Булыжник блестел, словно политый водой, черные тени лежали на нем, и
наши торопливые шаги отдавались эхом в темных подворотнях.
Без десяти два мы стояли у двери библиотеки. На ней висел огромный
амбарный замок, а еще она была опечатана - и со шнурка свисала бумажка с
надписью:
Объект находится под особым контролем Штаба Гражданской Обороны
Он сказал:
- Вот и все. Это вы нарочно меня сюда вытащили?
И присел на ступеньку.
- Меня предупреждали. Чтобы я не поддавался на провокации.
- Предупреждали? - я нависал над ним, пытаясь осмыслить услышанное, -
значит, они вас тоже завербовали?
- Почему - тоже? - теперь удивился он, - и вообще, никто меня не
вербовал. Я работаю на объекте, я же вам говорил.
- Это связано с книгами?
- Вовсе нет, - отмахнулся он.
Я подумал - в этой реальности он немножко другой, и его странное
качество может исчезнуть так же внезапно, как появилось. Но попробовать
стоило. Мне казалось, я уже слышу шаги патруля, настоящего военного патруля,
а не тех опереточных дружинников, они грохотом отдавались в подворотнях и я
никак не мог сосредоточиться.
- Что вы читали в последнее время? Вспомните!
- Да ничего я не читал, - отмахнулся он.
- Ну, когда-то. Давно, в школе?
- "Дубровского", - неуверенно сказал он, - "Капитанскую дочку"...
Из-за крыш, шипя и разбрасывая искры, вырвалась сигнальная ракета,
пронеслась вертикально вверх, оставляя светящийся след в черном воздухе и
погасла.
- Да я почти ничего не помню, - он задумался, - только про то, как
француз медведю в ухо выстрелил и еще про беличий тулупчик.
- Раньше вы были не таким! Раньше вы... Вас это интересовало. Вправду
интересовало!
- Послушайте, Алик, - устало сказал он, - нас ведь сейчас заметет
патруль. Они сейчас не церемонятся. Правда, может, мне из комендатуры
удастся связаться с нашим замом по АХЧ, он наверняка сейчас не спит,
все-таки у меня категория "Це". А у вас?
- Не знаю.
- Как можно не знать своей категории? Нет, - он помотал головой, -
ничего не приходит... устал я очень, мы тут одну штуку до ума доводили, мне
бы еще пару дней, ну, хотя бы сутки, а нас в Красноярск... Оборудование
погрузили, расчеты опечатали.
- Последний раз, - я всхлипывал, обернувшись лицом к морю. Его не было
видно, но я все равно его чувствовал; бесполезное, бессмысленное сугубо
внутреннее море, за которым лежит Турецкая Советская Социалистическая
республика...
Шаги грохотали по брусчатке.
- И тогда вас никуда не переведут, и вы успеете закончить свою одну
штуку. Вам же ничего не надо делать, просто вспомните, ну пожалуйста,
вспомните про, ну, я не знаю, Гринева там, или Швабрина...
Я точно помнил, что там был еще и Швабрин.
- Вы слишком верите книгам, - сказал он, - словно они могут спасти
человечество. Уверяю вас, это не так. Книги это слишком... эфемерно.
- Я вовсе не хочу спасать человечество. Оно либо спасется само по себе,
либо не заслуживает спасения. Я хочу спасти себя.
- Никто не меняется, - сказал он устало, - и вы не изменитесь. Что бы
не произошло, вы не изменитесь.
- Нет! - у меня перед глазами все расплывалось от слез, и я совсем не
видел его лица, - я мог бы стать свободным! Мог бы изучать море! Увидеть
другие страны! А это...
Тут я только ощутил, что в мире что-то изменилось.
Шаги больше не отдавались эхом по брусчатке. Фонарь в моих глазах
расплывался колючим ореолом, а где-то за углом звенел на повороте трамвай.
- Не понимаю, чего вы от меня все время хотите, - сказал он сердито.
- Ничего, Борис Борисыч, - судорожно выдохнул я, - кажется, уже ничего.
Что он вспомнил? Что вместо беличьего тулупчика Пугачеву достался
заячий? Или что-то совсем другое, такое незначительное, что никто кроме
литературоведов, обычно и не замечает?
На противоположной стороне улицы за стеклом булочной красовались
плакаты "Хлеб - всему голова!" и "Планы Партии - Планы народа". Акация
трясла сухими стручками, как дервиш - погремушкой. Луч прожектора береговой
охраны щупал дальние тучи.
- Вытащили меня посреди ночи... - продолжал ворчать он.
- Уже все, - сказал я, - можно идти домой. Вам же вставать в пять утра.
- С чего это? - удивился он.
Ночь дышала сухим черным жаром, точно бочка со смолой. Цикады орали
так, что у меня звенело в ушах. Одна сидела на нижней лестничной площадке -
крохотное рогатое создание, - и судорожно трепетала крыльями.
- А знаете, - сказал он, это даже хорошо, что вы меня вытащили. Давно
уже я не гулял ночью... когда-то, давным-давно...
- С девушкой?
- Да, с одной девушкой. Только это было не здесь, в Мурманске. Ночи там
летом светлые. Облака над морем золотятся, чайки кричат. Красиво.
- А потом?
- Потом нас перевели. Сначала в Севастополь, потом сюда. У нас же
закрытая контора. Так я и не...
- Закурить не найдется?
Они выросли из подворотни так внезапно, что я на миг подумал, это опять
какой-то патруль, но это была просто какая-то пьяная компания. Они стояли,
перекрыв дорогу и отбрасывая тени, такие длинные, что головы их плясали
где-то у наших ног.
Я сказал:
- Извините, нет.
- Не сказал ей, что люблю ее, - закончил Покровский. - Не успел.
- Ты невежливо разговариваешь, - сказал парень.
Я опять сказал:
- Извините. Пропустите ребята, а?
- Плохо просишь, - они сдвинулись, и тени их слились в одно трехголовое
чудовище, - гони бабки, малый.
- У меня... - я начал рыться по карманам.
- Не унижайтесь, Алик, - сказал Покровский.
- И ты, четырехглазый.
В кино герой всегда бьет хулиганов. Внезапно оказывается, что он знает
самбо, или бокс и вообще мастер спорта, но это скрывает, но я только и умел,
что плыть вперед, зарывшись в зеленые волны... пятьдесят метров... еще
пятьдесят. Все, что я умел - это беречь дыхание.
Я нечаянно вывернул карман, он болтался пустым мешочком у бедра. Денег
у меня было всего ничего; и им это не понравилось.
- Это не деньги, - сказал один строго, - ты издеваешься? Он над нами
издевается, да? По-моему ему надо извиниться. Извиняйся, паскуда.
- Извините.
- Не так. Ложись на землю.
- Алик, - сказал Покровский, - не делайте этого. Потом будете жалеть.
Я остался стоять.
- А ты заткнись, четырехглазый.
- Ах ты, чмо лагерное, - сказал Покровский, - гнида!
Он коротко размахнулся и ударил среднего под дых, - не так неумело, как
могло бы показаться. Он дрался точными, отработанными движениями - вот он-то
вполне мог сойти за того киногероя, только там, в фильмах, парень обычно
идет с девушкой и лет ему под двадцать, потому что он ударник труда и мастер
спорта. А Покровский был старше, намного старше.
Я осознал, что просто стою и смотрю, как будто и вправду это было кино.
Наверное, надо помочь? Я сделал шаг к тому, второму, и уже размахнулся,
чтобы ударить, как вдруг Покровский стал оседать, держась за бок, а тени
вокруг него метнулись в разные стороны и пропали - бесшумно, как и
полагается теням, а он остался лежать, скорчившись, и булыжник рядом с ним
вдруг стал лаково блестеть.
- Так и не успел, - пожаловался он и закрыл глаза.
У ближайшего автомата была с корнем выдрана трубка, но другой рядом с
ним работал, и я набрал О-3, и сказал:
- Тут, на углу Канатной человека ножом ударили.
- Адрес, - сказал усталый голос в трубке.
- Я ж говорю, на углу Канатной. Сегедская угол Канатной.
Я сидел с ним, пока не услышал вой сирены, потом отошел и из ближайшего
подъезда смотрел, как его увозили. По-моему, к тому времени он как раз
перестал дышать.
Милиция приехала раньше скорой - наверное кто-то из окна видел драку, и
вызвал милицию, но сам, понятное дело вмешиваться не стал. Никто из темного
дома не вмешался, никто не вышел, чтобы спасти его. Чтобы спасти нас.
Я стоял, смотрел и думал - все кончилось. И, когда на подгибающихся
ногах брел домой, вернее, к тете Вале, думал - все кончилось, все как
всегда, больше ничего не изменится, и я никуда от себя не денусь, и,
наверное, завтра меня вызовут туда, хорошо бы, они меня нигде не нашли,
поэтому лучше я не пойду на работу, а пойду куда-нибудь в городской сад,
послушаю духовой оркестр, поем мороженое из круглой алюминиевой вазочки,
покатаюсь на цепной карусели или просто посижу где-нибудь на траве, потому
что сегодня мне предстоит бессонная ночь, надо подготовиться, шоколад лежит
под кроватью в чемодане с вещами, который я до сих пор так и не успел
разобрать до конца, и я наполню презервативы высококалорийной смесью
шоколада и толченых орехов, и привяжу к поясу, и на следующую ночь войду в
теплую воду и поплыву, и катер в территориальных водах напрасно будет шарить
своим лучом по волнам; потому что одинокого пловца не так просто заметить.
Так думал я, поднимаясь по темной, пропахшей кошками лестнице, мимо
таблички "Трусить в парадном воспрещается", мимо похабных надписей на
стенах, мимо почтовых ящиков с полустертыми номерами.
Я уже машинально вытер ноги о половичок и нашарил в кармане ключ, но
остановился. Оставалось еще одно дело.
Я обернулся к соседней двери и нажал облупленную кнопку звонка. Я жал и
жал, наверное, минут пять, пока за дверью не раздались шаркающие шаги.
- Кто там? - спросил дребезжащий голос.
- Откройте, Илья Маркович, это ваш сосед, Алик.
- Алик? - удивился Илья Маркович, снимая цепочку с двери, - что
случилось?
Он был в пижаме и тапочках.
Я молча отодвинул его и прошел в коридор. Хрусталь в румынской стенке
переливался острыми гранями, а на подоконнике стоял круглый аквариум с
рыбками и они таращили на меня своими выпуклыми глазами и шевелили губами,
будто хотели что-то сказать. Я прошел мимо, к стенке, на которой висел
новенький ковер и сорвал его со стены. Нашитые петли треснули, а вот
гвоздики полетели в разные стороны - под ними обнаружилась фанерная дверь с
круглой ручкой. Я дернул ее на себя и, подхватив ближайший стул, с размаху
ударил им в блестящую панель, подмигивающую огоньками.
- Не включайте больше свою машину, Илья Маркович! - сказал я сквозь
зубы. - Никогда больше не включайте свою машину!
-----------------------------------------------------------------------
Ц Copyright Галина Мария (margalina@mtu-net.ru)
--------------------------------------------------------------------
Данное художественное произведение распространяется в электронной
форме с ведома и согласия владельца авторских прав на некоммерческой
основе при условии сохранения целостности и неизменности текста,
включая сохранение настоящего уведомления. Любое коммерческое
использование настоящего текста без ведома и прямого согласия
владельца авторских прав НЕ ДОПУСКАЕТСЯ.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 05.06.2007 13:24
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг