Грешнов Михаил Николаевич
РОДИЛСЯ МАЛЬЧИК
- Мальчик! Елена Андреевна, родился мальчик!
Детский крик распорол тишину палаты. Елена Андреевна отк-
рыла глаза.
- Боже мой! - Сестра держала навесу сморщенное красное
тельце, с поджатыми руками, ногами, сплюснутой головой и от-
чаянно кричащим раскрытым ртом. - Боже!..
В школе ее учили не выдавать своих чувств. Особенно если
в детях было что-нибудь нестандартное. Сестра помнила это
правило, но и в третий раз - пусть мысленно - она повторила:
"Боже мой!"
Заметила расширенные глаза роженицы. Хотела убрать, унес-
ти ребенка. Но роженица сказала:
- Сестра!..
Ребенок кричал. Это было естественно - первый крик. Но
сам крик не был естественным: от него дрожала ложка в стака-
не, колыхалась марля, брошенная на тумбочку.
- Сестра! - повторила Елена Андреевна.
Вошел врач, старик в круглых очках. Остановился у порога,
прикрыв дверь. Ребенок кричал.
- Спеленайте его, - сказал он сестре.
- Да... - ответила та коротко.
Елена Андреевна приподнялась на локте.
- Вам нельзя, - сказал врач, укладывая ее в подушки.
- Сергей Петрович... - сказала Елена Андреевна, косясь на
сестру, пеленавшую на столе ребенка.
- Что - Сергей Петрович? - спросил старик.
Ребенок кричал неустанно, пронзительно.
- Это у меня - третий... - Елена Андреевна хотела ска-
зать, что ни один из прежних ребят так не кричал.
Сергей Петрович все заметил с порога. Не только крик. Ус-
покаивая роженицу, он украдкой поглядывал на стол, где тру-
дилась сестра. На то он был врач - и уже старик, - чтобы не
показывать роженице своего удивления. Сестра тоже взяла себя
в руки, перестала призывать бога. Но сестра ничего не могла
поделать. Тугую крепкую марлю, которой она пеленала тельце,
ребенок продирал ногами, локтями, как промокательную бумагу.
Ему дали имя - Гигант. Елена Андреевна дала, мать. Маль-
чик встал на ноги на пятый день, когда еще не был зарегист-
рирован в загсе. А когда пошли регистрировать - попеременно
несли мальчишку то мать, то отец, - Елена Андреевна предло-
жила мужу:
- Назовем сына - Гигант.
- Гига... - пробормотал тот, обдумывая, пойдет или нет.
- Гига, - согласилась Елена Андреевна.
- Сорванец не хуже пушкинского Гвидона, - сказал отец,
поглядывая на сына сбоку.
Жена рассмеялась:
- У Пушкина очень хорошо сказано:
Сын на ножки поднялся,
В дно головкой уперся...
Елена Андреевна остановилась - забыла.
Вспомнил отец, Дмитрий Юрьевич:
Вышиб дно и вышел вон.
Так и зарегистрировали родители Гигу: с шутками и с улыб-
кой.
На шестом месяце, однако, никто из них не смеялся.
- Мама и папа, - объявил Гигант, подросший за это время и
носивший обувь тридцать второго размера, - мне нужен велоси-
пед.
Ему купили велосипед. К вечеру машина была ра* вобрана по
винтикам - уже изрядно потрепанная, Гига гонял ее целый
день. Теперь, сидя над рамой, над колесами, гайками и педа-
лями, Гига что-то раздумывал, менял колеса местами, пробовал
подкачивать шины и наконец все с грохотом бросил:
- Плохо!
Проходивший мимо отец спросил:
- Что плохо?
- Плохая машина, - пояснил Гига.
Отец не без улыбки сказал:
- Изобрети новую.
- Изобрету, - буркнул Гига.
Каждый вечер у отца с сыном проходил час собеседования -
больше Дмитрий Юрьевич уделить мальчишке не мог: страда, и
ему, агроному совхоза, работы было невпроворот.
- Что такое дервиш, гиперпространство, бионика? Что зна-
чит эксцентриситет, где он бывает? - спрашивал Гига. - Кто
такие сатрапы? Стомахион?
Отец разъяснял, растолковывал, нередко пасовал - Гига на-
ходил слова позаковыристей, - стягивал с полки энциклопеди-
ческие словари, вместе с сыном они шарили по страницам, чи-
тали, а если не находили слова, ругали составителей.
Например, стомахион.
- Гигантская бабочка? - спрашивал сын.
- То - махаон.
- Сто бабочек?
- Нет.
Рылись в книгах, в журналах, пока отец не вспоминал
что-то из далекого детства:
- Игра такая, древняя. Берется квадрат картона, разреза-
ется на ряд треугольничков, потом из них складывают фигурки
птиц и зверей.
- Стомахион? - спрашивал Гига.
- Стомахион... - Отец думал до боли в голове - как бы не
соврать сыну.
- Ладно, запомним, - соглашался Гига.
Переходил к следующему:
- Каким бывает лал - красным или зеленым?
О том, что лал - драгоценный камень, отец знал. Каких бы-
вает цветов - не знал. Слова в энциклопедий не было.
- Подумать только! - Гига ударял ладонью о стол,
Стол гудел, жильцы нижнего этажа поднимали к потолку го-
ловы.
Велосипед Гига усовершенствовал. Принес измятый листок,
положил перед отцом:
- Вот.
На листке вкривь и вкось сделан чертеж диковинной велоси-
педной зубчатки, похожей на дыню.
- Эллиптическая зубчатка, - водил по чертежу пальцем Ги-
га, - позволит быстрее проходить мертвые точки. Ну... когда
нога движется параллельно поверхности земли, не дает движе-
нию стимула. Эллипс, по моим расчетам, позволит работать
энергичнее на двенадцать-пятнадцать процентов.
Отец недоуменно смотрел на чертеж.
- Экономия силы и быстрота движения, - заверил его Ги-
гант.
- Такого не бывает, - сказал отец, имея в виду эллипти-
ческую зубчатку.
- Будет, - заверил сын.
- Не поедет!
- Поедет!
Гига пошел с чертежом в механическую мастерскую. Там его
проект высмеяли, а самого выставили за дверь.
В девятимесячном возрасте Гига весил двадцать шесть ки-
лограммов, достигал роста десятилетнего мальчика. К этому
времени он перечитал учебники за четыре класса и множество
из отцовских журналов. Читал он довольно странно: перелист-
нет - глянет, перелистнет. При этом запоминал все: текст,
рисунки, формат страницы, шрифт и знаки препинания все до
единого.
Первого сентября отец повел его в школу - в пятый класс.
Директор, новый в поселке товарищ, только что принявший
школу, глядя на высокого - вровень с отцом, - худого маль-
чишку и на метрику, в которой значилось, что Гиге от роду
девять месяцев, спросил, постучав по метрике ногтем:
- Здесь что - ошибка?
Дмитрию Юрьевичу стоило немалого труда доказать, что Гиге
десятый месяц, но вот он такой - особенный. Перечитал учеб-
ники, гору книг и журналов, решает задачи и вообще мальчишка
развитый.
- Ему бы систематическое обучение, - попросил Дмитрий
Юрьевич.
- Семью семь, сколько будет? - спросил у Гиганта дирек-
тор.
- Сорок девять, - ответил Гига. - Только смотря - чего.
- Как - чего? - не понял директор.
- Сорок девять орехов, или гвоздей, или железнодорожных
вагонов. Абстрактных чисел не признаю.
- Гм... - сказал директор.
- Всегда он такой, - пояснил отец. - Или знает много, или
не признает ничего.
Директор опять побарабанил ногтем по метрике Гиги, ска-
зал:
- Ладно, придешь. Посмотрим.
Проучился Гига в школе три дня. Пришел, бросил портфель с
тетрадками, с книжками:
- Не пойду!
- Почему? - встревожилась мать.
- Дразнят. Говорят - длинный.
Пятиклассники ростом ему были по грудь.
Взаимоотношения с детьми у него не ладились. Малышей Гига
рассматривал изучающе-пристально, как котят. Подросткам за-
давал вопросы о голографии, топонимике, и те от него шараха-
лись. У взрослых Гига вызывал изумление. Не только потому,
что рос, как на дрожжах, но и внешним видом: череп у него
вытягивался и был похож на грушу, глаза сдвигались за счет
переносицы, стояли почти рядом. Плечи покатые, руки тонкие,
длинные.
- Чучело! - говорили прохожие, не знавшие мальчика.
Гига не оставался в долгу, отвечал кличками:
- Фунт! - пухлому толстому завгару.
- Проблема... - бухгалтерше стройконторы.
Прозвища вроде бы необидные, но завгар и бухгалтерша ра-
зозлились на Гигу.
Конфликты доходили до Дмитрия Юрьевича.
- Не смей выдумывать клички! - запрещал тот.
Гига отвечал с детской непосредственностью:
- А чего - они?..
О двух своих сестрах, учившихся во втором классе и в
третьем, тоже говорил:
- Что они? Четыре да четыре - не сложат!
Сестры иногда ошибались в счете.
Но как быть со школой для Гиги? Теперь, после хорошего
нагоняя сыну, Дмитрий Юрьевич попытался отвести Гигу в школу
опять:
Но директор решительно отказал:
- Нет семи лет. Не могу оставить. По закону.
Гига в это время штудировал квантовую механику Планка.
К концу первого года жизни Гига стал задумываться, прис-
лушиваться.
- Слышу, как растет трава, - уверял он. - Как звенят мыш-
цы, когда кто-нибудь поднимает тяжесть.
Окончательно сразил родителей, когда заявил:
- Слышу радиопередачи при выключенном приемнике.
- Каким образом? - спросил отец, кладя ложку на стол -
разговор происходил за обедом.
- Слышу, и все.
- Первую программу или "Маяк"?
- Что захочу, то и слышу.
- Мать... - встал Дмитрий Юрьевич из-за стола. - Прове-
рим.
Прошел в зал, притворил за собой дверь. Включил приемник,
приглушил звук до невнятного бормотания.
- Что говорят? - крикнул из зала.
- Нам передают из Туркмении: около двух миллиардов кубо-
метров природного газа добыли...
- Лады, - ответил отец. - Минутку.
Видимо, переключил диапазон и снова крикнул:
- Что теперь?
Гига без запинки ответил:
- Вологды-гды-гды-гды-гды...
- Что такое? - в недоумении спросила Елена Андреевна.
- Песня такая: "Вологде-где-где-где..." Есть и другая:
"Там, за горизонтом, - там-тарам, там-тарам". - Гига с отв-
ращением покрутил головой: - Кошмар!
Обед закончили молча, в задумчивости.
Но и это не все.
Однажды Елена Андреевна увидела странную игру Гиги с ко-
том.
Кот Базилио был толст и равнодушен ко всему на свете. Мы-
шей не ловил из принципа: они мне ничего, и я им ничего -
пусть живут. Если не лежал, отдыхая, на диване, то обяза-
тельно разваливался посреди комнаты. Никакими приемами,
включая и силовые, нельзя было расшевелить Базилио.
Вернувшись с работы и внеся в кухню сетку с продуктами,
Елена Андреевна услышала в спальне разговор:
- Долго ты будешь ходить неграмотным? Скажи "ы".
- Ы-ы... - послышалось в ответ странным приглушенным го-
лосом.
С кем это сын? Елена Андреевна заглянула в спальню через
полуоткрытую дверь.
Гига и кот сидели рядом. Перед ними открытый букварь.
- Скажи "с-с", - требовал Гига, водя пальцем по азбуке.
- Х-х... - отвечал кот Базилио.
- Плохо, - ответил Гига. - Повтори: с-с...
- С-сь... - ответил кот.
- Лучше. Теперь - т.
- Т... - вполне отчетливо произнес кот.
- Молодец, - похвалил Гига. - Теперь скажи: я сыт!
Кот повертел головой то ли в нерешительности, то ли кон-
фузясь.
- Ничего, - ободрял Гига. - Я сыт...
Кот наконец решился. Вздохнул, набравши побольше воздуху,
и, чуть подняв голову, словно солист перед микрофоном, взвыл
нечеловеческим голосом:
- Я сыт!..
Елена Андреевна попятилась в кухню, села на стул. Сердце
у нее готово было выскочить из груди.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг