короткой грязной рукой, - сиганул!олько теперь Варяжко заметил на щеке
горожанина длинную свежую царапину и поморщился:
- Уж не он ли тебя так?
- Он, - огорченно потупился мужик и затараторил: - Видать, он с
голодухи да перепугу совсем ополоумел - кинулся на меня, будто
спятивши!еперь Варяжко вспомнил! И голос этот вспомнил, и черные, как ночь,
глаза незнакомца!езко остановившись, он отпихнул стражника и вцепился в
отвороты мужицкой срачицы:
- Знаю тебя!
- А как же не знать! - совсем не испугавшись его обвиняющего тона,
закивал тот. - Я тоже тебя припомнил. Я ж ту девку подобрал, которую потом в
твой обоз направил. Ну как, вылечил ее полоцкий знахарь? - Он сморгнул и
печально добавил: - Ты уж прости, что я этак ее тебе подсунул, обманом, но
добром ты бы ее не взял, а я лечу мало и худо - не сумел бы ее от Исполоха
избавить...аряжко отпустил его срачицу, отер руки. И чего набросился на
мужика? Вздохнув, ответил:
- Вылечил... Мне на беду.
- Почему на беду? - заинтересованно приоткрыл рот мужичок. Варяжко
вздохнул. А может, рассказать этому незнакомому мужику о своей несчастной
доле и глупой любви? Ведь ему-то все равно, а на душе полегчает... Да заодно
можно расспросить - кого мужичок приметил возле него...окосившись на
бредущего рядом стража, нарочитый махнул ему рукой:
- Ступай! Видишь - я старинного знакомца встретил.биженно пожав
плечами, тот покорно отошел. Он был бы совсем не против послушать разговор
черноглазого с нарочитым, но служба есть служба. Кряхтя и вздыхая, он
направился к дружинной избе. Пусть в животе бурчит от голода, но он все же
порадует ребят байкой о том, как в обходе наткнулся на полумертвого
нарочитого и углядел возле него мужика из местных, который к тому же
оказался его знакомцем... А все же интересно, что случилось с нарочитым,
отчего он упал? Голод одолел, иль налетел худой человек? какого кота
сыскивал? А может, с ума спрыгнул? Как князь... Испугавшись дурных мыслей о
князе, страж поежился и ускорил шаги. Нынче будет над чем поломать
голову...е успел он повернуть за угол, как налетел на четверку вооруженных
ратников и шарахнулся в сторону. Встреча с княжьими гриднями всегда сулила
мало хорошего, а нынче уж тем более...дин из них остановился, смерил
вжавшегося в забор презрительным взглядом:
- Видел ли нарочитого, именем Варяжко? Перепуганный и недоумевающий
парень поспешно кивнул. История с нарочитым становилась все более
интересной.
- Где он? Тыкая пальцем за спину, вой прошептал:
- Там, позади топает... Со своим знакомым...а безусом лице гридня
отразилась досада и тут же пропала, сменившись обычным высокомерным
безразличием:
- Значит, все верно. Пошли!рохоча оружием, четверка продолжила путь.
Оторвавшись от спасительного забора, ратник утер вспотевшее лицо и тихонько
прокрался за ними. Не доходя немного до поворота, он перемахнул через две
городьбы - благо не надо было бояться собак - и прильнул глазом к небольшой
щели. Любопытство оказалось сильнее страха...и о чем не подозревающий
нарочитый и его знакомый неспешно шли по улице и вполголоса о чем-то
толковали. Говорил больше нарочитый, а местный лишь слушал да кивал.етверка
гридней выскочила на беседующих внезапно и, вмиг обнажив мечи, окружила их,
перекрывая путь к отступлению.
- Вы что, ополоумели? - вертя головой, спросил набычившихся и
непреклонных гридней Варяжко. Он и впрямь недоумевал - зачем его окружили?
Может, из-за его спутника? Испугались, что он сотворит с нарочитым
что-нибудь худое?пасаясь раздражать княжьих отроков, Варяжко осторожно
скосил глаза на Сирому - так назвал себя черноглазый знакомец. Побледнев,
тот тискал пальцами край срачицы и беспомощно озирался.
- Добром прошу, нарочитый, - заговорил старший гридень, Мелех. Варяжко
давно знал его и потому удивился сдавленному, будто чужому, голосу отрока. -
Отдай свой меч и ступай с нами.
- А я?- тихонько пискнул черноглазый.
- И ты! - грубо рявкнул гридень.
- Что случилось, Мелех? - растерянно вертя в руках меч и раздумывая,
подчиниться приказу или нет, спросил Варяжко. Быстро оценив свое положение,
он решил подчиниться. Даже будь их вдвое больше, нарочитый сумел бы
справиться с ними, но черноглазый Сирома... Отроки могли покалечить
мужика...
- Отдай меч, Варяжко! - угрюмо переминаясь с ноги на ногу, вновь
попросил Мелех.
- На, - сдался нарочитый и, протянув свое оружие гридню, осведомился: -
Скажи лишь - в чем дело?от принял Варяжкин меч и, сделав знак своим
подопечным, негромко забормотал:
- Я, конечно, не верю, но нынче велено тебя, как предателя, привести к
Ярополку.
- Меня?! - От возмущения Варяжко задохнулся. Гридень пожал плечами:
- Так решил князь. Недавно к нему прибежал Блуд. Встрепанный весь,
будто с кем дрался, и с порога завопил, что, дескать, видел тебя с каким-то
незнакомцем возле крайней избы и слышал, как ты сговаривался с ним: мол,
коли князь отправится в земли печенегов, то ты дашь Владимиру знать о том...
- Да ты что?! - Забыв об отсутствии меча, Варяжко подлетел к гридню,
затряс его за плечи: - Ты что?! Блуду поверил?!сторожно освободившись, Мелех
отступил, оправил вылезшую из-под доспехов срачицу:
- Я не поверил, а князь поверил. Сам знаешь, он нынче подозрителен
стал. - И, помолчав, добавил: - Ты уж не обессудь, но вышло-то
по-блудовски.ебя мы сыскали, где он указал, и этот незнакомец с тобой...
- Ты?! Как можешь?!
- Не шуми! - оборвал негодование нарочитого Мелех. - Ты князю все
говори, что желаешь, а меня от подобных разговоров избавь. Сам ведаешь - я
тут ни при чем.н рассуждал верно. Варяжко склонил голову. Блуд оказался
подлее, чем мыслил нарочитый, а что хуже всего - даже правда не спасет от
воеводского наговора. Скажи он князю всю правду о том, что видел Выродка,
дрался с ним и спасся лишь благодаря ловкой кошке, - никто не поверит...
Разве что черноглазый подтвердит. Его местные признают, скажут, что он не
предатель...емного успокоившись, нарочитый взглянул на своего спутника. Тот
стоял бледный, трясся.
- Ты чего? - тихо спросил Варяжко. - Не бойся. Прежде чем нас судить,
Ярополк людей расспросит. Он справедливость любит.ирома вскинул на него
безумные глаза. Откуда дурню нарочитому было знать, что оставленная Выродком
на щеке Сиромы царапина лишала волхва половины колдовских сил? Откуда
ведать, что нынче, пока Сирома не исправит свои ошибки, у жреца Велеса, как
у обычного человека, всего одна жизнь, и ныне эта жизнь висит на
волоске?!лабо шевельнув побелевшими губами, жрец выдавил то, что Варяжко был
в силах уразуметь. Но, не расслышав, нарочитый переспросил:
- Чего?
- Казнит нас князь, - уже отчетливей повторил жрец.
- Это почему? - удивленно вскинул брови нарочитый.
- А потому, - Сирома потупился. - Что я не местный. Меня тут никто не
знает, и когда князь это выяснит - объявит меня Владимировым
наворопником.аряжко остолбенел. Торопя замершего пленника, гридни слегка
подтолкнули его в спину. Подчиняясь силе и едва двигая ногами, нарочитый
побрел дальше. Единственный вопрос к Сироме вертелся в его голове, и, не
выдержав, он спросил:
- Откуда же ты взялся и зачем?ытаясь не выдать голосом обуявшего его
страха, Сирома вздохнул:
- А я и был тем котом, что тебя от болотного колдуна оборонил.разумев
его ответ, Варяжко споткнулся. Вот и все! Его единственный защитник,
единственный видок попросту свихнулся с перепугу!арочитый не боялся умереть,
но умереть предателем было страшно. Этого он не мог вынести... Его стойкость
и сила сломались под безжалостным давлением судьбы, и, рухнув на колени в
дорожную пыль, не замечая устремленных на него недоумевающих взглядов
гридней, нарочитый вздел руки к моргающим бледным светом Девичьим Зорям. Он
не хотел жаловаться, но, словно упрекая бедных сестер в жестокосердии,
кто-то в нем рванулся на волю и, требуя справедливости, закричал:
- За что мне все это?! Ну за что же?!
ГЛАВА 43
олеве часто приходилось ждать Егошу всю ночь, и обычно она спокойно
укладывалась спать, но нынче невнятные предчувствия не давали ей покоя.
Отгоняя от себя дурные: мысли - ведь чего боишься, то и случится, - она
заставила себя улечься, но сон не приходил. Сквозь сомкнутые веки Полева
видела искаженное болью и яростью лицо болотника, его огромные, полыхающие
гневом зеленые глаза. Обжигаемая этим яростным взором, мерянка вскакивала,
бессмысленно переставляя горшки и плошки, бродила по горнице, вновь ложилась
и к утру, не вытерпев этой долгой пытки, выскочила из избы.сенний пригожий
денек встретил ее прохладой и ласковым теплом. Звезда Денница уже уступала
место Деве Заре, и небо порозовело, предчувствуя ее блистательное
восхождение, но даже под его ясной чистотой охватившее Полеву беспокойство
не проходило. Чуть не плача от давящей на душу тяжести, мерянка вышла за
ворота. Пустынной, только-только просыпающейся улицей добрела до городских
стен и узкой тропой спустилась к берегу Непры. Могучая река несла свои
неугомонные воды, шуршала о чем-то неведомом, виденном ею в дальних краях.
Сев на холме над берегом, Полева прикрыла глаза. Она не должна была думать о
плохом, но дурные мысли, мешая успокоиться, упорно лезли в голову. Даже
оберег нового Бога - маленький крестик на груди на сей раз не приносил ей
облегчения.лепая босыми ногами мимо притихшей мерянки, к реке пробежала
ватажка рано проснувшихся босоногих мальчишек. Перекрикивая друг друга и
поднимая снопы радужных брызг, они принялись носиться по мелководью. Глядя
на незатейливое мальчишечье веселье, Полева вспомнила свое детство. Тогда,
после долгих осенних бессонников, сбора урожая и толоков, начиная чуять себя
вольной птицей и забывая про ломоту в спине - ведь трудилась-то наравне со
взрослыми, - она убегала к озеру, чтобы коснуться горячей кожей чистой,
прохладной воды и почуять ее нежное дыхание. Совсем как эти киевские
несмышленыши. До чего удивительна жизнь: бежит время, скрадывает годы,
меняет лики городищ и русла рек, а ребятня остается прежней - бесшабашной,
доверчивой и веселой. Словно некто могучий и невидимый тайно оберегает их
малые души...удто услышав Полевины мысли, мальчишки восторженно завопили,
собравшись возле густых зарослей прибрежного камыша И тыча в шумящие под
легким ветерком стебли дочерна загорелыми пальцами.Должно быть, разыскали
птичье гнездо - вот и скачут. Сейчас побегут хвастать матерям", - равнодушно
подумала Полева, глядя, как, отделившись от орущей ватаги приятелей,
несколько быстроногих гонцов помчались к городищу. Находка пареньков ее не
интересовала, а мысли вновь и вновь возвращались к болотному колдуну.
Выродок никогда не уходил так надолго. И вчера, собирая нехитрые пожитки,
велел ей не запирать дверей, а значит, намеревался воротиться еще
засветло...говаривая себя не тревожиться понапрасну, Полева запахнула на
груди зипун, поежилась. Что-то случилось... Но что? Может, Блуд выдал
болотника своему князю? Но что могут князья против могущества зеленоглазого
знахаря?! Будучи уверена в его силах, Полева мучилась, не представляя, что
могло задержать Выродка в Родне.
- Там он! Там! - донесся с холма звонкий мальчишечий голос, а вслед за
ним на плечи затаившейся мерянки посыпался песок, и, почти скатываясь с
высокого берега, мимо пробежали несколько ратников. Это было странно - к
чему им глядеть на найденные парнишками гнезда? Заинтересовавшись, Полева
привстала, вытянула шею. Чуть не сметя ее с дороги и поднимая сапогами
облака пыли, вниз сбежал еще один хоробр - узкоплечий, стройный, почти такой
же, как притихшие мальчишки.
- Князь?! - признала его Полева. Неведомая сила толкнула ее следом за
Владимиром, но подойти ближе к копошащимся в камышах воям она не решилась. А
Владимир подошел...люпая прибрежным илом и неуклюже расставляя ноги, ратники
вытянули на берег человеческое тело. Бережно уложив утопленника к княжьим
ногам, они перевернули труп лицом вверх. Вода оставила его лицо нетронутым,
только по мокрым щекам тянулись глубокие, еще кровоточащие царапины и на
груди, под рваной срачицей, расплывалось буроватое пятно. Сердце Полевы
сжалось, а потом, рванувшись к неподвижно лежащему незнакомцу, выскочило из
груди, и, горестно взвыв, мерянка бухнулась на колени. Только теперь ее
заметили, обернулись. Один из воинов подошел ближе.
- Встань, баба. - Рука Владимира погладила ее по волосам. - Он живой,
только поцарапан маленько. Я даже не пойму - чего он с таких мелких царапин
столько сил потерял, из воды выбраться не смог?арапины? Не веря, Полева
подняла голову и, не поднимаясь с колен, подползла к распростертому на земле
колдуну. Перемешанный с галькой и илом песок больно резал ее руки, но она не
чувствовала боли. И видела только спокойно лежащего у княжьих ног, будто
отдыхающего, Выродка. Под его голубоватыми веками бились маленькие синие
жилки, а от переносицы к подбородку тянулись три длинные рваные царапины.
Слегка подрагивающие пальцы ведуна крепко стискивали увенчанный крюком
посох, крепкая грудь медленно вздымалась и опускалась.
- Живой, живой... - Дрожащими пальцами Полева отерла с мокрого лица
болотника кровь, убрала прилипшую белесую прядь волос и, вскинув голову,
жалобно взглянула на Владимира. Откликаясь на ее безмолвную мольбу, князь
кивнул ратникам:
- Возьмите его. - И, заметив, как ловко те принялись поднимать
обмякшего колдуна, прикрикнул: - Да полегче вы, амбалы! Он мне вас всех
вместе взятых нынче дороже! Несите его в мой терем.олева вздрогнула. В
княжий терем? Нет! В жизни и смерти, в болезни и радости болотный колдун был
ее душой, ее единственным счастьем, и никто, даже князь, не смел отбирать
его! Особенно теперь, когда ему было так плохо. Кто лучше нее перевяжет его
раны, кто переоденет в сухое, кто позаботится, не донимая
расспросами?!олниеносно вскочив, мерянка заступила путь:
- Нет! Несите его домой!идя, как простая баба осмелилась перечить
князю, насторожившиеся неподалеку мальчишки восторженно загудели. Князь
услышал их перешептывания, но сделал вид, что не замечает. По лицу мерянки
он понял - та разъярилась не на шутку, а дурная баба может наделать много
бед. Да и присмотрит она за больным колдуном куда как лучше его
бездельниц-чернявок. Не зря же средь воев Владимира ходили байки о ее
безграничной любви и преданности болотнику, а Добрыня сказывал, будто ради
колдуна она даже рядилась в мужские порты и сказывалась его рабом. Половине
слухов князь не верил, но теперь, глядя в полыхающее гневом и любовью лицо
мерянки, задумался.
- Прошу тебя, светлый князь, - умоляюще прижав руки к груди, прошептала
она. Владимир тряхнул головой. Мужской зипун висел на бабе будто на пугале,
заношенный серник пестрел заплатами... Одеть бы ее, обуть - королевной стала
бы! А она не желала - бродила, будто тень, за своим ведуном, глядела на него
как на ясное солнышко, а нынче любому за него готова была глотку
разорвать... И откуда она здесь взялась? Может, ожидая своего колдуна, всю
ночь просидела на берегу? И как угораздило этакую красавицу присохнуть к
такому нелюдимому и жестокому мужику?
- Ладно, - сдался князь, - несите в ее, - качнул головой на Полеву, -
избу.сторожно, покряхтывая, воины подняли Выродка с земли, потянули его на
косогор.о избы, которую облюбовал колдун, было рукой подать - не то что до
княжьего терема. Для жилья Егоша всегда выбирал крайние, невзрачные избенки,
где и печь-то топилась не по-новому, а старым, черным, способом. И на сей
раз он сыскал такую у городских ворот и, старательно не замечая тесноты и
дымного угара, поселился в ней. трудом втиснувшись в тесную горницу, ратники
положили Выродка на лавку и вышли. Задержавшись на пороге, Владимир строго
оглядел мерянку:
- Помни - едва он очнется, зови меня.олева кивнула. Она не слышала
князя - в ушах все еще шумел тот, скрывавший Выродка, камыш, а руки сами
тянулись к бледному лицу болотника. Осторожно, едва касаясь израненной кожи,
мерянка обмыла теплой водой его изувеченную щеку и потянула с плеч срачицу.
Однако, не позволяя ей это сделать, Выродок застонал и, открыв глаза,
оттолкнул мерянку в сторону:
- Отойди! Я сам...тдавая ему влажную тряпицу, Полева тихо прошептала:
- Я ж только помочь... А еще князь велел за ним послать, коли ты
очнешься.яжело приподнявшись, Выродок стянул мокрую ткань и, стискивая зубы,
дотянулся до висящей над лавкой сумы с травами. Сыскивая нужное лекарство,
он грубо отрезал:
- Подождет!
- Ладно. - Покорно сложив руки на коленях, Полева опустилась на
хромоногий столец у печки, повертела в углях обжигом. Теперь, успокоившись,
она убедилась в правоте Владимира - раны Выродка были не таковы, чтобы из-за
них падать без сил всего-то за версту до дома. Но кто оставил их? Привыкнув
не задавать вопросов, она изо всех сил стискивала губы, но раздирающее нутро
беспокойство все же прорвалось наружу единственным коротким словом:
- Блуд?еленые глаза болотника взметнулись на нее, окатили холодом:
- Нет. Крогуруша.
- Кто? - не поняла Полева.тыскав наконец нужную травку, болотник
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг