Парень безо всего, в одних трусах. За ним сержант гоняется. И еще один тип.
- А за тобой нет?
- Я не такой приметный. Ты знаешь, ведь мы зайцами! Билеты дорогие, да
и документы... Все ты, паршивец, виноват. Посидел бы хоть сутки в Белене, мы
с тобой успели бы переговорить, и все было бы о'кэй. Ну да ладно, что будем
с Ленивцем делать?
- Не знаю. Мне не до Ленивца. Видишь, какая у меня морда?
- А ты перевяжись платком, словно зуб болит, вот одна щека будет
закрыта. Вторую прикрывай рукой, - посоветовал поднаторевший на маскировке
Живчик.
- Рукой! А рука-то какая? - Дик сунул под нос гангстеру ладонь,
покрытую черными пятнами. - Человек я или ягуар?
- Проскочишь как-нибудь. Пойдем.
Дичь и Охотник вышли из туалета вместе.
Напротив, возле женской уборной образовалась небольшая текучая и
журчащая, как ручей, очередь из молодых веселых сеньорит. В женском туалете
из двух кабин функционировала одна. Вторую занимал непокоренный Ленивец.
Не подумав, Живчик сунулся было к женщинам, но был отвергнут.
Нетерпеливо пританцовывающая очередь встретила его насмешками.
На выручку Ленивцу двинулся Дик. Он отыскал где-то обломок ржавой трубы
и пробился сквозь очередь, выкрикивая:
- Водопроводчик! Авария! Ремонт!
- Вы нашли не самое лучшее время для своего ремонта!
- Авария подобна смерти, сеньоры! А водопроводчик тот же духовный отец
для труб. Перед концом, как вам известно, обычно посылают за священником.
- Может, за врачом?
- На ваш вкус, решайте сами.
Приблизившись к камере заключения Ленивца, Дик громко и неопределенно
заявил:
- Придется подождать, пока Живчик сбегает за спецодеждой, Но не надо
волноваться, опасности нот никакой.
Для узника слова эти прозвучали сладчайшей музыкой.
34
Все обошлось. Ленивцу принесли кое-что из старого барахла Рибейры, и
через несколько минут все трое уже сидели на ковре в каюте Мимуазы и
потягивали ямайский ром, прикладываясь по очереди к горлышку.
- Слушай, Дик, ты все же напрасно от нас бегал, - говорил Живчик.
Сидевший рядом Ленивец ощупывал очень тесные и уже треснувшие в нескольких
местах брюки Дика.
- Я думал, что Педро будет вытрясать из меня долги.
- Брось. Педро интересуется только теми зернышками, которые ты привозил
прошлый раз.
- Какими зернышками?
- Да как ты их называл: монц, понц?
- Бонц? Это не я их называл, это индейцы их так называют.
- Неважно, как и кто их называл. Важно, что они нужны шефу. Прошлый раз
ты ему передал немного этих зерен. Шеф проверил у своих больших друзей и
теперь готов купить их у тебя. Он покупает все, что ты принес. Если бы ты
вел себя как человек, мы бы обделали наш бизнес еще в Белене.
- Да, парни, я просто не подумал, что Педро может расстаться хоть с
одним крузейро, не перерезав человеку глотку.
- Педро изменился. Постарел.
- Я вижу. Тебя на работу взял.
- Журналы читает, - ввернул оживший Ленивец.
- Да, наркотик сейчас в цене, - задумчиво сказал Дик.
- Слушай, Дик, - вмешался Ленивец, - мы не будем с тобой торговаться.
Педро положил тебе цену за эти семена, и ты ее получишь. Педро сказал, что
он может рассчитывать на твою уступчивость. Как-никак твоя экспедиция
влетела ему в копеечку.
Дик улыбнулся.
- Педро есть Педро. Ладно, парни. Я продам вам эти семена. Где деньги?
Живчик лихо постучал себя по подметке.
- Отлично. Придет Миму, я пошлю ее за семенами, они хранятся на кухне,
и мы закончим сделку. А пока, я думаю, нам не помешает распечатать вторую.
Донья Мимуаза, забежав в перерыв к себе в каюту, увидела трех очень
добрых и вежливых мужчин.
- Значит, все устроилось? - радушно спросила она, поднимая две пустые
бутылки и отыскивая взглядом третью.
- Совершенно верно, дорогая. Они славные ребята, - доверительно сообщил
Дик.
- Не сомневаюсь. Я рада за тебя, что все обошлось.
- Но вы в этом не виноваты, - заметил Ленивец.
- Женщина всегда во всем виновата, - возразила Миму.
- Это другое... - отозвался Живчик. - Вы скрыли его от нас...
- Слушай, родная, парни, оказывается, хотят приобрести эти зернышки,
что я нашел возле озера с кошачьим золотом. Принеси их из холодильника,
пожалуйста, - Хорошо. Сейчас?
- Да, если можно.
- А зачем ты их держишь в холодильнике? Это разве мясо? - спросил
Живчик.
- У них очень нежная и тонкая кожица, и они плохо высушиваются. А в
сельве разве можно что-нибудь высушить? Там дожди. Там такие дожди...
Дик грустно замотал головой. Волосы его свесились по щекам.
- И поэтому в прошлый раз некоторые зерна начали гнить. Педро говорит,
что половину пришлось выбросить. Врет он, цену набивает. Но действительно
могли, кожица у них нежная-нежная...
- Слушай, Дик, а как ты узнал, что они такие?
- Это, парни, целая история. Боюсь, что вы меня не поймете... Чтобы
понять, надо самому, что ли...
В общем, парни, многие шли в сельву за золотом. И я был одним из
многих. Мне удалось проникнуть туда, где, как принято писать в книжках, не
ступала нога человека. Но это не совсем так. Я видел тропинки, истоптанные
морсего[15], намазанные кураре колышки, поставленные кулуэни[16], слышал
посвист авети[17].
Если вяло свисающая с ветвей змея неожиданно падает вам на шею, тело ее
сразу же приобретает упругость и крепость стали. Исход встречи решают
мгновения. Я научился хватать змею за горло до того, как она захлестнет в
тугие кольца. Но скажи мне ктонибудь раньше, я бы не поверил, что нападение
змеи может обрадовать, как встреча с другом в безлюдной пустыне... Все-таки
змеи тоже живые существа, которым нужно что-то есть и где-то спать. На
Черном плато не было даже змей...
Сельва отпустила меня однажды. Зачем же я опять, как отколовшийся от
надежной кладки камешек, упал в глубокий зеленый колодец Шингу? Как мне
объяснить это вам? Вы все равно не поймете меня. Но войдите в сельву, и
первое, что вы утратите, будет чувство времени. Еще немного - и вы поймете:
природа здесь нераздельно властвует над человеком. И вы не удивитесь, когда
повредивший ногу индеец ляжет под дерево умирать. Вам многое придется
переоценить. Зато вы научитесь различать в зарослях ягуара до того, как он
бросится вам на спину. А если не научитесь, просто не вернетесь назад.
Просто, прооосто, прооооосто!.. Так говорят индейцы. Степени сравнения
в их языке передает интонация. И если я говорю "прооооосто", то поверьте,
что смерть в сельве столь же проста, как восход и закат солнца. Но вы не
поймете меня... Для этого вам пришлось бы отрешиться от привычной мысли, что
вы центр Вселенной. А это возможно либо в сельве, либо среди очень хороших
людей. Я ушел один, когда румберо покинули меня. Ушел, чтобы сделать эту
проклятую карту. В озере оказалось не так уж много самородного золота, чтобы
можно было разбогатеть в одиночку. Но карту я сделал.
- Ты лучше расскажи, как вы эти зернышки "бонц" нашли?
- Ну, это случилось еще во время предыдущей вылазки в сельву. Тогда нас
было двое - я и один тхукахаме. Он-то и нашел эти зерна. Индеец называл их
"Слезами Большого водопада". Впрочем, так их называют, как я потом выяснил,
только индейцы племени тхукахаме, остальным эти плоды известны под названием
"бонц". Как это случилось? Так вот, шли мы, шли, и как раз начались дожди, я
прямо-таки с ног валился, и шли мы...
- Ну шли, и что дальше? - подгонял рассказчика Живчик.
- А ты не торопи меня. У Миму еще бутылка найдется. Когда начались
дожди, мы как раз обошли это озеро кошачьего золота и спустились уж не
помню, в какую долину, и заблудились. Потому и заблудились, что я требовал
дальше идти. Я торопился, парни. Я знал, что надолго меня не хватит. Боялся
я ночлега. Индеец послушался меня; мы шли весь вечер и, понятное дело, зашли
куда-то не туда. Сделали привал. А дождь все льет. Проводите мой ушел, и
что-то долго его не было. Потом приходит бледный, серьезный такой.
"Благодари своего бога, - говорит. - Я нашел кусты с плодами "бонц"". "Что
это еще за бонц?" - спрашиваю. А он не отвечает. Только головой трясет.
Потом сказал, что напиток из этих зерен он пробовал маленьким ребенком,
когда была жива какая-то его прабабка. "Ладно", - говорю, и сам смотрю и
вижу, что у него и правда в руках большая ветка с ягодками. По форме да и на
ощупь они кофейные зерна напоминают, только кожица на них такая
нежная-нежная. Пока они сырые, еще можно различить, а высохнут, так совсем
как кофе. Индеец приготовил варево из этих зерен, и мы выпили его. Проглотил
я напиток из Слез Большого водопада, и...
- И что?
- Это, парни, такое, такое... Не могу вам даже рассказать, что это.
Болезнь, мираж, бред? Особая болезнь, особый бред. Потом пришлось
расплачиваться - полгода у меня разламывалась от боли голова.
- Дик, а почему ты сам не...?
- Варево из этих зерен можно пить только раз в жизни. Самый меньший
перерыв должен быть в двадцать лет. Так мне сказал индеец. А этому покойнику
я верил. Он был честным человеком, хотя и пьяницей. Кто выпил два-три раза
подряд - конченый человек. Вот я, например, тогда выпил и обеспамятел. Я шел
играючи там, где раньше проползал на четвереньках. Еды не нужно, немного
воды и все. И только. И все же... я бы не захотел больше так идти. Только
удирая от смерти.
- Почему, Дик?
- Видишь, какое дело. Дорогу я видел и выбирал хорошо. И ни разу не
свалился в пропасть. И в реке не утонул. И жакаре, и анаконды были мне не
страшны. Только все время мне казалось, что небо поросло волосами. Длинными
грязными волосами. И волосы эти вверху мотаются, меня чуть ли не по голове
задевают. Самое смешное, парни, что небо-то я отлично видел, и облака, и
редкий солнечный свет, но и волосы тут же почему-то маячили. Странно. Как
посмотришь вверх, чуть ли не тошнить начинает. Это волосы в лицо и рот
лезут. Брр! А у индейца другое. Его смех одолевал. Всю дорогу прохохотал. Я
удивлялся, как он тогда себе шею не свернул. Все говорил, что звук видит.
Слова, говорил, как разноцветные бусы.
- Ты рассказывал про это Педро? - спросил Ленивец.
- Я ему все написал и оставил немножко ягод "бонц".
- А сам ты не захотел с ними возиться?
- Нет, наркотики - это не по мне. Золото - другое дело. Металл чистый,
благородный.
В каюту вошла донья Мимуаза.
- Вот, - она поставила банку на пол в центре между тремя
собеседниками, - я пошла.
- Снимай ботинок, Андрэ, - сказал Дик.
Живчик скинул ботинок, приподнял стельку, извлек из-под нее плотную
пачку банкнот и протянул их Дику. Пока кладоискатель пересчитывал
ассигнации, Ленивец открыл банку и заглянул внутрь.
- Совсем как кофе. Настоящий Red Circle - первый сорт. И пахнут так же.
- От такого кофе ты, брат, на седьмое небо заберешься и забудешь, как
оттуда спуститься. Хорошо, - Дик спрятал деньги в карман куртки. - А теперь,
Андрэ, скинь второй ботинок.
- Какого дьявола?! - Живчик взвился в воздух и схватился за карман, но
в руке Дика уже предупредительно поблескивал вороненый ствол.
Ленивец изумленно смотрел на Живчика.
- Вельо?! - в голосе толстяка звучала угроза.
- Даже так?! Ну и тут ты отличился, вельо, - Дик укоризненно покачал
головой. - Это уж никуда не годится. Товарища подводишь.
- Мне деньги нужны, - захныкал Живчик, садясь и снимая ботинок. -
Жрите!
Дик извлек из второго ботинка Живчика пачку денег раза в полтора толще
первой. Ленивец молча наблюдал. Белые желваки двигались на его небритых
щеках.
Рибейра разделил вторую пачку денег на три равные стопки. Одну он
протянул Ленивцу, вторую - Живчику.
- Всем нужны деньги, - примирительно сказал он. - Но шестьдесят
процентов комиссионных, сам понимаешь, парень, многовато даже для старого
гангстера. Я уже не говорю о том, что вы сэкономили на билетах и других
мелочах. То ваши чистые деньги. Педро мог бы ловить меня, не тратясь на
комфорт для своих помощников. Но это не мое дело. Говорят, Толстый Педро
сильно изменился?
- Сильно, - хором ответили довольные гангстеры.
- Журналы читает, - разъяснил Ленивец.
- Какие журналы? - спросил Дик.
35
Светло улыбнувшись, доктор Трири сложил листы газеты и ласкающим
движением опустил их на лакированный столик.
Он поднялся из низкого теплого кресла, сплел пальцы за спиной на манер
сложного морского узла, поднял лицо к потолку и медленно закружился вокруг
стола, на котором в струях кондиционированного воздуха точно живая
шевелилась газета.
"Вот, оказывается, каким они меня увидели...
Проповедник наслаждения, апологет теории экстаза обладает, как пишут
они, каучуковым позвоночником и бледным маленьким личиком. У него, пишут
они, длинные, жирные, немытые волосы битлза, желтоватые белки глаз,
хрустящие суставы и плохие манеры. Их охватило, как они пишут, ощущение
несвежести, немытости, затхлости.
Они, оказывается, были шокированы его несовременностью. Это одеяние,
эти духи из тех сортов, которыми сбрызгивают покойников. С примесью ладана.
Пфуй! Фи! Фе..." Доктор Трири сложил губы трубочкой, выдохнул воздух и вновь
светло улыбнулся.
"Таким увидели вы меня.
А я?
С ваших губ тогда еще не был стерт парафинистый жир бифштексов,
которыми вы заправлялись перед тем, как втиснуться в толпу слушателей. В
ваших глазах еще не отстоялась непрозрачная желтая взвесь опьянения. Ваши
языки еще не слушались вас и лежали в ваших зловонных ртах тяжелые, сырые,
словно вылепленные из теста. Но вы уже были готовы лгать, издеваться,
извращать и разносить эту ложь по всему миру на полупрозрачных страницах
своих газет. Мелкие, злые репортерские шавки. Ничтожные рабы ничтожных
целей. Вам ли судить меня?
Мне ли внимать вашему бреду?"
Доктор Трири свернул газету трубкой и осторожно опустил ее в корзинку
для бумаг.
"Статья лжива, но она ранит - что-то во мне затронуто, и оно требует
немедленного успокоения. Уверенность не поколеблена, но равновесие слегка
нарушено. Стрелка чуть дрогнула, это опасно. Где мое оружие? Где мои записи?
Они мне помогут. Эскизы, которым, быть может, и не суждено стать картинами.
Тезисы нереализованных трудов. Мечты, вплетенные в реальность. Кто знает.
Грядет день, и тогда зазвучат колокола, в которые сейчас никто не верит.
Мы подождем, мы посмотрим. Но ждать мы будем, не сложа руки. Смотреть,
не закрывая глаз..." Доктор опустился на колени, распахнул чемодан, извлек
оттуда четыре толстые тетради в пластиковых переплетах.
"Один вид их уже успокаивает.
Почему? Ведь там нет ничего, кроме слов.
Но каждое из этих слов грозит взрывом".
Доктор Трири торопливо отвернул первые страницы тетради...
"Эпоха I. Отрицание.
Они были известны давно. Нити, связывающие их с древностью, протянулись
через тысячелетия. У них не было первооткрывателяодиночки, честь и бесчестье
их познания принадлежат всему человечеству. Они взращивались втайне,
перерабатывались под секретом, распространялись со страхом, употреблялись с
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг