Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
переломило  древко,  словно  прутик,  железко  вошло  в  ухо  последнего  из
защитников.
     Монахи бросились наутек. Свен не  отставал  от  них.  Метательный  нож,
увязнув  в  рясе,  кольнул  епископа  меж  колец  предусмотрительно   одетой
кольчуги.
     Свен помянул нечистого и прибавил ходу.
     - Отсекайте от воды! Взять живым, коль на  свет  из  берлоги  вышел!  -
раздался сильный властный голос, на миг перекрывший все другие.
     В одно мгновение руг подобрал второй клинок... Это был его бой.
     Не один и не два раза вступал Святобор в схватку с противником  намного
превосходящим числом, а зачастую и оружием, выполняя волю Богов. Но  всегда,
в любой драке, он знал,  с  чем,  за  что,  и  во  имя  чего  он  сражается,
проникаясь божьим промыслом, и единясь со своими братьями по  роду,  вере  и
оружию. Не было другого пути к  страшной  мощи  берсерка,  кроме  как  через
непоколебимую  уверенность  в   справедливости   целей,   в   единственность
выбранного способа их достижения. Вера делала  непобедимым;  усомнившийся  -
лишался силы и погибал.
     Рано понял эту простую истину Святобор. Сбираясь в тот или иной  поход,
он сутками пребывал  в  священных  рощах,  постился,  очищаясь,  многократно
твердил заклинания, покуда не чувствовал,  что  будущее  сдается  его  духу,
соглашаясь выстроиться по его плану.
     Сейчас  все  было  гораздо  проще.  На  его  землю  пришел  враг,  враг
многочисленный и жестокий, враг, стремившийся  не  показать  свою  силу,  не
завладеть добычей, не обложить данью, даже не  отомстить  за  старую  обиду.
Этот враг хотел истребить род Святобора, растоптать его веру, стереть  ругов
с лица земли, а память о них - из сердец  человеческих.  Этот  враг  знал  о
своей силе, упивался ей, и не было от него ругам никакой пощады, никому - ни
воинам, ни женам их, ни старикам с детьми.
     Но не было пощады и врагу.
     - Есть два пути, - говорил Святобор сыну. - На  одном  -  твоя  правота
неисчерпаемый источник силы,  на  другом  пути  всё  будет  с  точностью  до
наоборот. Мы выбираем первый путь, мы презираем выбравших второй.
     И всё, что знал и умел Святобор, всё, что вынес он из долгой и нелегкой
жизни, всё, чем располагал он, будь то заученный  еще  в  отрочестве  прием,
тайное слово, известное лишь избранным и прогоняющее усталость,  опыт  сотен
сражений, клинок, зажатый в руке, или любой из окружающих  предметов  -  все
сейчас служило только одной цели.
     Убивать!
     Убить врага! Убить врага и выжить самому..., чтобы убить  врага  еще  и
еще, другого врага, следующего врага, КАЖДОГО врага!  Упоение  боем  всецело
овладело им, он резал и рвал на части это  ненавистное  мясо,  будто  бер  в
овчарне, или раненый лев, терзающий обнаглевших сук.
     У него все получалось.  Стрела!  Тренированное  тело  увлекает  вниз...
глубокий подсад со скрутом... Вот, еще одна - подсад "змеей".
     - Быстрее, дуралеи! Если попадете в кого-нибудь своего - я возьму  этот
грех на себя! - крикнул Абсалон.
     - Нет! Живым! Только живым! Этот  рыцарь  нужен  мне!  -  заглушал  его
властный голос.
     - Ваша светлость!
     "Вот это да! Сам князь  Альденбургский  начальствует!  Был  бы  словен,
звали бы Старградским! Да нет уж на карте богатого города,  есть  германское
княжество!"  -  вспомнит  Святобор  позже.  Сейчас  это  отложилось  в   его
восприятии настолько, насколько  было  нужно  для  уничтожения  противников.
Здесь главный, один из главных. Если убить - остальные оробеют.
     Вперед! Где их тут побольше?
     Первый из попавшихся ему на дороге стоял открыто.  Прибранный  к  бедру
клинок противника слегка подрагивал, отвлекая внимание.  Руг  устремился  на
врага, мечи со свистом описывали дуги.
     Тот не успел  и  глазом  моргнуть,  медленный,  точно  две  черепахи  -
Святобор рассек дану бок, вторым ударом доставая нового захватчика.
     Но воин отвел его кромкой щита, который держал кулачным хватом. Это был
тоже тяжелый, массивный боец. Не прекращая движения и не смутившись неудаче,
руг ловко обтек его. Сделав отвлекающий выпад, он заставил дана отшатнуться,
и пока тот готовил свою атаку, нанес молниеносно новый поражающий  удар.  Он
лихо подрезал справа под щит противника, проломав то ли бедро, то ли ребра
     Наскочил третий, но руг был слишком непредсказуем  -  он  не  дожидался
викинга.
     Щит дана в какие-то мгновения сдвинулся  до  колена,  прикрывая  подол.
Меч, лежавший безжизненно всем острием на верхней грани щита рванулся  вверх
и тут же с захлестом вниз, на то место, где должен был  бы  по  его  замыслу
быть Святобор.
     Руг шлепнул его клинком по ягодицам плашмя
     - Ну, что, сосунок? Взбодрился? Продолжим?
     Он тут же бы выругал себя: нельзя быть высокомерным  -  сложишь  голову
под мечом новичка. Но датчанин неожиданно резко развернулся и сам налетел на
холодный славянский металл...
     Стоны и вой искалеченных, предсмертные хрипы и ярость...  Чьи-то  мозги
испачкали сапог. Скользко... Не надо  сопротивляться,  надо  использовать...
Падает воин, придерживая уцелевшей рукой свои  синие  кишки...  Стрела,  как
стилет, в забрало... Скрыться за  чужим  телом  от  меча...  Главный  уходит
назад,  команды  глохнут.  Два  воина  закрывают  его  щитами,  не  достать!
Арбалетчики, много арбалетчиков на берегу... Еще один латник слева.  Бросить
его шеей на борт, шлем не спасет... Нырнуть под щит... Те,  на  берегу,  они
целятся... Лечь! Бросок к мачте!  Упасть,  завизжать,  завыть,  притворяясь,
проползти... Нет, они не подходят, боятся, опять накладывают стрелы...
     Труп дана падает в люк, за ним летит подпаленный огнивом смоляной  пух,
горючий даже после трех дней в воде. Из люка сразу начинает струится  легкий
дымок. Однако арбалетчики уже очень близко, они наступают,  держа  орудия  у
груди взведенными. От стольких стрел сразу не уклониться...
     Подтянуть один из трупов поближе.  Чернобогов  прах,  времени  осталось
всего ничего! Мерзавцы почти не испугались  Образа  Зверя,  на  них  это  не
похоже... Кто там, слева?
     От  фигуры,  наступавшей  в  ряду  арбалетчиков,  веяло   такой   явной
опасностью, такой жуткой угрозой, что даже Святобору стало не по себе.
     Низкорослый и невероятно толстый, этот человек был плотно укутан в кожу
и меха, под которыми даже при нынешней не особо теплой погоде должен был  бы
испечься заживо. Но он не выглядел уставшим или спекшимся. Наоборот,  в  его
движениях  чувствовалась  сила  и  уверенность,  которыми  вряд   ли   могли
похвастаться  приближающиеся  латники.  В  руках  этот  воин  нес  небольшой
костяной лук; лицо же его закрывала металлическая маска.
     Сосредоточив внимание на толстяке, Святобор резко выбросил перед  собой
чей-то труп, одновременно отталкиваясь от  него  и  прыгая  за  борт.  Нервы
арбалетчиков  оказались  взведены  еще  потуже   арбалетов,   и   без   того
изуродованный мертвец стал вовсе похож на ежа.
     Только тот опасный лучник не растерялся, что едва не  стоило  Святобору
жизни. Быстро выкинув вперед левую руку, он, казалось, вытряхнул  на  тетиву
сразу весь колчан. Арбалетчики  еще  толком  не  поняли,  что  произошло,  а
смертельная цепочка тонких, красиво оперенных стрел уже понеслась  вслед  за
уходящим берсерком. Святобора спасла только потрясающая  скорость  движений,
непостижимая для обычного человека - толстяк не ожидал от него такой  прыти,
и неправильно выбрал начальное упреждение. Спохватился он поздно  -  поздно,
опять-таки, по обычным меркам. Но последняя его стрела  оцарапала  Святобору
бедро.
     Мощными рывками проталкивая тело сквозь сопротивляющуюся воду, Святобор
отчаянно  пытался  сохранить  выбранное   направление.   Под   гладью   моря
ориентироваться было  непросто,  тем  более  вблизи  берега,  где  постоянно
плавает муть, поднятая волнами с близкого дна. Но это было жизненно важно  -
Святобор не сомневался, что арбалетчики, и едва  не  уложивший  его  толстяк
сейчас внимательно всматриваются в морскую гладь, и  их  стрелы  застыли  на
натянутых тетивах, готовые в любое мгновение устремиться к мелькнувшей среди
ровных рядов волн голове пловца. Оставалось надеяться, что рана  в  ноге  не
настолько кровоточит, чтобы выдать его местоположение.
     Святобор уже начал  задыхаться,  когда  впереди  замаячила  тень.  Если
расчет оказался  правильным,  то  это  должно  было  быть  днище  последнего
корабля.  Так  оно  и  вышло  -  отхлынувшая  с  мелководья  волна   открыла
измученному воину враждебный  надводный  мир.  Рывком  поднявшись  на  ноги,
Святобор прижался к борту дракара*. Он находился с той стороны судна, откуда
нельзя было  разглядеть  происходящего  на  месте  недавней  схватки.  Но  и
Святобора загораживал от вражеских глаз корпус корабля.
     ______________
      * Дракар, шнекар - названия кораблей у  древних  скандинавов  по  типу
изображения на носу, дракон или змея. Имели от 25 до 60 пар весел,  а  также
паруса. По тексту романа принята обычная для научной литературы транскрипция
произношения германских названий и имен: дракар, а не  драккар,  Тор,  а  не
Торр, Один, а не Одинн.

     До поросшего молодыми сосенками оврага было меньше полета стрелы.  Если
на этой посудине, что нависает  сверху,  есть  арбалетчики,  и  они  вовремя
спохватятся...   И   для   таких   случаев   существует   магия.    Святобор
сосредоточился.
     На дракаре находилось не более четырех человек,  причем  один  из  них,
может, спал, может, был пьян. Остальные смотрели в другую сторону,  все  еще
надеясь заметить раненого пловца. Ну что ж, если человек чего-то очень ждет,
нетрудно убедить его в реальности ожидаемого - на мелководье  вечно  плавает
какая-нибудь дрянь, которую легко можно принять за все что угодно.
     - Вон он! Стреляй же!
     - Где?!
     - Нырнул, дьявол... Ай, упустим! Дай сюда арбалет!
     Послышались глухие щелчки. Даже если они обнаружат его прямо сейчас, им
потребуется время, чтобы наложить новые стрелы.  И  Святобор  что  было  сил
рванулся к оврагу, не заботясь о тишине  -  все  равно,  даже  за  спокойным
прибоем плеска шагов не услышать.
     Он выскочил на берег и успел  пробежать  больше  половины  пути,  когда
услышал за спиной характерный топоток. Его преследовал всадник. Было ли  это
опасно? Вряд ли. Лошадь - она только у знатного рыцаря, а такой  за  арбалет
не возьмется. Ну, а если даже возьмется, с коня  не  больно-то  прицелишься.
Догнать  же  берсерка  на  короткой  дистанции  лошадь  не  сможет,   а   до
спасительных зарослей осталось всего ничего.
     Но Святобор потому и дожил до своих лет, пройдя столько неравных битв и
схваток, что никогда понапрасну не рисковал. Он тут же  перешел  на  "заячий
след", и через три скачка развернулся в прыжке, углядывая преследователя.
     И очень вовремя.
     Это был не рыцарь. Верхом на низкорослом, косматом коне  за  Святобором
мчался толстый стрелок. Его кривоватые ноги плотно охватывали  круп  лошади,
которая, казалось, совсем не замечала тяжести, и во  весь  скок  неслась  за
ускользающим ругом. Наездник держал смертоносный  лук,  и  тетиву  натягивал
так, будто не верхом без поводьев трясется, а стоит на самой что ни на  есть
твердой земле. Через мгновение запоет, зазвенит тонко  и  протяжно  на  этом
луке тетива, засвистят едва слышно тоненькие, и такие  хрупкие  на  вид,  по
сравнению  с  арбалетным  болтом,  стрелы,  и  грянется   наземь   Святобор,
пронзенный сразу в десяти местах, так и не добежав никогда до  спасительного
оврага.
     Увернуться от стольких стрел сразу, выпускаемых почти одновременно, нет
никакой возможности. Поэтому Святобор сделал то единственное, что  и  давало
ему шанс на спасение, и было для берсерка так же естественно, как полет  для
ласточки. Вместо того, что бы петляя, нестись  в  кусты,  он  развернулся  и
бросился на преследователя, зарычав раненым медведем.
     Трудно сказать, испугался ли толстяк Образа Зверя,  устремившегося  ему
навстречу. Скорее всего, вряд ли - не мог он не понимать, кого преследует. У
лошадки нервы оказались не столь крепкими. Заржав, она вздыбилась, и шипящая
смерть пронеслась на  локоть  выше  берсерка.  Не  теряя  времени,  Святобор
вывернулся из-под грозных копыт и взлетел на круп, заваливая всадника вниз.
     Тот оказал неожиданно мощное сопротивление. Каким-то чудом  удерживаясь
на взбесившейся кобыле, он ловко извлек из меховых  одеяний  длинный  кривой
кинжал. Да  рывок  Святобора  оказался  слишком  силен,  и  толстяк,  нелепо
взмахнув уже  бесполезным  луком,  скатился  наземь.  Берсерк  проводил  его
жестким  ударом  локтя  и  тут  же  ринулся  следом.  Освобожденная   лошадь
немедленно умчалась, давясь хриплым ржанием.
     Боковым зрением Святобор  увидел  арбалетчиков,  высыпавших  на  берег.
Некоторые спешили к ним, кто-то тщательно целился, прижав приклад  к  плечу.
Вдоль берега тоже  приближались  латники.  Но  бежать,  спасаться  Святобору
почему-то уже не хотелось. Перед ним был враг, враг  непонятный,  смертельно
опасный, враг, бьющийся незнакомо, а потому подлежащий уничтожению в  первую
очередь и любой ценой, может быть, даже ценой собственной жизни.
     Умело уклонившись от коварного выпада  кинжалом,  Святобор  ринулся  на
противника. Еще пару мгновений они  кружили  по  песку.  Святобор  доставать
клинок не спешил. Чуть опустеют ножны  -  и  ты  раб  меча.  Он  плел  ткань
заклинания, взывая к своему высшему "я", как там, возле  корабля,  когда  он
отвел глаза викингам.
     Здесь  дело  было  несложным,  и  то,  что  задумал   Святобор,   ладно
складывалось в одну цепь. Заставив толстяка повернуться к морю  лицом  (если
можно было  назвать  лицом  отвратительную  маску,  что  носил  демонический
лучник), берсерк неожиданно бросился на землю.
     И в тот же момент тяжелая арбалетная стрела вонзилась толстяку в грудь.
Кто-то из арбалетчиков поспешил нажать на спуск, увидев  незащищенную  спину
руга.
     Случайность, мол, ничего чудесного...
     Не вставая, чтобы не попасть под другие стрелы, Святобор подтянул лук и
колчан толстяка, закинул за спину. Вырвал из пухлой ладони кинжал,  погрузил
в глазницу маски - кто его знает, насколько живуче это чудище...
     Завыл, зарычал бером, отгоняя  приблизившихся  всадников.  И  рванул  к
оврагу зигзагом, ног не чуя под собой, раскачиваясь и вихляя  на  бегу,  как
сухой лист, подхваченный ураганом, не надеясь уже, однако, уйти живым.
     К его удивлению, он через три мгновения  вломился  в  заросли  даже  не
задетым  вторично,  словно  и  не  целилось  в  него  только  что   полсотни
арбалетчиков. Посмотрев назад, Святобор понял причину такого небрежения.
     Латники,  опустив  арбалеты,  толпились  в  отдалении,  поглядывая   на
мертвого  толстяка  и  непрерывно  крестясь.  Один  из  всадников,  главный,
гарцевал  возле  трупа,  словно  не   решаясь   спешиться;   еще   несколько
остановились дальше,  переговариваясь.  По  всему  видать,  что  случившееся
произвело на них  впечатление,  и  они  сочли  судьбу  берсерка  не  стоящей
внимания.
     Чем бы ни был вызван такой поворот  событий,  Святобора  он  более  чем
устраивал. Если уж  не  удалось  покончить  с  епископом,  так  хоть  чудище
какое-то завалил, обчистив притом. Два десятка врагов никогда уже больше  на
ругов мечи не поднимут. Ну и в живых остался, что тоже не последнее дело.
     - Жаль, нашествие от этого не остановится, - размышлял  Святобор,  -  а
вот даже без одного епископа даны  вполне  могли  назад  повернуть.  Святоши
теперь на берег  вряд  ли  сунутся,  понаставят  вокруг  воинов  -  мышь  не
проскользнет, птица  не  пролетит.  Надо  будет  осмотреть  оружие  толстяка
повнимательнее, не у Сварожича же учился он так стрелы метать...  Они  могли
быть отравлены, так что рану нужно осмотреть... Хотя морская водица  яд  уже
вымыла. Ну, а сейчас надо возвращаться к городу.
     Пристроив трофеи поудобнее,  Святобор  бесшумно  заскользил  по  склону
оврага,  и  перебравшись  на  его  противоположную  сторону,   исчез   среди
деревьев...

                                   * * *

     Ингвар и в самом деле никуда не торопился.  Это  дало  Игорю  время  на
размышления. Все эти дни, час за часом,  минутой  за  минутой  он  обдумывал
прощальные слова деда Олега: "И не пытайся спасти Аркону!"
     Какого черта тогда им с Ингваром этот меч, алчущий вражеской  крови?  К
чему двадцать семь лет бесконечных тренировок, начиная с детской игры в Царя
Горы, уличных мальчишеских драк и оканчивая недавними  Ступенями  Радегаста.
По ним взбирался каждый юноша, желая выбиться со  временем  в  Старший,  или
Внутренний, Круг.
     Ингвару осталось последнее  испытание.  Предыдущей  ступенью  стала  та
самая разведка на материке, из которой не вернулись ни Редон, ни отец.
     "В конечном счете, дед лишь советовал. А последую ли я его  совету?"  -
спрашивал Игорь себя.
     - Нет! - отвечал ему Ингвар.
     Эта дерзкая мысль так часто посещала  молодого  руга,  а  он  настолько
уверовал в силу Власова меча, что решил не просто  спасти  дощечки  волхвов,
Ингвар хотел оборонить остров, Аркону, святилище. И он знал, что сумеет  это
сделать, полагаясь на мощь колдовского оружия.

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг