какие-то зрительные впечатления, хранившиеся неосознанно для них где-то в
глубинах мозга, перешли в сознательную сферу. Они всплывают в сознании,
будто смутные видения, якобы возникающие в зеркале. Конечно, на самом деле в
зеркале ничего не появляется. Все происходит где-то в мозгу. А зеркало, как
я уже, по-моему, достаточно популярно объяснил, лишь помогает этому переходу
вспоминаемых зрительных впечатлений из подсознания в сознание, помогает
пробуждению памяти...
Он открыл книжку на заложенной странице:
- Подробное и весьма точное описание таких "гаданий" сделал еще в
средние века арабский ученый Ибн-Халдун и дал им совершенно правильное
объяснение. Вот, пожалуйста, выдержка из его трудов, чтобы вы, наконец,
поверили: "Сосредоточивая свой взгляд на предметах с гладкой поверхностью,
они внимательно созерцают их, пока не увидят того, что им нужно
возвестить..." - очень тонко подмечено: именно "что им нужно возвестить"!
"Некоторые полагают, что видимый при этом образ вырисовывается на
поверхности зеркала, но это неверно, - продолжал он читать, назидательно
подняв палец. - Прорицатель пристально глядит на поверхность зеркала, пока
она не исчезнет и пока между ним и зеркалом не явится как бы завеса из
тумана. На этой завесе выступают образы, которые он желает видеть...
Прорицатели в этом состоянии не видят того, что можно действительно видеть в
зеркале, у них является совершенно особый род восприятия..."
Очень верно и точно все объяснено, - сказал Морис, закрывая книжку. -
Именно так: "совершенно особый род восприятия" - воспоминания в самогипнозе.
Молодец Ибн-Халдун!
Ганс, не отрывавшийся от потайного окна, вдруг вскрикнул приглушенно:
- Он заглядывает в зеркало. Он в самом деле в нем что-то видит!
Томас действительно, вцепившись в подлокотники кресла, весь подался к
зеркалу, словно пытаясь что-то рассмотреть в нем получше.
- Отлично! - потирая руки, сказал Морис. - Кажется, получается. И без
всяких моих расспросов, которые могли бы его толкнуть на путь ложных
воспоминаний. Он видит лишь то, что в самом деле таится где-то в глубинах
его памяти.
Я слушала Мориса, а сама не отрывалась от окна: что видит Томас в
"магическом" зеркале? Не терпелось узнать...
Вскоре Томас начал вертеть головой, поводить плечами, ерзать в кресле.
- Устал. Надо кончать, - сказал Морис и пошел к нему в лабораторию. -
Ну, видели что-нибудь? - спросил он у Томаса.
- Видел, профессор, видел, - радостно ответил тот. - Жалко, не очень
отчетливо...
- А что вы видели?
- Жену, - услышали мы с Гансом и переглянулись. - Она была в той самой
голубой кофточке, что я ей подарил на рождество.
- Да? - несколько обескураженно сказал Морис и покосился на потайное
окно, зная, что мы все слышим и видим. - А больше ничего не видели?
- Больше - нет.
- Хорошо, на сегодня хватит. Вы и так устали, взволнованы. Приходите
завтра...
- Завтра я не смогу, профессор. Заболел мой сменщик, приходится
работать и за него. Если можно, послезавтра? Хозяин обещал отпустить меня.
- Пожалуйста.
Проводив Томаса, Морис, затягиваясь сигареткой, вошел к нам в комнату.
- Успехи невелики, но я и не ждал большего, - с довольно наигранной
бодростью сказал он, опережая наши насмешки. - Он, видно, так любил
сбежавшую жену, что она до сих пор заслоняет от него все прежние
воспоминания. Ничего, мне гораздо важнее психологический выигрыш.
- Какой? - спросил Ганс.
- Я затеял этот фокус с зеркалом больше для Томаса. Он довольно склонен
к суевериям, хотя и стыдится признаться: бережет татуировку как талисман,
верит в предчувствия и приметы. Вот я и подумал, что "гадание" по зеркалу
должно поразить его, вызвать суеверное почтение ко мне. И кажется, не
ошибся. Благодаря такому "гаданию" мне удалось завоевать его доверие.
Но больше колдовать с зеркалом Морис все-таки не стал, небрежно заметив
на следующий день за завтраком:
- Метод слишком древний, кустарный, малопроизводительный. Надо
расшатать психологический барьер в его памяти более сильными средствами.
Попробуем пробиться к воспоминаниям о детстве с помощью химии.
- Все-таки "таблетки памяти"?
- Не только. Есть немало новейших средств, позволяющих провести так
называемый наркоанализ.
- А в чем он заключается?
- Ну, пациент начинает как бы бредить, испытывая склонность к
откровенности. Надо только умело задавать вопросы. Правда, он станет
произносить довольно бессвязные фразы. Включим магнитофон, а Ганс для
контроля станет все запоминать и потом запишет: таким образом я убью сразу
двух зайцев - и память Ганса лишний раз проверю, и постараюсь пробудить
давние детские воспоминания у Томаса.
- А поговорку о двух зайцах ты не забыл? - спросила я.
Но муж сделал вид, будто погрузился в свои ученые думы и меня уже не
слышит...
- Ну, каковы успехи? - спросила я его вечером.
Морис поморщился:
- Опять пока не блестяще. Почему-то он отнесся к таблеткам весьма
настороженно и даже испуганно. Я стал успокаивать, что они совершенно
безвредны. Спрашиваю: "Вам какие-нибудь таблетки давали раньше?" - "Нет, -
отвечает. - Не помню. По-моему, не давали". - "Так почему же вы их
боитесь?" - "Вообще не люблю принимать лекарства", - отвечает, но, по-моему,
он что-то скрывает, кривит душой. Совершенно непонятно, почему его так
напугали эти таблетки? Все-таки я его уговорил, и он принял их. Стал
расспрашивать, когда уснул. Он говорил много, но разобраться в этом "потоке
сознания" нелегко. Воспоминания сравнительно недавние, связанные все больше
с тем, как его обманула и бросила жена...
- Представляю, что он наговорил. Хорошо, что меня не было.
- Да, мы с Гансом чувствовали себя довольно неловко, слушая его
признания. Я даже не решился дать ему прослушать запись. Видно, уход жены
оставил в его памяти очень прочный и болезненный след...
- Еще бы!
- Получился своего рода шоковый барьер, и, как через него теперь
пробиться к его детским воспоминаниям, просто не знаю.
Нечасто приходится слышать от Мориса такие признания.
Значит, орешек ему попался действительно крепкий.
- Понимаешь, - продолжал он, - получается стрельба вслепую, наугад.
Даже повторений воспоминаний не получаем, хотя бы как в опытах Пенфилда...
- А что это за опыты?
- Разве ты не знаешь? Стыдно.
- Но ведь я недавно замужем за психологом.
- Неважно. Это одно из важнейших открытий последнего времени. Профессор
Пенфилд - известный канадский нейрохирург, пожалуй, даже крупнейший сейчас в
мире. Несколько лет назад, делая операции на мозге, он натолкнулся на очень
важные и интересные явления. При таких операциях исследователи стараются
воспользоваться представившейся редкой возможностью и, разумеется с согласия
пациента, проводят некоторые исследования, скажем, вживляют в кору головного
мозга тончайшие электроды и...
- Ну уж я бы не разрешила, чтобы копались в моих мозгах.
- Напрасно. Это совершенно безопасно и безболезненно. Мозговая ткань -
единственная в нашем организме, полностью лишенная болевой чувствительности.
Вскрыв черепную коробку под местным наркозом, можно потом вести операцию и
при этом беседовать с пациентом на любые темы - он ничего не чувствует.
- Ты думаешь, меня успокоил, рисуя такую идиллию? Ужас!
- Просто у тебя слишком живое воображение. Но зато такие операции дают
бесценную возможность изучать живой мозг. Пенфилд воспользовался ею и
попробовал раздражать височные доли мозга своих пациентов слабым
электрическим током. Результаты оказались поразительными. При раздражении
некоторых извилин люди явственно, во всех деталях и красках, вспоминали
картины давно пережитого. Один из пациентов услышал, как его знакомая играет
на пианино старую, забытую мелодию, слышал ее шутки и смеялся вместе с нею.
Другой вдруг увидел грабителей с ружьями, словно иллюстрацию к детективному
роману...
- А может, он в самом деле просто вообразил эту сценку, а вовсе не
вспомнил? Как Ганс.
- Нет, ему действительно довелось пережить такую встречу с грабителями
в юности. Несомненно, ожившее воспоминание. И его удавалось воскрешать снова
и снова во всех подробностях, раздражая тот же участок мозга. Пациенты
рассказывали, что воспоминания развертывались перед ними в строгой временной
последовательности, словно кинофильм. И длились они, по наблюдениям
Пенфилда, столько же времени, сколько заняли бы реально совершающиеся
события. Значит, все увиденное и пережитое словно действительно где-то
записано в памяти.
- Очень интересно! Значит, все наши воспоминания хранятся здесь? -
спросила я, приложив ладони к вискам.
- Если б так просто... К сожалению, все гораздо сложнее. У некоторых
людей приходилось удалять поврежденные височные доли мозга, и они не теряли
памяти. Значит, эти доли вовсе не являются хранилищем воспоминаний.
- Как же так, не понимаю.
- Видимо, механика памяти гораздо сложнее. Височные доли как бы играют
роль "двери" к воспоминаниям, вот почему при их удалении память все-таки
сохраняется.
- Но где же тогда она хранится?
- Если бы я мог ответить, то стал бы наверняка лауреатом Нобелевской
премии, - засмеялся Морис - Этого пока никто не знает. Может, в нервных
клетках, запрятанных во всей толще головного мозга. Возможно, даже в глии -
так называют особые клетки, составляющие до девяноста процентов всей массы
мозга. До недавнего времени считали, будто они играют второстепенную,
вспомогательную роль по сравнению с нервными клетками, лишь питают нейроны
энергией. Но последние исследования Галамбоса и других ученых заставляют
задуматься о том, не играет ли именно глия основную роль в хранении
информации. А теперь уже очевидно, что тайники памяти надо искать еще
глубже - в молекулах и нуклеиновых кислотах. Но это уже ведомство
биохимиков.
- Так что ты "стреляешь" таблетками совершенно вслепую, наугад, не имея
даже смутного представления, где находится цель? - покачала я головой.
- Н-да, как справедливо изрекла сегодня народная мудрость устами Ганса
Всепомнящего: "Мало целиться - надо попасть..."
- Ну, при таком методе бедный Томас успеет состариться, так и не
вспомнив, где родился и провел детство.
- Ты рано падаешь духом. Попробуем гипноз.
- А в нем ты уверен? Вдруг получится так же мало проку. Жалко, очень
хочется помочь бедному Томасу. Он такой одинокий и неухоженный.
Похоже, неудачи подействовали даже на Мориса, потому что он ответил без
привычной самоуверенности:
- Конечно, полной гарантии нет. Но удавалось делать любопытные вещи -
гипнозом я владею неплохо.
Он посмотрел на меня с тем внимательно-отсутствующим взглядом, который
всегда мне не нравится, потому что я начинаю сразу чувствовать себя каким-то
подопытным кроликом, и вдруг спросил:
- Ты сегодня пешком ходила на рынок, не на машине ездила?
- Пешком. А что такое?
- Сколько столбов с уличными фонарями попалось тебе по дороге?
- Вот уж не считала.
- Знаешь! - настаивал он. - Ты все их пересчитала, только не можешь
вспомнить. А хочешь, я тебе помогу?
- Каким образом?
- Усыплю тебя, и ты прекрасно вспомнишь, сколько именно столбов
насчитала.
- Морис! Ведь мы договорились! - Я отодвинулась от него подальше и даже
закрылась ладонью. - Ты же обещал, что никогда не станешь меня
гипнотизировать и вообще не будешь проделывать надо мной никаких опытов.
Только с таким условием я вышла за тебя замуж, забыл!
- Не беспокойся, твои прежние увлечения меня не интересуют, я хочу жить
спокойно, - засмеялся Морис. - А поскольку вся информация, какую мы
воспринимаем, оставляет в нас неизгладимый след, то лучший способ сохранить
покой - это неведение.
- Кто ничего не слушает и не видит, тому нечего и вспоминать?
- Вот именно. Просто я хочу тебя убедить в силе гипноза.
- Твои способности мне хорошо известны, потому и не хочу служить
подопытным кроликом. Демонстрируй их лучше на бедном Томасе. Может, они ему
помогут вспомнить и отыскать богатых родичей.
3
Через два дня Морис провел первый сеанс гипноза.
- Кажется, обстановка подходящая, - озабоченно сказал он мне утром. -
Атмосферное давление быстро падает, похоже, погода переменится, приближается
фен.
- Ну и что?
- Это поможет пробиться к глубинам его памяти. Надеюсь, он увидит сны,
которые нам нужны.
- А при чем тут погода? Морис, мне иногда кажется, что ты сам
становишься суеверным. Веришь, будто к дурной погоде приснятся давно умершие
родители?
- А в этом народном поверье нет никакой мистики, - ответил муж. -
Просто точные наблюдения. Перед плохой погодой обыкновенно наступает
состояние глубокой сонливости, и тогда чаще всего всплывают во сне из глубин
памяти самые давние образы и сценки. На это я и надеюсь.
Когда Томас пришел, в лаборатории было уже все готово. Шторы задернуты,
горит неяркая голубоватая лампа. Молчаливый Ганс пристроился в углу возле
магнитофона.
Морис расспросил Томаса, как он себя чувствует, предложил снять пиджак,
галстук, расстегнуть ворот рубашки и прилечь на тахту.
Я наблюдала за всем через потайное окно из соседней комнаты. Правда,
это было примерно то же, что смотреть театральный спектакль по телевизору:
впечатление слабее.
- Почему вы опять так насторожены и волнуетесь? - спросил Морис. - Вас
когда-нибудь гипнотизировали?
- Нет, никогда.
- Это совершенно безобидная штука, после нее вы будете чувствовать себя
лучше, спокойнее, свежим и отдохнувшим.
Делая вид, будто что-то поправляет, Морис повернулся к зеркалу -
потайному окну, подмигнул мне и неожиданно спросил у Томаса:
- Вы шли ко мне пешком?
- Нет, ехал на автобусе.
- Ага, значит, поднимались по лесенке от Нижней площади?
- Да.
- Скажите: сколько у этой лестницы ступенек?
- Двенадцать.
"Вот это память!" - удивилась я.
Морис тоже опешил.
- У вас удивительная наблюдательность, - сказал он. - Как вам удалось
это запомнить?
- Я их нарочно считал, - смущенно пробормотал Томас.
- Зачем?
- Загадал, четное будет число или нет.
- А, счастливая примета! - с облегчением воскликнул Морис и
рассмеялся. - Ну, а сколько столбов с фонарями вам попалось на пути от
остановки автобуса до нашего дома?
- Столбы я не считал.
- Не считали? И не знаете сколько?
- Нет.
- Очень хорошо. Ну, устраивайтесь поудобнее и смотрите вот на этот
блестящий молоточек, который я буду держать перед вашими глазами. И
прислушивайтесь к стуку метронома.
Метроном начал размеренно и неторопливо отстукивать.
- Смотрите пристально на блестящую точку. Постепенно ваши глаза начнут
утомляться, веки будут тяжелеть. Вас охватывает приятная усталость. Все
тише, все спокойнее, все темнее становится вокруг. В голове возникает легкий
туман... Он нарастает, усиливается... Вас охватывает сонливость. Веки
отяжелели, словно налились свинцом. Вам хочется спать... становится все
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг