смертельным. Когда я думал об этом, у меня от ненависти сводило зубы. Их
надо было остановить любой ценой. И больше всего меня страшило, что один я
это сделать не смогу.
Аппаратура с дороги на Лайлес показала то, что я и так уже знал.
Радиопередач не было, возмущений лямбда-поля не зарегистрировано. Из
Лайлеса в город рано утром продымил паровик, за ним проследовали три
экипажа и всадник. Из города в Лайлес проехали два всадника, экипаж и
электромобиль. Обратно электромобиль не вернулся. Похоже было, что он
остался в Драном Углу. После сегодняшнего разговора с шоферами мне страшно
не хотелось лететь туда, но я понимал, что другой возможности разобраться
стайной этого поселка может и не представиться.
Электромобиль стоял под окнами самого маленького дома в поселке. В
двух окнах еще горел свет, и машину было видно очень хорошо. Кусты чинзара
подступали вплотную к домику, и, чтобы не хрустнуть веткой, мне пришлось
буквально сползать по стене. В домике разговаривали. Я быстро раскрыл сумку
и, не заглядывая в нее, нащупал контейнер с контактными датчиками. Прилепив
их к теплой и влажной стене, я отлетел подальше и, спрятавшись за кустами,
стал вслушиваться в ведущийся в домике диалог.
В комнате, где горел свет, находились два человека. Приборы
фиксировали гораздо большее количество биомассы, но остальные обитатели
домика, похоже, спали. Сколько их было, я сразу сказать не мог, а
разбираться в этом не хотелось, поскольку то, что я услышал, оказалось
чрезвычайно интересным.
- Вот мы и дождались, - говорил мужской голос. - Сегодня впервые
обвиняли правительство.
- Ну, - его собеседник издал короткий смешок, - нельзя сказать, что
это было безосновательно.
- Не надо! - Я услышал гневные ноты в голосе говорящего, и голос этот
показался мне знакомым. - Ему ничего нельзя доказать. Я начал действовать
недавно. В конце концов он сам виноват. Если бы он слушал, что ему говорят,
ничего бы не было. Еще немного, и недовольство станет всеобщим.
- Пока этого нет, - почтительно возразил второй мужчина, и я понял,
что он подчиняется первому. - Наоборот, директора химической фабрики в
Арконе чуть не побили, когда он отказался отпускать удобрения. Рыбаки в
порту сами красят свои суда, чтобы сократить стоянку во время ремонта. Я
был в Хармонге, работники плиточного завода хотели послать делегацию в
столицу. Они второй месяц получают треть зарплаты, но недовольны тем, что
на завод перестал поступать песок. Между прочим, их едва удалось удержать.
- Скоро это закончится. Иссякнут запасы, энтузиазм перестанет
подкрепляться победами, люди зададутся вопросом, во имя чего они
выкладываются Вот тогда все и взорвется. Первыми начнут города, которые
ближе к болотам, там жизнь самая трудная. Их тут же поддержат остальные.
Уверяю тебя, дело не ограничится митингами. Конечно, люди устали от войны.
Однако они не разучились стрелять.
- Этого нельзя допустить.
- Нельзя.
- Не пора ли с ним покончить?
- Сначала надо убрать его владельца.
- Это опасно. Если он вдруг решит играть по правилам...
- Он никогда не сможет играть по правилам Он их не знает.
- Но если он все-таки захочет, то наиболее подходящие виновные - мы.
- Здесь дело не в нас.
- Я привык думать в первую очередь о себе.
- Я это знаю. Ты думаешь, я не помню, как ты отвел свою бригаду от
замка Раграм?
- Ну и что? Тогда у замка остался Вера. Его соединение измолотили в
труху. И где теперь Вера? Ты же знаешь, что он сделал все, что мог. Но его
судили. А я вот помогаю тебе.
Они заговорили о какой-то операции, в которой участвовали на войне, а
я упорно пытался вспомнить, кто при мне недавно упоминал Шида Раграм. После
полуночи вспоминать было трудно, почти невозможно, но я в конце концов
выдавил нужную информацию. О Шида Раграм говорила Ракш. И говорила она об
этом в связи с Чанторсатом Хварой. Чанторсат Хвара занимался там трофеями.
Это была совсем не военная деятельность. Но не исключено, что кто-то из
находящихся в домике знал Хвару достаточно близко.
- Решительность - хорошая черта характера, - говорил между тем тот,
кого я определил как подчиненного. - Но как бы из этого не вышло беды.
- Его надо стереть, - уверенно отвечал ему голос, показавшийся мне
вначале знакомым. - И чем раньше это произойдет, тем лучше. Ты сам это
знаешь, Кора. Не мне тебя учить.
Кора! Теперь я понял, кто находится сейчас в домике и чей голос я
узнал. Там, за тонкой стенкой, в двух метрах от меня, беседовали начальник
охраны Принцепса Кора и министр полиции Аркарнак Чара. Я поймал себя на
том, что совершенно не удивился, обнаружив здесь Чару. Вероятно, я
подсознательно был готов к этому. Министр полиции представлял для роя даже
больший интерес, чем министр хозяйства или финансов. Однако сейчас не время
было гадать, зачем Чара оказался здесь, важнее было слушать. Речь, судя по
всему, шла о Принцепсе. Я затаил даже дыхание, но, к сожалению, разговор
вдруг свернулся. Чара объявил, что устал и хочет спать.
Задвигались стулья, протопали шаги, откуда-то из дальней комнаты
донесся сонный женский голос, потом властный мужской рык, и я услышал
возню, постепенно превратившуюся в ритмичный скрип дерева в пазах кровати.
Мне стало ясно, что ничего интересного сегодня теперь уже не произойдет, а
сидеть до утра и рисковать, возвращаясь при свете, я не хотел. Продолжая
размышлять над услышанным, я медленно отлепил датчики и, взлетев, переклеил
их под карниз крыши, поближе к месту, где продолжали скрипеть кровати.
Камни с рекордерами я просто бросил в кустах, собираясь вернуться за ними
завтра ночью.
Услышанное было настолько неожиданным, что сон слетел с меня, как лист
с дерева. Впервые в жизни я слышал, как люди хладнокровно планируют
убийство доверившегося им человека. Оно могло случиться не завтра и, может
быть, даже не в ближайшие дни, поскольку существовал еще некий хозяин
Принцепса, которого надо было "стереть" в первую очередь. Но в том, что оно
произойдет, я не сомневался. Если убийство замышляет личный начальник
охраны, оно, как правило, бывает успешным.
Я не очень понимал, кого имел в виду Чара, говоря о хозяине Принцепса.
Чара выразился даже сильнее: "владельце". Неужели рой дотянулся прямо до
главы государства и "хозяин" Прннцепса был членом банды? Однако если так,
зачем Принцепсу понадобился я с моей способностью предвидеть опасность?
Кого он боялся? Чару? Или, может быть, самого "владельца"?
В этой схеме многое не сходилось. Ясно было, что, вместо того чтобы
приветствовать экономический кризис, Чара боится его. Благодаря хорошей
мнемотехнической подготовке я отчетливо помнил каждое сказанное слово -
даже из той части, которую слушал невнимательно. Я помнил твердую интонацию
Чары, когда он согласился с Корой, что социального взрыва допустить нельзя.
Запомнил я и его тревогу при оценке ждущих страну потрясений.
К тому времени, как я долетел до города, новые сведения уже улеглись у
меня в голове. Этой ночью я узнал много интересного, но так и не понял, где
находится база роя и с кем в структуре власти рой имеет сношения. Это были
старые, можно сказать, вечные вопросы. Однако сегодня к ним добавились
новые. Когда Чара планирует убить Принцепса и как связан с этим во времени
готовящийся им переворот? Кто мог бы быть хозяином Принцепса и уж не сам ли
Принцепс является креатурой роя? И последний, самый для меня трудный: может
ли министр, который желает благополучия своей стране, сознательно
сотрудничать с роем? И если нет, то что же он тогда делал здесь, в Драном
Углу?
Хотя до рассвета было еще далеко, туман уже полностью сполз с гор и
выглядел сверху в свете малой луны, как пена на дне громадной воронки.
Благодаря ему я благополучно дотянул по воздуху почти до самого дома. В
рекордере меня ждало послание из констабулария.
Даваптари сообщал мне, что расшифровать текст сообщения пока не
удалось, что десант готовится и что высадка ориентировочно состоится через
три-четыре дня. Он повторял обычные советы не рисковать попусту и просил и
дальше информировать о настроениях в обществе.
"Настроения... - думал я, медленно пережевывая пластинку ветчины и
отламывая пальцами кусочки хлеба от горбушки. - Я тебе сейчас все расскажу
про настроения. Я тебе сейчас много чего расскажу. Сидишь там..."
Я дочитал текст до конца. В конце, после подписи Давантари, значилась
приписка: "Держись. Юкира". Судя по тому, что она шла после стандартных
выходных параметров, приписка была набита Юкирой Уже на передатчике. Я
почувствовал, как теплая волна благодарности мягко сжала мне горло. В этой
приписке была особая надежность. Такая же, как в Щелчке ставшей в бластер
батареи. Человеку всегда нужно знать, что он может к кому-то прислониться.
Даже у самых сильных бывают минуты, когда кто-то должен прикрыть им спину.
Женщины, сколько бы их ни было, такой опорой служить не могут. И
большинство мужчин тоже. Юкира - мог.
Мне снова захотелось спать, но, несмотря на то что уже наступало утро,
я решил на всякий случай сделать хотя бы предварительный набросок
сообщения. Как сложится мой завтрашний день, не MOI сказать даже
хармонгский оракул. Я быстро набросал текст, в котором описал вчерашний
митинг и высказал предположение о влиянии роя на правительство через
министра полиции Чару. Последние строки я дописывал уже через силу, тряся
головой, чтобы взбодрить отключающийся мозг.
Потом я, видимо, все же добрался до кровати, поскольку очнулся именно
там. У меня было странное ощущение. Я чувствовал себя так, словно вернулся
в юность, в свою школьную комнату в родительском доме. С удивлением я
глядел на окно, где вот уже третий месяц угрюмо светилась холодная пустыня
Саркара, и думал о том, что я, похоже, начал всплывать, поскольку сумел
проспать ночь без депрессивных симптомов. Часы на компьютере показывали,
что скоро полдень, впереди меня ждали достаточно серьезные и опасные дела,
а я неподвижно лежал в кровати и наслаждался забытым уже ощущением свежести
и силы в хорошо отдохнувшем теле.
В конце концов я энергично выбрался из простыней и, подсев к
контроллеру, стал просматривать записанное. Я видел, как ушел куда-то
Оклахома, как чуть позже государственный разносчик принес почту, потом
камера показала Базуку, заходящего в мою приемную. Не найдя меня, Базука с
минуту покружил по комнате, а затем, согнувшись над столом, нацарапал
что-то на выдранном из деловой книги листке бумаги. Знобкий холодок
опасности пробежал по моим плечам и затылку. Я понял, что Ракш нашла Хвару.
Охота началась.
Из того, что после этого Базука заглядывал через каждые полпериода,
следовало, что надо торопиться. Чувствуя, как закипает обжигающая нервные
окончания кровь, я быстро принял душ и, выкрасив наспех волосы, помчался в
номер, который заняли вчера мои сторожа. Картина, которую я там застал,
была самой идиллической. На столе лежали завернутые в плотную тростниковую
бумагу объедки, постель была свернута в криво завязанный узел, а Протазан с
Базукой сидели на полу и яростно сражались в интеллектуальную игру кешдаш,
похожую на помесь земных нард с пасьянсом.
Увидев меня, они тут же вскочили.
- Где же ты ходишь?! - сердито вскричал Базука, бросая цветной
маркер. - Мы тебя искали! Ты должен идти к королеве. Она посылала за тобой.
Я хотел было возразить, что я их королеве не подчиняюсь и потому
ничего не должен, но вовремя вспомнил, что сам просил о контакте с Хварой,
и прикусил язык.
Дальше все разматывалось с ошеломляющей быстротой. Мы почти бегом
пересекли парк, добрались до втиральни, у входа в которую нас встретила
Высокая Мать, и меньше чем через треть периода я уже стоял перед Ракш,
царственно восседающей в высоком резном кресле, которое я хорошо помнил еще
с довоенных времен.
- Что случилось?!
Она спрашивала не меня, а Базуку с Протазаном. Однако я невольно
вздрогнул: столько властного гнева таилось в ее спокойном голосе.
- Нашей вины нет. - Протазан сделал шаг вперед, но шаг этот дался ему
с трудом. - Его не было в гостинице.
- Меня не было в гостинице, - подтвердил я. - Если бы я знал, Ракш.
- Тебе надо торопиться, - прервала меня Ракш. - Осталось всего
четверть периода. Слушайте все внимательно...
Меньше чем через десять минут мы уже спускались к порту, норовя
забрать как можно круче вправо, чтобы обогнуть набережную и пирсы и выйти
на территорию доков. Там в одном из пустующих складов должна была
состояться сегодня сходка чистильщиков. Ракш снабдила нас заранее
заготовленными пучками мергса и велела Базуке переодеться, чтобы выглядеть
попроще. Сходку устраивал Чанторсат Хвара. Ракш полагала, что у меня
найдется там повод заговорить с ним и в конце концов заинтересовать Хвару
собой.
Поскольку строже всего проверяют тех, кто приходит загодя, и тех, кто
опоздал, мы спешили изо всех сил и там, где нас не видели, даже бежали.
Благодаря этому мы успели в самый притык. Перемахнув с разбега через ржавый
забор, мы продрались сквозь бурьян, взбежали, запыхавшись, по узкой,
увешанной еще довоенными наклейками лестнице и, уверенно кивнув
выстроившейся в два ряда охране, быстрым шагом проследовали в огромный
отсек, засыпанный когда-то зерном. Сейчас от зерна остались лишь сухая
шелуха в пазах железного пола да темные пятна в углах, где зерно обычно
подгнивало. Народа в зале было немного, человек пятнадцать, располагавшихся
кольцами вокруг огромного облезлого, выкрашенного когда-то белой краской
стола. Кольца, вероятнее всего, соответствовали субординации. Едва мы
устроились в заднем ряду неподалеку от входа, один из сидящих впереди
мужчин встал и начал говорить.
Начало его речи я слушал невнимательно, увидев на другом конце стола
Хвару. В действительности Хвара оказался несколько старше, чем в записи, и
гораздо неприятнее. Отчетливо видны были мешки под глазами, склеротические
жилки на щеках, заросшие волосами уши. Но наиболее отталкивающее
впечатление производил хмурый, подозрительный взгляд исподлобья. Видно
было, что Хвара жесток и что жестокость его рассудочна. Некоторое время я
исподтишка изучал его, пытаясь выработать сегодняшний план действий, и
поэтому упустил момент, когда моим спутникам стала ясна ситуация. Только
через какое-то время Протазан ткнул меня в плечо, привлекая внимание.
- ...и мы предлагаем нашим горным друзьям, - услышал я голос
выступающего, - начать серьезно координировать наши усилия. До сих пор в
этом не было острой необходимости, но события развиваются все быстрее, и
кто знает, что предстоит нам уже в ближайшие дни.
Горные друзья! Я еще не успел понять, кого он имеет в виду, но тело
мое непроизвольно подобралось, как у почуявшего запах угрозы волка, шерсть
на загривке встопорщилась, и зубы отчетливо лязгнули. Похоже было, что мы
попали вовсе не на сходку чистильщиков. Я затаил дыхание.
- Мы готовы, - ответил сидящий напротив него зеленоволосый крепыш,
выглядевший достаточно массивным даже по земным меркам. - Но с самого
начала речь шла о коалиционном правительстве. Подтверждается ли это? И
каковы будут гарантии?
- Гарантии? - выступающий смешался и вопросительно оглянулся на
Хвару. - Какие гарантии? Договор...
- Мы не будем подписывать никакого договора, - резко перебил его
Хвара. - Надеюсь, это понятно. Лучшие гарантии - военные успехи. Места в
коалиционном правительстве будут распределяться в соответствии с числом
взятых поселений.
Я слушал в оба уха, пытаясь вместить в себя происходящее. Если бы я
знал заранее, куда иду, я вряд ли решился бы на эту авантюру. Здесь, в этом
зале, куда мы так нагло проникли, собрались вожаки "волчат" и чистильщиков.
Они встретились, чтобы обсудить готовящийся переворот и договориться о
взаимодействии. Похоже, что Ракш получила сильно искаженную информацию о
предстоящей встрече. Иначе бы она нас сюда ни за что не послала.
Растерявшиеся после реплики Хвары представители "волчат" собрались
наконец с духом.
- Сейчас мы берем дань с половины секторов внутренней стороны
хребта, - сказал сосед крепыша в черной наголовной повязке. - В случае
активных действий мы выставим до семи штандартов. Они смогут удержать все
предгорье между Ачейко и Нарсеко.
- Хорошее предложение, - согласился человек, сидящий позади Хвары, -
но нас больше всего интересует район болот. Сможете ли вы в случае нужды
выйти на плоскость?
- Наверное, сможем. Если только из столицы не пошлют правительственные
войска.
- За столицу мы отвечаем. Войска высланы не будут.
Я слушал становящийся все более напряженным обмен репликами и
чувствовал, как расправляет в груди жесткие черно-красные крылья охотничий
азарт.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг