Сергей Дубов
EPIMYS SAPIENS
Когда я стал видеть, первое, что я различил, это прутья клетки, а
ко времени, когда мой мозг стал не только воспринимать, но и анализи-
ровать информацию, я уже свыкся с мыслью, что моя жизнь будет проте-
кать в столь ограниченном пространстве.
Нас родилось тринадцать, и я был младшим. Если рождаешься и растешь
в среде, которая для тебя неестественна и дискомфортна, волей-неволей
стараешься приспособиться к ней. А для того, что бы выжить, на мой
взгляд, есть вообще всего лишь два пути: либо принять существующие
правила игры и постараться стать похожим на других и не выделяться,
либо составлять эти правила самому и отстаивать их любыми возможными
способами.
Я стал привыкать. И все-таки я был не таким как мои собратья.
Что-то во мне было не так, и осознавать это было неприятно. Ко мне от-
носились не то, чтобы как к чужому, а с каким-то недоверием: меня из-
бегали, никогда не смотрели в глаза, старались не дотрагиваться и не
включать меня в свои отношения. Надо сказать, что мне было также неп-
риятно находится с кем-нибудь рядом и я платил им тем же. Постоянное
проявление слепых инстинктов вокруг не давало мне покоя ни днем, ни
ночью. У окружающих не было никаких чувств и эмоций за исключением са-
мых сильных, например страха во время драки. Практически все происхо-
дило инстинктивно и драки, которые были почти ежедневным явлением, на-
верное, и случались из-за того, что инстинкты жили в их глупых мозгах
сами по себе и вылезали только для того, чтобы удовлетворить какой-ни-
будь другой инстинкт.
Любопытно, что дрались, в общем-то, без толку, от скуки что ли?
Например, если давали пищу, то каждый старался урвать себе кусок по-
больше и зарыть его в укромном углу. После каждой свары были победите-
ли, которые среди одинаковой пищи получали право выбрать то, что им
нравится и побежденные, которые отползали зализывать раны и довольст-
воваться тем же самым и в таком же количестве, но позже. Я в таких
свалках не участвовал. Мне хватало того, что бес толку гнило под нас-
тилом, зарытое насытившимися соседями.
Х Х Х
И все-таки мысль о воле меня не покидала. Я знал, что некоторым
удавалось вырваться из клеток, но дальнейшая их судьба оставалась для
меня неизвестной. Может быть, они погибали, а может быть, достигали
того, чего инстинктивно ждали.
Я даже знаю, что на воле живут похожие на нас, потому что иногда,
по ночам, пока никто не видит, они появляются здесь в поисках пищи.
Они, конечно странноваты, и здорово отличаются от этих - в клетках,
чаще совсем маленькие, но, бывают и такие же, как мы, только цвета
другого. К нам никогда не подходят, схватят что-нибудь и исчезают так-
же, как и появились.
Из этого я сделал два очень серьезных, на мой взгляд, вывода: пер-
вый - это то, что раз они там живут, то выживают. Второй - раз не хо-
тят попасться на глаза, значит, не хотят в клетку к нам, где всегда
есть еда. А раз даже еда не может их заставить обменять свободу на сы-
тый желудок, значит свобода лучше.
Так я рос, а вокруг меня росли мои ровесники. В клетке становилось
все теснее и теснее, а потребность в свободе становилось все больше.
Самое обидное, что открыть щеколду было элементарно, но, простой крю-
чок, который скинуть на первый взгляд ничего не стоило, находился не-
досягаемо высоко. Как? Как до него добраться? Дотянуться и допрыгнуть
оказалось невозможно. Я даже пробовал забираться на спины своих соб-
ратьев по заточению, но и этого было мало, до крючка оставалось еще
почти столько же, сколько удавалось преодолеть.
И вот однажды меня осенила до смешного простая мысль: что если
подставить, например, кормушку и использовать не спину случайно пробе-
гающего мима, а ее. Она высокая и могла бы меня выдержать, всего-то,
надо ее пододвинуть под щеколду и залезть! Такое решение! Простая
вещь, всегда стоящая тут же в двух шагах и при этом достаточная, что-
бы, встав на нее, можно было бы дотянуться до желанной цели.
Я обошел свой выбор вокруг, попробовал приподнять ее и когда это
удалось, уперся спиной в гладкую поверхность, а ногами изо всех сил
стал отталкиваться от пола. С трудом, очень медленно, но, набирая ско-
рость, кормушка сдвинулась в необходимом мне направлении и, наконец,
оказалась точно под дверью.
Вот она, в двух моих ростах от меня и нескольких мгновениях отде-
лявших меня от запора - долгожданная свобода.
Как я об этом мечтал! Как мне она снилась! Я бежал по незнакомым
для меня местам, вдыхая аромат новизны и ожиданий. Теперь - иная
жизнь, я умею открывать клетки! Я могу делать все что захочу! Я МОГУ
ВСЕ!
Х Х Х
Телефонный звонок разбудил меня в начале шестого утра. Опять разбу-
дили, вечно у них что-то случается! В трубке раздался взволнованный
голос дежурного лаборанта.
- Либерт, Вы меня слышите?! Крысы открыли клетки и ... что я гово-
рю! Я его поймал. Он открывал клетки и выпускал их! Голос лаборанта
срывался на хрип.
- Господи, объясните спокойно, что стряслось, кто открывал, какие
крысы?
- Либерт, приезжайте, у нас сейчас нет времени на телефонные разго-
воры, я послал за вами машину, она должна подъехать с минуты на мину-
ту.
- Хорошо, хорошо, скоро буду, ждите. В трубке послышались короткие
гудки.
Марта, разбуженная звонком, послала всех к чертям, сказала что-то
по поводу демократов и сквозь сон, добавив, что погода даже ночью сто-
ит жаркая, опять уснула.
Я накинул на себя безрукавку и вышел на улицу. Машина уже ждала и
заспанный шофер, поздоровавшись, включил зажигание. Wерез двадцать ми-
нут мы подъехали к институту.
Взъерошенный лаборант встретил меня молча у входа. Тихо докурив, и
зло пнув щелчком в темноту окурок, он направился быстрыми шагами в
здание.
Внутри царил хаос. Все было перевернуто вверх дном как после како-
го-то стихийного бедствия.
Крыс ловил, - объяснил он. - Половина разбежалась по всему институ-
ту. Но главного я поймал.
Он подвел меня к летке с одной единственной крысой и ткнул на нее
как-то через плечо большим пальцем - "Это он", процедил сквозь зубы
дежурный.
- Он их выпустил. Теперь, чтобы наверняка я уж на висячий замок его
запер, а ключик то у меня!
Он сказал это с каким-то истеричным удовольствием, как будто нашел
некий конгениальный ход, не дающий никаких шансов на выигрыш грозному
сопернику. Так иногда шулера потом хвалятся о том, как они ловко спря-
тали меченый туз в рукаве или студент после экзамена, который незамет-
но подсмотрел спасительную шпаргалку.
- Он подставлял кормушки и открывал лапой щеколды одну за другой, а
когда я заметил, было уже слишком поздно.
Я открыл дверцу клетки отданным мне с придыханием ключом и достал
самца. Крыса, как крыса. Белая. Я поднес его поближе к лицу, чтобы
лучше рассмотреть.
Что-то неуловимое в нем было не то, но при этом на столько, что мне
даже стало не по себе. Обычно, когда крепко сжимаешь какого-нибудь
зверька он либо начинает судорожно вырываться, либо, что чаще, замира-
ет, прикинувшись мертвым, вроде "не смотрите на меня - меня здесь
нет". А когда его всетаки начинаешь разглядывать, реакция бывает чаще
всего на пол, а еще хуже на белый халат. Этот же экземпляр, тоже не
сопротивляясь, находился у меня в руке, но в отличие от других не впа-
дал в ступор со стекленеющим взглядом, а напротив, усиленно меня разг-
лядывал, так же как и я его, и, как мне показалось оценивающе. Да, по-
жалуй, не зря меня подняли ночью. И почему я раньше не занялся этой
крысой, ведь за ним кажется, замечались уже разные странности.
Ладно, может написать Шевьену? Он еще в Оксфорде занимался всякими
аномалиями у животных. Любитель был отыскивать какие-нибудь генетичес-
кие отклонения у мартышек раннего палеозоя. Так над ним, кажется, и
подшучивали. Большой человек у себя сейчас, вот, хоть повод нашелся, а
то уже столько лет только через СМИ общаемся.
Х Х Х
Здравствуйте, дорогой профессор Шевьен! Сколько лет, сколько зим.
Помните, когда мы еще учились и были студентами наш первый грант? Мы
тогда с вами думали, что наука у наших ног? Нам казалось, что все дос-
тупно, нужно только работать. А теперь, вот, уже столько лет даже не
виделись.
Я знаю, что Вы ведете генетические исследования, в частности по ка-
реотипированию, кстати, поздравляю Вас и ваш институт с очередной уда-
чей. Даже у нас передавали о ваших достижениях.
Собственно, говоря, я пишу, потому что хотел с Вами посоветоваться.
Дело в том, что около месяца назад у нас в лаборатории появилась
особь. Подопытная крыса, получавшая определенные виды облучения, выве-
ла помет. Потомство вполне здоровое, но один самец серьезно отличает-
ся. Внешних отличий нет, но повадки: Точнее поведение. Заметили мы не
сразу, только тогда, когда он уже начал выпускать всех из клеток. А на
этом наши злоключения не закончились, и теперь он уже ходит в какой-то
тряпке: надо полагать - одежде. Но и это не все, самое главное, как бы
это не казалось дико и странно, а Вы знаете, что я реалист, поэтому
постарайтесь не смеяться - у него более чем необычный взгляд. Абсолют-
но осмысленный и, как бы это сказать - оценивающий.
Мы взяли на цитологический анализ образец его ткани. Сейчас прово-
дим ее изучение.
В общем, я продолжаю свои наблюдения, но предполагаю, что Вас заин-
тересует этот случай.
Проф. Либерт
Х Х Х
Здравствуйте, Либерт! Бог, ты мой, как я рад Вас слышать. Хотя, на-
верное, скорее видеть от вас весточку. В любом случае моей радости это
не уменьшает. Совсем мы с вами на старости лет погрязли в своих канце-
лярских делах, а старых друзей и не вспоминаем. С какой ностальгией я
вспоминаю нашу Английскую юность. Помните, как нас обдурили итальянцы,
когда мы с Вами напились до чертиков после экзаменов? А как мы подра-
лись с физиками изза спора о причинах выделения энергии в биологичес-
ких материях, при разных заболеваниях? И они оказались правы. Фу ты,
до сих пор этого позора забыть не могу. На сколько я осведомлен Вы
ведь сейчас занимаетесь, кажется, биофизикой? Наверное, те физики к
вам сейчас даже ближе чем мы? Ха! Ну, да ладно.
Ваше письмо, на самом деле, пришло очень кстати. Где-то с пол года
назад у нас в лаборатории появилась крыса, которая вела себя тоже до-
вольно странно. Мы, правда, никаких опытов не ставили, но крыса не
чистой линии и поэтому некоторые мутации всегда ожидаемы. Короче, раз-
вивалась эта крыска раза в четыре быстрее своих сверстников, и вначале
я подумал, что это, просто преждевременное старение. Однако быстрое
развитие было не только физическим, но и интеллектуальным. Я заинтере-
совался, взял на гистологический анализ биоптат паренхимы и оказалось,
что она "химера" - особь, по сути, имеющая в себе два организма, сли-
тых воедино, этакий неудавшийся близнец. Вы знаете, что обычно такие
отклонения несовместимы с жизнью и если они появляются, то такие жи-
вотные либо рождаются мертвыми, либо умирают вскоре после рождения. У
этого же животного при комбинации двух разных пар гомологичных хромо-
сом почему-то произошло не только наложение функций двух разных орга-
низмов, но и потенциирование в геометрической прогрессии его возмож-
ностей.
Меня очень заинтересовал Ваш случай. Очень прошу, держите меня в
курсе ваших исследований.
Жду ответа, Шевьен.
Х Х Х
Дорогой профессор! Это нонсенс, но, не исключено, что мы стоим на
пороге серьезного открытия. Этот самец - уникум! Кажется, нам случайно
удалось достичь невозможного. У него две лишних хромосомы, которых у
крыс вообще нет. Сейчас мы пытаемся их расшифровать, но пока аналогов
им найти не удается. Повидимому, они представляю собой совершенно но-
вую форму и, судя по всему, этот генетический дефект эволюционно вы-
годный. У меня зафиксирована комбинация и последовательность излуче-
ний, возможно результат повторяем, но без Вас я не разберусь. Вы же
понимаете, что это не совсем наш профиль.
Интересно, передаются ли эти хромосомы по наследству? Очень прошу
пока сохранять эти открытия в тайне.
Кстати, как вы относитесь к небольшому путешествию, если бы я приг-
ласил вас в гости? Обещаю интересную культурно массовую программу по
заполнению пробела в нашем с Вами общении. Заодно можем попробовать
скрестить наших зверушек.
Проф. Либерт
Х Х Х
Прошла неделя. Я чувствую, что сильно меняюсь. Кажется в лучшую
сторону. У меня появился стимул к совершенствованию и для этого я
пользуюсь любой возможностью. Сегодня я сделал интересное открытие:
оказывается некоторые знаки на предметах повторяются и имеют опреде-
ленный смысл. Например, последовательность знаков на клавише, которая
отвечает за подачу пищи в клетку, такая же, как на кнопке светящегося
предмета показывающего изображение. Когда там на нее нажимают - изоб-
ражение появляется, а когда нажимают еще раз - исчезает. Выходит, что
действия у этих кнопок одинаковое, ведь когда я нажимаю клавишу в
клетке - пища поступает, а когда отпускаю - перестают поступать? Любо-
пытно, что на многих механизмах, около некоторых кнопок нарисованы та-
кие же значки. Все это очень интересно, но особенное желание это все
понять у меня появилось только недавно.
Не знаю, как бы сложилась моя жизнь раньше, если бы не одно собы-
тие, сильно повлиявшее на нее.
Тогда это случилось под вечер. Он появился так неожиданно, что мы
даже не поняли в чем дело, поняли, только, что в клетке появился тре-
тий. Это был огромный самец, и слабые инстинкты подсказывали мне, что
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг