группы в этом лабиринте. Однако думаю, что наши потери могли быть еще более
значительными. Уверен, что именно поэтому вы пошли на переговоры. Мы
прилетели с группы планет Цивилизации Союза. Наша столица - Земля в
Солнечной системе. Координаты нашей звезды - Солнца - 0.0.0.0 на глобальной
карте Вселенной. Ваши координаты - 10(-9), 3*10(28), 5*10(19), 7*10(17).
Координаты ближайшей к вам звезды - Гефест - 10(-9), 3*10(28), 5*10(19),
7,000001*10(17). Зная эти данные, вы легко можете вычислить область
Солнечной системы.
- Согласно нашим данным в этом районе нет такой звезды. Звезды с
соответствующими координатами. Согласно моим данным, ваш корабль вышел из
района Медной туманности. Между тем у меня нет данных о том, чтобы какой-то
корабль выходил в эту область раньше. Таким образом, я не имею информации о
том, как вы здесь оказались.
- Мы тоже этого не знаем, - кивнул Шестун.
- Именно поэтому я и предлагаю вам сесть в кресла. Мы вступим в прямой
контакт и это поможет мне установить недостающие причинно-следственные
связи.
- Какие у нас гарантии?! - вновь потребовал ответить Шестун.
- Ваш робот и второй член экипажа останутся стоять. У вас нет другого
выхода, - пояснил компьютер.
- Хорошо, - согласился Шестун и дал знак, чтобы все сели.
Космонавты расположились в уютных креслах, сделанных из какого-то
пористого, очень мягкого и вместе с тем прочного красного материала. Вместо
подлокотников ярко блестели небольшие овальные пластины уже хорошо знакомого
землянам зеленоватого металла.
- Расслабьтесь и положите руки на пластины, - предложил компьютер.
Шестун, преодолев неожиданно вновь возникшее ощущение опасности,
положил руки на гладкие, чуть нагретые пластины.
Некоторое время совершенно ничего не происходило, но затем началось то,
что Шестун запомнил на всю свою жизнь. Он был абсолютно свободен,
контролировал свою волю и ощущал под руками тепло контактных пластин, видел
зал, металлический круг на полу, время от времени встречался взглядом с
Дашей или с кем-нибудь еще из команды и, вместе с тем, одновременно с этой
комнатой, был совсем далеко отсюда, вновь живя уже давно, казалось бы,
прожитыми минутами своей жизни. Быстро мелькали детство, юность на Венере,
учеба в Институте Космоса, первые полеты по Солнечной системе, Академия
Разведки, разведывательные одиссеи, начало первой одиссеи "Мира", подлет к
Витязям, прохождение через Паутину Циолковского, миражи, Цербер, Минск,
Терра, бои с чужаками, зал контакта. Затем вновь миражи, вновь бои и зал
контакта. Снова миражи.
"Но ведь все это о нас. Где же информация о Терре и лабиринте?", -
хотел возмутиться Шестун, но компьютер, словно услыхав мысль командира, стал
выдавать ответную информацию.
Андрей не понимал, как это происходит. Все было точно так же, как и
тогда, когда компьютер чужаков извлекал информацию из мозга Андрея - он
сидел в зале контакта, видел своих товарищей, встречался с ними взглядом,
чувствовал, что в любой момент может прервать контакт и встать, и, вместе с
тем, жил какой-то чужой, незнакомой жизнью. Теперь Шестун видел Терру. Он
откуда-то знал, что это именно Терра. Это было задолго до их прилета. На
Терре были прекрасные города, пышная природа, теплые моря. Затем все чаще на
планету стали опускаться странные, непривычные для глаз Андрея космические
корабли. Они были маленькими и тихоходными, но их становилось все больше и
больше и, наконец, вокруг их мест посадки начали расти космодромы и
космопорты, а затем - первые города. Из кораблей выходили странные люди с
большими, красноватыми головами. У каждого из них было по шесть рук. Рядом с
ними часто появлялись еще довольно примитивные роботы. У роботов было также
по шесть верхних конечностей. Среди единственной на Терре обширной пустыни
началось грандиозное строительство - Андрей сразу же понял, что возводится
лабиринт. В центре лабиринта монтировали огромный компьютер, детали и
микросхемы которого образовали шар диаметром около километра. Вокруг
компьютера были построены три геометрически идеальные полусферы, при этом
толщина каждой была около пяти километров. Под лабиринтом, в огромной
пещере, которую Шестун сразу же узнал по ее характерным очертаниям, создали
исполинский дендрарий, населив его странными, парализующими волю существами.
В это же самое время в районе Паутины Циолковского начали сооружать большую
медную сферу около тысячи километров в диаметре, но знания о сфере были
крайне отрывочные и мало что объясняли Андрею.
Лабиринт был космическим аттракционом. Это был именно аттракцион, но
Шестуна сразу же поразила его жестокость. Группы космонавтов с примитивными
излучателями проникали внутрь первой сферы через люки на поверхности и
блуждали по лабиринту в поисках предсказателя. Этим предсказателем был
Оракул - сам центральный компьютер. Шестун не понимал, когда и как компьютер
назвал себя Оракулом, но это было именно так. Однако добраться до Оракула
было не так-то просто: уже во второй сфере желающих встречали отряды
роботов-чужаков с бикронными излучателями. Очень редко кто-либо из
шестируких людей достигал третьей сферы - чаще всего они гибли под огнем
чужаков. Выведенные из строя чужаки тут же пополнялись новыми, собираемыми в
нескольких помещениях второй сферы лабиринта, так что количество стражей со
временем не менялось. Их было около тысячи. Но конкретную группу всегда
атаковали не более пятидесяти чужаков, отвечающих за свой сектор. Но и в
лабиринт не пропускали более двадцати человек. Единицы, которые прорывались
через вторую сферу, достигали через третью зала контакта и Оракул в награду
за их мужество снабжал дошедших самой последней информацией. Такие люди
возвращались на поверхность через специальные шахты-лифты, с почестями
встречались соплеменниками на поверхности и затем занимали высокие
должности. Это был какой-то странный обряд посвящения в высшую касту, а
Оракул и сам лабиринт были чем-то средним между тотемическим современным
божеством и огромным аттракционом, где нужно было выбирать между величием и
смертью. До сих пор Шестун встречался с чем-то подобным лишь при изучении
слаборазвитых, архаичных цивилизаций, но цивилизация Терры лишь немногим
уступала Союзу и такое устройство общества немало изумило видавшего виды
командира.
Жизнь на Терре текла своим чередом и казалось, что так может
продолжаться целую вечность. Но все чаще откуда-то из соседней звездной
системы на Терру стали поступать сигналы тревоги. Шестун также плохо понимал
их смысл, потому что и там соорудили огромную медную сферу. Но что-то там не
заладилось и сфера могла взорваться. Медная сфера в районе Гефеста также не
добавляла уверенности в завтрашнем дне и население Терры жило в вечном
страхе. Строительство сфер прекратилось, но дело зашло слишком далеко -
началось все ускоряющееся гравитационное сжатие. Затем оно стало
необратимым. Первой взорвалась дальняя медная сфера. Сфера в районе Гефеста,
расположенная там, где сейчас находились остатки Путины Циолковского,
сдетонировав от первого взрыва, смела вокруг себя все взрывной бикронной
волной. На Терре уцелел только лабиринт. Не осталось ни одного человека с
красной головой - цивилизации шестируких больше не было. "Вавилонская башня"
сделала свое дело.
После взрыва прошло не меньше тысячи лет, пока на орбиту Терры не вышел
"Мир". Дальше Шестуну было все известно и он еще раз мысленно вернулся к
медной сфере - он чувствовал, что в этих объектах скрывалась какая-то
загадка. Компьютер лабиринта, опять же, непонятным для Андрея способом
сообщил, что точной информации о назначении сфер нет, но при их возведении
использовались самые последние разработки в сфере пространственно-временных
зависимостей.
- Они пытались овладеть временем? - напрямую спросил Шестун.
Ответ командир получил все тем же невидимым способом. Представители
чужой цивилизации не пытались овладеть временем - их больше занимало
пространство. Скорее всего, обе медные стены были огромными генераторами
гравитонно-бикронных микрокоридоров в пространстве. Похоже, со временем
разработчики собирались увеличить коридоры и, если повезет, в перспективе
получить четырехмерный переход между двумя сферами. Союз еще только
приступил к подобным исследованиям и превосходство цивилизации Терры было
просто неоспоримым, поэтому Шестун отнесся к получаемой информации с
удвоенным вниманием. Компьютер лабиринта не спешил и Шестун раз за разом
впитывал все новые крупицы драгоценной информации.
Узнав все, что можно, о медных сферах, Шестун перешел к самому главному
вопросу - как им вернуться на Землю. Без этого и полученные знания, и вся
экспедиция теряли всякий смысл для Союза. Оракул так и не дал на это
никакого ответа. Он просто указал на Паутину Циолковского. Шестун понял, что
ему предстоит вернуться в центр туманности.
Андрей почувствовал, что ему хочется спросить еще о чем-то очень
важном, но чисто интуитивно решил прервать контакт - они были победителями и
по написанным когда-то чужой цивилизацией законом Оракул должен быть
отпустить их на поверхность.
Собрав в кулак все свою волю, Андрей встал с кресла и тут же понял, что
контакт прерван - он ничего не чувствовал и с Оракулом его больше ничего не
связывало. Остальные, пока еще продолжающие сидеть в креслах члены
экспедиции, словно внезапно проснувшись, недоуменно рассматривали друг друга
и поднявшегося командира, хотя Шестун был абсолютно уверен в том, что они не
спали и прекрасно видели друг друга и на протяжении всего контакта, и перед
его завершением.
Шестун еще не успел ничего толком сообразить, как вдруг в потолке
распахнулся люк и оттуда вниз, просто по воздуху, опустился большой
прозрачный цилиндр с открытым овальным входом. Ребров и М3, не участвовавшие
в контакте, на всякий случай подняли свои излучатели. Остановив их жестом,
Шестун приказал всем войти в цилиндр, пояснив немного озадаченному врачу:
- Думаю, что эта штука вывезет нас на поверхность.
Когда все уже были внутри цилиндра, Шестун подошел к металлическому
кругу в центре зала контакта и отчетливо произнес:
- Думаю, у нас еще будет время поговорить. Мы сюда еще вернемся.
В ответ не появилось ни изображения, ни звука, ни мысли, ни даже уже
хорошо знакомой другой информации. Зал ответил полным безмолвием. Еще раз
оглядевшись вокруг, Шестун присоединился к своим товарищам.
Створки входа сомкнулись и цилиндр плавно поплыл вверх. Не
чувствовалось ни вибрации, ни сколь либо заметного сопротивления при
движении - прозрачный лифт просто плавно поднимался по воздуху. Прямо над
взмывающим вверх лифтом распахнулись створки диафрагмы отверстия в потолке
зала контакта и, пропустив через себя цилиндр, вновь сомкнулись под ногами
космонавтов. Лифт поднимался все выше и космонавты едва успевали рассмотреть
ненадолго открывающиеся перед ними ходы лабиринта, похожие друг на друга,
словно близнецы. Через пять минут после начала подъема лифт вошел в сферу,
контролируемую работами чужаков. Но самих чужаков нигде не было видно и
космонавты благополучно миновали зону, где они потеряли своих товарищей.
Последние минуты подъема проходили через внешнюю полусферу и Шестун с
нетерпением ожидал выхода на поверхность - порой ему уже начинало казаться,
что он никогда не выберется из лабиринта.
Наконец цилиндр, пройдя последнюю диафрагму и протаранив большую
песчаную дюну, оказался на поверхности. В глаза космонавтам тут же ударили
яркие лучи висящего высоко над горизонтом Гефеста. С непривычки Даша и
Мюррей даже прикрыли глаза ладонями. Створки входа бесшумно разошлись в
стороны и в лифт хлынули потоки чистого, горячего воздуха пустыни.
- Основные параметры внешней атмосферы близки земным, - доложил М3.
- Выходим! - приказал Шестун. - Вначале М3, Мюррей, затем Ребров, Даша
и я. Последний - М2.
Первым, как и было приказано, вышел М3 и тут же по щиколотку увяз в
крупном, рыхлом песке.
- Пройдись! - приказал ему Андрей, опасавшийся зыбучих песков.
М3 принялся демонстративно бродить взад-вперед по дюне. Убедившись, что
все нормально, Шестун подал знак продолжать выход из цилиндра. Поддержав за
руку Дашу, Андрей выпрыгнул вслед за девушкой. Песок был рыхлым и
удивительно мягким. После многих часов хождения по лабиринту с его жестким
пластиковым покрытием, ноги чувствовали себя не совсем уверенно и Шестун
сделал не менее десятка шагов, пока не обрел былую уверенность при ходьбе.
Последним покинул цилиндр М2.
Некоторое время лифт неподвижно стоял на дюне, затем воздушный вихрь
вышвырнул через все еще раскрытые створки входа случайно попавший песок.
Створки захлопнулись и лифт стал погружаться вниз. Не ввинчиваться, не
буравить песок, а просто погружаться вниз, словно какая-то неведомая сила
начала раздвигать песок в стороны, освобождая место для цилиндра.
Сгрудившись вокруг, космонавты наблюдали за уходящим под землю лифтом. Им
казалось странным, что еще совсем недавно они были в полной власти
загадочного лабиринта, построенного неведомой, давно погибшей цивилизацией.
Лишь разрушители не испытывали никаких эмоций и, давно потеряв интерес к
цилиндру, внимательно осматривали местность.
Когда не стало видно ничего кроме песка, Шестун тоже огляделся вокруг.
Но он так ничего и не увидел, хотя дюна, на которую высадились космонавты,
была довольно высокой.
- Где капсулы? - спросил Андрей у М3.
М3 тут же показал вперед. М2 тоже показал примерно в том же
направлении.
- Откуда разница в ваших показаниях?! - удивился Шестун.
- Трудно ориентироваться - нет значимых объектов, - пояснил М3.
- Степень погрешности - не менее 200, - добавил М2.
- Ясно. Даша, зеленый спасательный луч! - приказал Шестун.
Даша кивнула и, достав из кармана небольшую молеоновую пластинку,
запустила вверх ярко-зеленый лазерный луч.
Зеленый луч означал, что командир вызывает капсулы. Синий - приказ
оставаться на месте. Красный - сигнал тревоги и просьба о помощи. Белый -
приказ уходить. Можно было чередовать цвета и выдавать множество других
сообщений. Кроме того, Шестун тут же настроился на параметры капсул:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг