вздыхая шумно и взахлеб:
- Ты слуга Вездесущего! Ты - слуга. Они поверят и покорятся.
- Я - человек,
По толпе прокатился ропот и стон облегчения.
- Ты - дурак, Хозяин, - сказал брат мой и дотронулся до моего плеча
теплой ладошкой: он осуждал и жалел меня, незадачливого.
Тучи впереди раздвигались, как занавес на театральной сцене, за ними
выступала блеклая голубизна. Я вспомнил море, которое явилось во сне, и
опять закручинился о ласковой моей Родине, где осталось все, даже сон.
Червяк Нгу воткнул палку в песок и подбоченился:
- Если ты всего только человек, то почему хочешь учить нас?
- Мой народ старше твоего, он мудр и знает много такого, чего не
знаете вы.
- Если ты могуч и богат, накорми нас, построй нам новую деревню и
вылечи наших детей.
- Я могу накормить вас, построить новую деревню, но что тогда
останется вам? Вы одрябнете без забот, воины станут слабыми, женщины -
ленивыми, племя одолеет каждый, когда я уйду. Не так ли?
- Так не должно быть, - ответил Нгу и раздумчиво покачал головой.
Наступило молчание.
- Вы готовы принять мою помощь, племя Изгнанных?
- Чем же ты можешь помочь нам, Пришелец? - спросил Червяк Нгу.
- Я отведу вас туда, где вы жили раньше, к большой воде. Мы построим
там новую деревню и засеем поля.
- Мы не умеем сеять, разучились.
- Я вас научу.
- А стрекотухи, Пришелец?
- Они уйдут.
- Ты в том уверен?
- Уверен.
- Хорошо. Мы подумаем.
- Думайте быстрее.
- Мы не умеем думать быстро.
- Что ж, я подожду.
3
Ну вот, самая пора спуститься в яму, покуда мужчины племени будут
думать; быстро думать они, как заявлено, не умеют, и я, наверно, успею.
Подземелье манило. Я чувствовал всем существом своим, как оттуда, из черной
глубины, будто толчки усталого сердца, доносятся до меня тревожные токи:
кто-то зовет меня устало и настойчиво.
Я сел на край ямы. Я видел, что женщины деревни выглядывают из
закутков с неодобрением, рядом топтался Сын Скалы, обвешанный оружием - при
нем были два наших копья, луки со стрелами, у его пояса болтался
притороченный к набедренной повязке узелок с нехитрым имуществом.
- Куда держишь путь, Хозяин?
- Туда, - я показал рукой вниз.
- И я туда.
- Зачем?
- Неизвестно.
- Оставайся здесь.
- Нет!
"Ладно, - вяло подумал я. - Пусть тащится со мной, все равно этому
малому некуда деваться. Да и веселее вдвоем".
- Не возражаю, только спрячь куда-нибудь свои палки - мешать будут.
Сам потащишь это добро, брат.
- Скала сыт, потому и силен.
- Дорога наша трудная.
Скала кивнул и показал в улыбке крупные свои зубы - он был доволен,
что я беру его в сомнительный этот поход, что он будет рядом и постарается
не подкачать.
...Скала раскорячился уже в горловине ямы и не мог двигаться,
поскольку одной лишь свободной руки было мало. В другой руке он держал два
копья, к тому же мой лук, рассчитанный на рост за два метра, тяжелый и
громоздкий, воткнулся в стену тычком. Сперва брат мой возился молча, будто
козявка в тенетах паука, лишь сопел, потом же завыл от злости. Я спускался
в прохладную глубину подземелья и снизу четко видел каждое движение
незадачливого моего оруженосца - он напоминал марионетку, вырезанную из
черной бумаги.
- Хозяин!
- Да?
- Мне плохо, Хозяин!
- Я тебя предупреждал?
- Ты меня предупреждал, ты ворчал, как старуха. Ты - умный. Правда,
не всегда ты умный...
- Спасибо и до свиданья.
- А я как же?
- Дожидайся моего возвращения.
- Тебе меня не жалко? Мы с тобой породнились, мы вместе писали
Вездесущему и Неизмеримому! Тебе меня не жалко?
- Бросай копья вниз. Да осторожней бросай - в меня попасть можешь,
ловкости в тебе совсем не наблюдается.
- А если я попаду тебе в голову?
- Я воткну копье тебе в зад, брат мой! И спеши, мне некогда.
Копья, брошенные одно за другим, туго просвистели за моей спиной и в
опасной близости. Этот лукавец демонстрировал свою сметку; и тут не
утерпел, пошутил малость, Слышно было, как палки глухо ударились о камень.
Посыпалась галька. Потом, вихляя, пролетел лук с колчаном, и к моему лбу
осторожно прикоснулась грязная нога Скалы.
- Ты неповоротлив. Хозяин! Почему остановился? Я не ответил, поняв
что шутки брата моего вызваны страхом - ведь он сейчас переступает Великий
Закон, табу, покушается на святая святых племени, на жуткую тайну, сокрытую
веками. Скала лез тяжело, со стоном, на плечи мне сыпался щебень, кусками
падал мох. Я останавливался, чтобы слушать. Было тихо, потом стал
доноситься нежный шелест воды. На этот раз путь казался короче. Я так
подумал (о том, что путь теперь короче), когда ноги мои коснулись дна.
Мощный фонарь высветил тоннель насквозь, до самого карниза, откуда
начинался лаз поуже. Я сразу обратил внимание на немаловажную деталь;
тоннель пробивался когда-то (когда?) с помощью машины, потому что на ржавом
камне явственно угадывался след мощного агрегата, напоминающий нарезку на
стволе древней пушки. Здесь работали, похоже, шнеком с режущей головкой.
Тоннель отсвечивал гладью металла, попадались кое-где извилистые прожилины
белого цвета, они были словно молнии, застывшие на грозовом небе. В лицо
бежал ветерок без запахов прели или запустения. Дышалось здесь легко, стоял
покои вечности, нарушаемый лишь звуком сбегающей вниз воды. Я прислонился
спиной к холодной глыбе, на которой нашел несколько дней назад девушку по
имени Го.
- Голова!
- Слушаю?
- Чем занята наша гостья?
- Она спит. Разбудить?
- Не стоит, пожалуй... Ты следишь за мной, Голова?
- Да.
- И что ты скажешь об этом тоннеле?
- Он несомненно искусственного происхождения.
- Спасибо. Я пришел к такому же выводу.
- Будь осторожен, Ло.
- Попытаюсь. У меня все.
Скала лазал на четвереньках по вязкому мху и задевал головой мои
ноги - искал лук и копья. Я посветил ему, он быстро справился с задачей и,
глупо улыбаясь, задавленный страхом, протянул мне оружие.
- Неси сам. У меня, видишь, мешок с едой и еще кое-что. А воевать я
не собираюсь.
- Ладно, Хозяин! - вздохнул Скала с обидой. - Понесу.
- Холодно тебе будет здесь, однако, воин?
- Ничего, я потерплю.
- Терпи, коли назвался в попутчики. Я ведь не уговаривал тебя идти.
- Не уговаривал, верно. Но как я оставлю тебя одного?
- Спасибо, брат. Однако, пора нам и в путь. Мы двинулись вдоль русла
едва заметного ручейка, вода которого при ярком и резком свете фонаря
ртутно блестела. Ручеек вился и бежал в сторону карниза, где, как уже
упоминалось, начинался лаз поуже. Значит, тоннель выбит не строго
горизонтально, а с некоторым уклоном. Под ботинками хрустела галька. Скала
плелся на цыпочках, то и дело падал на мою спину, спотыкаясь об острые
камни. Мох с мелкими цветами кончился, кругом теперь было голо, пусто и
мрачно. Вода звенела, как туго натянутая струна. Вода дребезжала заунывно.
Я внимательно осматривал каждый метр пути над головой, под ногами, слева,
справа, потому как был уверен, что где-то совсем недалеко есть дверь, что
она откроется и впустит нас: ведь девушка Го сказала "отец ждет". Вот мы и
пришли, встречайте нас.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
1
Мне недосуг останавливаться на подробностях, да я, если честно, и не
замечал деталей - дух мой захватывало в предчувствии необычного
приключения, и я торопился. Скала плелся за мной, приседая на больных
пораненных ногах. И мы пришли.
Мы пришли к тому, кто ждал нас.
Это был гигантского роста старик с кожей лимонного цвета и гривой
седых волос, ниспадавших до плеч, с желтыми глазами. Он был похож на нас,
землян, если бы не желтые глаза, если бы не длинные уши, прижатые к черепу
плотно, словно приклеенные. Если бы...
Впрочем, по порядку.
Старик сидел, закутанный в серый плед, и грел над огнем руки. Огонь
горел в каменной нише. Комната, где сидел старик, была невеликих размеров,
обшитая полосами светлого металла - пустая комната, освещенная нещедро.
Ничего впечатляющего. Кресло, огонь, полутьма. Я мог бы в такой обстановке
увидеть где-нибудь на Земле, например, своего дядю: он любил простоту и
одиночество. Ему, наверное, так лучше думается.
- Здравствуйте, - сказал я.
Старец неторопливо разогнулся, убрал руки от огня, сложил их на
животе, повернул к нам тяжелую свою голову и что-то сказал, вздохнув. Мой
"лингвист" поморгал лампочкой и перевел без затруднений:
- Времени нам отмерено мало. Ты не торопился, мальчик.
- Я торопился.
- И ты здесь...
- Я здесь.
- У тебя ко мне много вопросов, не так ли?
- Да.
- Я о тебе знаю почти все, ты же обо мне - ничего,. потому
любопытство твое справедливо, - его огромные кошачьи глаза обожгли меня,
заглянули, кажется, в самую глубину моего существа. Брат Скала задышал
часто, спятился мелкими шажками и привычно упрятался за мою спину. Я присел
на металлическую скамейку у стены неприютной комнаты и вытянул ноги. Старик
не приветствовал меня, не пригласил располагаться удобней, он опять
повернулся к огню. Костерок в нише горел ровно, неплясая, лишь тени на
стенах качались, рисовали неброскими красками всякие картины; джунгли на
берегу реки, города и горы. Некоторое время я следил за игрой костра,.
отраженного на стенах, и собирался с мыслями.
- Как вас зовут и откуда вы?
- Зови меня Карри. А пришли мы издалека, очень издалека. Но то не
суть важно. Автоматы наши скажут тебе все, они настроены на тебя, мальчик.
Мы те самые Желтые Люди, о которых повествуют здешние легенды.
Это мы умирали лицом к солнцу. Мы сильны, но и для нас многое
сокрыто. Однажды наш корабль вынужден был сесть на планету, где вечные
сумерки и ураганные ветры невиданной мощи. Там был океан, не пустой, вода в
нем бушует и сжирает скалы. Мы сели на планету и благополучно снялись с
нее, однако и унесли с собой неразгаданную болезнь. Умирали мы медленно и с
грузом вины в душе, испытывая укоры совести, не свойственные нам. Мы "и
перед кем не виноваты, поскольку осенены Идеей.
- В чем же смысл вашей Идеи?
- Мой народ посвятил себя Космосу. За неисчислимым разнообразием
сущего кроются законы, определяющие движение, время, эволюции. Мы поставили
целью ответить на вопрос: что же такое мироздание в существе своем? Задача
только нам по плечу, поскольку мы - избранные.
- Блажен, кто верует!
Если рассуждать здраво, то развитая цивилизация не имеет права
впадать в такое элементарное заблуждение, но снобизм и самонадеянность,
вскормленные и взлелеянные не одним поколением, способны, наверно, отмести
этот самый здравый смысл. В истории моей Земли таких случаев, если
вспомнить, немало. Не раз и не два, к примеру, кое-кто, ослепленный
собственной исключительностью, посягал ни много ни мало на мировое
господство. Эти личности склоняли к авантюрам целые народы. Было такое, из
песни слов не выкинешь. Желтых невеждами не назовешь, однако же и они
вознамерились проткнуть гору соломинкой. Странно.
- Все остальное - второстепенно.
- Нельзя объять необъятное, старик. Мы поняли это давно. Познание
вечно, и в том прелесть бытия.
- Познание конечно, мальчик мой!
- У вас есть доказательства?
Он не ответил на мой вопрос, руки его, сухие, длиннопалые, холеные,
вяло шевелились над огнем.
- Мы рассеялись, преодолели великие расстояния и многое поняли.
- Но не все же?
- Не все. Однако мы и не рассчитывали на близкий успех. Цель требует
полной самоотреченности, ибо познание тоже конечно.
- Это не так!
- Мы рассеялись по лику Вселенной и жаждем Истины.
Однако все на этой дивной планетке жаждут Истины, они здесь просто
помешались на истинах, Я сказал:
- Вечных истин нет! Что истина сегодня, завтра анахронизм.
- У меня мало времени, мальчик. Надеюсь, из сказанного понял, чем
занят мой народ?
- Как не понять? Вы пытаетесь сосчитать, сколько песчинок на пляже,
перебирая песок горстями.
- Итак, мы понесли с собой недуг. Самое загадочное состояло в том,
что болезнь особо прогрессировала при ярком свете. Мы это быстро поняли
здесь и ушли в подземелье. Перед смертью каждый просил вынести его на
поверхность и испускал дух лицом к солнцу. Нас оставалось все меньше. Мы
брали в жены здешних женщин, но и дети от смешанных браков тоже кончали дни
до срока, и мы предавали их земле. Осталась лишь девушка Го, рожденная
последней, но она не хотела темноты, и я отдал ее тебе, мальчик.
- И она умрет до срока, старик?
- Да.
- Печально. И я не смогу ей помочь?
- Вряд ли.
- У меня большие возможности...
- Я близок к разгадке, но я устал. Я позвал тебя для того, чтобы ты
положил меня в камеру, где до воскресения покоятся мои товарищи. Потом ты
получишь сигнал и разбудишь меня, обновленного.
- А дальше?
- Я спасу экипаж, я близок к той черте, откуда начинается успех.
- И вы опять ринетесь в космос?
- Да. Наш корабль цел, он в горах.
Брат мой Скала, сидя на полу, деловито рылся в моем мешке - искал
съестное. Он нашел что-то там и принялся жевать, раздувая щеки. Дышал он
громко и умиротворенно, будто корова. Я мимоходом отметил про себя, что
Скалу ничем уже не удивишь: чудеса, если они не угрожают жизни, не выводят
его из равновесия. Мне это нравилось. Трезвый парень, мой оруженосец.
- Мы пойдем к центру вселенной...
- У нас имеются сведения, отец, что оттуда, куда вы намечаете
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг