- Да.
- Это точно.
- Да.
- Буквально в том же монастыре?
- Да. Я сам его навел на этот монастырь, хотя, мне кажется, он и без
меня знал, где это.
- Но у него камешки полопались!
- У него камешки полопались.., - машинально повторил Сомов. Он потер
лоб и уставился прямо перед собой. - Это странно... Дело в том, что...
Представьте, вот я приехал куда-то. Я знаю, что там произойдет нечто
интересное. И вот оно, это интересное происходит. Естественно, во мне
заметно какое-то внутреннее напряжение, особенно для тех, кто меня хорошо
знает. Но Асеев не выказал никакого особенного интереса к процессу. Он
словно бы знал заранее, что с камешками ничего не произойдет. И отнюдь не
был разочарован. А вот я поймал себя на том... Я был раздражен. Как будто бы
меня кто-то надул. Он же был вполне удовлетворен тем, что увидел. Позже я
прокрутил все это в голове еще раз, и состряпал для себя такую гипотезу.
Предположим, существовал какой-то механизм, созданный кем-то когда-то с
неизвестной нам целью. Механизм этот со временем превратился в ритуал, и
ритуал этот неукоснительно исполнялся. Но вот некто, например Асеев, понял,
для чего нужен данный механизм. И в силу каких-то причин, решил его функцию
взять на себя. Тогда логично предположить, что сам механизм должен быть
остановлен. Вот Асеев его и остановил, а потом явился убедиться, что так оно
и есть. Он спокоен, а все прочие беспокоятся!
- А я бы поступил не так, - вдруг ожил Вася. - Я бы вместо механизма
установил имитатор. И никто не беспокоится.
- Ну-у, пожалуй... Пожалуй, это разумно. То есть, Петр Янович видел уже
чистый ритуал, без примеси рационального зерна. Свежо! - Сомов похлопал
Куропаткина по плечу. - Это мысль, достойная применения.
- Давайте, все же, открутим назад на два с половиной года, - предложил
я. - Вот вы встретились с Асеевым, и что-то там произошло между вами крайне
иррациональное. Допустим, он действительно снял отпечаток вашей натуры. Если
предположить, что тибетский процесс и вот тот ящичек с присосками - части
одного механизма, тогда получается, что еще два с половиной года назад этот
механизм был раскрыт. Почему же его не выключили сразу, а ждали столько
времени?
- Да, - буркнул Сомов. - Ну-ка, Василий напрягись еще. Ты, я вижу, спец
по части гипотез - Сюняеву нос утрешь...
- Легко. - сказал Вася. - Механизм-то один, но части разные. И вот эта
тибетская часть предназначена для чего-то иного, нежели ящик с присосками.
Скажем, так: ящик - устройство записи. Камешек - носитель информации.
Информация считывается вовсе не в Тибете, а где-то там, не знаю где. Ее
считывают, и - фью! - передали куда-то, не знаю куда, - Вася ткнул пальцем в
потолок. - Но после передачи ее не стерли. А камешек кто-то, не знаю кто,
тащит к ламам. И процесс перемещения камешка достаточно длительный. Скажем,
тайными тропами, контрабандными путями, через пустыни и воды океанов.
Допустим, год, полтора. Но вот он на месте. Ламы совершают ритуал, работает
другая часть механизма, камешек лопается и помещается в горшочек. И впредь
до особого распоряжения хранится в монастыре. Зачем? Понятия не имею.
Скажем, души избранных разделили на половинки и оставили для грядущих
поколений. Я думаю, Гиря не зря потерял интерес к Тибету. Он понимает, что
сейчас всей нашей науки не хватит, чтобы прочитать эти камешки. Черт его
знает, на каком уровне там записана информация! Тем более, что они
развалились на половинки. На соответствующих половинках, скорее всего, есть
метки, и тот, кто знает, как они нанесены, легко разобьет всю кучу на пары.
А все прочие могут перебирать варианты до одури.
- Что скажешь, Глеб? Есть рациональное зерно?
- Есть, есть... Но все же Василий - отвратительный романтик. Тайные
тропы, воды океанов... Мне претит его стиль мышления! Информация у него -
"фью!", а камешек - год, полтора... Но как схема - приемлемо.
- Что-то всегда лучше, чем ничего, - пробормотал Сомов. - Да и
романтизм нам, рационалистам, не помеха. Мы будем как скульпторы: высекаем
гипотезу из-под покровов романтизма.
Вася почему-то обиделся.
- Если вам не нравится, я могу и без покровов. Вот это самое "фью!" -
модулированный нейтринный поток. Его ничто не остановит!
- И как же его модулируют, если не секрет, - поинтересовался я.
- Модулируют его перемещением замедляющего стержня в реакторе на
быстрых нейтронах. На очень быстрых! - Вася многозначительно поднял палец. -
так что "фью" у них получается хорошо.
- Знаете, - сказал Сомов задумчиво, - я на эти камешки полгода
потратил, и теперь думаю, что впустую. После второй встречи с Асеевым, когда
он меня обработал, я как-то подрастерялся, потом еще с годик, по инерции,
мотался туда-сюда по Приземелью. Межзвездный корабль я больше не искал, но
мне хотелось обнаружить хоть какие-то следы деятельности Асеева. Ведь что-то
же он имел в виду, когда сунул мне этот меморандум! А что? Хотя бы
примерно?.. Откровенно говоря, я и тогда не понимал, и сейчас продолжаю не
понимать, зачем он мне его сунул? Он хотел быть со мной честным? Или
провоцировал? Ведь Асеев уже тогда с большим размахом занялся вопросами
утилизации и вполне мог придумать что-то нейтральное, чем я вполне был бы
удовлетворен.
Сейчас я вам предложу квинтэссенцию фактов, добытых мной за четыре с
половиной года каторжного труда. То, что я недоедал, недопивал, испытывал
лишения и стрессы, можете в расчет не брать, но имейте это в виду.
Квинтэссенция первая: мудрость в космосе не имеет практического применения.
Вот простой пример: "баба с возу - кобыле легче". Попробуйте эту мудрость
применить.
- Ну, при желании, можно, конечно, изобрести ситуацию.., - сказал Вася
раздумчиво.
- А желание есть?.. Нет. Тогда квинтэссенция вторая. Понимаете ли вы,
что расходы на утилизацию отходов в космосе сравнимы или даже превышают
затраты на их производство. Не самих отходов, разумеется, а того, что в них
превратилось. В связи с этим, я ответственно заявляю, что утилизацией
отходов ГУК практически не занимается. Более того, он не выказывает особого
желания этим заниматься, поскольку его возможности в этом плане довольно
скудные. Судите сами: сбрасывать отходы на планеты Приземелья а также на
Юпитер и Сатурн, запрещено решением Ассамблеи ООН. Их пока - я подчеркиваю,
пока! - можно сбрасывать на Солнце, но для этого необходимо утилизируемые
объекты перевести на соответствующую орбиту с гарантией, что они не прилетят
обратно в виде, скажем, радиоактивного облака, если это, скажем, реактор. И
потом, не будете же вы возиться с каждой отдельной железякой. Хлам надо
как-то концентрировать в одном месте, пакетировать и уже после, отыскав
подходящий центр масс, чем-то задавать соответствующий импульс... А,
Василий? Ты возьмешься найти способ отыскания центра масс у произвольной
кучи мусора? А ведь если элементы кучи жестко не связаны, этот центр
постоянно перемещается, и попытка придать куче нужный импульс кончится
плачевно. Она, мой друг, начнет крутиться, в ней все со всем начнет
сталкиваться и хрустеть. А если внутри окажется ядерный реактор, и он начнет
хрустеть? Вы меня понимаете? Нет, вы не понимаете...
Я благоразумно молчал. Вася открыл было рот, но Сомов жестом остановил
его.
- Не надо, Василий!.. Все, что ты сейчас скажешь, я уже слышал, и не
раз. Мы регулярно проводили конференции, там такие проекты рассматривались -
пальчики оближешь! Да только цена им - копейка. Ньютона на хромой кобыле не
объедешь - вот единственная мудрость, которую мне удалось применить в
космосе без всяких исключений.
Нужен пример? Извольте. Радиоактивные материалы категорически запрещено
возвращать с орбит на поверхности планет. Автоматически под этот запрет
подпадают все двигательные установки КК. Повторяю: все без исключения. Это
означает, что все они, сколько их ни понаделали за всю историю освоения
космоса, - все они там и болтаются в том или ином виде. Сообщите этот факт
любому начальнику в ГУКе. Он сделает круглые глаза и воспроизведет примерно
следующее: "Как?! Не может этого быть!". Хотя отлично понимает, что иначе и
быть не может. Вообще, когда речь идет об утилизации собственных отходов,
ГУК воротит морду и отплевывается какими-то бумажками, которые снабжены
красивой печатью Коллегии. Там значится: "принять меры", "обеспечить",
"образовать комиссию" и прочее. Реально же, максимум, на что сподобился
ГУК - организовал орбитальные свалки и стоянки для списанных судов возле
орбитальных баз. Часть хлама втихаря выпихивается, поелику это возможно, на
сильно вытянутые эллиптические солнечные орбиты. Хлам, конечно, улетит, но
когда-то он начнет возвращаться. Да тех начальников, которые это
санкционировали, уже не будет. Отчасти поэтому я и ратую за продление
жизни - хотя бы под старость лет этих деятелей физиономией ткнуть в их же
героические свершения! А теперь жди, пока наступит страшный суд, да толку-то
с него задним числом...
Сомов в сердцах стукнул ладонью по столу, потом взял трубочку и начал
остервенело ею хрустеть.
- Да, - сказал Вася, - Я и не думал, что это такая сложная проблема.
- Это потому, что ты не думал, - сказал я.
- Но ведь и ты не очень-то думал.
- Правильно, - сказал Сомов. - Никто ничего не думал. А вот Асеев
подумал. И публично заявил, что берется за решение проблемы. И все вздохнули
с облегчением: берется - пусть думает, а мы будем посмотреть, что он
придумает. А лучше и не смотреть вовсе - голова не болит. Но Асеев - не
дурак. Он потребовал, чтобы ГУК оказывал ему всяческое содействие. Он
потребовал себе лично и иже с ним официальный статус. Ну, нечто вроде
статуса внештатного сотрудника. Он также попросил, чтобы его не
терроризировали в части безопасности и не трепали нервы его коллегам. Прошу
заметить, о своих собственных он даже не заикнулся, и, при этом, попросил, а
не потребовал. А вы ведь знаете, что всегда очень приятно выполнять просьбы
и не выполнять требования. Эта мудрость действует безотказно везде, куда ни
ткнись...
Уже через полтора года после начала своей деятельности Асеев
сформировал первый пакет утиля, прицепил к нему несколько списанных ЯДУ и
вывел на подходящую орбиту. А когда через три месяца этот пакет бесследно
растаял в пучине Солнца, все заметили, что наше светило выбросило огромный
радостный протуберанец. Примерно такой же протуберанец радости вырвался из
недр ГУКа. Предшественник Шатилова на посту Председателя Коллегии выразил
благодарность всем причастным и мне лично, и обещал в дальнейшем полное
содействие. Все вздохнули с облегчением: дело пошло, нас не касается - можно
забыть. А работы еще было - непочатый край. Асееву было где развернуться!
Я, кстати, только из благодарственного письма узнал, за что именно меня
благодарят. Связался с Асеевым передал ему благодарность и поблагодарил за
то, что он не счел возможным поставить меня в известность о своем успехе. Он
ответил в том смысле, что все это делалось в плановом порядке и отражено в
отчетах. Мне стало стыдно, ибо отчеты я подписывал не читая. У нас же
общественная организация - что там может быть, в этих отчетах, кроме
показухи...
Вот вам и третья мудрость специально для Василия: мелкие агенты всегда
легализуются большими шишками, а вот резиденты - простыми дворниками.
Почему? Да потому, что в куче мусора можно запросто спрятать что угодно. У
дворника всегда под рукой большая куча, а у большого начальника только
небольшая мусорная корзинка. На этом они и горят...
Теперь вам понятна диспозиция? У Асеева было все, что ему требовалось.
А чего не было, то он мог смело клянчить у ГУКа. При этом у него были
значительные полномочия, и его никто особенно не контролировал. Например.
Лет восемь назад были разработаны принципиально новые ЯДУ. В ГУКе немедленно
началась кампания по замене двигательных установок на крупнотоннажных судах.
Как вы думаете, где сейчас списанные ЯДУ? А их десятки, если не сотни!
Спросите у ваших эксплуатационников, где эти списанные агрегаты? Они пожмут
плечами. Они уверены, что в ГУКе есть специальная служба, ответственная за
утилизацию, и даже слышали об успехах в ее работе. Но ведь это - Асеев. А
Солнце - оно большое. Оно все спишет... Мало того, я точно знаю, что пять
штук новейших ЯДУ Асеев выклянчил для умощнения своих туеров, и ему их дали.
Возможно, даже сказали спасибо. А сколько у него этих туеров, и каких, не
знает, по-моему, никто. При этом, все суда, которые находятся в его
распоряжении, регулярно подвергаются техосмотрам, проверяются на предмет
безопасности и пользуются ремонтными доками ГУКа. Аварий у него нет, жертв
нет, порядок полный, палубы - блестят!
- Черт побери, - сказал Вася. - Мне такой уровень конспирации и не
снился. Но я не могу поверить, что Гиря об этом не знает.
- Гиря.., - Сомов нервно побарабанил пальцами по столу. - Этот Гиря...
Вот вы скажите, почему этот Гиря не сидит сейчас здесь. Я не один раз
пытался вылить все это ему на подкорку, а с него, как с гуся вода! Он, этот
Гиря, все это наверняка знает, но ничего этого знать не хочет. Вот он какой,
ваш Гиря! И я начинаю подозревать, что вы такие же.
- Нет, мы не такие, - сказал я твердо.
- Мы - честные, - сказал Вася.
- А Гиря, выходит, нет? Впрочем, это вопрос риторический... У меня,
парни, летный стаж - девятнадцать лет... Ну, с учетом специфики моей
личности... Я летал на таких калошах, которые нынешним космопроходцам и не
снились. Я специалист по ЯДУ. Я знаю, что из них можно выжать при
необходимости. Я знаю навигацию и знаком с космобаллистикой и
планетодинамикой. Кроме того, я - планетолог. Теперь резюме. Я, обладая
всеми этими навыками и знаниями, а также природной смекалкой и жизненным
опытом, используя мудрость предков и опыт поколений, в течение четырех с
половиной лет планомерно обшаривал наш звездный околоток, пытаясь обнаружить
нечто, способное покинуть Солнечную систему, унося на борту какое-то
количество людей с тем, чтобы доставить этих людей хотя бы к ближайшей
звезде в разумные сроки и при минимальных но еще разумных гарантиях. Я
проанализировал, как мне кажется, все возможные варианты как в плоскости
эклиптики, так и вне ее.., - Сомов хмыкнул. - Не вижу реакции!
- А на что должна быть реакция?
- На "вне эклиптики". Вне эклиптики очень много места.
- В эклиптике его тоже навалом, - меланхолично отреагировал Вася.
Я благоразумно промолчал.
- Ладно, не буду вам голову морочить. Такого объекта два года назад в
Солнечной системе не было, и никаких следов его сооружения я не обнаружил.
Между тем, есть весьма авторитетный человек утверждающий, что сооружение
этого объекта идет по плану. И я ему верю. Если в ближайшее время этот
парадокс не будет разрешен - я сойду с ума.
- Два года назад, - пробормотал Вася. - Но может быть сейчас он уже
есть?
- Чрезвычайно маловероятно. Два года - не срок. Современный лайнер
строится года три в условиях оборудованной верфи. Таких верфей восемь - пять
на орбите вокруг Луны, три на марсианской. Крупнотоннажные суда
закладываются только на лунных верфях, ибо если что-то оторвется - есть
время выловить, поскольку без атмосферы падает медленно. Кто-нибудь из вас
там бывал?
- Я бывал, - сказал я. - Циклопические сооружения. Тихий ужас и
страшный бардак.
- На твой взгляд, можно ли подобный ужас незаметно организовать в
каком-либо ином месте в обозримые сроки? Я подчеркиваю: незаметно!
- Нет, - сказал я твердо.
- Совершенно с тобой согласен.
- Но может быть, Асеев свой объект делает по частям в разных местах. А
потом их стащат в кучу... Такое возможно?
- В принципе - да. Мысль эта и у меня мелькала, но, понимаешь,
строительство в космосе - дело канительное, затратное. И такое шило десять
лет в мешке не утаишь.
- Да, - сказал я. - Такое - нет.
Вася покрутил носом и вдруг изрек:
- Чего-то я не понимаю. Вон же летают аварийные КК. Чини их, а потом
сгоняй в кучу.
- Точно! - Сомов блеснул взором. - Свинчивай болтами, центрируй тягу, и
вперед, к звездам.
- Можно и не свинчивать. Пусть так летят.
- Армадой, - сказал я.
- Стаей, - сказал Сомов и задумался. - Вариант смешной, но что-то
разумное в этом, безусловно, есть, - произнес он наконец. - А то, что
свинчено болтами, легко развинтить. Ведь если они прилетят на место - там им
наверняка потребуются малотоннажные суда в розницу.
- И какое это место?
- Я не знаю. А вот Василий наверняка в курсе. Скажи-ка нам Василий, где
у нас в Галактике теплые места? Ты ведь дока в этих делах...
- Пусть Глеб поговорит с шефом насчет командировки. Я слетаю, посмотрю
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг