- Слышь, Петрович, - понизив голос, сказал Филин. - Пользуясь случаем,
хочу спросить тебя... У нас что, Шепилов внештатным сотрудником теперь
числится?
При этом он бросил взгляд на Сергея, и белки его глаз блеснули в темноте.
- Это я попросил взять Сергея с нами, - вставил Кирилл. - Дело, понимаешь,
такое... Он мой друг и вообще...
- Что - вообще? - ощетинился Филин. - А может, мне тоже надо было
захватить с собой брата или шурина? А что, люди надежные! Тоже, глядишь,
пользу принесут...
- Хватит, я сказал! - недовольным тоном бросил Барновский. - Все молчите.
Потом будете языками-то чесать... Господи, ну и жарища, - прошептал он,
вытаскивая свой платок. - Что ж это такое делается? Второй час ночи - и такая
парилка!..
Несколько минут они сидели в полной тишине и отгоняли от себя назойливых
комаров, которых здесь почему-то оказалось в избытке. Кирилл успел произвести
небольшую разведку вокруг дома. Она не дала никаких результатов. Освещено
оказалось только одно окно, на стене дома, противоположной той, где было
крыльцо. Но окно было очень плотно занавешено и закрыто, к тому же к этой
стене нельзя было приблизиться из-за зарослей кустов и каких-то баррикад из
дров, стройматериалов и садового инвентаря. В доме Чистяковых царила тишина.
Пару раз доносились какие-то звуки неопределенного характера, потом снова все
смолкало. Кирилл совсем было собрался разнюхать обстановку в огороде, как
вдруг дверь дома открылась и кто-то вышел на крыльцо. Все четверо в засаде
мгновенно превратились в каменные изваяния.
- Уже? - послышался лепечущий голос Лыткина.
- Нет, еще... - раздался хриплый ответ. Это был голос Чистякова.
Возникла пауза, что-то защелкало, потом Чистяков глухо и недовольно
буркнул:
- Мать твою... Есть у тебя зажигалка? Или спички?
- Н-нет... - выдавил Лыткин. - Я не курю...
Опять раздались щелчки вперемешку с руганью. Наконец, Чистякову удалось
таки прикурить. Запахло сигаретным дымом, Чистяков закашлялся и смачно
сплюнул.
- А сколько еще ждать? - робко спросил Лыткин.
- Недолго, - сказал Чистяков. - Скоро, скоро... Еще подожди чуток.
В голосе его чувствовалось нескрываемое раздражение. Несколько секунд они
молчали.
- А где, собственно... - начал было Лыткин, но Чистяков оборвал его:
- Короче так. Там за огородом банька есть, понял? Ну, найдешь... За
банькой шест торчит в земле. Увидишь его, когда к бане пойдешь. Короче так.
Шест увидишь - прямо на него и идешь! Ясно? На этот шест прямо! Вышел - и
сразу все забыл, ясно? Я спрашиваю: ясно?! Про все сразу забыл! Навсегда.
- Да, да, конечно...
- Если будут домогаться, прикинься дурачком. Скажешь, пошел однажды на
халяву, да и вышел! Сам, дескать, ничего не понял, просто вышел и все. Хотите
верьте, хотите нет... Никто все равно копать не станет - это ж резервация.
Отговорку, в общем, придумаешь... Лучше, конечно, совсем из города уехать. Для
надежности. Ну что, все ясно?
- Да, ясно... Все...
- Как только я выйду и скажу: "пошел", так сразу ноги - в руки и пошел.
Прямо на шест. Но только по моему сигналу. Тогда все... Я пошел, а ты жди. -
Чистяков еще раз смачно сплюнул и напоследок пробурчал: - Ну, какого рожна так
долго?..
Дверь за ним захлопнулась. В следующее мгновение Лыткин уже подскочил к
углу.
- Можно я пойду домой? - взмолился он. - Ну, сейчас-то я вам зачем?
Алексей Петрович, ну...
- Да хватит же! - перебил его Барновский нервно. - Что же это такое-то?
Ну, что вы опять заладили, как же это так можно, а? Чтоб я больше не слышал!
Лыткин удрученно шмыгнул носом и умолк.
- Петрович, какого черта мы тянем? - зашипел Филин. - Чего сидеть?
- Погоди, Виктор, - сказал Барновский. - Что-то тут не то.
- Да он пришьет кого-нибудь, пока мы тут яйца высиживаем! Тогда будет то!
- Если бы надо было кого-то пришить, - заметил Кирилл, - зачем бы тогда
ждать? Ты что, Виктор?
- Не знаю я... - буркнул Филин. - Курить охота по страшному.
Он вытащил папиросу.
- Никаких "курить", - сказал Барновский глухо. - Подождать, что ли, не
можешь?
- Подождать, подождать, - проворчал Филин. - Ч-черт, сколько можно уже
ждать! Комары, с-суки, достали уже!
Он сунул незажженную папиросу в рот, стал мусолить ее и хлопать себя по
шее и щекам.
В тишине прошло еще минут пять. На лице Барновского, несмотря на сумерки,
было заметно некоторое смятение. Видимо, его тоже терзали сомнения, насчет
того, стоит тут выжидать или нет, и он до конца не был уверен в своей правоте.
Он даже перестал вытирать платком шею и лысину и сидел неподвижно, прикрыв
глаза. Барновский принимал решение, и ему было трудно. Но никто так и не успел
узнать, что собрался предпринять шеф полиции, поскольку в этот момент
неопределенность закончилась.
Из глубины дома донесся тонкий протяжный вопль и оборвался также внезапно,
как и начался.
Вся компания подскочила на месте. Буквально на секунду воцарилось легкое
замешательство. В следующий момент целая череда истошных криков вспорола
тишину двора. Кричала женщина, и среди нечленораздельных звуков два раза
отчетливо прозвучало истошное: "Не на-а-до!" Они выскочили из-за угла и
бросились к входным дверям. Первыми бежали Кирилл и Филин. В руке у Филина уже
был пистолет.
Едва они запрыгнули на первые ступени крыльца, дверь неожиданно
распахнулась от резкого удара, и из неосвещенного проема прямо на них с
криками вылетела женщина.
- Помогите! - отчаянно завопила она, в первый момент не заметив
присутствующих. - Не надо!!!
Она едва не сбила Кирилла и Филина с ног, промчалась по ступеням вниз и
врезалась прямо в Сергея и Барновского. Они подхватили ее под руки.
- А-а! - испуганно выкрикнула она, вытаращив на них ошалелые глаза. -
Кто?!
- Тихо! - рявкнул, как мог Барновский. - Здесь полиция!
Мгновение она стояла в оцепенении, затем надсадно заорала:
- Он же убьет ее!!! Не надо!.. Я же не винова-а-ата!.. Помогите!!!
При этом она мертвой хваткой вцепилась в них. Ноги ее стали подгибаться, и
им обоим пришлось приложить немалые усилия, чтобы удержать ее. Женщина была
довольно грузной.
Ни Кирилла, ни Филина уже не было на крыльце. Из дома доносились какие-то
шумы, грохот и неразборчивые приглушенные выкрики. Надо было бежать туда, но
женщина повисла у них на руках.
- Я не виновата!.. - снова заголосила она. - Он умер, умер!.. Я не хочу,
чтоб он ее убивал! Не надо-о... я не виновата, что он у-умер!..
Вопли ее резко сорвались в бурные, захлебывающиеся рыдания.
- В дом ее... - пробормотал Барновский. - Вы тоже с нами, - приказал он
Лыткину, съежившемуся где-то в стороне. - Господи, что ж это?..
Они подхватили женщину и повели в дом. По пути Сергей успел заметить, что
и руки ее, и домашний халат перепачканы кровью. И тогда до него постепенно
стал доходить ужасный смысл происходящего. Пока они, кряхтя и спотыкаясь,
пробирались через прихожую к комнате, из которой бил свет и доносились звуки,
все становилось на свои места с такой простой и одновременно дикой
очевидностью. И когда они ввалились в залитую светом комнату, Сергей уже знал,
что он увидит.
Узкая кровать в самом центре комнаты, возле нее - Кирилл, застывший
неподвижно, на кровати под наброшенной наспех простыней - молодая женщина,
глаза прикрыты, волосы разбросаны по подушке; повсюду тазы с водой, табуретки,
белоснежное в красных пятнах тряпье, лужи на полу. И маленькая, совсем
крохотная ножка, торчащая из окровавленного свертка, лежащего на стуле рядом с
кроватью...
В дальнем конце комнаты, на диванчике сидел Чистяков, уронив руки на
колени и низко-низко опустив голову. Под ногами у него валялся длинный
кухонный нож. Рядом с Чистяковым стоял Филин с опущенным за ненадобностью
пистолетом.
- Она жива?.. - хрипло выдохнул Барновский с порога.
- Жива, - произнес Филин, не спуская глаз с Чистякова. - Похоже, он
собирался ее прирезать.
Сергей и Барновский довели жену Чистякова до дивана и усадили рядом с
мужем. Она продолжала реветь, закрыв лицо ладонями.
Женщина на кровати издала слабый стон. Барновский тяжело и грузно
опустился на одну из табуреток, стараясь не смотреть на сверток на стуле, и
выволок из недр куртки свой неизменный платок.
- Ты ножик-то забери, забери... - проговорил Барновский Филину.
- Да он теперь не опасный, - процедил Филин. Незажженная сигарета,
по-прежнему, торчала у него во рту. Он присел к дивану и подобрал с пола нож.
- Эх, Иван, Иван...
- А сын где? - сухо поинтересовался Барновский у Чистякова.
Чистяков никак не прореагировал, он даже не шевельнул ни одним мускулом.
- В другой комнате... - всхлипывая, произнесла его жена. - Спать,
наверное, лег...
И она и сам Чистяков были уже достаточно немолоды. Обоим на вид было лет
за пятьдесят.
- Спать, значит, лег?.. - вздохнул Барновский. - Охо-хо!.. Где же мои
таблетки? - Он стал ощупывать свои карманы, сокрушенно качая головой.
Кирилл, наконец, подал признаки жизни и переминулся с ноги на ногу.
- Она, вроде, без сознания, - произнес он чужим голосом.
Он отступил от кровати на шаг и стал убирать пистолет. При этом он как
завороженный смотрел на детскую ножку, и все никак не мог попасть пистолетом в
кобуру. Потом он все же оторвал взгляд от свертка, спрятал пистолет и обвел
всех присутствующих взглядом. Лицо у него было бледное и вытянутое.
Откуда-то из прихожей раздались слабые шорохи. Барновский со скрипом
повернулся на табурете.
- Чего вы там стоите? - спросил он. - Заходите сюда.
В дверном проеме возник Лыткин, робко ступая, вошел в комнату, сделал еще
несколько шагов и остановился, втянув голову в плечи.
- Так... - с вздохом сказал Барновский. - Насколько я понимаю, эта
женщина, - он показал на лежащую на кровати, - Котельникова Светлана... э-э,
Анатольевна? Правильно? Чистяков, я вас спрашиваю!
- Да, - еле слышно отозвался Чистяков, не поднимая головы.
- Значит, - продолжил хмуро Барновский, - когда вы увидели, что ребенок
родился мертвым, то решили ее убить?
Чистяков не ответил.
- Чего не сделаешь ради клиента, - процедил Филин. - Да, Иван?
- Я говорила ему: не надо! - воскликнула жена Чистякова. - За что ее-то,
говорю?! Грех же это! А он не слушает... нож схватил!.. Я ему...
- Ну-ка, заткнись! - оборвал ее Филин. - А ты что молчишь-то, милый?!
- А что мне говорить? - глухо произнес Чистяков.
Филин развернулся в сторону Лыткина.
- Ты понял теперь?! - выпалил он злобно. - Понял, за что ты денежки свои
вонючие хотел заплатить?
Лыткин захлопал глазами и понуро опустил голову.
- Да что же это такое делается? - прошептал Барновский. - В уме не
укладывается...
- А чего тут укладываться?! - выкрикнул Филин. - Одна сволочь за деньги
готова сделать что угодно, другая сволочь готова за что угодно деньги
заплатить! Все элементарно просто! Но я одно не понимаю... - Филин пожал
плечами и подскочил к кровати. - Эта-то девка!.. Ей-то это все зачем? Она что
тебе, Иван, за деньги тут рожала, что ли?!
- Да вы что?.. - вдруг неожиданно тихо и удивленно обронил Кирилл. - Вы
что, так ничего и не поняли, да? Виктор, ты что? Петрович?.. Сергей, неужели
они еще до сих пор не поняли?
Даже бледность вдруг исчезла с его лица. Кирилл как-то странно посмотрел
сначала на Филина, потом на Барновского.
- Да она же им здесь не ребенка рожала! - воскликнул он. - Она им рожала
две нечетности, вы понимаете?! Две поганые нечетности! Неужели до вас не
дошло?! - выпалил он. - Плюсовую для Лыткина, минусовую - для себя! Понимаете
вы, блин, или нет?!!
- Минусовую... - повторил, нахмурившись, Барновский и уставился в пол.
- Это же не люди! - выдохнул Кирилл. - Вы что?! Это же твари... Она про
какой-то грех еще вопит!.. Ты мне лучше скажи, гад... - С этими словами он
подпрыгнул к Чистякову и схватил его за отвороты рубашки. - Скажи всем,
подонок, как ты убил ребенка Смирновой? Ну?! Говори, скотина, не молчи!!!
Он с такой силой встряхнул Чистякова, что во все стороны брызнули
пуговицы. Голова Чистякова мотнулась кверху, и Сергей увидел его лицо.
Маленькие потухшие глазки, всклокоченные седые брови, землистого цвета кожа и
полное отсутствие эмоций. Кадык Чистякова дернулся, сухие губы разлепились, но
он ничего не сказал, только шипение вырвалось у него изо рта.
- Скажи, как ты его убил?! - выкрикнул Кирилл и подтянул Чистякова к себе
вплотную. - Задушил? Или, может, утопил как котенка?! Неужели ты забыл, гад?
Это же не очень давно было! Забыл?!
Чистяков не шевелился и продолжал молчать. Глаза его были закрыты, один
кадык судорожно дергался то вверх, то вниз по морщинистой шее. Жена его тихо
подвывала рядом, не отнимая ладоней от лица. Кирилл с силой отшвырнул
Чистякова на диван и выпрямился. Ни следа уже не осталось на его лице от
первоначального шока.
- А кто отец ребенка? - спросил Филин глухо, но Чистяков поначалу не
прореагировал, и тогда Филин рявкнул на всю комнату: - Кто отец ребенка,
сволочь, я тебя спрашиваю?!!
- Откуда я знаю? - произнес Чистяков бесцветным голосом. - У нее и
узнавайте...
- Ну, естественно, - процедил Кирилл. - Их это не касалось. Они, по идее,
поставили перед ней задачу и все! Забеременеть и выносить. Я правильно
понимаю, да?
Чистяков снова не ответил. Филин, качая головой, стал расхаживать вдоль
дивана, и папироса непрерывно перемещалась из одного уголка его рта в другой.
- Плохо, ох как это плохо... - упавшим голосом сказал Барновский. - Ладно,
закругляться пора.
Он тяжело поднялся с жалобно скрипнувшего табурета.
- Душно тут как... - пробормотал он. - Схожу воды выпью... Сын, говорите,
спать лег? Эхе-хе...
Барновский исчез в проеме двери, а Сергей подошел к зашторенному окну.
Отодвинув в сторону ткань, он прильнул к стеклу. В темноте сада ему удалось
разглядеть пятно приземистой баньки. Шест за ней уже не различался. Все
правильно, отметил он про себя. Согласно принципу перпендикулярности. Как раз
напротив этого окна... М-м-да... Вот оно как получается-то! Стало быть,
сегодня здесь должна была повториться комбинация "Смирнова - Бурза"... Только
уже с другими фамилиями. Бланк, знаете ли, у нас стандартный, так что фамилии
сами впишите от руки. Пьеса осталась та же, только поменялись герои. Вниманию
зрителей! Объявление. Вместо выбывших из игры актеров играет второй состав...
Шум в комнате заставил Сергея отвернуться от окна.
Теперь уже Филин держал Чистякова за грудки. Жена его тихо скулила,
полулежа на диване. Филин раздраженно выплюнул свою изжеванную папиросу на
пол.
- Я же тебя со школы знаю, - сквозь зубы говорил он. - Чего же тебе не
хватало, Иван? Зачем ты на старости лет превратился в ублюдка?! Зачем?! -
рявкнул он. - Ведь ты же выродок! Ты способен лишить жизни младенца... или
ее... - Он махнул в сторону Котельниковой. - Из-за чего?! Что с тобой
произошло, что?!
- А с тобой?.. - вдруг произнес Чистяков глухим голосом.
- Что?! - выдавил Филин.
Чистяков поднял свои безжизненные глаза на Филина.
- А с тобой, Филин, что произошло? - проговорил он тихо. - Ты-то сам тоже
не такой раньше был...
Филин застыл и выпустил Чистякова из рук. Тот сел обратно и снова опустил
голову.
- Что - я сам? - ледяным тоном сказал Филин. - Да как ты, выродок, можешь
судить обо мне!..
- Не прикидывайся ангелом, Виктор... - безразлично произнес Чистяков в
пол.
Желваки на скулах Филина побелели.
- Заткнись ты, ублюдок! - прошипел он. - На твоих руках кровь, а ты
распахиваешь свой рот! Ты же жить не достоин! Ты же труп!
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг