тоже... Никак не приучишь... Выпил? - подошла к Володе. - А может, умаялся.
Ладно, пусть спит...
Володя чуть приоткрыл глаза, стал следить за женой. Голова болела, но не
сильно.
Тамара налила супу, нарезала хлеба, села к столу. Стала есть. В то же
время она разговаривала сама с собой:
- Эти поездки - провались они пропадом. На попутных машинах истреплешь
одежду, измажешь всю... А что толку, что съездила? Даже магазин оказался
закрытым - переучет.
При этом Тамара жевала, прихлебывала. Ела с аппетитом, что называется, в
полный рот.
- В ателье индпошива ничего. Ничегошеньки. Серость...
Володя открыл глаза пошире: как она может есть и разговаривать? Да еще так
громко. В конце концов ведь он спит. Могла бы потише...
Тамара ела: откусывала хлеб, работала ложкой.
- Ларисе везет, - говорила она при этом. - У Ларисы что ни платье -
картина.
Губы у Тамары не шевелились. И все же с набитым ртом она разговаривала:
- Блат имеет бригадир - вот у нее и все есть. А у моего Вовки никакого
блата...
- Тамара? - сказал Володя, приподнялся на локте.
- Проснулся, - сказала Тамара с набитым ртом. - Доброе утро?
- Томка!..
- Ты чего? - спросила Тамара и перестала есть. - Вроде не пьяный... - тут
же сказала она, но губы у нее не шевельнулись.
- Тамара... - уже со страхом сказал Володя.
Тамара бросила ложку.
- На тебе лица нет! - сказала обыкновенным голосом. И с закрытым ртом: -
Что с Володькой?..
- Выйди из кухни, - сказал Володя.
- Зачем?
- Выйди из кухни!
Тамара поднялась, вышла.
- Если не пьяный, то сумасшедший, - послышалось Володе из другой комнаты.
- Что ты сказала? - спросил Володя.
- Ничего.
- Ты сказала, что я сумасшедший.
- Ничего я не сказала! - Тамара с любопытством взглянула на мужа, показав
лицо из-за двери.
- Вот и сейчас говоришь - сумасшедший, - попробовал Володя уличить
супругу.
- Не говорю, но думаю, - сказала Тамара.
- Думаешь?..
- И еще думаю, что, пока я в поездке, ты тут устраиваешь беспорядок. - Она
подняла полушубок, положила на табуретку. Володя не видел, как она подняла
полушубок, но спросил:
- О полушубке думаешь?
- О полушубке.
- А сейчас о валенках, что бросил возле порога?..
- О валенках, - призналась Тамара.
- А давеча думала, что универмаг на учете, а в индпошиве ничего нет?
- Вовка!.. - Тамара появилась в двери.
- А еще думала, что на Ларисе платья - картины. И что бригадир блат
имеет?..
- Вовка! - У Тамары округлились глаза.
- Молчи! А твой Вовка никакого блата не имеет?..
- Откуда ты все это знаешь?
- Знаю.
- Прочитал мои мысли?..
- А еще сказала, что в сенцах ружье стоит, как метла.
- Во-овка...
После этого они весь вечер обсуждали открывшуюся у Вовки удивительную
способность, и Вовка рассказывал жене, о чем разговаривают и думают Лапины,
пока Тамара не прикрикнула на супруга:
- Молчи, бесстыжий!..
Потом легли спать в спальне, и Володя не мог уснуть: Тамара тарахтела у
него под ухом то о неудачной поездке, то о письме, которое получила на днях от
матери. Володя несколько раз притрагивался щекой к ее губам. Но Тамара и с
закрытым ртом продолжала тараторить без умолку:
- Мама пишет, что куры у нее пропали - всеобщий мор. Дядя Степан говорит:
"Это от химии - кормила протравленным зерном". А мама ему: "В прошлом году
кормила таким же..."
- Ты мне мешаешь, - сказал Володя и ушел от Тамары на софу в кухню.
В заволжской стороне
Покоя нету мне...
В сторожке Лапоть никак не мог избавиться от песни..
Когда же милый мой
Ко мне придет?..
Сначала было забавно слушать, кто о чем думает, рассуждает в конторе или
сидя с соседями. Приятно ошарашить неожиданным ответом раньше, чем был
поставлен вопрос.
- Как ты узнал? - спрашивали у Володи.
Как - Володя не открывал, все переводил в шутку. Однако, коснувшись
раз-другой чужих секретов, интимных дел, Володя стал чувствовать на себе косые
взгляды, выслушивать не совсем приятные мысли. Его - втуне, конечно, -
называли пронырой, подозревали, что он шпионит под окнами, не раз хотели,
конечно, мысленно, дать ему в зубы. Володя решил попридержать язык.
Потом стало надоедать: обычно мысли дублировали фразы. Сначала мысли,
потом фразы. Слушать от собеседника дважды одно и то же становилось скучно
толкут воду в ступе. Все опротивело.
Вот как сейчас:
Гармонь певучая...
В конце концов Володя пошел к Прокопию Кузьмичу и рассказал ему все.
Старый врач удивился:
- Ничего подобного не встречал!
Володя пожал плечами.
- Давай проверим, - предложил Прокопий Кузьмич. - Что у меня сейчас в
голове?
- Окорок, - сказал Володя.
- М-да-а... - протянул Прокопий Кузьмич. Он думал об окороке, который
коптился у него за сараем.
- А сейчас?
- Крокодил...
- Сильно! - сказал Прокопий Кузьмич. К дню рождения внучки он приготовил
резинового крокодила. Хранил тут же, в медпункте.
- Что мне делать? - спросил Володя.
- Как это у тебя открылось?
Володя рассказал историю с падением дерева.
Прокопий Кузьмин согласился, что подобное может быть: у людей отшибало
память от страха, отнимало речь. Но чтобы прибавляло что-нибудь, об этом
Прокопий Кузьмич не слышал.
Володя опять спросил:
- Что мне делать?
- Я, брат, тебе не скажу, что делать, - откровенно признался Прокопий
Кузьмич. - По таким делам я не специалист. К профессору тебе надо.
- К какому?
- По высшей нервной деятельности.
- Где я его найду?
Прокопий Кузьмич подумал.
- Единственное, что предложу, - сказал он, съездим в район к психиатру.
Володя вскинул на Прокопия Кузьмича глаза.
- Нет, нет, ты не бойся! - сказал врач. - Ничего плохого у тебя нет, в
сумасшедший дом тебя не посадят. А совет, к какому профессору обратиться,
дадут. Поедем.
И вот они едут.
Гармонь певучая
Меня замучила...
Володя встал с камня - пересесть дальше: гармонь и его замучила.
В это время из-за поворота показывается машина - та самая, которая довезла
Володю и Прокопия Кузьмича до сторожки.
По ступенькам крыльца сходят Деревянко и Прокопий Кузьмич. Сторож
открывает шлагбаум, пропускает машину. Прокопий Кузьмич лезет в кузов, Володя
лезет за ним. Здесь, на Лабе, автобусы не ходят с сотворения мира: дорога
горная, битая - кочка на кочке. Врач и Володя усаживаются в кузове на соломе,
машина трогается.
Гармонь певучая...
Володя думает о том, что скажут ему в районной поликлинике.
Ничего особенного врач-психиатр не сказала. Посмотрела в зрачки, спросила,
как зовут, сколько лет. Может, была неразговорчивой, а может, говорить было
некогда - разговаривал Прокопий Кузьмич, старался подать пациента в наилучшем
виде:
- Через стенку, через улицу, даже через два дома слышит! Удивляюсь,
Серафима Гавриловна, откуда у него такое? Феномен! Мессинг! Что Мессинг?
Мессинг против него мальчишка! Кристалл-самородок. Посмотрите на него,
Серафима Гавриловна!
Серафима Гавриловна заполнила бланк с печатью и долго растолковывала
Володе, как найти в Краснодаре мединститут и в мединституте профессора
Ринкина.
- Прямо к нему! - сказала она. - Он специалист по аномальному мышлению.
Володю царапнуло слово "аномальному", но бумажку он взял, положил в
карман.
- Вот и хорошо! - приговаривал при этом Прокопий Кузьмич. - Дар у него
изумительный, Серафима Гавриловна!
Проводил Володю до автостанции и, прощаясь у автобуса, похлопывал Володю
по плечу:
- Найдут применение твоим способностям, подходящую работу! Следователем,
например. Берегись, ворье! - Прокопий Кузьмич засмеялся. - А то завмагом в
большом магазине, чтобы продавцы не того...
Прокопий Кузьмич пошевелил пальцами в воздухе и опять засмеялся.
Володя вздохнул: что его ждет?
В город он приехал вечером. Устроился в гостинице. Не выходил из номера,
думал: какой будет встреча с профессором? Жизнь его менялась коренным образом.
Пока он был в поселке, с Тамарой, "необыкновенный дар", как говорит Прокопий
Кузьмич, был для Володи наподобие флюса: раздуло щеку, чувствуешь припухлость
при каждом шаге. Можно привыкнуть на какое-то время: с тобой случилось - сам
переживаешь.
А теперь "флюс" начнут осматривать, ощупывать, могут сделать больно. Да и
что получится из всего этого?
Володя ворочался в кровати, забылся далеко за полночь.
Проснулся в дурном настроении. Пошел отыскивать институт. Нашел. Походил
по этажам, отыскивая профессора Ринкина Эдуарда Павловича - так было написано
на конверте. Нашел на втором этаже, постучал в дверь.
- Войдите! - ответили из-за двери.
Вошел:
- Вы Эдуард Павлович?
- Чем могу?.. - Человек за столом откинулся в кресле.
Володя подал ему конверт. Сел на стул. Эдуард Павлович кивнул ему:
присаживайтесь.
Эдуард Павлович оказался человеком высоким, полным, с вихрастой седеющей
головой, с серыми глазами навыкате; толстая верхняя губа нависала над нижней
наподобие надутой автомобильной шины. Губа не понравилась Володе.
- Гм... - сказал Эдуард Павлович, прочитав письмо Серафимы Гавриловны.
Прочитал еще раз. Посмотрел на Володю.
- Значит, молодой человек, - спросил, - читаете мысли?
- Читаю, - сказал Володя.
Глаза навыкате обшаривали лицо Володи с откровенной насмешкой.
"Самоуверенный шарлатан", - очень четко произнес мысленно Эдуард Павлович,
Володя молчал. В голове у него шумело после бессонной ночи.
- Не скажете ли вы, о чем я сейчас думаю? - спросил Эдуард Павлович.
_ О том, что сегодня в автобусе вам дали счастливый билет, - ответил
Володя.
- Гм... - хмыкнул Эдуард Павлович.
Не спуская с Володи глаз, нагнулся, открыл нижний ящик стола, на ощупь
взял что-то, стиснул в ладони.
- Что у меня в руке?.. - спросил быстро, не давая Володе подумать. Что в
руке, он и сам толком не знал. Картонная коробочка. А вот с чем, пусть
прохвост отгадает.
Володя сказал:
- Не знаю.
- Гм... - сказал профессор, но уже другим тоном.
И опять четко подумал: "Законченный шарлатан!" Видите?.. - разжал пальцы.
На ладони лежала коробка с канцелярскими кнопками. Справедливости ради
надо сказать, что, когда Эдуард Павлович стискивал коробку в руке, он
предполагал, что коробка со скрепками.
- Значит, ваши "возможности", - Эдуард Павлович выделил слово
"возможности", подчеркнув, что оно в кавычках, - не безграничны?
Тут же он икнул и поморщился.
- Конечно, - сказал Володя, - не безграничны.
Но вот сегодня утром вы завтракали. Домработница Катя подала вам два
сваренных всмятку яйца. Вы еще подумали: яйца почти коричневые от черной
курицы... Одно яйцо оказалось тухлым. Вы огорчились и выругали домработницу
Катю за то, что она не умеет выбирать яйца на рынке. Вы ее выругали так:
"Дубина стоеросовая..." Катя слышала через дверь и обиделась. Потому что не
знает, что такое "стоеросовая". Я тоже не знаю. А вам после тухлого яйца
плохо...
По мере того как Володя все это говорил, глаза у Эдуарда Павловича
расширялись и под конец полезли на лоб.
- Ну... - сказал он, встряхнув головой, - о-отлично.
- Если вы меня еще раз назовете шарлатаном и прохвостом, - сказал Володя,
- я поднимусь и уйду.
- 0-отлично... - тянул Эдуард Павлович, выпрямившись в кресле, и вдруг
оглушительно захохотал. Не знаете, что такое "стоеросовая"? Ха-ха-ха!.. - На
глазах его были слезы. - Я тоже не знаю! Хоть убей, не знаю!.. Вашу руку,
молодой человек! - Потянулся через стол к Володе волосатой рукой.
Володя пожал ему руку.
- Мир на вечные времена! - сказал Эдуард Павлович и вытер со щеки остатки
слез. - Ведь действительно смешно, а?..
Они еще долго беседовали. Договорились, что Эдуард Павлович покажет Володю
научным сотрудникам, они поговорят с Володей накоротке и тогда все вместе
подумают, как рационально использовать открывшиеся у Володи способности.
-- Замечательные способности! - Эдуард Павлович дружески улыбался Володе,
кивал и проводил до двери, обняв за плечи.
Володе уже не казалась противной полная верхняя губа Эдуарда Павловича,
Володя почувствовал к Эдуарду Павловичу расположение.
- Завтра в девять часов, - говорил Эдуард Павлович, - только без
опозданий. Тут любят аккуратность.
День Володя провел кое-как. Заметил, что ему невыносимо в толпе. На рынке,
в магазине, на улице шум у него в голове стоял такой, что голову распирало,
впору набивать обручи. Точно в вороньей стае: все кричат на разные голоса и не
поймешь, о чем. И все будто в кривом зеркале: слова и мысли вперегонки,
забивают друг друга, схлестываются, как в радиоприемнике, волны, когда
накладываются одна на другую.
Побродив бесцельно по улицам с полчаса, Володя пришел к себе в номер и лег
отдохнуть.
Вечером у него был инцидент.
На втором этаже гостиницы ресторан. Володя решил покушать, вошел в залу.
Сел за столик, стал ждать, когда подойдет официантка. За столиком сидел клиент
- парень одного с Володей возраста, но с бородкой, шевелюрой и галстуком,
который показался Володе бесконечным: свешивался куда-то под стол.
Когда Володя сел, парень подумал: "Что за чурбан? Не видел такого..."
Володя ничего не сказал, стал наблюдать и слушать.
У входа в раздаточную работали над посудой молодые официантки. Делали вид,
что не торопятся к посетителям, между тем все подмечали и видели.
- Маша, - сказала одна, - гляди, какой парень сел к тебе, - указала
глазами на Володю.
Та обернулась:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг