гости дорогие, ехали бы домой, покуда не стемнело. Путь-то не
близкий.пешившие новгородцы завертели головами. Кто-то из Варяжкиных
ратников восхищенно ахнул, на лицах кривичей появились довольные улыбки.
Даже отец Рогнеды Рогволд не сумел бы ответить лучше. Он тоже стоял рядом с
красавицей дочерью, улыбался в усы. Прежде чем скрыться в избе, Рогнеда чуть
приподняла узкую руку, махнула ею Варяжко. Поняв приказание, тот стряхнул с
руки Настенины пальчики и выступил к новгородцам:
- Ступайте отсюда. Княжна дала ответ. Теперь несите его вашему
безродному князю.дин из молодых новгородцев прыгнул к нему, оскалился:
- Наш князь вашему брат!
- По отцу брат, - невозмутимо поправил Варяжко. - А по матери -
безродный он!овгородцы взроптали, сдвинулись, плотно обступив нарочитого. Он
только теперь заметил, что Настена так и не отошла, осталась рядом, взирая
на обозленных новгородцев ясными глазами. Стараясь придвинуться поближе к
ней - на случай схватки, - Варяжко сдавленно произнес:
- Я драться не Хочу. Ступайте, как княжна велела. - А коли не пойдем
без Рогнеды? - блестя злыми глазами, спросил круглолицый молодой новгородец.
- Тогда силой выкинем.а спинами пришлых забренчали оружием Варяжкины
молодцы и кривичи. Однако, оказавшиеся не такими уж трусливыми, новгородцы
даже голов не повернули. Давно приученным загодя чуять запах крови чутьем
Варяжко понял - ссоры не миновать - и опустил руку на меч.
- Вы смелые хоробры, новгородцы, - неожиданно зазвучал из-за его спины
звонкий девичий голос. - Ради князя своего жизни не щадите. - Выскользнув
вперед, Настена встала перед пришлыми. - Многое я слышала о вашем князе.
Люди говорят, будто разумен он на редкость и смел необычайно. А что мать его
ключницей была, так на то разве можно обижаться? Бабкой-то ему сама великая
княгиня Ольга приходилась!линнобородый новгородец, оторопело глядя на
Настену, задумчиво нахмурился и наконец выдавил:
- Ты-то, возгря, кто такова, чтобы вмешиваться?елая закрыть неразумную
девчонку, Варяжко было повернулся, но она вытянула руку и мягко коснулась
ладонью груди стоящего напротив новгородца:
- Я - люд русский. Слуги Ярополка своего князя славят, слуги Рогволда -
своего, а я ни под каким князем не хожу, вот правду и сказываю. Ничем
Владимир их не хуже. Потому и спорить не о чем. А из-за слов пустых кровь
лить не достойно. Не слова обидные вашего князя позорить будут, а дела ваши
неразумные, коли их допустите!на замолчала и, покорно склонив перед
новгородцами голову, тихо шагнула за спину Варяжко. Чего-чего, а таких речей
он от Настены не ждал. И пришлые не ждали. Длиннобородый озадаченно теребил
пальцами пояс и силился заглянуть за Варяжкину спину - узреть еще разок
пигалицу, осмелившуюся назвать себя людом русским. А Варяжко, хоть и было
обидно за своего князя, но чуял в словах Настены правду, потому и не
сказывал ничего против.линнобородый немного подумал и признал:
- Не ведаю, что это за девка, но она дело говорит. Бросай оружие! - И
он опустил свою палицу на землю.слышав его слова, остальные новгородцы
нехотя побросали оружие. Варяжкины дружинники расступились. Длиннобородый
первым прошел меж ними к своему жеребцу, вскочил в седло и, прежде чем
хлестнуть лошадь плетью, пронзил Настену синими глазами:
- Запомню, как ты нас почтила и надоумила. Будешь в Новом Городе,
спроси Добрыню - привечу как дорогую гостью! Поехали!н ухнул, дернул
поводья. Взметнулась пыль за лошадьми, и пропали новгородцы, словно и не
были.
- Добрыню? - раздался за спиной Варяжко шепот Настены.н обернулся,
поглядел в ее удивленные глаза:
- Это дядька Владимира. А ты не знала?на покачала головой. Варяжко
усмехнулся. Вот почему была она столь смела - не ведала, с кем дело имеет,
не знала, что говорит с самим боярином Добрыней! Опасливо опустив ладонь на
ее склоненную голову, Варяжко пригладил выбившийся из-под кокошника светлый
локон:
- Ничего... Ты его не бойся. Он слово держать умеет.оли сказал, что
всегда тебя приветит, значит, так и сделает, что бы ни случилось.н не успел
договорить - кто-то бесцеремонно пихнул его сзади. Варяжко дернулся было
осадить нахала, но осекся, раскрыв рот. Рогволд не часто выходил из терема,
и уж коли выходил, то дрожали все - от нищего лапотника до любого
нарочитого. О полоцком князе болтали многое. Судачили, будто он без меры
суров и силен, но сам Рогволд был темен, словно бездонный колодец. Ни с кем
не дружил, ни с кем не ссорился и говорил редко - больше слушал да
запоминал. И любви в нем было, что в старом полене. Варяжко знал: отдавая
Ярополку дочь, Рогволд заботился лишь о своей выгоде. А нынче, нависая над
Настеной, полоцкий князь походил на медведя-шатуна, разве что не рычал.
"Убьет девку, - мелькнуло в голове Варяжко, - не простит, что сына ключницы
с ним равняла!" Невольно он прикрыл Настену плечом.
- Тебя Настеной кличут? - неспешно спросил Рогволд. Совсем не
испугавшись, она кивнула. Верно, знахарь заранее заговорил ее от всех
исполохов!
- Будешь мне гостьей, а дочери моей - подругой верной и помощницей.на
вновь склонила голову. Выскочившее из-за облаков солнце пробежало лучом по
непослушной светлой прядке ее волос, закипело на них золотыми бликами.
Варяжко будто иглой кольнуло в сердце - стало вдруг ясно, что Настена вовсе
не нуждается в его опеке, что знахарь был прав - она птица вольная, и, как
ни старайся, этой воли у нее не отнять. А он-то размечтался! Мнил стоять за
нее стеной, от бед оборонять. Не думал, что болотница проживет и без него...
Не хотел верить!
- А за то, что склоку позорную отвела, тебе особый почет, - улыбнулся
Настене Рогволд. - Хоть и обидела меня, с Владимиром равняя.
- Я не равняла, князь, - тихо ответила девушка. - Я правду
сказывала.огволд выпрямился и, скользнув острыми глазами по бледному
девичьему лицу, просветлел:
- Смела ты. И честна. Давно о такой подруге для дочери мечтаю.овернулся
и пошел в терем. Тихо переговариваясь, разошлись по своим делам и киевские
дружинники. Только Варяжко остался стоять посреди двора, мучаясь доселе
неведомой болью.
- Прости меня, - Настена робко коснулась его руки. - Не хотела я в спор
влезать. За тебя испугалась. Никого у меня не осталось, кроме тебя.
Похоронила я свое прошлое...аньше она никогда так не говорила. Варяжко
насторожился, замер в предчувствии чего-то важного.
- Не знаю, кто тебя в Киеве ждет, и ждет ли, - стискивая на его
запястье почти прозрачные пальцы, - продолжала она. - Только помни: я здесь
буду жить до осени. Коли не вернешься - по первому снегу уйду в Приболотье.
Навсегда.аряжко подавил готовый вырваться радостный крик. Настена сама
решила ждать его, без просьб, без уговоров, без пустых признаний!
- К родичам? - силясь казаться равнодушным, спросил он.
- Не знаю. - Она покачала головой. - К добрым людям...
- Эй, нарочитый! - высовываясь из дверей дружинной избы, громко
выкликнул Потам. - Сколь звать-то тебя? Пора в путь собираться!аряжко и сам
знал, что нет у него нынче времени на долгие прощания. Назавтра, едва
рассветет, следовало отправляться в Киев, а до того еще надобно собраться,
перечесть да записать дары кривичей киевской земле, чтобы все было верно и
нигде не закралась ошибка...зяв Настену за плечи, он уверенно пообещал:
- Приеду по осени. Жди. - И пошел прочь, еле удерживаясь от желания
оглянуться, посмотреть еще разок на хрупкую девичью фигурку. Но не
обернулся. И на рассвете ее не увидел - не вышла Настена из избы. Может, и
верно сделала, что не вышла у всех на виду лить слезы и кричать на весь свет
лишь двоим предназначенные слова. Но Варяжко все-таки было жаль, что не
увидел ее, хоть и без глядения помнил так, словно она неотступно шла рядом.
В долгой дороге до Киева каждую ночь ему мерещилось, будто, как тогда, в
сечене, Настена прижимается к нему теплым комочком.
Киев встретил дружину веселым шумом. Скрипели под колесами телег
дощатые мостовые, глазели на молодцов девки, бежали следом озорные мальчишки
и низко кланялся княжьему обозу лапотный люд. На реке, ткнувшись носами в
береговой песок, стояли рано пришедшие чужие ладьи. Зато в княжьей горнице
было тихо. Не долетал сюда ни уличный шум, ни гомон со двора. Ярополк сидел
на короткой лавке, читал какие-то грамоты.
- Входи, входи, - радостно приветствовал он Варяжко, даже вышел
навстречу. - Как Рогнеда? Ждет ли?аряжко вспомнил Настену, ее чистые глаза,
тихий голос и, думая о своем, ответил:
- Ждет, князь.рополк довольно улыбнулся и, опустившись на лавку, жестом
велел Варяжко сесть напротив. Темные глаза князя устремились на нарочитого.
Ждал рассказа. Варяжко замялся. Следовало ли болтать о речах неожиданно
нагрянувших в Полоцк новгородцев? Хотя все одно князь об этом прознает!
Отбросив сомнения, он принялся негромко рассказывать. Только умолчал о
странной встрече в лесу и об отвезенной к знахарю девушке. По его словам,
выходило, будто ссору остановила сама Рогнеда.а повествованием он не
заметил, как вошел в горницу один из уных, поставил на стол угощение и замер
у стола, вслушиваясь в рассказ. Слушал он не хуже Ярополка - внимательно,
вбирая в себя каждое слово. Но, в отличие от князя, не вскочил при
упоминании о появившихся у Рогнеды слугах Владимира. Зато Ярополк диким
зверем заметался по горнице:
- Как он посмел?! У брата решился украсть невесту! Грозить
вздумал!аряжко молча ждал, когда князь выплеснет гнев. Ведал: Ярополк
вспыльчив, но не злопамятен - быстро забывает обиды. Неожиданно
прислуживающий князю молодой дружинник сказал:
- Ты, князь, раз и навсегда должен показать брату, кто Русью
правит.аряжко охнул, а Ярополк замолчал и устремил на нахального парня злой
взгляд. Тот потупился, но не бросился князю в ноги, не попросил прощения за
дерзость: Стоял перед Ярополком, высокий, статный, с темными зелеными, будто
морские водоросли, глазами и светлым, нависающим над ними чубом. Варяжко
постарался вспомнить его имя и не смог...
- Что посмел сказать?! - двинулся к парню князь.скинув голову, тот
спокойно произнес:
- А то сказал, о чем всем в Киеве ведомо. Налезает на тебя брат, а ты
молчишь, терпишь. Ты - великий князь, всей Руси защитник, а себя защитить не
можешь. Все знают, что новгородские земли наособицу живут, твоей воли не
слушают. А скоро сами указывать тебе начнут. Почему же не хочешь брату свою
силу показать, почему сносишь его наглость?
- Да ты!.. - вскочил Варяжко. Видел он наглецов, но такого впервые
встретил! Князю советовать нарочитые не осмеливались, а этот безродный
сопляк решился молвить такие обидные речи! Да как посмел рот открыть, если
его не спрашивали?!аметив угрожающее движение Варяжко, парень ловко отскочил
к стене, засверкал оттуда шалыми глазами:
- Не тронь меня, нарочитый! Я правду сказываю. "Я правду сказываю", -
повторил где-то в голове у Варяжко тихий Настенин голос. Занесенная для
удара рука воя опустилась. Он обернулся к Ярополку.
- Оставь его, - холодно сказал князь. - Парень наглый, но поведал, о
чем все по дворам шепчутся... Его правда.крипнув дверью, уный быстро
выскользнул. Ярополк проводил его внимательным взором, велел Варяжко:
- Ступай за ним, выясни: кто таков, откуда, как в дружине моей
очутился? Парень не прост - и коли верен будет, может сгодиться.аряжко
кивнул, выскочил следом. Уный не спеша шел через двор. Варяжко одним махом
догнал его, заступил путь:
- Ты откуда? Кто таков?еленые глаза окатили Варяжко холодом, ровные
брови парня сползлись на переносице:
- Тебе-то какое дело?еужели еще и оправдываться перед ним - мол, князь
велел о тебе узнать?! Варяжко разозлился.
- Отвечай, когда спрашиваю!ожав плечами, парень нехотя вымолвил:
- Я болотник. Онохом зови, коли потребуюсь. обогнув нарочитого,
неспешно двинулся дальше. К остолбеневшему от ярости Варяжко подошел Потам,
опустил на плечо друга тяжелую ладонь:
- Не задевай парня. Я о нем уже многого наслушался. Нелюдимый он,
недоверчивый, словно зверь лесной. Наши мужики его чуждаются.аряжко помотал
головой и, сгоняя озлобление, вздохнул:
- Кто привел его? Потам пожал плечами:
- Ныне разве кто вспомнит... Может, сам пришел, а может, посоветовал
кто. Наши говорят, будто Блуд его в дружину принял. Парень, мол, ловкий -
пускай по хозяйству возится...ыяснять отношения с Блудом Варяжко не
хотелось. Хоть и почитал Ярополк рыжего воеводу, а у Варяжко сердце к нему
не лежало. Уж слишком хитер и изворотлив был Блуд. Хотя, кроме мелких ссор
да обиженных девок, иных проступков за ним никто упомнить не мог. Варяжко
еще раз вздохнул, проводил глазами ладную фигуру Оноха и усмехнулся Потаму:
- Ладно... Пускай пока служит.отам обрадованно обхватил его за плечи,
потянул в дружинную избу. Там их ждали веселые лица, шумные разговоры,
сытное застолье... И Варяжко забыл о нахальном парне, до времени забыл...
ГЛАВА 8
гоша сыпал овес в кормушки лошадям и ругался про себя. Ему не
понравился Варяжко. Нарочитый оказался совсем не похож на Блуда - весь
светился какой-то пронзительной правдивостью и честностью. Попробуй найди у
такого слабую струнку, зацепи ее... А ведь он надеялся разговорить
нарочитого и, коли доведется, за разговором узнать о Настене. Хотя вряд ли
Варяжко о ней знал - чай, к Рогнедину знахарю ходило много девок, не одна
она.здохнув, Егоша покачал головой. Одно он верно сделал - вовремя ввернул
нужные слова. Правда, за дерзость едва не лишился головы.простав ведро, он
легко шлепнул им по губам высунувшегося из стойла княжьего любимца Буяна.
Тот фыркнул.
- Не суетись... - раздался сзади тихий голос. - Заметил тебя князь.
Потому и послал нарочитого твое имя вызнавать.гоша поставил ведро и
обернулся. В темном углу за лоснящимися конскими боками колыхалось белое
облако.
- А-а, старый знакомец пожаловал! - Он уже привык к Блазню. Почти
каждую ночь тот являлся к нему в конюшню. Иногда просто тек под ногами
молчаливым туманом, иногда заводил разговоры, а чаще передавал вести от
Волхва, почтительно называя его Хозяином. Волхв все предвидел, и потому
вести, как и советы, всегда приходились кстати. Это он посоветовал Егоше
вмешаться в беседу Ярополка с нарочитым, он же подсказал правильные
слова.гоша усмехнулся, вспомнив, как чуть не плакал, когда впервые попал в
Киев и Волхв оставил его на княжьем дворе. В те дни болотник думал, что
никогда уже больше не увидится с другом, но прошла неделя, и появившийся в
конюшне Блазень принес от него привет. Тогда болотник еще боялся нежитя -
трясся, едва заслышав его голос, а потом как-то незаметно свыкся с противным
холодком от прикосновений Блазня и его призрачным видом. Правда, своим
шуршанием нежить мешал спать, но идти ночевать в дружинную избу Егоше не
хотелось. В конюшне было удобнее - мог уходить, когда желал, возвращаться
тоже. Без сплетен и пересудов. А уходить приходилось часто. Волхв
предпочитал для встреч позднее время.
- Ты хозяина слушаешься... - почему-то огорченно прошелестел Блазень.
- Так ведь и ты слушаешься, - отозвался Егоша.
- У меня доля такова, - вздохнул призрак. - Я для службы ему создан
был.
- Кем создан-то?
- Самим Волховцом, - гордо ответил тот. - Он меня из-за кромки
вызволил. А потом заклял, чтобы потомкам его верно служил. Вот и служу.гоша
всмотрелся в бледное пятно.
- Так говоришь, словно недоволен...
- С чего мне довольным быть? Я - вечный раб. Рабу довольства не
положено. А ты можешь быть и счастливым, и довольным, только не хочешь.гоша
усмехнулся. Речи Блазня развеселили его. Жаловался нежить совсем
по-человечески, со слезливой обидой в голосе.
- В чем же мое счастье? - подзадорил его болотник.
- Самому жить, самому долей своей владеть. Егоша насторожился.
Показался в словах призрака подвох. Смутный, тайный, словно тень от опасного
камня-валуна под гладкой речной водой.
- Ты, никак, подбиваешь меня Волхву перечить? - возмутился он.
- Ни на что я не подбиваю, - растекся белесой дымкой нежить. - А только
Волхв ни с кем дружбы просто так не заводит. Для чего-то ты ему нужен. Вот и
нынче не из-за красивых глаз тебя у дуба будет ждать... К вечерней звезде.
- А ну-ка катись отсюда! - разозлился Егоша. - Работать мешаешь!ще не
хватало прислушиваться к пустым наветам на лучшего друга! Быстро подхватив
пустое ведро, болотник швырнул его в угол, едва не задев Блазня. Тот
увернулся, обиделся:
- Как хочешь. Сам потом пожалеешь... медленно выполз в щель. Под
закатными лучами солнца он превратился в желтоватую, стелющуюся по земле
дымку. В приоткрытую дверь Егоша видел, как, проскользнув мимо дружинной
избы, она потекла к городским стенам. На дружинном крыльце, глядя куда-то
вдаль, стоял Варяжко. Видать, слишком тихо стоял. Не заметив нарочитого,
расстроенный Блазень зацепил его за ногу, и тот, охнув, скатился по
ступеням. Невольно Егоша расхохотался. Наметанный глаз Варяжко углядел в
воротах конюшни веселое лицо уного. На щеки нарочитого наполз багровый
румянец. Теперь начнет цепляться! Спрятав улыбку, Егоша быстро отошел от
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг