правдоподобно. Оголодавшие за зиму звери могли сотворить и не такое, и
Волчий Пастырь был тут вовсе ни при чем. Верно, вой слышал о нем от тех же
новгородских охотников, вот и вспомнил в смертном бреду.
- Что ж делать-то теперь? - жалобно всхлипнула Нестера.то делать?
Нарочитый задумался. Прежде всего, надо поменьше болтать о всякой нежити -
ужас на людей понапрасну не наводить.н взглянул на Малушу.
- Что скажешь, нарочитый? - спросила она.
- Хорошо. Князю я сам обо всем скажу. - Варяжко поднялся и кивнул на
тело: - Многие его видели?
- Нет. - Ратмир выступил вперед. - Я его далеко от городища углядел,
попоной прикрыл и на свой двор отвез.арочитый знал смекалку старого сотника.
Рамин не хуже него понимал, что гуляющие по городищу шепотки и слухи не
принесут добра. Еще начнут поговаривать, будто Волчий Пастырь - наказание
Ярополку за Олегову смерть и Владимиров побег...
- Я князю о парнишке поведаю, а вы помалкивайте. - Он грозно оглядел
присутствующих.еребя края поневы, бледная Нестера поспешно закивала, Рамин
одарил его все понимающим взором, а Малуша лишь пожала плечами:
- Как скажешь...
- Так и скажу, - не глядя на белую, в бурых пятнах, скрывающую мертвеца
простыню, Варяжко вышел из избы.рополк принял его неласково - видать, тоже
утомился за день. Он уже готовился отойти ко сну и, сидя на лавке в длинной
исподнице, тер друг о друга босые пятки. На нарочитого недовольно рыкнул:
- Что мечешься, будто тать ночной?!
- Вести, князь. - Варяжко огорченно развел ладони в стороны. Понимая,
что нарочитому и самому было не очень-то по нраву беспокоить его и, коли
решился на это, значит, вести того стоили, Ярополк кивнул:
- Сказывай!аряжко поежился и начал:
- На Мутной неспокойно, князь.ело Ярополка под рубашкой напряглось,
лицо вытянулось, в больших глазах мелькнул страх.
- Владимир вернулся? - почти шепотом спросил он.
- Нет - волки, - поспешно успокоил его нарочитый. - Нынче вечером
человек из Дубовников приехал полумертвый. Его волки погрызли. Чудом
добрался...рополк расслабился. Волки... Эка невидаль! Они небось каждую
весну кого-нибудь загрызают. Главное, опасный и озлобленный брат не
вернулся. Может, сгинул уже в чужих краях?нязь лениво потянулся, почесал под
мышкой:
- Ступай, вой. Дубовицкого похорони, как положено, а о волках много не
болтай, не баламуть народ зазря!аряжко так и сделал. Тело дубовицкого
паренька тихо спалили неподалеку от старого погоста, а об остальном молчали.
Если кто спрашивал, отвечали - умер парень от полученной на охоте раны. Люди
верили, сочувственно кивали: для неумелого охотника любой вепрь - убийца.
За теплой весной выкатилось на синюю горку солнечное лето, посияло,
посветило и пошло на убыль, собирая спелую рожь в ровные снопы.
Расплатившись с хозяевами, закупы с песнями гуляли по Киеву, а холопы и
рабыни, с завистью глядя на них, подавались в бега. Ярополк готовился в
приезду долгожданной гостьи - полоцкой княжны. Гонцы из Полоцка приходили
чуть ли не каждый день, привозили Ярополку короткие берестяные грамоты и
вольготно жили среди его кметей. Варяжко ждал изока не меньше самого князя.
Надеялся, что вместе с княжной пожалует в Киев и Настена. Думал - а вдруг
отошла от обиды, вдруг простила? Ночами не мог спать и, заслыша веселые
голоса закупов, подпевал им в предчувствии чего-то радостного, а всего лишь
за десяток дней до приезда Рогнеды Ярополк вызвал его к себе. Надеясь на
добрые вести, Варяжко взбежал на крыльцо, промчался по сеням и влетел в
горницу, чуть не свалив с ног незнакомого седого и крепкого мужика. Перед
князем стояли еще трое таких же темных от солнца и земли людей. Однако
одежда на них была добротная, и жуковинья на пальцах выдавали не смердов -
печищенских старейшин.
- Вот он-то с вами и отправится, - в упор глядя на Варяжко, сказал
старейшинам Ярополк.е веря, нарочитый распахнул глаза:
- Князь?тведя взгляд в сторону, Ярополк поднялся.
- Довольны ли вы, люди?
- Да, да, - дружно закивали те. Широким жестом Ярополк отпустил их. Не
смея перечить, мужики поспешили уйти. Варяжко подскочил к князю:
- Куда отправляешь меня?! Ярополк положил руки ему на плечи:
- То не я отправляю, о том Рогнеда просила. Она-то тебя по-прежнему
любит, а вот ее девка видеть тебя не желает.глушенный, Варяжко тупо помотал
головой. Углядев его потерянный взгляд, Ярополк утешающе произнес:
- Я за то тебя не виню - слышал, девка была с норовом. Только Рогнеду
гневить тоже не желаю. К тому же эти пришлые твердят, будто в Порешках на
Мутной поймали Волчьего Пастыря. И не кто-нибудь поймал, а твой старинный
дружок Потам. Кому же, как не тебе, ехать и решать, как да что? Кто лучше
тебя Потаму мое прощение передаст? Про Пастыря лапотники, конечно, врут, но,
коли словили татя, скотину воровавшего, привезешь его в Киев, а я, дабы
слухам язык подрезать, казню его прилюдно как Волчьего Пастыря. Варяжко
открыл было рот, но Ярополк перебил:
- Знаю, ты меня от слухов ограждал, а только они, как ветер, в любую
щель просочатся. Я о Пастыре еще в полюдье слышал, говорили, будто он волков
на людей травит и скотину со дворов сводит. Вот привезешь мне этого Пастыря,
и поглядим, кто он таков.родолжая говорить, Ярополк подвел Варяжко к двери,
распахнул ее.
- Готовься к походу. А я покуда с Рогнедой о тебе потолкую, может, она
уломает строптивую девку...е слыша стука захлопнувшейся двери, Варяжко
привалился к стене. Стоявший на страже у княжьей горницы гридень
сочувственно покосился на него, но промолчал. Нарочитый не ведал, сколько
простоял так, а только, когда пришел в себя и, шатаясь, двинулся по
бесчисленным клетям княжьей избы, на посту замер уже другой стражник.а дворе
его обступили печищенцы. Возбужденные разговором с князем, старейшины
наперебой принялись рассказывать, как Потам словил Волчьего Пастыря и как
велел им ехать к Ярополку - просить у него суда для нежитя.
- Он говорил, будто ты ему лучший друг, - обмолвился кто-то из мужиков.
- Кому? - не понял Варяжко.
- Потаму! - удивленно моргая блеклыми глазками, пояснил печищинец и
пошутил: - Не Волчьему же Пастырю!
- Да, был Потам другом... - глухо откликнулся Варяжко и вдруг
расхохотался. Все показалось ему глупой и бессмысленной шуткой. Полоцк,
Настена, Рогнеда, Ярополк, Порешки - какая разница куда и к кому
ехать?!арочитый вспомнил последние слова печищенского старейшины, оборвал
смех. Что ж, видать, не судьба ему любить и ласкать - его удел судить да
драться. И его ждало дело - словленный Потамом нежить, Волчий Пастырь.
ГЛАВА 24
оутру в поруб, где сидел Егоша, спустился крепкий ратник. Обмотал
связанного Ратмира веревкой поперек туловища, перекинул его за спину, словно
мешок с овсом, и вылез наружу. Егоша не гадал о судьбе вожака - что толку
гадать, когда не можешь помочь? А вечером Ратмира сбросили обратно, правда
уже без пут. К чему путы, если он и на ногах-то не держался? Отталкиваясь от
земли ногами, Егоша подполз к безжизненно раскинувшемуся Ратмиру, вгляделся
в его покрытое кровью лицо. Эх, кабы не стянувшие руки за спиной волховские
веревки, он быстро привел бы вожака в чувство, а так оставалось только
шептать заклинания да по-звериному зализывать разорванную щеку Ратмира.
- Эй ты, Пастырь! - насмешливо закричали сверху. - Погляди на дружка
как следует! Скоро сам таков будешь!гоша не услышал. Он уже научился слышать
лишь то, что было важно, а остальное пропускать мимо ушей. Нар научил.
Где-то сейчас Нар? Где Стая? Болотник откинулся спиной к стене и, неудобно
придавив крестцом скрученные за спиной руки, сел. Насмешники ушли, и теперь
сверху в поруб заглядывали лишь крупные равнодушные звезды. Он улыбнулся им.
Должно быть, так же сейчас смотрит на их бледный свет загадочный брат
оборотней, могучий волк Фенрир - чудовище далеких урманских сказок...рерывая
его думы, Ратмйр заскрипел зубами. Перекатился на бок и, с трудом приподняв
избитое тело, открыл глаза. Болотник кивнул ему:
- Очухался?е отвечая, Ратмйр покрутил головой, коснулся пальцами раны
на щеке и лишь потом зло скривился.
- Дураки! Думали, я просто волколак, а я был рожден оборотнем! -И,
взглянув на Егошу, пояснил: - Эти лапотники знахарей со всей округи созвали.
Уж те разгулялись! Шубу на меня волчью накидывали, мочалом обвязывали,
хороводы вокруг водили - все думали, я в волка на их глазах обрачусь. А
один, видать из заволочских, все ножи передо мной тыкал - прыгай,
мол.редставляя обвешанного утиными лапками и волчьими хвостами знахаря из
чуди, Егоша расхохотался:
- А ты? Ратмйр сплюнул:
- Что я им - собака, приказы выполнять?от почему его так измочалили...
Люди не жалуют упрямых пленников. Болотник шевельнулся, чуть освободив
придавленные телом руки. Ратмйр сел напротив него. Гибкие пальцы оборотня
ловко принялись отковыривать от глиняного пола комья грязи и накладывать их
на синяки и ссадины. Егоша знал этот способ унимать боль. Холод и влага
быстро заставляли ее отступить.
- Волколак, - не отрываясь от своего занятия, назидательно произнес
Ратмйр, - тот, кто был рожден человеком, а затем по своей иль по чужой воле
стал зверем, мается в звериной шкуре, тоскует по прежней жизни и никогда не
проходит на кромку, хоть и зовется средь людей оборотнем. Ему, чтобы менять
облик, нужны заговоренные ножи, пояса из мочалы, кафтаны с чарами. Тем же,
кого я беру в Стаю, ничего такого не надо - они уже рождены с двумя ликами,
их наговорами не возьмешь. Вот такие-то и есть настоящие оборотни!гоша
припомнил, что Нар тоже рассказывал об этом.
- Ратмйр, - спросил он едва слышно, - ты - оборотень, это ясно, а я -
кто?
- Ты? - Отбросив в сторону влажный комок грязи, вожак недоуменно
вскинул брови. - Ты - еретник. Колдун, коли по-простому. Оборотнем тебе
вовек не стать, но одна твоя половина стоит на кромке, другая на земле -
значит, колдун.смысливая его ответ, Егоша закрыл глаза. Что ж, может, Ратмйр
и прав. Он научился владеть силами Белой, одолел нежитя, а любой, кто
победил нежитя, - уже колдун.
- Глуп ты еще, - словно подслушав его мысли, проворчал Ратмйр. Егоша
приоткрыл глаза и по хитрому взгляду оборотня определил - так и есть,
подслушал! - Думаешь, ты Белую одолел? Ничего подобного! Ты лишь слился с
ней, и только. Теперь она - часть тебя самого, как рука иль нога, но и ты
отныне - ее часть. Она уступила тебе свою свободу, и ты многим поступился,
обретя ее могущество.аже Нар никогда не беседовал с ним так откровенно.
Егоша задумался. Почему вожак вдруг разговорился? Может, оттого, что его
вольная волчья душа задыхалась в тесноте глубокого поруба?
- И чем же я таким поступился, что сам той потери не приметил? -
стараясь оставаться равнодушным, пробормотал он. Замазывая рану, Ратмир
лениво растер грязь по окровавленной щеке.
- Любовью хотя бы. Белая теперь все твое своим считает. Хотя что
считать - так оно и есть. Ты чувств не видишь, не ценишь их, а она за каждую
частичку своего добра биться будет. За любовь - чтоб не дарил никому, за
веру - чтоб ее не предал... Она теперь тебе и подруга, и жена, и
хранительница.
- А как же Рала? Мы ведь... - Егоша не знал, как продолжить, но Ратмир
понял.
- Рала? Я же не говорил, что ты откажешься от чужой любви или не будешь
иметь женщин. Бери их, сколько хочешь! Только вернуть им любовь не сумеешь -
Белая не позволит, да и сам не захочешь. Вы ведь теперь - одно.уки у
болотника совсем затекли, и он повалился на бок, старательно шевеля
онемевшими пальцами. Подошедший к нему Ратмир склонился:
- Сейчас я тебя распутаю. - И вдруг отскочил. - Э-э-э, да на тебе
веревочки не простые! Средь них науз - петля заговоренная - есть.
- А ты думал - почему я до сих пор в этой яме сижу? - ехидно
откликнулся Егоша.
- Ну, ничего. - Ратмир неспешно и очень осторожно принялся распутывать
его запястья. - Петля одна, а веревок много. Хоть часть сниму.олотник был
благодарен и за это. Он никогда не думал о вожаке как о друге, потому любая
его помощь казалась чем-то неожиданно приятным. Егоша навсегда запомнил,
каково иметь друзей. Последним его другом был Волхв.спомнив то давнее время,
Егоша стиснул зубы. До чего же он был наивен и глуп! Слушал Волхва, доверял
ему, как отцу с матерью... Даже Блазню не сразу поверил. И нынче, кабы не
Волхв, не сидели бы они с Ратмиром в порубе, а Рала была бы еще
жива...аспутывая тугие веревки на его запястьях, Ратмир рвал зубами тугую
пеньку. От сильных рывков оборотня тело Егоши покачивалось, словно дерево
под порывами ветра.
- Ратмир, - спросил он, с трудом выпрямляясь после очередного толчка, -
ты видел того мужика, который тебя поймал?
- Сирому-то? - небрежно отозвался оборотень и, вцепившись зубами в
Егошины путы, проворчал: - Конечно, видел. Я его хорошо знаю. Он Велесу
служит.ердце у Егоши подпрыгнуло. Развернувшись к опешившему от его
неожиданной резвости Ратмиру, он выкрикнул:
- Сирома?! Его настоящее имя - Сирома?!
- А-а-а, вот ты о чем! - Уразумев причину внезапной радости болотника,
оборотень прервал работу. - Мстить хочешь? Думаешь, узнал тайное имя врага и
теперь он в твоих руках? Глупец. Ну, пошлешь ты уроки на ветер, заставишь
Волхва помучиться и пострадать, а ему-то твои наговоры, что медведю
комариный укус. Он мук не чует, пока его Велес бережет. И даже смерти для
него нет, покуда не отвернулся от него Скотий Бог. Так что, если хочешь
Волхва раздавить, сперва Белеса победи, а это тебе не под силу.гоша сник.
Ратмир уже немного освободил его руки, и пальцы пощипывало болезненными
уколами возвращающейся в них крови. Вот так... Выходит, как ни старайся, а
Волхву вреда не причинить и Рала и он сам так и останутся неотмщенными.
Драться с богом - пустое дело. Егоша вздохнул. Совсем недавно он и думать не
стал бы - полез бороться за свою правду с кем угодно, но теперь был учен.
Нар говорил: "Спорить с богами - удел богов".рипоминая глуховатый голос
старика, Егоша забыл о ноющей в кончиках пальцев боли. Нар многое
рассказывал о богах. Говорил, будто есть на дальних землях, что лежат к
полуночи, добрый, милосердный и справедливый Бог. Будто когда-то давно он
был человеком, и, когда, отвернувшись от него, люди возжелали его смерти, он
простил предателей. "Не ведают, что творят", - сказал. "Он могуч, - твердил
Нар, - ибо сила богов стоит на вере людей и не родится ни один бог, если
человеческие уста не произнесут его имени. Чем больше людей идет за богом,
тем он сильнее. За этим добрым Богом пошли уже многие..."гоша мотнул
головой. Он никогда не сумел бы простить пожелавших его гибели врагов, но
новый Бог ему нравился. Было что-то величественное в его умении прощать и
любить. На Руси лишь немногие пришлые знали его имя и чтили его заповеди. Их
не гнали, но и не понимали.атмир устроился напротив Егоши, свернулся
калачиком - совсем как Рала - и закрыл глаза. Болотник скользнул взглядом по
его фигуре. Вожак... Сильный, умный... Но даже он не осмелился бы
замахнуться на Белеса. А вот новый Бог смел бы коровьего сына, сам того не
заметив. И надо-то для этого было совсем немного - чтобы в него поверил
русский люд. Только кто заставит верить?
- Кромешники поговаривали, будто Владимир - избранник нового Бога.
Нам-то все едино, что новые боги, что старые - мы, кромешники, под их
властью не ходим, а за кромкой средь богов шум стоял - испугались
Бессмертные. Но Владимир до сей поры не ведает, что коли жив останется, то
под старость лет к новому Богу оборотится, - не открывая глаз, сказал
Ратмир.гоша поморщился:
- И тебе не совестно в моих мыслях ковыряться?
- Очень надо! - фыркнул оборотень. - Я и не хотел тебя слушать, только
ты так думаешь, что у меня в ушах гудит.
- Говоришь, Владимир - избранник?
- Да. Только ты же сам руку приложил, чтобы его с земли русской
прогнать.
- Я? - Егоша удивился. Какое ему было дело до новгородского князя? А
если и было когда-то, то разве его слова или дела что-нибудь значили? Он был
всего лишь маленькой болотной козявкой перед княжьим могуществом - кто бы
стал его слушать?атмир приподнял голову, ухмыльнулся:
- А кто Ярополку на брата поклеп навел? - И передразнил: - "Грамотка
была, убить тебя хотели, казни бабу-изменницу", - что, не твои слова? Сам же
рассказывал.гоша и впрямь рассказывал о своей жизни, но не Ратмиру - Рале.
Проболталась девка. Он вздохнул, признался:
- Мои...
- Вот и все. - Ратмир вновь улегся. - Иногда одним словом можно всю
жизнь перевернуть. Ярополк собрался идти на брата, а тот струсил и сбежал.
Правильно сделал - маловато у него было силенок с братцем воевать.еперь
Егоша начинал понимать. Так вот зачем он был нужен Волхву, вот зачем тот
притворялся его другом! Егошиными руками избавлял своего бога от грозного
соперника. А он-то, болотный дуралей, и не помышлял ни о чем! Значит, если
вернуть Владимира... Только как? Наверное, лучше сперва погадать, хоть на
воловьей шкуре, где искать его, а уж потом ворожить...
- Эй, Волчий Пастырь! - Сверху свесилась чья-то взлохмаченная голова. -
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг