них и музыканты-то так себе, а главное, они не испытывают никакого душевного
подъема, хотя почему-то стараются его изобразить, да и паства, хотя прыгает
и дрыгает ногами, на самом деле не испытывает никакого веселья души и
духовного проникновения, даром что многие накачались психотропными
средствами - и лишь потом память Дуга Шо всплыла, и капитан Кэфта сообразил,
что находится на концерте всемирно популярной певицы, а во время таких
концертов публике лишь бы поорать и поглазеть на своего кумира, так что ни
хорошо петь, ни понимать слова песен, ни тем более в них верить вовсе и не
требуется.
В конце концов капитан Кэфта просмотрел почти все сферы и игровые
площадки, но Куфты нигде не обнаружил - в лучшем случае, различались только
слабые следы когдатошного пребывания. Оставались только мореплавание,
церковь и тюрьма, и Кэфта начал с более вероятного, поскольку мореплавание
Куфта почему-то терпеть не мог, а богослужениями не занимался из принципа:
таким принципом братец Куфта обзавелся после того, как перебрал с забавами
на этот счет в одном из таких вот захваченных миров. Попасть в тюрьму
оказалось легче легкого - дуреха Лойма проговорилась своему дружку Виго, что
она не спала с этим своим новым знакомцем, потому что он революционный
террорист и дал клятву Господу. А Виго, даром что богемный придурок, слегка
сутенер и немножко жиголо, на то и проживал среди веселых кварталов, что был
не просто осведомитель, а прямой агент спецслужб, и к словам Лоймы он
отнесся серьезно. Так что Дуга Шо уже искали, и капитану Кэфте достаточно
было вовремя сунуться к паре переодетых полицейских с вопросом о том, где
достать боеприпасы.
Его поместили в камеру к серийному убийце - некоему маньяку, пойманному
накануне. Вина обоих еще не была доказана, но тюремщики уже ненавидели
обоих, и расчет был очевиден - не один, так другой должен был устроить
своему сокамернику веселую жизнь. И действительно, маньяк заранее
возмущался, что в тюрьме окажется кто-то еще круче его. Сперва он колебался,
не устроить ли им на пару побег или какую-нибудь заварушку, но Кэфта ему не
понравился, и после недолгих раздумий маньяк объявил капитану Кэфте, что
будет его использовать в качестве мискары.
- Интересно, чем ты собираешься это делать? - полюбопытствовал капитан
Кэфта.
- А это ты видел? - спросил маньяк, расстегивая штаны.
- Ну и дырища, - изумился капитан Кэфта, потому что сам не ожидал
появления вагины таких размеров, когда возвращал пол маньяка к его исходной
природе.
Серийный убийца перевел взгляд вниз, непроизвольно опустил руку и
проверил свою промежность на ощупь, - а затем с отвисшей челюстью и
бессмысленными глазами рухнул на пол. Придя в сознание - и уже до конца
жизни не придя в себя - маньяк справедливо заподозрил капитана Кэфту как
виновника такой нечаянной перемены и разрывался между желанием кинуться на
него с кулаками и животным страхом перед Кэфтой. Маньяк смотрел на Кэфту
взглядом затравленного зверя и наконец взмолился:
- За что?!. Я же тебе ничего не сделал!
- Это не наказание. Я сделал тебе подарок, - объяснил капитан Кэфта.
Он растолковал серийному убийце, что его миссия в том, чтобы найти
своего брата, а не в том, чтобы вершить суд и карать. Если бы он хотел
наказать маньяка, то срастил бы, скажем, его руки или анус - а маньяк,
услышав это, окончательно оставил мысль напасть на капитана Кэфту. Пол
убийцы Кэфта поменял, чтобы устранить причину его желания убивать, -
объяснял он сокамернику. На самом-то деле маньяк всегда ощущал свою женскую
природу, но не решался осознать ее - это было первой ошибкой, а поскольку
маньяк отказывал в праве на жизнь своему лонному чувству, то оно нашло
выход - и это было другой ошибкой - в том, чтобы отказывать в праве на жизнь
другим живым существам.
- Так что же я - педик, по-твоему? - тупо спросил преображенный маньяк.
- Нет, не педик, а просто женщина, - терпеливо разъяснял капитан Кэфта.
Маньяк слушал капитана Кэфту с безысходной тоской в глазах и тихонечко
выл, а затем сказал, что если зэки узнают, то подкупят охрану, закроют ему
лицо подушкой и ночами будут его насиловать всем коридором. Капитан Кэфта
пообещал маньяку сохранить все в тайне.
Тем временем капитана Кэфту позвали на свидание с невестой - а ей,
конечно же, оказалась бесподобная Лойма. Она считала себя виновницей того,
что Кэфту сцапали, и с плачем призналась во всем и обещала найти для него
лучших адвокатов. Они побеседовали, то есть, Кэфта терпеливо выслушал всю ту
чепуху, что несла Лойма, а потом вернулся в камеру, остался наконец-то в
покое и приступил к сканированию этой - то есть тюремной - игровой
площадки, - маньяк же тем часом предавался унынию и продолжал тихонько
подвывать. Так тянулось несколько дней: сканирование тюрьмы - то есть
тюремной сферы обитаемого мира, свидания с Лоймой, допросы у следователей и
в камере - подвывания маньяка. Надо сказать, впрочем, что последний все же
начал осваиваться с новой своей телесностью, и глубокой ночью, считая, что
капитан Кэфта спит, маньяк вовсю орудовал пальцем в своей промежности. Ему
было интересно узнать, а как это все ощущается на самом деле, то есть с
мускаром, но к капитану Кэфте он с этим обращаться не решался. "Может,
попроситься в другую камеру, - размышлял мискар, - неважно к кому, к
какому-нибудь замухрышке. А там пригрозить ему и заставить меня трахать, а
чтоб помалкивал, застращать посильней... Нет, наверно, не получится, все
равно начнет звонить..." - а когда маньяк расслаблялся и засыпал, то его
мысли превращались в его сны, и Кэфте приходилось смотреть, как маньяка с
платочком на лице насилуют всем коридором, и от этого маньяк просыпался в
холодном поту и со смешанными чувствами: его ужасало, что пострадает его
репутация и над ним будут смеяться. Поэтому он днем снова выл, а еще умолял
капитана Кэфту вернуть все обратно - а между тем, ночами маньяку снилось,
что он забеременел и по этой причине ему отменили электрический стул.
Однажды утром маньяк проснулся с некоей мыслью в глазах, долго
поглядывал на капитана Кэфту и вдруг выпалил:
- Слушай, парень, а если я помогу тебе его найти, ты вернешь мне
обратно?
Кэфта понял, что подсознание маньяка нашло решение - у мускаров такое
бывало, когда нечто, до чего они не могли дойти своим умом, доходило к ним
окольным образом, из неведомого знания. Более того, маньяк тут был, в
общем-то даже ни при чем - это само Неведомое пыталось дать Кэфте подсказку
и воспользовалось сознанием мускара-маньяка. Конечно же, Кэфта не отверг
помощи.
Он даже заранее, не дожидаясь обещанного, вернул маньяку искомое.
- В детстве мы играли в прятки, - сказал мускар, - и один парень
прятался всегда на самом виду, вот его-то найти было труднее всех. Если бы
я, - и маньяк с блаженным лицом потрогал свои мужские причиндалы, - был тем,
кого ты ищешь, и хотел спрятаться получше, то держался бы поближе к тому,
кто меня ищет.
Мускар-маньяк еще не закончил говорить, а капитан Кэфта уже все понял.
И даже уже скрежетал зубами, сообразив наконец, каким же он был идиотом и
как все это время потешался братец Куфта. Да уж, удовольствие, надо
полагать, капитан Кэфта доставил ему исключительное. Особенно, когда
отказывался завести с ним ребеночка или мылил спину в ванной. Но через
полчаса было очередное свидание с Лоймой, и Кэфта не стал торопить события.
И видимо, зря. Лойма, то есть родной горячо любимый братец Куфта, с
первого взгляда на капитана Кэфту понял, что раскрыт - ну, брат все же,
родная кровь. Как он от него рванулся!.. А как рванулся вдогонку капитан
Кэфта! Надо думать, долго потом вспоминали тюремщики с лету вышибленную
дверь, четыре проломленных стены и обрушенную крышу тюремного управления. А
поскольку плоский ум мускаров не выносил необъяснимого, то, надо думать,
истолковали они все как устроенный сообщниками террориста побег - ну, что им
еще оставалось. И такое истолкование было, в общем, недалеко от истины,
поскольку в определенном смысле братца Куфту можно было отнести к
террористам, а уж к браконьерам - во всяком случае, пособники у него тоже
были - чужие, и с побегом они ему опять-таки помогли. В общем, капитан Кэфта
вновь упустил брата Куфту.
Потом несколько дней он находился все в том же обитаемом мире, даже в
том же номере того же отеля, готовился к отлету и заканчивал разные не
слишком обязательные дела. В дверь постучали, и капитан Кэфта расписался в
получении заказного письма. Оно было от брата Куфты - пользоваться
гиперсвязью или обычной телепатией он не стал по понятным причинам - чтобы я
его не засек, Ги, вот почему. И фотография в письме была обычная, не
голограмма или там имиослайд. Но прислал ее братец Куфта уже из нового
обитаемого мира. Устроился он там прекрасно: фото изображало его
благоденствие среди множества обожающих мискар.
Мискары были и пухлые, и худые, и беленькие, и черненькие, и высокие, и
низенькие, и одетые, и раздетые, и грудастые, и не очень - и все они
толпились вокруг довольного жизнью Куфты - а он, единственный мускар
обитаемого мира, вальяжно развалившись на какой-то тумбе, с неподражаемой
улыбочкой поднимал бокал и подмигивал брату Кэфте. Подписи у фотографии не
было - да и какая тут нужна подпись.
Капитан Кэфта поизучал послание, а затем проверил, хранит ли его память
запас непристойных выражений из лексикона мускаров. Выяснилось, что хранит.
И весьма солидный запас. В общем, было что захватить в дорогу.
Оглавление
- Гейман А. М Миссия капитана Кэфты
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 15.03.2013 16:49
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг