Вооружены они были не хуже партизан, но этим сходство и кончалось. Одеты кто
во что горазд, взгляды пристальные, тяжелые. Они бесцеремонно разглядывали
пленных, обменивались негромкими репликами. Из ближайшей бревенчатой хижины
торопливым шагом вышел бородач в широкополой шляпе, белых парусиновых штанах
и жилетке на голове тело. Подойдя к мулату, он почтительно снял шляпу и
согнулся в поклоне.
- Буэнос тардес, сеньор Пончиа!
Мулат в знак приветствия грациозно-небрежно махнул рукой.
- Асор, - сказал он негромко, - завтра к нам прибудет сеньор
Эскапильо... Чтобы поговорить вот с этими...- короткий взгляд в сторону
пленных, - и он будет очень, очень разочарован, если их здесь не застанет...
особенно вот этих троих... Жест в сторону Такэды, полковника и капитана.
- Но ведь мы не хотим огорчать сеньора Эскапильо?
- Ну что вы, сеньор Пончиа, как можно! Тюрьмы у нас здесь, конечно нет,
но и из хижины они никуда не сбегут - ребята глаз не спустят, вот увидите...
- Погоди, Асор, не мельтеши. Я вот что подумал - а не переправить ли их
сразу же на Рока Алегре...
- Хорошая идея, сеньор Пончиа, - ухмыльнулся бородач Асор.
- ... и не поручить ли их заботам моих мальчиков - надо же их в деле
испытать, - завершил мысль мулат, сделав легкий нажим на слове "моих".
Ухмылка тут же сгинула с лица Асора, он непроизвольно обернулся на
пленных, которые угрюмо слушали непонятный, но, ясное дело, не сулящий им
ничего доброго диалог.
- Как скажете, сеньор Пончиа. Вам виднее, вам решать.
- Вот я и решил, Асор, - мягко завершил разговор Пончиа. - Распорядись
отконвоировать этих на Рока Алегре, а я вслед приведу своих. Действуй.
Асор кивнул, нахлобучил шляпу и принялся действовать. Вскоре полторы
дюжины вооруженных автоматами бандитов погнали семерых пленных вверх по
склону.
Шедшая среди кустов и деревьев тропа была извилиста, очень неровна, но
довольна полога. Подъем занял минут пятнадцать. Как и предполагал Такэда,
когда они достигли вершины гребня, оттуда открылся вид на пустынные просторы
Тихого океана. Сам гребень порос невысокими кустарниками и редкими пальмами.
Пленников вывели на утоптанную проплешину, на которой кустарник был
вырублен. Площадка круто обрывалась и, если стать на самом краю, то можно
было видеть, как далеко внизу бурлила белая пена прибоя, разбивавшегося об
острые скалы. Такэда, оказавшийся именно на краю, от которого, впрочем, его
тут же отогнали, оценил высоту метров в сорок-шестьдесят.
На проплешине, разделяя ее пополам, были уложены метров тридцать
рельсового пути, а на рельсах покоилась решетчатая конструкция на роликах -
выдвижной мост. Два толстых каната тянулись от моста к базальтовому
столбу-утесу с ровной площадкой на вершине. Утес и континентальный гребень
разделяла расселина шириной 15-20 метров. Асор повелительно махнул рукой и
четверо его людей навалились на рукоятки ручной лебедки. Мост дрогнул и
заскользил по рельсам в сторону утеса. Когда его дальний конец уткнулся в
площадку на вершине утеса и расселина оказалась перекрытой, Асор обратился к
пленным, апатично наблюдавшим за ходом операции.
- Сеньоры! - произнес он, широко ухмыляясь, как будто сообщал некое
чрезвычайно радостное известие. - Добро пожаловать на Рока Алегре - место,
где сеньор Эскапильо любит беседовать со своими гостями. Да только вот
жалость - гости этих бесед не любят - они от них помирают...
Тут Асор не выдержал, прыснул и разразился искренним, давно
удерживаемым смехом. Его люди тоже радостно заржали, загоготали. Под этот
веселый аккомпанемент пленников по шаткому мосту перегнали на утес.
Переводили по одному, в сопровождении двух амбалов, плотно державших
конвоируемую единицу, чтобы та не вздумала какой-нибудь номер выкинуть. "Без
глупостей", предупредил весельчак Асор, перед началом операции, "может
кто-нибудь из вас задумал вызвать недовольство сеньора Эскапильо и с моста
спрыгнуть? Так лучше сразу скажите - мы вам тогда жилы на ногах подрежем и
на руках перенесем. А только до встречи с сеньором Эскапильо вы все
доживете, это я вам обещаю..."
Неизвестно, как у других, но у Такэды, не ожидавшего от завтрашнего дня
ничего радостного, такие мысли возникли. Но Асор явно не шутил и пришлось
смиренно позволить двум гориллам перевести себя по раскачивающейся
конструкции на ту сторону. Мост казался хлипким и ненадежным, смотреть вниз
было жутко и, оказавшись на твердой почве, Такэда невольно испустил вздох
облегчения. Хотя радоваться, конечно, было нечему. Такэда угрюмо осмотрел
место, которое, судя по всему, должно было стать его последним пристанищем,
и не увидел ничего обнадеживающего - голая каменная площадка, почти круглая,
несколько больше, чем цирковая арена, в центре которой торчат несколько
столбов с перекладинами и несколько заостренных кольев. Догадаться о
назначении этих нехитрых приспособлений было несложно - фрагменты
человеческих скелетов, обильно сваленные у подножья этой архитектура,
говорили сами за себя. На один из кольев была насажена совсем еще свежая
жертва - череп грифы уже отполировали, но на корпусе и конечностях еще
болтались черные ошметки плоти и лохмотья одежды. Когда пленников начали
загонять на утес, несколько грифов с оглушительным хлопаньем крыльев и
недовольными, пронзительными воплями тяжело снялись с площадки я утянули в
сторону материка. Сейчас они вернулись и плавно кружили над гребнем. Такэда
с тоской посмотрел на них и отвернулся в сторону океанских просторов.
"Если бы Виктор не подвел, сейчас уже ехал бы в сторону междуречья..."
подумал он с горечью.
Внезапно атмосфера на утесе резко изменилась и это заставило этнографа
снова обернуться в сторону моста. Над площадкой повисло угрюмое,
настороженное молчание, бандиты перестали гоготать и отпускать шуточки по
поводу пленных. Причина была очевидной - по мостику на утес шествовала
вереница новых людей. Ну, Такэда их уже видел прошлой ночью - господи! еще и
суток не прошло, а кажется это было полжизни назад! - поэтому он уже был
как-то подготовлен к этому явлению, но ФБРовцы, да и бандиты тоже, как будто
внезапно почувствовали ледяное дыхание вечной полярной ночи. "Роботы" из
ночного кошмара Такэды ровной механической поступью выходили на площадку и,
выстраиваясь в шеренгу перед пленными, замирали в неподвижности. Бандиты
невольно попятились, сбились в кучу и заняли позицию за спинами пленных.
Перегрин при свете дня смог более подробно разглядеть "роботов" - если не
смотреть на лица, то ничего особенного: в основном крепкие мужики, среднего
возраста, всех цветов кожи, только вот все одеты в черные, подозрительно
хлипкие, хотя в фасонно пошитые костюмы, у многих уже разошедшиеся по швам.
Но вот лица... Тоже, конечно, самые разные, но различия начисто смазывались
одним общим свойством - полным отсутствием какого бы то ни было
человеческого выражения. И глаза как мутные цветные стекляшки. Казалось,
само солнце потускнело, когда эти твари вышли на площадку. Такэда, глядя на
них ощущал, как у него под кожей пробегают волны ледяного озноба. А еще он
отметил деталь, которую ночью не разглядел - у каждого из "роботов" в
междубровьи, над переносицей блестел небольшой - размером с монету - кружок
из белого металла.
Последним на площадку вышел мулат, осмотрел диспозицию, видимо остался
ею доволен, отдал негромкое приказание и начался какой-то сюрреалистический,
ритуал. Каждого из пленных поодиночке проводили перед шеренгой "андроидов",
причем перед каждым из них пленный должен был останавливаться на пару
секунд, мулат произносил одну и ту же фразу на незнакомом языке и пленного
подводили к следующему "роботу". У Такэды вновь прорезалось объемное зрение,
он охватил всю сцену одним взглядом откуда-то сверху и со стороны - океан,
гребень с пальмами, волны и пена прибоя, грифы и чайки, базальтовый утес,
пестрая банда, угрюмые пленные, зловещая шеренга... и по достоинству оценил
восхитительный абсурд происходящего. "Это все со мной происходит?!" До
банального "а может я сплю?" Перегрин все же не скатился - знал, что не
спит. Нормальное восприятие мира вернулось, когда пришла очередь самого
Такэды проходить перед строем. И когда слева от него оказался первый из
"андроидов" и Такэда вновь ощутил ледяную волну под кожей, а его дрогнувшие
ноздри явственно учуяли запах сырой земли, откуда-то из подсознания выплыло,
наконец, нужное слово и этнограф только поразился - как это он раньше не
догадался с кем или, вернее, с чем они имеют дело. Ему пришлось сделать
какое-то усилие, чтобы не выпалить это слово вслух. Но сумел сдержаться.
Лишь когда бандиты торопливо и нервно - а Гектор Пончиа
небрежно-вальяжно - удалились с утеса и, навалившись на рычаги лебедки,
перетянули мост назад к гребню, так что утес с материком снова соединял лишь
переброшенный через шкив канат, а пленники, согнанные в центр площадки к
зловещим столбам и кольям, в угрюмом молчании рассматривали сплошное кольцо
неподвижных стражей с мачете в руках, лишь тогда наконец слово было
произнесено:
- Зомби!
Все посмотрели на этнографа. Сержант Уиллис, носком ботинка осторожно
сдвигавший в сторону кости и черепа, чтобы расчистить место, где можно было
бы сесть, прервал свое занятие и спросил:
- Что зомби?
Этнограф махнул рукой в сторону кольца стражей.
- Все эти твари. Это зомби.
Капитан иронически приподнял бровь, полковник посмотрел на Такэду
пристально.
- Мы не в кино,- сказал он медленно.
- Да причем тут кино?!- завопил Такэда и, боясь, что ему не дадут
говорить, принялся объяснять сбивчиво и торопливо:
- Это все реально... я читал отчет Денниса Аллена из бостонского
"Биофарма". Колдуны вуду умеют изготавливать так называемую "пудру
смерти"... главный компонент там - яд рыбы пузана, который содержит
тетродотоксин... человек от этой пудры впадает в летаргию, которую
практически невозможно отличить от смерти... особенно в какой-нибудь
провинциальной клинике, где нет современного оборудования. Человека хоронят,
потом тайно откапывают... Если с ним больше ничего не делать, то постепенно
человек возвращается к нормальной жизни, но, конечно, в зомби его не для
этого превращают... Обычно таких отвозят на дальние плантации, а там с
помощью какого-то специального пойла, изготавливаемого из множества трав,
поддерживают в промежуточном состоянии между жизнью и смертью - у человека
полностью подавлена воля, начисто отсутствует память, он не знает, кто он
такой, но работать может, команды и приказания понимает и выполняет...
идеальный раб... и зарплату платить не надо. Известны случаи, когда такие
рабы, которым по какой-то причине переставали давать это травяное пойло,
приходили постепенно в нормальное состояние, убегали с плантаций и
возвращались в родные деревни. Вот радость для земляков, которые его лет
пять назад собственноручно похоронили!..
Такэда замолчал, обвел ФБРовцев глазами. ФБРовцы переваривали
услышанное.
Молчание нарушил сержант Уиллис:
- Я вот что скажу, джентльмены - сдается мне, что так оно и есть.
Землей от этих гадов разит и костюмчики на них... видите - у многих уже швы
разошлись? - это же специальная одежка для похорон...
- И дорого обходится создание одного зомби? - поинтересовался у Такэды
полковник Элгертон.
- Недешево, наверное. Компоненты в эту пудру входят редкие и дорогие.
Да ведь медельинский картель - не бедная организация, может себе такие траты
позволить. А для их плантаций коки это идеальные работники. Ну и для других
целей тоже...
- Ладно, - задумчиво произнес полковник, - зомби так зомби... Но что
нам это дает? Можем мы как-то это знание использовать?
Он требовательно посмотрел на этнографа, Такэда поначалу растерялся, но
потом ему в голову пришло одно соображение, которым он и поделился.
- Все зависит от того, какой приказ они получили. Если, скажем, им
велено не выпускать нас из круга и больше ничего, и если кто-нибудь из нас
все-таки из круга вырвется, то преследовать они не будут - своей инициативы
у них нет.
- Уже кое-что, - буркнул полковник, все так же не спуская глаз с
Такэды, - жаль только, что нам не известно, какой приказ был им отдан.
Кто-нибудь знает язык, на каком к ним Пончиа обращался..
Языка никто не знал.
- Ну, уж точно можно сказать, - заговорил доселе молчавший капитан
Пентекост, - что инструкций рубить канат им не давали, Иначе как бандиты
сами сюда завтра попадут?.. И если бы кому-нибудь удалось вырваться из
круга, то можно было бы по канату на ту сторону перебраться.
- А дальше что? - спросил полковник.
Ответил ему не капитан, а сержант Уиллис.
- Разрешите, сэр?.. На той стороне главное до джипа добраться.
- И?
- Понимаете, сэр, я там под днищем скотчем примотал маячок, настроенный
на нашу "тревожную" частоту - заначку такую вот сделал на всякий случай.
Похоже, ни партизаны, ни бандиты его не заметили, когда нас шмонали. Если бы
удалось до него добраться... только кнопку нажать и через час тут будут
вертолеты с нашими ребятами.
ФБРовцы переглянулись. Такэда отметил, что их лица обрели некое
определенное выражение. Появилась конкретика, с которой можно было работать,
тут они были в своей стихии.
- Что ж, - медленно проговорил полковник, - если, конечно, бандиты не
уехали на нашем джипе в соседнее село к девочкам, то это шанс. Теперь
вопрос: полностью Пончиа своим зомби доверяет или все же оставил где-нибудь
там в кустах, - полковник махнул рукой в сторону гребня, - парочку
наблюдателей. Я бы оставил
- В любом случае, - задумчиво произнес капитан, - прорываться надо
будет ночью.
Он повернулся к этнографу.
- Скажите, Перегрин, в том отчете, о котором вы говорили, ничего не
сказано - могут они в темноте видеть?
- Нет, - наморщив лоб, ответил Такэда, - это ведь обычные люди, только
у них блокированы определенные участки мозга. А зрительный аппарат у них
такой же, как у нас. Вот боли они не чувствуют...
- Ну а насчет этих металлических дисков над переносицей там что-нибудь
говорилось?
- Нет. Это что-то новое, я нигде про такое не читал и не слышал.
- Ясно. Ну а насчет смысла этой церемонии "представления", которой мы
все подверглись, есть какие-нибудь соображения? Такэда лишь развел руками.
- Значит у нас тут два полностью неизвестных фактора. Придется держать
в голове - могут быть сюрпризы...
Капитан повернулся к полковнику с видом человека, ожидающего
приказаний.
- Сэр?..
Спецназовцы и сержант Уиллис подтянулись и тоже глядели на полковника
выжидательно.
Полковник Элгертон согнал с лица задумчивость и сформулировал задачу:
- С наступлением темноты предпримем попытку прорыва. До этого -
непрерывная разведка боем. Будем постоянно провоцировать зомби - не доводя
до крайнего - с целью получить максимальную информацию об их тактике и
бойцовских качествах.
Этим и занимались до самой темноты.
Жутких стражников испытывали на вшивость самыми разными способами: то
поодиночке или всем скопом медленно подходили к какому-нибудь из них, чтобы
выяснить, на каком расстоянии он начинает реагировать и как именно, то
кто-нибудь из спецназовцев стремительно подбегал к выбранному стражнику и
столь же стремительно ретировался, то пленники по команде проделывали это
одновременно во всех направлениях. Вскоре выяснилось, что внутри кольца
зомби существует некий круг, в котором пленники могли делать все, что
заблагорассудится, никакой реакции стражи это не вызывало. Но стоило
кому-нибудь выйти за пределы этого круга, как кольцо ощетинивалось лезвиями
мачете и начинало вести себя как единый живой организм - меняло форму,
стягивалось к месту наибольшей концентрации людей, лезвия мачете
превращались в сплошную сверкающую завесу и пленным приходилось спешно
отступать во внутренний круг.
Двое спецназовцев - звали их, кстати, Джес Хантер и Гилрой Скотт, и
были они парнями весьма неразговорчивыми и в чем-то неуловимо схожими -
испытывали на стражниках всякие каратистские штучки, пытаясь вывести их из
строя или хотя бы на время сбить с ног. Кто-нибудь из парней стремительно
бросался на без всякой системы выбранного стража, наносил или пытался
нанести удар и так же быстро кувырком или отскоком отходил назад. Такэда
только диву давался, как Хантеру и Скотту удается без единой царапины
ускользать от ударов свистящих лезвий. Но ни разу они не смогли сбить с ног
ни одного из зомби.
- ... не чувствуют они боли, сэр, это точно, - угрюмо говорил в
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг