- Иди и возьми. Я не знаю, где у нас ликер.
- Она не знает, где у нас ликер.., - забормотал Гиря-младший. - И это
называется забота о человеке, то бишь, обо мне... А я знаю, где у нас ликер!
Все на мне, все...
Он удалился на кухню и через какое-то время припер целую миску чего-то
шоколадного, каковым и облил мороженое. Сомов и Куропаткин немедленно
покусились на это мороженое и сгребли себе весь ликерный шоколад.
Гиря-младший выразил протест, опять ушел на кухню и притащил целую бадью
шоколада, да еще бутылку коньяка и лафитнички в придачу. Я махнул на все
рукой, ожидая, пока закончится балаган с дележкой. Владимир Петрович
принялся пространно объяснять, что собственно ликер закончился, но если в
шоколад добавить коньяку, то будет даже лучше. Хотя, конечно, на любителя. В
это время из кабинета послышалась мелодия, означающая вызов по видеофону.
Сомов удалился и, вернувшись через минуту, объявил, что вызывал Петр Янович,
интересуясь, занимаемся ли мы тут делом, или все опять как вчера?
- Так что давайте кончать, - подвел черту Сомов. - Делом надо
заниматься! Что там у нас в повестке?
- В повестке вот что, - сказал я. - Вы в курсе истории с камешками и
горшочками?
- Разумеется. Про эти камешки я в курсе уже давно. Именно ими я и
интересовался в Непале. Теперь Петр Янович мне объяснил, что больше ими пока
интересоваться не следует, потому что теперь он сам ими заинтересовался, и
займется, буде возникнет острая необходимость. Я попросил, все же, держать
меня в курсе.
- И что же он?
- Он сказал, что, безусловно, поддерживает все полезные начинания, но
не склонен поддерживать самодеятельность, посему все нужно обдумать,
сопоставить и спланировать. Но это возможно только тогда, когда возникает
доверие и взаимопонимание, а еще лучше, если возникнет дружеская
привязанность, и все такое прочее. Что касается информации, то ее необходимо
складывать в копилку для всеобщего употребления, а не рассовывать по
закромам, где она стареет, портится и превращается в свою противоположность.
В результате мы пришли к выводу, что необходимо работать в тесном контакте,
как делают все порядочные братья по разуму.
- А насчет истории с Шатиловым он вас осведомил?
- Схематично. Сослался на тебя, как на первоисточник. Я хотел бы
ознакомиться с деталями.
- Нами почти достоверно установлено, что факт имел место.
- Интересно. И как же это установлено? - Сомов ухмыльнулся. - Что, есть
способы это установить? Тогда, если можно, подробнее.
Я достаточно подробно рассказал о своем визите к Шатилову.
- Т-так.., - сказал Сомов, выслушав резюме. - Вот уж, действительно,
история... Теперь я понимаю, почему Петр Янович так взбодрился. А я-то,
грешным делом, решил, что он...
- Уж вы-то, как никто другой, должны знать, что Петр Янович...
Сомов меня перебил:
- Уж я-то - разумеется. Но я полагал, что он подослал вас ко мне с
целью выудить какие-то нужные ему факты, а он оказывается...
- А у вас есть какие-то факты, которые могут понадобиться Петру
Яновичу? - напористо встрял Куропаткин.
- У меня? Да я просто набит всякими фактами! И ломал голову, какие из
них понадобились Петру Яновичу теперь. Я же не могу всучить ему сразу все -
он их просто не воспримет. Но, как выяснилось, ему в данный момент нужны не
факты. Ему нужен анализ. Но в каком аспекте?
- Пришельцы, - брякнул Вася. - Братья по разуму. И еще он хочет
виртуальную реальность.
- Что? Что он хочет?
- Ну... - Вася смутился. - Чтобы мы все проанализировали. Я так думаю.
Да он нам это и поручил. Ведь так, Глеб?
- На меня прошу не ссылаться, - сказал я сурово и тоже навалил себе
мороженого. - Петр Янович не давал указаний раскрывать цель визита. У нас
следственный орган, а не шарашка.
Сомов сунул в рот ложку мороженного и скривился.
- Ладно, ладно, никого ваши цели особенно и не интересуют. Интересно
другое: почему он вас подослал, а не того же Сюняева или Кикнадзе. Кикнадзе
ведь специалист по связям с общественностью?.. Видать, решил кадры
омолаживать. Угадал?
- А-а, - Гиря-младший махнул рукой, - в этом ГУКе такой бардак, что
пока они свои кадры омолаживают, те успевают состариться и задеревенеть... В
смысле, закостенеть.
Сомов посмотрел на него неодобрительно:
- Вот этого сейчас не надо... Глеб, давай ближе к делу. Вешай вопрос.
- Хорошо. Мы обнаружили, что аварийные КК почему-то спонтанно меняют
параметры своих орбит.
- Ну и что. Аварийные КК - это хлам. Естественно, что кто-то занимается
его утилизацией. Гиря делает вид, что он этого не знал?
- А должен знать?
Сомов пожал плечами.
- Наш разговор приобретает какой-то очень странный характер. Куда ни
ткнись - вы ничего не знаете. И возникает впечатление, что у вас там не
сектор безопасности, а общество слепых. Между тем, я совершенно точно знаю,
что уж Петр-то Янович знает гораздо больше моего, и я подозреваю, что, либо
он проводит воспитательное мероприятие и желает, чтобы нужную информацию вы
получили не от него, а от третьих лиц, либо ее перепроверяет. В силу
каких-то причин. Возможно, потому, что эта информация неофициальная. То
есть, причины мне неизвестны, и я целиком полагаюсь на здравый смысл Петра
Яновича. К тому же, следует войти в его положение.
- А какое у него положение? - заинтересовался Куропаткин.
- Сложное и двусмысленное.
- В каком смысле?
- Во всех, - Сомов опять вздохнул. - Во всех мыслимых смыслах. С одной
стороны, он должен конкретно заниматься безопасностью людей в космосе. И в
этом качестве выступает официально. Всем же прочим, и особенно здесь, на
Земле, Гиря занимается строго неофициально. Но почему он вынужден это
делать. Да потому, что безопасность людей там, зависит от людей, которые
сидят здесь, и, притом, в полной безопасности! - Сомов помолчал. - Не знаю,
понимаете ли вы, но, с точки зрения вашего ведомства, полная безопасность
всех людей наступит в том случае, когда за пределами земной атмосферы не
останется ни одного человека.
- Мы это понимаем, - сказал я солидно. - И всячески стремимся к этому
состоянию освоения космоса.
- А вы понимаете, что при достижении такого состояния, в вашем
ведомстве отпадет всякая необходимость?
- Разумеется. Именно поэтому, вероятно, мы строго дозируем свои усилия.
- Ага! - теперь Сомов улыбнулся. - Вы, оказывается, на самом деле, все
понимаете, только склонны валять дурака. Вот в этом и заключается основная
сложность положения Гири. Он, и только он один, стремится к тому, чтобы все
перестали валять дурака, а все прочие, и я в том числе, не только хотят, но
и валяют его при всяком удобном случае... Но вернемся к обыденному. Мне
известно, что вам известно, что "Межпланетная Лига" хотя и почила в бозе, но
дело ее живет в умах и сердцах, и присутствующий здесь мой зять и,
одновременно, сын Петра Яновича может немедленно развеять любые сомнения по
этому поводу.
"Присутствующий здесь" Гиря-младший выглядел несколько смущенным, но
очень солидно поболтал ложечкой в чашке, солидно отхлебнул из нее то, что
ранее было мороженым, и важно кивнул.
- В свое время, - продолжил Сомов, - Петр Янович не дал растерзать
макушку этой лиги, имея в виду, как он однажды выразился, "создание
конструктивной оппозиции деструктивной позиции некоторой части руководства
ГУКа" - я цитирую дословно. Но он понимал, что упомянутым лицам надо дать
флаг, причем на нем должен быть написан лозунг, призывающий к какому-то
вполне конкретному делу. И такое дело он придумал. Хотите альтернативно
осваивать космос и лететь к далеким мирам - так займитесь полезным делом! Не
орите на своих сборищах без всякого толку и смысла, а сядьте и по-ду-май-те.
Все конструктивные идеи будут поддержаны сначала неофициально, а, буде
возникнет такая необходимость, и с помощью административного рычага, над
созданием которого тоже должны работать лучшие умы. Например: ГУК заполнил
космос аварийными объектами - это хлам. Пожалуйста вам - космическая
экология. С другой стороны: это материальные объекты, и из них можно сделать
что-то полезное. Подумайте: что и как?
- Нет слов! - Куропаткин даже привстал. - Глеб, ты понял!
- Я понял, понял... Не возбуждайся.
- Вот эту идею Гиря, предъявил бывшим космическим экстримистам, и
какая-то их часть ее восприняла. Но, к сожалению, а, быть может, и к
счастью, идея эта пустила слишком глубокие корни и, я бы сказал, изменила
направление роста. Петр Янович недооценил темп развития процессов, и теперь
вынужден проводить очень сложную политику, чтобы процессы не вышли за рамки
разумного, доброго и вечного. Ведь вы только подумайте, что может
происходить! Вот есть КК в составе Космофлота. Уходит в далекий рейс,
имитируется авария, собирается комиссия, делается липовое заключение, КК
списывается без утилизации и летает по орбите, готовый к применению...
- И что, такие случаи уже имели место?
- Об этом вы должны спросить Петра Яновича.
- Но ведь это даже не уголовщина! Это...
- Глеб, - Сомов поднял руку, - я вовсе не утверждаю, что такие случаи
были. Я просто пытаюсь проиллюстрировать сложности, стоящие перед службой
безопасности ГУК и Петром Яновичем лично. По моим оценкам, общее количество
судов всех классов - примерно пятнадцать тысяч. Из них, однако, лишь
немногим более полутора тысяч в разной степени пригодны для полетов за
орбиту Юпитера. Все эти суда контролируются, и пока нет повода для
беспокойства.
- Но какая-то новая информация у вас есть?
- Да.
- И вы готовы ею поделиться?
- Теперь, безусловно да.
- А до этого?
- А до этого я безуспешно пытался найти тех с кем можно поделиться,
теперь же Петр Янович прислал вас, и мне стало гораздо легче, - Сомов
посмотрел на Гирю-младшего и ухмыльнулся. - Сейчас неожиданно выявились
некоторые новые факторы, беря во внимание которые, я принял точку зрения
Петра Яновича о том, что нам надо не просто делиться, но очень тесно
сотрудничать, ибо... Может быть кофе, или чаю?.. Мариша, что с кипятком?
- Уже закипает - сейчас все будет, - откликнулась та из кухни.
- Прекрасно, прекрасно!.. - Сомов потер ладони. - Нет никакой
необходимости отвлекаться - сервис на высшем уровне... Давайте по порядку.
Скажу вам прямо: ГУК я не люблю. Я всегда считал, что его надо разогнать,
суда раздать тем, кто сумеет их использовать эффективно, а вместо него
создать некий наднациональный орган - нечто вроде космической полиции с
диспетчерскими функциями. Гиря придерживался иной точки зрения, во всяком
случае, декларировал это, но, фактически, проводил политику, конечной целью
которой является именно такое положение вещей. То есть, в какой-то
перспективе он видит ГУК как организацию, лишенную распорядительных функций,
и наделенную очень широкими контрольными. Не будем вдаваться в детали, ибо
до этого еще очень далеко. Взять те же аварийные КК, утилизация которых была
признана нецелесообразной. Как вы полагаете, чьей собственностью станет
такое судно, если кто-то его перехватит на орбите, отремонтирует и начнет
эксплуатировать?
- Конечно же ГУКа, - немедленно откликнулся Вася. - Тут и думать
нечего!
- Не могу с вами согласиться, уважаемый. Например, с точки зрения
международного морского права позапрошлого века затонувшее и поднятое судно
является собственностью того, кто его поднял, причем, со всем грузом.
Правда, только в том случае, если оно затонуло в международных водах. Мне
кажется, что космическое пространство может рассматриваться как
международное, то есть, никому не принадлежащее, - есть иные точки зрения?
- Ну-у, - Куропаткин повертел головой, - в принципе...
- Мы используем механизм прецедентов - это общепризнанное правило при
отсутствии международного правового регулирования. Если с этим согласиться,
то в данный момент ничто не мешает любому частному лицу, либо группе лиц,
либо компании, фирме, и прочее, и прочее, овладеть бывшим КК из состава
Космофлота и лететь на нем хоть на Альфу Центавра, хоть в черную дыру. Было
время, когда функционеры ГУК наложили лапу на все космические полеты - никто
и пикнуть не мог. Но сейчас времена изменились. Империализм ГУКа больше не
имеет международной поддержки, научное сообщество встало в оппозицию, да и
колонии на планетах Приземелья тоже, в общем, недовольны. Но внятных
предложений по международному регулированию пока нет, вопрос находится в
подвешенном состоянии. Не так давно, за неимением лучшего, решением
Исполнительного Комитета ООН на ГУК возложена обязанность проверять любые
суда на предмет безопасности полетов, а также расследовать любые
происшествия, но как он может этим правом воспользоваться? Службы ГУК
находятся в глухой оппозиции - они занимаются только судами Космофлота, а на
остальное им плевать! Ну.., почти плевать. Конечно, если будет крупная
авария, жертвы, все тотчас забегают, но в некоторых случаях никто даже и
знать ничего не будет - этих судов нет в реестре ГУК, диспетчерские службы
за ними следят спустя рукава, да и вообще... Их просто официально не
существует - вот в чем фокус.
- Бред какой-то.., - пробормотал Куропаткин.
- Конечно, бред! - Сомов стукнул кулаком по столу и взъерошил волосы. -
Но то ли еще будет, если так пойдет дальше. А в Ассамблее ООН, похоже,
кто-то сознательно затягивает принятие соответствующих актов о реорганизации
ГУКа, причем, если вы думаете, что этот кто-то из колоды экстримистов -
ошибаетесь! Этот кто-то лоббирует интересы ГУКа - вот кто он такой. ГУК, как
административная пирамида, не хочет расстаться со своей монополией на
принятие всех решений. Но важно то, что при этом он будет игнорировать все,
что не попало под его юрисдикцию. Я понятно излагаю?
- Не вполне, - сказал я, умело размещая в интонации оттенки
многозначительности.
- Поясню. Во время одной из предыдущих встреч Петр Янович мне заявил об
этом прямо и недвусмысленно. Я ему не поверил. Я считал, что ГУК и дальше
будет пытаться наложить свою лапу на весь космос. Гиря сказал: нет. Он
сказал, что это уже в принципе невозможно. Если бы КК двигались по рельсам -
а раньше почти так и было, поскольку существовали наезженные трассы - тогда
все оставалось бы по-прежнему. Но сейчас обозначилась тенденция летать
везде, где ни попадя, и технические средства это позволяют. Централизованная
система не справляется с управлением, а при этих условиях любая
бюрократизированная структура стремится избавиться от неуправляемого
балласта. ГУК постарается сохранить монополию на перевозки, но не монополию
на транспортные средства. "Дело в том, - сказал мне Гиря, - что грузы всегда
неукоснительно выполняют приказы. А вот транспортные средства - нет. Потому,
что внутри грузов нет людей, а внутри КК есть экипаж. И если он душой и
телом не принадлежит ГУКу, то последний не в силах им управлять. Тогда он
начнет его игнорировать. Причем, это будет происходить неизбежно, помимо
воли всех и всяческих начальников. Сейчас я, как надзорная единица, это
наблюдаю воочию". Что, по-вашему, должен делать Гиря?
- Формировать политику, - твердо заявил Вася. - Это его человеческий
долг и прямая обязанность.
- Нет у него такой обязанности. У него просто есть совесть. Но мы-то,
мы - мы что же, останемся в стороне?
- Ни в коем случае!
- Правильно! Тогда по кофейку, и едем дальше.., - Сомов прихлебнул из
подставленной Мариной Евгеньевной чашечки. - Если бы вы, други мои, знали
насколько это еще не все...
Он наклонился над пустой плошкой из-под мороженного, какое-то время
смотрел на потеки растаявшей массы по бокам, потом устало потер веки и лоб.
- В Непале, мы довольно плотно поговорили с Гирей на общие темы. Так, о
смысле жизни, о человечестве, и вообще... Он дал понять, что, в целом,
понимает мое положение и состояние. Я, в свою очередь, дал понять, что готов
обсудить конкретно сложившуюся ситуацию. Ибо я в ней запутался. Но он меня
остановил. Он вдруг заявил, что конкретной информацией мы будем обмениваться
через третьих лиц, и, как я понял, вы - первые из этих лиц. Зачем это
нужно - не понимаю, но Гире виднее. Сейчас я обрисую вам состояние дел в
целом, а потом, постепенно, можно будет уточнить детали. - Он помолчал. -
Итак. После аварии "Вавилова" я, как вы знаете, некоторое время разбирался
со своей личностью. Калуца тоже пытался это делать. Ему было трудно - мешали
кое-какие законодательные установления.
- Второй параграф, - подсказал Куропаткин.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг