вернуться в равновесие, старается вернуть стабильность, понимаете мысль? То
есть нестабильность в основе своей не может продолжаться долго. Это временное
явление. Вот в чем вся штука.
- Стало быть, резервация сама вернет состояние четности? - предположил
Сергей.
- Правильно понимаете, молодой человек, - сказал Кравец, вновь подняв
вверх авторучку. - В этом все и дело! Резервация сама вернет состояние
четности, - подчеркнул он. - И сделает она это довольно быстро. Несколько
часов и все.
- С помощью Прохода, да? - тут же спросил Сергей. - Резервация образует
этот самый Проход, чтобы восстановить четность, я правильно понимаю? Она дает
возможность кому-нибудь выйти?
- Не совсем так, - сказал Кравец. - Проход образует не резервация, а тот,
кто в нее вошел. Скажем, в случае с вами как получилось? Вот вы вошли и
нарушили четность резервации. При этом мы получили два явления. Первое:
нестабильное состояние в резервации, а второе: появление Прохода в Оболочке.
Но резервация с помощью Прохода только всего-навсего дает нам шанс. Она, к
сожалению, не может заставить никого выйти через Проход или каким-либо образом
оповестить об этом.
- Не может?
- Или не хочет. Кто знает? Это нам неведомо.
- Значит, стоит только кому-то выйти через Проход, то он исчезает?
- Именно так.
- Потому что восстанавливается четность?
- Конечно. Правильно понимаете. Эти ситуации Оболочка отслеживает
мгновенно. Еще ни разу никому не удавалось выйти через один Проход вдвоем.
Кравец сделал паузу, внимательно наблюдая за Сергеем, который напряженно
обдумывал услышанное.
- Кононов воспользовался вашим Проходом и ушел наружу, - продолжил Кравец.
- Четность восстановилась, Проход закрылся, и все вернулось на круги своя.
Понимаете?
- Кое-что... - пробормотал Сергей. - А если бы Кононов не ушел? Ну, не
видел бы он меня, что тогда? Вы же говорите, что резервация восстановит
четность... Тогда я не пойму - каким образом?
- Вот мы и подошли к самому тяжелому вопросу, - с вздохом произнес Кравец.
- Это самое интересное и есть. Это и является самым худшим вариантом, когда
резервация сама восстанавливает четность. Просто кто-нибудь в резервации
умирает. Вот в чем дело, молодой человек.
- Просто умирает?.. - повторил Сергей недоуменно. - Вот так вот просто
берет и умирает?!
- Именно так, - подтвердил Кравец. - Видите ли, принцип четности
распространяется только на живых людей. Резервации, видимо, проще восстановить
четность путем умерщвления кого-нибудь. Дешево и сердито. Вам, может быть,
кажется странным, что я говорю об этом так спокойно? Мы привыкли к такому, это
наша реальность. Вам тоже придется привыкнуть, и не только к этому,
поверьте... Теперь вам ясно, чем плохо состояние нечетности? - спросил он. -
Это для нас вопрос жизни и смерти. Для каждого из нас!
Сергей молчал в полном потрясении.
- То, что кто-то при этом умирает - это еще не вся беда, - сказал Кравец с
грустью. - Страшно то, что резервация сама решает, кому предстоит умереть.
- Как это - сама?! - ошеломленно сказал Сергей. - Что это значит?..
- А вот так! - Кравец развел руками. - На свое усмотрение. Как она делает
свой выбор, мы не знаем. Тайна сия великая есть...
- Что, еще одно правило?
- Скорее - еще одна данность... Это не правило, ибо мы не можем его
исполнять. Здесь от нас ничего не зависит. Правило тут другое: не допускать
нечетность! Чтоб тем самым не искушать резервацию. Вот и все.
- Хорошенькое дело... - выдавил Сергей пораженно.
- Чувствуете мерзость ситуации? - сказал Кравец. - Никто не застрахован от
ее выбора. Ни я, ни вы - никто! Лотерея, одним словом...
- Бред какой-то... - проговорил Сергей.
- Причем, человек умирает без видимых причин, - продолжил Кравец, снова
повернувшись в сторону окна. - Неожиданно и мгновенно. Перестает жить и все.
Конечно, при определенной статистике, может быть, и можно было бы вычислить,
каким критерием она руководствуется. Или же, наоборот, доказать, что это
происходит абсолютно случайно. Но вы понимаете, мы же все-таки стараемся не
допустить, чтобы такая статистика накапливалась. Все, что угодно, только не
это! В этом и заключается главная задача, - значительным тоном заключил он, -
в меру сил и возможностей самим контролировать свою четность, не дожидаясь,
пока это сделает резервация. Самим, понимаете меня? Я хотел бы, чтобы вы это
хорошо уяснили. Потому что вам тоже предстоит жить в этих невеселых условиях.
Он замолчал, не переставая теребить свою авторучку. Сергей сидел в
оцепенении. Вопросы несметным числом рвались из него, лезли друг на друга,
мешали друг другу, и это только сбивало с толку. Он даже не мог сообразить, о
чем узнать в первую очередь, и только рассеянно хлопал глазами.
- Поэтому, с одной стороны, - прервал молчание Кравец, - это даже хорошо,
что транспортерщик оказался рядом и воспользовался случаем. По отношению к вам
он поступил, разумеется, по-свински. Иначе, если бы ни он и ни вы не покинули
резервацию, то кто-нибудь из резервистов наверняка не дожил бы до утра. А это
было бы значительно хуже, как вы понимаете... Плюс ко всему получился бы
серьезный скандал. Подобных случаев не было уже давненько. Все-таки не первый
год живем. Вроде, более или менее, научились ситуацию контролировать. Теперь
вы понимаете, почему так опасны в резервации всякого рода незапланированные
гости?
- Теперь - да... - произнес Сергей. - Постойте, Владимир э-э...
Николаевич, да?.. Вы хотите сказать... в смысле, получается так, что если я...
Это чисто теоретически! - поспешно заметил он, - что если я возьму, к примеру,
и кого-нибудь убью, да?.. то смогу выйти отсюда?
- Сможете, - не сразу ответил Кравец и пристально взглянул на Сергея. - Вы
это действительно теоретически? - вдруг спросил он.
- А вы что, думаете, я серьезно?! - удивленно выпалил Сергей. - Разве вы
могли такое подумать?
- А как вы считаете, мог я так подумать или нет, а? - неожиданно сказал
Кравец и поглядел на него поверх очков.
Эта фраза сбила Сергея с толку, и он замялся в растерянности.
- Понимаете, дорогой мой, - произнес Кравец с оттенком грусти, - В анкете
не зря есть вопросы про тяжелые заболевания, склонность к самоубийству,
насилие и так далее. Вы должны четко уяснить для себя, что здесь смерть - это
нечто большее, чем смерть. Любая смерть - это нарушение четности, нарушение
стабильности со всеми вытекающими отсюда последствиями. И поэтому смерть здесь
не принадлежит одному человеку - она принадлежит всей резервации. И отношение
к смерти здесь уже иное. Вот в чем дело. Если бы у нашей резервации были
входные врата, как у ада, и если бы это было в моей власти - я бы высек над
ними надпись: "И жизнь твоя и смерть твоя принадлежат обществу".
- Но это же жутко!.. - сказал Сергей приглушенно. - Жестоко...
- Что поделаешь, - сказал Кравец и отложил, наконец, авторучку. - Кстати,
это спорный вопрос: можно ли применять в данном случае нравственные категории.
Мы имеем дело неизвестно с чем.
- Ну, да... - поморщился Сергей. - Такие правила... Все время забываю.
- Ничего, привыкнете, - сказал Кравец. - Ну что, голова еще не идет
кругом?
- Начинает, - признался Сергей.
- Хорошо, - сказал Кравец. - С принципом четности разобрались. Идем далее.
Принцип полупроводимости. Его вы уже ощутили на своей, так сказать, шкуре.
Суть в следующем. В резервацию зайти можно, обратно - нет. Принципом
полупроводимости это явление назвал в свое время, кажется, кто-то из
конторских. Видимо, по аналогии с электроникой. С тех пор это название так и
прижилось. Называют его еще принципом "ниппеля". Кому как нравится.
- Я так понимаю, - сказал Сергей, - сюда могло хоть двое, хоть десять
человек зайти, да?
- Хоть сто, - согласился Кравец, - Не имеет значения. Вы правы: войти сюда
может хоть сколько человек. Это не существенно. Существенно лишь одно: четно
число вошедших или нет. Если четно, стабильность не нарушится. В любом случае
в резервации станет на сто несчастливцев больше. Только и всего.
- Но почему так? - сказал Сергей с вздохом. - Зачем?!
Кравец слегка недоуменно поднял брови.
- Вы так говорите, молодой человек, - сказал он, - словно это все я
придумал.
- Извините, это непроизвольно... - проронил сдавленно Сергей.
- Это же не я согнал сюда ни в чем не повинных людей, - сдержанно
продолжал Кравец. - Не я заставил их приспосабливаться к новым условиям жизни.
Сам бы все отдал, чтоб узнать, зачем все это надо и кому все это надо.
Он вздохнул и сцепил пальцы рук в замок.
- Но не может же быть, чтоб из резервации никак нельзя было выбраться? -
проговорил Сергей. - Неужели нет способов?
- Ну, один способ вы уже назвали, - медленно произнес Кравец.
- Я имею в виду приемлемые способы... Разве все так безнадежно?
- Стопроцентной безнадежности никогда не бывает, - ответил он. - И
надежда, как известно, умирает последней. Ладно, не будем отвлекаться... Что
там дальше?
- "Принцип перпендикулярности", - прочитал Сергей.
В этот момент неожиданно резко заверещал телефон на столе Кравца.
- Одну минуту, - сказал Кравец и снял трубку. - Да. Да... - Было слышно,
как в трубке клокочет взволнованная и торопливая речь. Лицо Кравца постепенно
приобретало все более озабоченный вид. - Хорошо, - сухо произнес он. -
Разумеется, немедленно.
Послышались короткие гудки и Кравец бросил трубку.
- Прошу прощения, молодой человек, - деловым тоном сказал он, - я должен
срочно уходить.
Он выскочил из-за стола, на ходу застегивая пиджак, прошел к шкафу с
одеждой и стал надевать плащ. Сергей торопливо, с некоторым замешательством
поднялся со стула.
- Давайте отложим на другой раз, - поспешно сказал Кравец. - Мне, к
сожалению, сейчас некогда. И сегодня, вообще, вряд ли получится. Зайдите на
днях. Завтра или послезавтра. Если еще будет необходимость... Суть вы уже
знаете, а остальное и по ходу поймете. Среди людей ведь будете, они все
расскажут. Но тем не менее, если что-то будет неясно, то приходите. Лучше в
первой половине дня. Договорились?
Он стремительно направился к выходу, и Сергей поплелся за ним. Они вышли в
коридор, и Кравец закрыл кабинет на ключ. Детей на этот раз нигде не
наблюдалось. Вместе они быстро спустились по лестнице и вышли на улицу.
Недалеко от парадного входа, возле дороги Сергей увидел Кирилла и еще
одного грузного пожилого мужчину с одуловатым лицом в такой же серой униформе.
На ступенях Кравец торопливо сказал Сергею:
- Идите сейчас на квартиру, может кто-то есть дома. В общем, устраивайтесь
и привыкайте. Желаю удачи.
Быстро спустившись по лестнице, он крикнул в сторону полицейских:
- Пойдемте, Алексей Петрович!
Грузный мужчина сдвинулся с места, они вместе с Кравцом быстро завернули
за угол мэрии и исчезли из виду.
В некоторой растерянности Сергей стоял и держал в руке два листочка: с
адресом и с перечнем принципов. Он беспомощно осмотрелся вокруг. Ничего не
отличало эти места от любых других в городе. Те же дома, те же улицы и
переулки, те же люди, снующие туда-сюда по своим делам... Со стороны
перекрестка с транспортером выехал уже знакомый грузовик и свернул куда-то
между ближайшими домами. То же солнце светило над головой, те же лужи сверкали
отблесками - все было тем же самым. И от всего этого становилось совсем жутко,
словно ты с головой окунулся в фантасмагорическое видение, в кошмарный сон, и
никак не можешь проснуться... "Боже мой, - почти беззвучно простонал Сергей, -
за что, а?.." Решимость, возникшая было в нем в те минуты, пока он стоял в
туалете, куда-то растворилась, вновь уступив место тупому отчаянию,
начинавшему медленно, но верно, нарастать изнутри. Надо было что-то делать,
куда-то идти, как-то отвлечься, чтоб не дать этому отчаянию завладеть собой.
Сергей глубоко вздохнул, спустился по ступеням и подошел к Кириллу.
- Что-то ты бледный, - сказал Кирилл, внимательно оглядывая его. -
Поговорил с Кравцом? Он тебе все растолковал?
- Вопросов больше, чем ответов, - невесело отозвался Сергей.
- Ничего, - сказал Кирилл. - Ответы - дело наживное. Разберешься. Это у
тебя что? - Он кивнул на листки.
- Адрес, - ответил Сергей. - Где это только? - Он протянул ему листочек с
адресом.
- А-а, - сказал Кирилл, взглянув в листок. - Галушко... Так вроде на
память не приходит. Пойдем, я провожу.
Он увлек за собой Сергея, и они стали пересекать дорогу.
- Стой, - вдруг сказал Кирилл, когда они были посередине дороги, и они
остановились. - Ты же не знаешь границ резервации. Я тебе покажу, отсюда
просто виднее...
- Показывай, - покорно сказал Сергей.
- Короче, - деловито сказал Кирилл. - Резервация - это почти квадрат. По
идее, прямоугольник, но разница в сторонах небольшая... Да и углы, вообще-то,
тоже везде разные. Короче, это четырехугольник, очень похожий на квадрат, и
все. Будем считать, что квадрат, для упрощения. Вот смотри, его стороны... -
Кирилл вытянул шею, озираясь. - Значит, первая сторона - вон она... - Он
выбросил руку в сторону перекрестка. - Это улица Магистральная, ну по которой
ты ночью шел, понял? Грань идет прямо вдоль этой улицы. Это юг. Южная сторона.
Уяснил?
- Угу, - сказал Сергей.
- Дальше... Вторая грань идет вон там! - Кирилл махнул рукой в сторону
домов, к которым они направлялись. - Параллельно южной. Это, значит, что?
Северная сторона. Там у нас железная дорога. Оболочка идет вдоль полотна. Так
теперь две другие стороны. За остановкой несколько трехэтажек видишь?
- Вижу, конечно.
- Вот сразу за ними, чуть ли не под окнами и идет она, родимая. Видимо,
потому что там тоже улица проходит.
- В смысле? - не понял Сергей. - Кто идет?
- Да Оболочка же!.. Проходит тоже вдоль улицы.
- Почему? - спросил Сергей. - Почему обязательно - вдоль улиц?..
- Слушай, - сказал Кирилл сокрушенно, - ты таких вопросов не задавай.
Проходит и все. Хочется ей так! Ты на ус наматывай! Тебе это необходимо знать.
- Ладно, - проговорил Сергей. - Валяй дальше.
- Ну, ты понял? Значит, восток у нас находится между Магистральной и
железной дорогой, перпендикулярно им... Понял или нет?
- Да, понял, понял... - вздохнул Сергей. - Сразу за домами.
- Сразу за домами, - кивнул Кирилл и развернулся. - Теперь запад. Тоже -
между железной дорогой и улицей Магистральной, но подальше отсюда. Во-он
там... - Он указал рукой в ту сторону, куда вела дорога, на которой они
стояли. - Там сразу за Оболочкой - пустырь, за пустырем - лог. Вот тебе и вся
картина... - Он повернулся к Сергею. - Резервация наша невелика по размерам,
особенно не разгуляешься. А центр находится как раз там, где стоит вон то
здание.
Он показал на серое трехэтажное здание метрах в ста от них и вытащил пачку
сигарет.
- Ты, кажется, не куришь? - уточнил он. Сергей кивнул. Кирилл закурил и,
глядя на серое здание, со значительностью произнес: - Это наша контора и есть.
- Какая контора?
- А тебе Кравец не рассказал?
- Не успел он... Убежал куда-то срочно.
- А-а... Ну, узнаешь еще. Пойдем, что ли?
Они перешли через дорогу и двинулись в сторону виднеющихся вдали домов, за
которыми, по словам Кирилла, проходила железная дорога. По пути они обогнули
приземистое одноэтажное строение, на стене которого висела выцветшая вывеска
"Магазин".
- Это наш магазинчик, - сказал Кирилл и добавил: - Продуктовый.
За магазинчиком оказался крохотный переулок. На одной из сторон переулка
стояло три дома: прямо - два пятиэтажных, и один, четырнадцатиэтажный,
виднелся чуть дальше и левее. Они направились к пятиэтажкам.
- Здесь не заблудишься, - пояснил Кирилл. - Жилых домов всего семь штук,
не считая частного сектора. А частный сектор там, ближе к логу, на западе.
- А что-за контора, все-таки? - осведомился Сергей.
- Какое-то конструкторское бюро. Ты думаешь, из-за чего все проблемы-то с
этим подселением, расселением? Из-за нее миленькой, из-за конторы! Вот не
повезло людям...
- Что-то я не совсем...
- Короче, когда образовалась резервация, все это бюро и пролетело. Вместе
со своими сотрудниками. Люди же здесь на работе были! Представляешь, такая
куча народу без всего осталась? Без семей, без жилья, ну, без всего, по
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг