товарищ полковник, тут раненая! - крикнула Эвелин в микрофон. - Пришлите
врача и подкрепление!
- Я в курсе, - пробурчал в ответ контрразведчик. - Людей не хватает.
Окажите ей первую помощь.
Не спуская глаз с двери, десантница припала на колено рядом с изувеченной
лаборанткой, вытащила из кармашка рулон эластичного медицинского жгута и туго
обмотала им предплечье Джейн.
- Внимание! - загремел вдруг из динамика торжествующий голос Лихачева. -
На базу вернулся "Борт-1"! Держитесь, ребята! Пришло подкрепление!
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг