лучику в обратную сторону. А если это, как трактуют Ламы, отпечатки душ, то
объем информации, надо полагать, приличный. Впрочем, это, вероятно, зависит
о того, чьи души транслируются в эфир, - заключил Гиря, упершись взглядом в
Куропаткина, с трудом подавившего зевоту. - Не выспался, детка?
- Так вчера с Сомовым почти до одиннадцати сидели, а сегодня меня Глеб
в восемь поднял, - буркнул Вася.
- Глеб, у нас тут, случайно, нет раскладушки? Ты ему вон там в уголочке
разложи, пусть ребенок поспит... Констатирую: стройная гипотеза о трансляции
душ лопнула. Теперь вообще непонятно, имеют ли горшочки какое-либо отношение
к нашим делам. То есть, в ламах мы не разобрались, и шансов это сделать в
ближайшее время нет. Натравливать на них большую науку я не желаю, и Сомову
их трогать не рекомендую. Но ламы пока терпят - есть другие дела. Сегодня у
вас второй тур. Постарайтесь выяснить, что он думает обо всем этом. Не то,
что видел - я это тоже видел, а его соображения по поводу.
Гиря помолчал.
- Теперь второе, - сказал он наконец. - Оно, это второе, такого сорта.
Глеб, помнишь эпизод с "Челленжером"? Там была заказана генетическая
экспертиза останков погибших пилотов драккаров. Я про нее уже почти забыл,
а, между тем, данные они должны были представить нам в обязательном порядке.
Но они, биологи то-есть, почему-то тянули, надеялись, видимо, что
как-нибудь... Пришлось нажать. И вот! - Гиря установил свой палец под углом
в шестьдесят градусов к вертикали, а потом резко ткнул им в бумажку перед
собой. - Результат такой: никакого генетического материала в останках не
нашлось. Ни единого гена. Нуль!
- Ни-и хрена себе! - машинально выскочило из меня.
- Отставить ненормативную лексику! - рыкнул Гиря, и уже вполне буднично
продолжил. - Это значит, Глеб, что ты своей рукой поставил визу на
заключении о смерти неизвестно кого. Более того, биологи утверждают, что
представленный для экспертизы материал - безусловно, органика. Но ее состав
примерно идентичен материалу ложементов пилотских кресел в драккарах. Одно
из двух: либо это чья-то плюха, либо... Либо что?
- Петр Янович, я...
Гиря не дал мне закончить:
- Да причем тут ты! Ты, что ли, эти пробы собирал.
- Но я же подписал!..
- И что? Галактика перевернулась от того, что ты подписал? Вот если бы
ты им смертный приговор подписал, тогда другое дело... Короче, с этим надо
разбираться.
- Я готов, - сказал я. - Пишите предписание.
- Нет, - Гиря поморщился, - Хартман сидит Луне - займется и этим в том
числе. Я, конечно, не особенно рассчитываю, что он сможет прояснить этот
момент, но вдруг... Вы с Куропаткиным нужны мне здесь. Вот, - он выудил из
бумаг два стереофото. - Это они. На всякий случай, запечатлевайте.
Мы с Василием по очереди изучили физиономии. Судя по всему, это были
копии со снимков на служебных удостоверениях. С первого на меня взглянул
мужчина средних лет, темноволосый, глаза - серые, нос - прямой, взгляд
исподлобья, подбородок... Очень импозантная внешность! Второй - кучерявый,
волосы рыжие, лицо скуластое, улыбчивое. Рубаха-парень, любимец женщин.
- Фамилия молодого - Бодун, того, что постарше, - Асеев, - буркнул
Гиря.
Куропаткин встрепенулся:
- А он, часом, не ...
- Именно. Сын Асеева. Того самого. А ты, Глеб, не обратил на это
внимания, когда подписывал?
Нет, я не обратил. Почему? Да потому, что в тот момент фамилия Асеев
мне совершенно ни о чем не говорила. А когда она мне встретилась в отчете по
"Вавилову", я машинально отметил, что где-то она уже попадалась, но где
именно и в каком контексте, углубляться не стал. Не тем голова была занята.
- Виноват, Петр Янович. Прошляпил.
- Это я прошляпил. Я даже не поинтересовался, кто там погиб. Привык,
понимаешь, трупы в штуках мерить, старый пень. И Сюняев тоже хорош!
Редкий случай. Гиря был очень недоволен собой, и не счел нужным это
скрывать.
- Но, может быть, это просто совпадение, - предположил Куропаткин.
- Может быть. Но есть одно обстоятельство. Совпадают не только фамилия,
но также имна и отчества. Асеев-младший - навигатор, он летал уже тогда,
когда погиб его отец. Лет десять назад, я слышал, он был первым помощником
капитана рейдера. Сейчас - заметный общественный деятель. В общем, фигура
довольно известная. Если это он, то как оказался на борту "Челленджера"? В
каком качестве? Что он там делал, и как мог очутиться в этом злополучном
драккаре?.. Вернее... Р-растяпы!
В этот момент дверь открылась, в кабинет вошел Валерий Алексеевич и,
услышав последнюю фразу, бросил на нас строгий взгляд.
- Что они еще натворили? - поинтересовался он.
- Ничего они не натворили, - прорычал Гиря, - Это мы с тобой натворили.
На лице Сюняева отразилась растерянность.
- А кто растяпы?
- Мы! Мы с тобой растяпы и головотяпы. А точнее, ротозеи.
- А что такое стряслось?!
- Ничего не стряслось. Просто один из погибших членов экипажа
"Челленджера" оказался Асеевым-младшим.
- Ка.., - Сюняев открыл и закрыл рот. - Но как же так?
Фраза эта, видимо, как-то повлияла на настроение Петра Яновича. Он на
секунду задумался, а потом спокойно произнес:
- Все, парни, идите. С Асеевым мы сами будем разбираться. Ваша задача -
Сомов. Единственное, о чем прошу: спросите, встречались ли они с Асеевым
последние пять лет, как часто, и при каких обстоятельствах.
Владимир Петрович на этот раз отсутствовал. Естественно, нас опять
начали кормить, и я подумал, что добром это не кончится. Вчера нас накормили
так, что ночью я попытался проигнорировать ужин и сразу завалиться спать.
Валентина немедленно заподозрила неладное. Мол, я уже у кого-то харчевался,
и интересно, как она выглядит. Я описал ей Марину Евгеньевну, и Валентина
сказала, что, пожалуй, ей следует научить меня качественно врать, иначе
потом греха не оберешься. То есть, она, в принципе, не против моей двойной
жизни, но надо, чтобы вранье выглядело достоверно, иначе она должна будет
делать вид, что заподозрила измену, а тогда я должен буду делать вид, что
оскорблен в лучших чувствах, и ей придется устроить скандал со всеми
вытекающими отсюда последствиями. В общем, ужин пришлось таки съесть, и все
попытки утром проигнорировать завтрак были пресечены угрозой все того же
скандала...
Я поделился своими проблемами с Васей. Он отнесся сочувственно, но
заявил, что все хорошее должно иметь свою негативную сторону. Скажем, те же
брачные узы. Иначе жизнь будет не полна. Лично он, исполнившись служебного
рвения, вчера не ужинал, а сегодня не завтракал, и теперь полностью готов к
выполнению задания шефа. При этом, он настолько обнаглел под воздействием
голода, что требует и от меня соответствующих указаний и инструкций. Каковые
я и не замедлил дать. А именно: он, Куропаткин, должен фиксировать малейшие
вариации интонаций Сомова, сам же должен тщательно помалкивать.
"Избегай междометий!" - напутствовал я его непосредственно перед тем,
как дверь открылась, и нас прямо с порога опять пригласили к обеду.
Я подумал, что если дела и дальше пойдут так же, то Куропаткин может
привыкнуть харчеваться у Сомовых, мы будем торчать здесь каждый день до
вечера, и у меня возникнут серьезные семейные проблемы...
- Н-нда, - сказал Сомов обхватив подбородок и внимательно разглядывая
Куропаткина, - кажется, я понимаю замысел Петра Яновича. Но, судя по всему,
гастрономические изыски Марины не произвели на вас должного впечатления.
Молодо-зелено... Вам подавай бланманже в шоколаде. Когда это еще вы
почувствуете всю утонченность и изысканность простого борща... Да, тут Гиря
прав, тысячу раз прав!
Вася беспокойно завертел головой. Он покорно и с видимым аппетитом съел
и предложенный борщ, и люля кебаб, и какой-то салат. Что, спрашивается еще?!
И тут я понял, чего недостает!
- Василий, - сказал я, - борщ был не кислый, а на твоем лице, при
желании, можно увидеть элементы кислого выражения. Я-то, положим, знаю, что
это сонная одурь после сытного обеда, а Владимир Корнеевич не в курсе.
- Угу, - подтвердил Сомов, - теперь и я склоняюсь к этой версии. Но
элементов полного внутреннего удовлетворения не заметно. Между тем, я
предупредил Марину Евгеньевну, что вы - очень важные птицы. Она сказала,
правда, что знает Глеба как облупленного по сплетням с Валентиной, но в
отношении второго фигуранта, то есть тебя, Василий, обещала принять все
меры. И меры эти, как я теперь вижу, не оказали должного воздействия. Ты -
опасный человек, следовательно, с тобой надо держать ухо востро.
- Да нет, я, вообще-то, смирный, - буркнул Вася. - Так, иногда
хорохорюсь...
- А зачем ты хорохоришься, - поинтересовался я. - Ты возьми, да и не
хорохорься.
- Да пусть его будет! - сказал Сомов. - Хорохорься, Вася, на здоровье.
У нас в доме это принято. Видели бы вы, как тут иногда Володька
хорохорится - это же любо-дорого посмотреть... Но, давайте к делу.
К делу, однако, мы смогли основательно приступить только после кофе.
Дело в том, что Василия увлекли вафельные трубочки с кремом, и он ими начал
хрустеть, запивая кофе. При таком хрусте о деле не могло быть и речи. Сомов
одобрительно покивал, и тоже взял трубочку. По-моему, из вежливости.
Я подождал немного, осудил Куропаткина взглядом к пожизненному
заключению врачей, но это его не впечатлило. Пришлось тоже хрустеть.
Наконец Сомов кивнул, мол, приступаем, сколько можно!
- Для затравки, пока не забыли, - сказал я, - нам поручено выяснить,
встречались ли вы последние пять лет с сыном капитана "Вавилова", то есть, с
Асеевым-младшим?
Сомов нахмурился и, я бы даже сказал, сделался официальным.
- С Артуром Ивановичем Асеевым?
- Да, - сказал я, вспомнив что значилось в подписанном мной
документе. - С Артуром Асеевым.
- Я с ним встречался неоднократно... А почему вы этим интересуетесь?
- Дело в том, что примерно три с половиной месяца назад он погиб при
некоторых странных обстоятельствах.
- Три с половиной?.. Вот как?
Сомов обхватил подбородок и устремил взгляд в сторону. У меня возникло
впечатление, что в этот момент он принимает какое-то важное решение.
- Дело в том, - сказал он, - что я встречался с Артуром примерно четыре
недели назад. Рассказывайте.
- Секунду! - вмешался Василий. - А фамилия Бодун вам о чем-нибудь
говорит?
- Да. Мне известен человек с такой фамилией. В какой связи он вас
интересует?
- Он тоже погиб вместе с Асеевым.
- Допустим. Но тогда бы Асеев при встрече мне бы об этом сообщил. Стоп!
Я что-то запутался... Как бы он сообщил, если погиб вместе с Бодуном?..
Ничего не понимаю! Давайте подробности.
Я коротко рассказал об эпизоде с "Челленджером" и о результатах
генетического анализа.
- Понятно, - сказал Сомов, внимательно выслушав. Хотел что-то добавить,
но, видимо, передумал.
- У вас имеются вопросы или комментарии?
- И то, и другое, - Сомов потер лоб. - Асеев, безусловно, жив - я это
заявляю вполне официально. Относительно Бодуна ничего сказать не могу. Но
думаю, он тоже жив и здоров. Где сейчас оба находятся, мне неизвестно.
- Это официально?
- И неофициально - то же.
- Вообще-то, на официальный допрос мы не имеем полномочий, - сказал
я. - Давайте продолжим в духе взаимопонимания.
- Действительно, что это я.., - Сомов нахмурился, а затем улыбнулся. -
Сказываются годы подпольной работы...
- Вы полагаете, что эпизод с "Челленджером" инспирирован?
- Возможно. Но в какой степени - непонятно. Во всяком случае, тут могут
быть варианты. Например, аварийная ситуация возникла самопроизвольно, и ею
воспользовались. Но... Все выглядит слишком уж картинно... Все оказались
вовремя в нужных местах, катапультировались... Асеев с Бодуном живы, а кто
же управлял драккарами? Подставные герои?
- Бимарионы, - произнес Вася и округлил глаза.
- Что-то знакомое... Где-то оно мне попадалось... - Сомов откинулся на
стуле и в задумчивости стал теребить нижнюю губу. - Нет, не помню, - сказал
он наконец.
- Ну, это лица из той категории, которые являются с ящичками и
камешками к Шатилову и иже с ним, - пояснил я. - Третьего дня Петр Янович
ознакомил нас с некоторой бу... То есть, с документом. Там трактовались
вопросы бессмертия.
- Точно! - выдохнул Сомов. - Мне он тоже предъявлял эту "бу". А было
это..., дай бог памяти..., лет десять назад. Вспомнил! "Модульная система
бессмертия" - вот какая была бумажка! Петр Янович исподволь пытался
выяснить, не знаю ли я кого-либо, кто занимается разработкой этой темы. И
вообще, что думают передовые ученые по этому поводу.
- Тогда и проблем нет. Петр Янович настоятельно рекомендовал нам
обсудить эту тему с вами.
- Со мной? - изумился Сомов. - А я-то какое имею к ней отношение?
Куропаткин оживился:
- Надо ли понимать так, что проблема личного бессмертия вас никогда не
интересовала?
- "Проблема личного бессмертия" - хорошая формулировка, - Сомов
хмыкнул. - Это проблема?
- Хорошо, пусть будет тема.
- Видишь ли, Василий, бессмертие, это нечто... странное. Оно
предполагает наличие в нашем распоряжении вечности. А вечность неявно
предполагает, что так, как теперь, будет всегда. Некую статичность мира. Но
мир не статичен.
- Отнюдь. Бессмертие - суть отсутствие смерти. И только!
- Но что есть смерть?
- Послушайте, - вмешался я, - давайте конструктивнее. В той бумажке
предлагалась некоторая идея. Биоинтерфейс, то и се... С моей позиции
единственное, что там не было определено - сознание. Корректно ли вообще
представлять его чем-то таким, что можно "перенести". Возможно, оно
органически связано с конкретным мозгом, зашито в его структуру.
Сомов посмотрел на меня испытующе:
- А ты гусь! И твой Петр Янович тоже гусь. Думаю, и Василий - он тоже
гусь, только притворяется воробышком... Надо ли понимать так, что, в связи с
особенностью биографии, меня пытаются использовать в качестве эксперта по
вопросу переносимости сознания? Заявляю официально: я таковым не являюсь.
- Но ваша точка зрения гораздо весомее всех иных.
- Вы полагаете?.. Хорошо. Лично я думаю, что полная переносимость
невозможна. Кроме того, сознание - это такая сущность.., м-м... очень
динамичная. То есть, ваше сознание вчера и сегодня может отличаться
радикально. Одно дело - человек: вот он, его тело, лицо, квартира, костюм -
это, несомненно, он. А он, между тем, сегодня уже, скажем, рехнулся, и от
вчерашнего сознания ничего не осталось. С другой стороны, что есть сознание,
где граница между ним и подсознанием? А ведь есть еще память, природные
инстинкты, моторика. Границы эти очень зыбки... Но!.. Но какое-то ядро,
нечто основополагающее, ответственное за то, что называется личностью, как
мне кажется, может быть перенесено. Я так думаю, потому что... Почему-то я
так думаю, и все тут. Жизненный опыт подсказывает!
Какое-то время мы молчали. Я почему-то пытался ответить сам себе на
вопрос: что происходит с сознанием, когда человек находится в
бессознательном состоянии? А когда спит? А когда родился? Я, например, не
помню ничего, что было со мной до двух лет. Было у меня тогда сознание? Был
ли я уже личностью? И если да, то как она соотносится с моей теперешней?
Интересно бы побывать в шкуре Сомова и...
- И все же, что вы думаете о бессмертии в контексте опуса из папки
Гири? - вмешался Вася.
Я поморщился. Настырность Куропаткина бывает утомительна...
- Думаю? - Сомов покрутил пальцами перед носом. - Чисто индивидуально
оно, конечно, заманчиво. Но с точки зрения общественной это целый букет
проблем. Не знаю... И уж, во всяком случае, не сейчас. Человек продолжает
эволюционировать. Бессмертие поставит на этом крест. Эволюция и
индивидуальное бессмертие несовместимы - вот что я думаю.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг