Большой беды мы в этом не видели: на наших глазах реке пожирал
зауропода. Но Аполлинарий Павлович думал, видно, по-другому. Когда на виду
осталось два-три яйца, он кинулся в болото, буквально выхватил одно из пасти
змеи. Прижав яйцо к животу, повернул к берегу. Мы помчались с холма к нему
на выручку.
Это был момент: Аполлинарий Павлович выхватывает яйцо из пасти змеи!
Юрские чудовища - и царь природы!.. Впоследствии профессор любил утверждать,
что спасение яйца было самым героическим деянием в его жизни. Мы были
согласны: выглядело это великолепно.
Профессор вылез на берег и торжественно нес яйцо, когда из трубы,
кажется, по доброй воле, стали выпрыгивать гигантские птицы. Голенастые, с
огромными клювами, с поднятыми хвостами, они имели уверенный бодрый вид,
вращали глазами и прихлопывали зубастыми челюстями, отчего кругом пошла
сухая деловитая дробь. Птицы были величиной со страуса.
Аполлинарий Павлович оглянулся через плечо и завопил:
- Орнитомимиды!.. Спасайтесь!
Впервые Аполлинарий Павлович ринулся от трубы. Ни поток, ни тиранозавр
не испугали его так, как эти птицы. Прижимая яйцо, как продолговатый мяч
регби, профессор прыжками несся вверх по холму.
- Орнитомимиды! - кричал он, как будто за ним гнались демоны.
Очевидно, птицы имели свойство преследовать все движущееся - мгновенно
кинулись за ним.
- Спасайтесь! - кричал он нам, мы еще бежали с холма выручать его из
болота: сцена с яйцом и птицами заняла полминуты. Мы мчались по инерции -
нельзя было затормозить.
Птицы настигали профессора. Аполлинарий Павлович упал и скорчился,
прижимая телом яйцо к земле, положив руки на затылок, в защитном жесте.
Птицы потеряли движущуюся цель. Но мы продолжали бежать. Потеряв одну цель,
хищники обрели несколько. В два прыжка подскочили к нам.
- Падайте! - заорал профессор.
Упали не все. Вадим Турчин и Валя Цаная кинулись назад, вверх по холму.
Куда там! Передовой орнитомимид долбанул Вадима в спину, схватил за ковбойку
зубами. Вадим обернулся и смазал пришельца кулаком между глаз. Рубаха
затрещала, порвалась. Однако агрессор не разомкнул пасть. На "помощь Вадиму
пришла Валя - трахнула орнитомимида рулоном чертежей. Бумаги разлетелись.
- Падайте!..
Вадим и Валя упали. Зубастый бандит выпустил рубаху, почувствовав, что
она несъедобная.
Ветер подхватил чертежи, и они, планируя, полетели к подножью холма.
Это опять была движущаяся цель. Подскакивая на полтора метра, птицы хватали
листы, но, убеждаясь, что и они несъедобные, в ярости рвали бумагу,
оглядываясь по сторонам. Холм вымер: все лежали лицами в землю.
Наконец внимание хищников привлекло движение на болоте, и они
устремились туда.
- Когда все это кончится?.. - спросил пострадавший Вадим.
Никто ему не ответил. Но, по-видимому, судьба положила конец нашим
приключениям. Будто в ответ на слова Вадима послышался свист, шлепок, словно
кто-то с гигантского мастерка плеснул цементным раствором, - появился
корабль-шар, запечатав туннель. Был он увешан водорослями, измазан грязью и
тиной.
- Вот он! - воскликнул Аполлинарий Павлович. - Прибыл!
Мы опять побежали с холма, не обращая внимания на болото, где обжирался
тиранозавр, долбили тушу зауропода агрессивные птицы."Ура-а!" - кричали мы.
Опыт удался, и еще как! Отрезвление придет позже, а сейчас мы ликовали, и,
когда открылся люк и в проеме показался Стась, ему не дали выйти - вытащили
из люка и стали бросать в воздух. При этом мы спрашивали: "Как там? Что
там?.." Бросали до тех пор, пока Стась не расердился и не взмолился:
"Больно!" Потом стали кидать в воздух Ярцева, Батищева. Потом - Аполлинария
Павловича.
Наконец угомонились, усадили Стася и его помощников и стали слушать.
- Братцы мои, - рассказывал Стась, - что там творится! Даже не борьба
за существование - грызня!..
- По порядку, - предложил Апполинарий Павлович.
- Дайте отдохнуть, - Стась покрутил головой. - В глазах рябит!
- Все-таки - по порядку, - настаивал Аполлинарий Павлович.
- Хорошо, по порядку. - Стась перестал крутить головой, продолжал: -
Включили пуск - и мгновенно оказались в юрском периоде.
Аполлинарий Павлович победно глянул на нас:
"Юра!.."
- В центре болота, - продолжал Стась. - По берегам лес из деревьев с
бочкообразными и конусными стволами. Болото рассекалось протоками черной
воды. В протоке мы и застряли. Вокруг копошилось зверье: черви, змеи,
черепахи, панцирные звери, длинношеие динозавры, птицы с кожистыми крыльями,
птицы без крыльев - не перечтешь. Все это ползало, прыгало, вздыхало,
ревело, чавкало - кто-то что-то обязательно ел. Ни одной неподвижной или
закрытой пасти мы там не видели: одни из зверей обдирали осоку с кочек -
ели, другие вытаскивали что-то со дна болота - ели, третьи ели друг друга.
Пир Асмодея!..
- Всеобщее обжорство, - уточнил Ярцев.
- Правильно, - согласился Аполлинарий Павлович. - Они и тут, - указал
на болото, - жрут.
Рекс обгладывал зауропода - белели широкие, с неструганую доску, ребра;
орнитомимиды рвали тушу с другой стороны; змей и червей в болоте
поубавилось; анкилозавры кончали заросли камыша. Что будет, когда они сожрут
все?..
- Да, - продолжал Стась. - Такое обжорство было и там... Но что-то
случилось. Болото вспучилось, захлебнулось водой. Живность встревожилась,
завертела мордами, заревела. Корабль вздрогнул. Землетрясение?.. Нет,
наводнение.
Протоку захлестнуло нахлынувшей из леса водой. Корабль приподняло. В
задние иллюминаторы мы увидели дыру. Ярцев увидел.
- Трубу, - сказал Ярцев. - Туннель...
- В трубу, - продолжал Стась, - ворвалась вода, понесла с собой все,
что в ней находилось: осоку, червей, змей. Чем больше прибывало воды, тем
выше поднимался шар, шире открывалась труба. В нее засасывало панцирных
динозавров, черепах. Принесло откуда-то длинношеего зверя.
- Зауропода, - подсказал Аполлинарий Павлович.
- Засосало в трубу, - кивнул Стась. - Куда она вела, труба? К нам?..
Корабль не только передвинулся во времени сделал туннель? Эпохи
соединились?.. Что-то новое, непредвиденное. А что было неново в нашем
эксперименте?.. Как же теперь назад? Будет второй туннель? Время можно
протыкать дырами как голландский сыр? Что из этого выйдет? Втянуло в трубу
зубастого ящера, потом зубастых птиц, отчаянно хлопавших крыльями. Мы не на
шутку встревожились. Если эта компания появится в нашем времени, придется
держать ответ... Мы хотели немедленно уходить назад, но в этот момент вода
стала спадать. Шар начал опускаться, вода втягивала его в туннель - он
входил в дыру как пробка. Вот и ответ на нашу заботу, подумалось нам, и
когда шар опустился до прежнего уровня, закрыл собой вход в туннель, мы
нажали на рычаг - назад.
Некоторое время все молчали. Потом Аполлинарий Павлович сказал:
- С благополучным прибытием.
Опять помолчали. В болоте продолжалась возня, оттуда тянуло сладковатым
недобрым запахом.
- Из машины выходили? - спросил Аполлинарий Павлович участников
экспедиции. - Как там пахнет?
- Не выходили, - ответил Стась. - Слушали через микрофоны.
- Смотрите, - обратил внимание Вадим, - один перевернулся вверх брюхом.
В камышах, в центре болота, полускрытое водой белело пятно.
- Вон в стороне - еще...
Два анкилозавра лежали в воде неподвижно, вверх животами.
- Объелись? - спросил кто-то, поднявшись на ноги, чтобы лучше видеть.
- Издохли, - сказал Вадим. - И птицы...
Две-три птицы, уткнувшись в падаль, перестали клевать.
- А этот жрет, - указала Валя на рекса.
Рекс продолжал есть, но уже, видимо, по привычке, без аппетита.
Еще два анкилозавра всплыли в воде.
- Издыхают!
- А запах!..
Из болота несло смрадом.
Отчего это? Болото умирало. Чужая жизнь разлагалась.
- Объясните же кто-нибудь!..
Никто не понимал, что происходит: столкновение времен? Поражение
прошлого?..
Наверно, причин перебрали бы дюжину, не подойди к нам человек в
болотных сапогах, с ружьем за плечами.
- Здравствуйте, - сказал он.
- Здравствуйте.
- Вы кто будете? - спросил человек. - Киносъемщики? А может быть,
рыболовы?
- Не киносъемщики и не рыболовы, - ответил Стась. - А вы кто?
- Сторож.
- Что же вы охраняете?
- Ребятишек гоняю, - человек улыбнулся, отчего по щекам его, по вискам
пошли морщинки-лучи, сделав лицо неожиданно простодушным. Ружье как-то сразу
не пошло ему, да и сапоги, спустившиеся ниже колен, не придавали ему
воинственности.
- Ребятишки тут, - продолжал он, - пескарей ходят ловить. А рыба
ядовитая. Вот меня и поставили - гоняй.
- Рыба ядовитая?..
- Как же не быть ядовитой, если в болото химию льют - отходы.
В самом деле, теперь, когда растительность на болоте исчезла, там и тут
на воде показались ржавые и чернильно-синие пятна.
- Добрая рыба вымерла, - продолжал сторож. - А мелкота кое-какая
приспособилась. Только есть ее нельзя. Ребятишки, понятно, не понимают. Вот
меня и поставили. Ружье дали для, острастки, патронов нет...
Сторож опять улыбнулся, поиграв лучами-морщинками. Поглядел на болото:
- Да вот диковина приключилась, - указал на погибшую юрскую живность. -
Может, это от химии? Утром не было, а сейчас - есть... Я на обеденный
перерыв уходил, - добавил он, вроде бы извиняясь. - Может, это декорации? Вы
тут кино снимаете?. Так ведь несет как... - понюхал он воздух, поморщился.
Юрская фауна разлагалась.
Стась решительно захлопнул люк корабля:
- Пошли!
- Вот и я говорю, - оживился сторож. - Лучше уйти отсюда.
Невозможно было дышать.
- От этой химии, - продолжал сторож, - что еще расплодиться может?..
Мы пошли по машинам, сторож - в обход болота. Герметически закрытый шар
остался на берегу. Аполлинарий Павлович шагал позади, нес под мышкой
продолговатое, как дыня, яйцо.
Разместились в машинах, тронулись навстречу неприятностям.
Нас прорабатывали за все.
За то, что опыт поставили скоропалительно.
За то, что не пригласили авторитетную комиссию.
За то, в частности, что не включили в свою группу палеонтологов,
зоологов, экологов и этологов...
Насчет комиссии - как сказать. Если бы опыт не удался, что бы нам
сказала комиссия? И смета наша не предусматривает оплату авторитетов.
Палеонтологов, зоологов заменил в какой-то мере Аполлинарий Павлович. А
вообще, кто знал, что Машину занесет на границу Юры и Мела? И что будет
туннель?..
Оправдания наши не принимались. Пахло крутым взысканием.
- Кто главный изобретатель? - спрашивали у нас. - Кто подал мысль о
Машине Времени?
Мы, конечно, не выдавали Стася. О том, что первым мысль о Машине подал
Уэллс, в наше оправдание тоже не приняли.
- Произведен прорыв в пространстве-времени, - обвиняли нас. - Если
каждый начнет делать прорывы - что из этого получится?
Станислав собрал нас после одного из таких разговоров и сказал:
- Меня могут стереть в порошок, братцы. Откажусь я от идеи и от Машины
в пользу НИИ. НИИ не сотрут в порошок - НИИ удержится...
Мы подумали, согласились: нас все-таки тридцать два человека...
Машину законсервировали. И вправду: что если каждый начнет делать дыры
в пространстве-времени. Тут надо подумать.
Рассказ о Машине, по сути, закончен. Мрачноватый рассказ, но в нем есть
и светлая сторона.
Аполлинарий Павлович увез яйцо к себе на дачу. Соорудил инкубатор:
насыпал в ящик песку, прикрыл крышкой, в которую вмонтировал восемь
полуторастасвечовых электрических ламп. Положил в песок яйцо - неглубоко,
чтобы оно могло прогреться. Скорлупа, рассуждал он, тот же скафандр: в воде
яйцо было недолго, авось химия не повредила его. Каждый день Аполлинарий
Павлович проверял температуру, влажность в инкубаторе, поглядывал, не
появится ли какого чуда.
Чудо появилось - маленький заврик. Высунул голову из песка и смотрит.
- Здравствуй! - обрадовался Аполлинарий Павлович.
Положил детеныша в корзину с ватой, поставил в своей спальне, захлопнув
предварительно форточку в окне - никаких сквозняков!.. Детеныш имел не
меньше сорока сантиметров роста, массивную голову, крошечные, как спички,
верхние лапки, а нижние - сильные, крепкие, с пальцами, похожими на птичьи
когти. Когда детеныш вставал, он опирался на длинный упругий хвост.
- Рекс! Настоящий рекс!..
Назвал Аполлинарий Павлович заврика Гошей.
Кормил рублеными крутыми яйцами вперемешку с говяжьим фаршем.
Гоша рос на редкость смышленым, привязчивым.
С первой минуты, увидя Аполлинария Павловича и поняв, что Аполлинарий
Павлович о нем заботится, Гоша посчитал его мамой и разрешил о себе
заботиться впредь. Профессору это льстило, и, похлопывая заврика по спине,
Аполлинарий Павлович говорил:
- Умница!
Когда Гоша научился ходить и прыгать, он устраивал с Аполлинарием
Павловичем игры: прятался гденибудь в куст и внезапно появлялся перед
профессором, разинув пасть и вереща от восторга. Или тянул профессора за
штаны, как щенок, скалился при этом, подмигивая глазами и улыбаясь.
- Ну, ну, проказник!.. - говорил Аполлинарий Павлович от улыбки Гоши
ему бывало не по себе.
Гоша любил шумные игры: распугать голубей, загнать кошку на дерево. При
этом он уморительно щелкал зубами и хвост у него извивался от возбуждения.
Когда Гоша не спал и не играл, он жил с Аполлинарием Павловичем душа в
душу. Вместе они гуляли в послеобеденные часы, ездили в город на "Москвиче"
за продуктами, даже смотрели телевизор.
Гоша - ребенок, но характер и сноровка у .него проявились довольно
рано. На втором месяце существования он свернул голову петуху, через два дня
после этого ободрал собаку - подавал радужные надежды...
- Боево-ой! - говорил друзьям Аполлинарий Павлович.
Кое-что начинало заботить профессора. В последнее время Гоша
пристрастился к бараньему шашлыку: в завтрак, в обед и в ужин По восемь
порций... Сырой шашлык явно предпочитал жареному.
- Да-а... - задумывался, глядя на него Аполлинарий Павлович.
Но все равно гордился своим воспитанником: другого такого заврика ни у
кого не было.
Не знал, что очень скоро заврика не будет и у него.
Произошла история, которую можно было предвидеть.
Надо сказать, что Гоша рос буквально не по дням, а по часам. Скоро он
уже не мог помещаться на сиденье автомобиля рядом с Аполлинарием
Павловичем - мешала крыша. Пришлось выхлопотать открытый кабриолет. Но и в
кабриолете день ото "дня становилось тесно. А аппетит! Полтуши теленка Гоша
съедал запросто и, по всему было видно, не наедался. "Что же это будет?" -
тревожился Аполлинарий Павлович. Вся его зарплата уходила на прокорм
динозавра.
- Он и вас сожрет, - говорил Аполлинарию Павловичу директор зоопарка
Егоров, инициативный бодрый старик, желавший заполучить завра себе, - то-то
будет кассовый сбор!
Аполлинарий Павлович был против меркантильных соображений директора и
на просьбы его не поддавался.
- Ладно, - добродушно посмеивался Егоров, - придет день...
День пришел. Вместе с телефонным звонком Аполлинария Павловича:
- Приезжайте и заберите!
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг