- Пойдемте! Пойдемте скорее на хутор, я вам докажу... Надо спешить, а
то они узнают о моем бегстве, и могут скрыться...
Некогда было думать. Страстный и искренний шопот Никодима захватил
меня. Мы отправились.
Я все еще не мог поверить невероятным сообщениям: мой учитель -
контр-революционер?! Он, который, казалось, дышал и жил только одним - своим
умом, своим творчеством облегчить существование многострадального
человечества... Он, этот идеальный, по моему представлению, человек, и
вдруг - кровожадный и чудовищный контр-революционер!.. Нет! Нет! Никодим
заблуждается!.. Я сейчас увижу Вепрева, и он своей кроткой, душевной
улыбкой, своим мягким, полным любви голосом развеет возводимые на него
обвинения... Он разъяснит все...
Но болезнь и исцеление Никодима - как объяснить? Но присутствие
загадочного помощника - Наума Наумовича - именинника 1-го дек. по ст. стилю?
Этот, вне всякого сомнения, не принадлежит к разряду сочувствующих
революции... Но как они уживаются вместе?... И тысячи других обстоятельств,
ранее не замечаемых мною, теперь пришли на память, смущая мою веру в
учителя.
Дорогой Никодим говорил возбужденно, деревянным, без интонаций, голосом
от долгого молчальничества и задыхаясь. Чем больше он говорил, тем меньше
оставалось во мне уверенности в учителе.
- Вы присутствовали на демонстрации опыта с муравьями? - начал
Никодим. - Знаете смысл этого изобретения?..
- Конечно, знаю, - отвечал я и рассказал ему о роли изобретения в
сельском хозяйстве.
Никодим жутко рассмеялся, а у меня по коже пробежали мурашки сверху до
низу.
- Ох, этот Вепрев! Гениальная башка!.. Ведь они чуть было тогда не
влопались из-за наивности Шарикова!.. Правда, в то время я не мог слышать,
но я понял, что положение спас Вепрев... Теперь я узнал от вас: он удачным
сравнением поправил оплошность своего товарища... Этот муравьиный
аппаратик - прообраз, модель адской "психо-машины", предназначенной для
истребления коммунистов...
У меня зародились смутные соображения и догадки. Никодим продолжал:
Они ее уже построили. Психо-машина напоминает собой вепревский радио-
магнит, благодаря которому освещается хутор и который, будучи поставлен на
максимум, может поглотить всю радио-энергию мира... Я вам расскажу про
сущность этого изобретения...
- Не надо, - прервал я. - Знаю... - И сообразил, что Вепрев меня надул
в первый же день нашего знакомства, скрыв от меня истинное значение своего
радио-магнита.
- Знаете?.. - Никодим метнул удивленный взор, но сейчас же продолжал. -
Знаете? Пускай так, дело не меняется, если даже сам Вепрев посвятил вас в
свое открытие...
Чтобы не вводить в заблуждение своего собеседника, я поведал ему,
насколько меня ознакомил Вепрев с действием радио-магнита и как ловко он
рассеял мои основательные подозрения...
- Это он умеет, - успокоил Никодим, - другого такого авантюриста не
скоро сыщешь на земле... Но разрешите, я доскажу, а то скоро и хутор... Его
психо-машина, задуманная им и осуществленная Шариковым, благодаря своему
могучему психо-магниту может поглощать психическую энергию двуногих
обитателей земли. Поставленная же на максимум и заряженная известным
образом, она может уничтожить тот или другой, класс или сословие
человечества, истощая психо-магнитом мозг в несколько секунд... Вепрев,
кроме того, использовал ее для своего передвижения... Но об этом после...
Впрочем, для ясности придется сказать сейчас. Дело в том, что незаряженная
никем психо-машина поглощает только энергию, которая продуцируется мозговой
субстанцией человечества добровольно, в повседневной жизни... Такая - она не
опасна, как не опасен и радио-магнит, когда он ловит только излишки
радио-волн... Вепрев построил две одинаковых машины; одну он хочет
использовать для своего передвижения по воздуху - подобные опыты уже
производились и удачно, другую же в качестве орудия - истребления нетерпимых
им органически большевиков... Он фанатично ненавидит их, но, повторяю,
великолепно умеет владеть собой... Вы слышали о смерти собак? Недавно было?
Ага! Это был первый опыт... Вепрев исходил из положения, что человек и
собака - животные одного и того же происхождения, т. е. млекопитающие... Он
зарядил машину собакой... не понимаете как? Очень просто: у собаки
вынимается мозг, приводится химическим путем в состояние эмульсии и
вливается в бак психо-машины... Вот... Заряженная таким образом и пущенная,
надо сказать весьма слабо, машина все же истребила всех собак окрестных
деревень, радиусом от хутора, как от центра в 6 - 7 верст... Вы думаете, что
собаки погибли только в вашей деревне? Ошибаетесь. Я знаю наверное. Вепрев
показывал своему другу Шарикову карту здешней местности и отмечал карандашом
сферу действия психо-машины... 5-6 верст кругом, а в центре - наш хутор.
Дальше... Вы, конечно, знаете о таинственной смерти советских работников
типа кулаков, типа примазавшихся к советской власти?..
Это второй опыт. Машина была заряжена Петром, сыном ваших хозяев...
У меня потемнело в глазах, и я невольно остановился...
- Не упрекайте меня, - сорвавшимся голосом произнес Никодим, - я не
мог... психически не мог, а поэтому и физически, помешать этому злодеянию...
Я вам не рассказал, что силой своих гипнотических чар Вепрев запретил мне
оставлять хутор... Только сегодня ночью под влиянием сильного нервного
потрясения - я нашел труп Петра - смог я сбросить с себя психические оковы и
тотчас же прибежал к вам...
- Продолжайте, - сказал я. Логика событии перевернула меня, я нервно
сжимал револьвер.
- Вот... Заряженная Петром, машина истребила всех советских работников
и даже коммунистов типа Петра... Видите, как чудовищно-избирательно
действует она: Петр не отличался искренностью и глубиной своих убеждений...
Никодим говорил правду. Хотя я давно не видал Петра, но от местных
партийных работников слыхал про неустойчивость коммунистических воззрений
своего друга, про его почти кулацкую идеологию.
- Ну, ну. Говорите дальше!..
- Что же дальше? Машина хорошо действует... Следующая очередь -
зарядить ее, - была ваша.... Вы хороший коммунист, по отзывам самого
Вепрева, а он-то умеет узнавать людей, и вами собирались истребить всех
коммунистов, не только Союзной федерации, но и всего мира.
Я чуть не задохнулся от бешенства и гнева и бросился, перескакивая
кочки и колдобины, не помня себя, к недалекому уже хутору. Никодим еле
поспевал за мной.
Мы приблизились к хутору не с фасада, а рощицей - к его пристройкам.
- Не прикасайтесь к изгороди, - предупредил Никодим, - она
наэлектризована, и каждое прикосновение к ней передается на приемник, в
кабинет Вепрева.
- Не прикасаться?.. Но как тогда попасть внутрь?.. Никодим разрешил мое
недоумение. Он отвалил большой плоский камень в одном месте под самой
изгородью. Открылся узкий черный ход. Мы спрыгнули туда. Ход кончался по
другую сторону ограды. Никодим вытянул руки кверху и отбросил другой такой
же камень.
Стали приближаться к дому. Кругом его тянулись укрепленные на
металлических брусьях параллельные земле и друг другу ряды проволок.
Я не видал их раньше. Никодим объяснил шопотом:
- Сегодня вечером я сам должен был поставить их по приказанию Вепрева.
Сейчас мы узнаем, открыто ли мое бегство... Через проволоки пропущен
огромной силы электрический ток. Когда я покидал хутор, мне пришлось
перерезать проволоку в одном месте.
Обошли кругом. Целость проволочных заграждений нигде не была, нарушена.
Мой спутник задрожал:
- Значит, они знают и приготовились... Надо быть осторожней! Он вынул
из кармана ножницы со стеклянными ручками и с отчаянным видом быстрым ударом
рассек в одном месте проволоку. Одновремено из дома долетел заглушенный звон
колокола.
- Черти! Еще придумали! - злобно уронил Никодим.
- Ну, все равно, идем...
Я вынул револьвер и за Никодимом нырнул через образовавшееся в
проволочных рядах отверстие.
В этот миг до нас донесся лязг отпираемых дверей...
Скорей!.. Скорей!.. Понеслись ураганом...
Вот и крыльцо! Мы только-что поравнялись с ним, как оттуда раз за разом
вспыхнуло пламя и раздалось несколько выстрелов. Одна пуля скользнула у мена
по голове, оставив кровавый след. Крыльцо было затенено, и я, ориентируясь
лишь на пламя, разрядил револьвер... С крыльца сорвалась темная
сигарообразная масса, блеснув на мгновение при луне, и с свистом исчезла в
воздухе, как растаяла. Но свирепый порыв ветра указал нам, что она не
растаяла, а улетела.
- Скорей! Скорее! Еще не все потеряно! - задыхаясь, торопил меня
Никодим, что было совершенно лишним, так как я мчался бурей впереди его.
- Они не успели захватить другую машину... Я знаю: должна быть вторая
"сигара"!..
Через широко открытые двери ворвались в дом. По знакомым переходам
проникли в кабинет. Он был ярко освещен. Разбросанные вещи и беспорядок
указывали на большую спешность в бегстве наших противников. Через открытый в
полу люк торчала на половину втянутая вторая летательная машина, с оболочкой
из блестящего белого металла. Попробовали потянуть ее - не удается: руки
скользят, ухватиться не за что. Никодим бросил ее и куда-то скрылся.
Через минуту слышу из подполья его голос:
- Тащите! - Он толкал машину снизу.
3-4 секунды - и она стояла посреди кабинета. Никодим нашел тайную
кнопку, отбросилась дверка. Проклятие!... Внутри лежал труп Петра. Черепная
коробка была вскрыта и зияла пустотой...
Я разрядил револьвер. С крыльца сорвалась темная сигарообразная масса.
Если до этого у меня была некоторая нерешительность, теперь она
исчезла.
Вынули труп, закрыли дверку и притащили машину на крыльцо, Никодим
первым вошел в нее, я за ним. Щелкнул выключатель, осветив внутренность
"сигары". Никодим бросился к носу ее.
- Все на месте! - радостно крикнул он. - И аккумуляторы даже заряжены
психо-энергией!...
От аккумуляторов - четырехугольных ящиков с алюминиевой обшивкой,
расположенных в ряд по обоим бокам машины, тянулись толстые провода к
аппарату, напоминающему собой "муравьиный" аппаратик, только этот был
размерами с добрый граммофон. Рупор из белого металла, увеличивающий его
сходство с граммофоном, открывался широким своим отверстием над креслом,
привинченным к полу в самом носу машины.
Никодим повернул рычаг в аппарате с рупором - раздалось громкое
шипение - и достал из кармана носовой платок, завернутый в клеенку:
- Платок Вепрева, сегодня вечером стянул! - улыбнулся он и засунул его
в четырехугольный стеклянный ящичек, имевший внутри стеклянный же шар,
пустой в середине и с очень подвижной стрелкой.
- Психо-компас, - пояснил Никодим. - Номенклатура Вепрева.
Он сел в кресло. Стрелка компаса, как только рядом с ней очутился
платок, сразу оживилась, беспокойно забегала и вдруг, дрожа, остановилась в
направлении, параллельной земле на север.
- Они недалеко, - торопливо пояснил мой товарищ. - Если бы они успели
бежать на другую сторону земли, стрелка стала бы торчмя и не дрожала б...
Аппарат зашипел сильней... Машина рванулась так, что я свалился с ног
и, не успев подняться, снова покатился, но уже в противоположную сторону.
- Стоп, проговорил Никодим, почему-то побледневший. Стрелка яростно
металась и указывала прямо вниз. - Они здесь! - Он открыл в полу небольшое
оконце, я заглянул туда: внизу расстилался залитый электричеством город.
Никодим снова опустился в кресло: машина заскользила вниз. Стрелка то и
дело меняла направление, но в пределах небольших градусов. Мы приближались к
крыше высокого дома, на который теперь упорно указывал компас.
XI
- Как быть? - растерянно кинул Никодим, - они в этом доме.
- Где мы?
- Не знаю... Верст 200 отмахали...
- Да?! Так быстро! - не поверил я.
- С быстротой мысли, - слабо улыбнулся мой друг. - Машина работает
психической энергией мира, но эта энергия сначала через рупор проходит в мой
мозг, я ее концентрирую на мысли о преследовании, и тогда лишь мы
движемся... Направление тоже даю я - по психо-компасу.
- Но такая быстрота невозможна, - возразил я, вспомнив физику, - машина
от трения с воздухом должна бы расплавиться!...
- Пустяки! Ее оболочка сделана из совершенно ненагревающегося металла..
Изобретение Шарикова...
Наш разговор резко оборвался: мимо что то пронеслось с ревом и свистом:
стрелка запрыгала и заволновалась, как живая, указывая новое направление.
Никодим кинулся к креслу, бросив мне:
- Станьте сзади под рупор, я слишком слаб... И настойчиво думайте о
движении вслед за беглецами.
Я ухватился за спинку кресла и, только подумав о преследовании, чуть
было не полетел в противоположный угол: так стремительно мы понеслись.
Никодим открыл окно перед собой - оно было застеклено - и теперь
напряженно всматривался в мерцающую темь.
Под влиянием ли проходящей через меня мировой психо-энергии, или
вследствие вообще нервного состояния, мне ярко представилась картина
внутреннего расположения машины наших противников. Вепрев с искаженным лицом
сидел в кресле, Шариков стоял у заднего окна с растерянной и глупой
физиономией.
Никодим торжествующе крикнул:
- Вот они!...
В окно блеснула белая масса.
Воображение мне дало следующую картину: мой бывший учитель с прыгающей
челюстью, обернувшись назад, позвал своего помощника, который трясся, как
осиновый лист; должно быть, увидел нас. После двух-трех слов Вепрева он стал
сзади него, подобно мне, держась за спинку кресла.
Никодим прохрипел - говорить он уже не мог, и я боялся, что он снова
потеряет голос.
- Ушли, черти!...
Началась бешеная погоня. Мы несколько раз пронеслись кругом земного
шара, попадая то в свет, то в мрак.
Никодим - потный, разбитый - то хрипел в отчаянно-радостном
возбуждении, когда мы настигали противника, то падал духом и уныло скулил,
когда тот уходил. Я же чувствовал в себе твердую бодрость и уверенность, что
злодеям не уйти. Машина, по всей вероятности, двигалась только одним моим
мозгом.
Внутренним зрением я видел, что беглецы оба были истощены не менее
Никодима. Это вливало в меня новые силы.
Совершили еще несколько кругосветных рейсов - с переменным успехом.
Я уже начал уставать... Постепенно ослабевала воля, рассеивалось
внимание, тупело воображение. Мы больше не видели через окно белой оболочки.
И я не мог представить себе, что делается под ней.
Машина вдруг замедлила ход, что сейчас же мы констатировали по
аппарату, измеряющему скорость. Никодим волновался и чуть не плакал, посылая
проклятие тем, "кто изобрел дурацкую сигару"...
Стрелка резко повернулась назад.
- Они сзади нас! - завопил мой товарищ.
Машина стала опускаться помимо моей воли. Стрелка вновь скакнула
вперед, значит, противник по инерции продолжал носиться вокруг земли.
В окно упал солнечный свет, ровный и не мигающий вследствие постоянной
смены мраком, как это было раньше. Дно машины мягко зашуршало о песок.
Никодим бросился к психометру - аппарату, показывающему степень
мощности аккумуляторов.
- Вся энергия вышла!... Теперь нам нужно часов 12, чтобы зарядиться!...
Он открыл дверь и выбежал вон.
Я, шатаясь, отошел от кресла. Не было смысла стоять теперь: машина не
двигалась...
Как убитый, упал я на пол и погрузился в мертвый сон.
XII
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг