Только теперь ясно видна полоска, разделяющая его на две половины.
Корнелия легко снимает одну половину и ставит ее на тумбочку блестящей
поверхностью к себе.
Тонкий, едва заметный провод тянется от этой половины к другой
половине ящичка. Эту другую половину Корнелия ставит на стул и сама садится
на другой стул, рядом, так что блестящий экран на тумбочке находится прямо
против нее.
Я не инженер, но даже я хорошо понимаю, что на тумбочке стоит экран.
Корнелия усаживает меня, Витьку и Веру на тахту.
- Сидите сбоку, - говорит она. - И молчите. Иначе Гао заметит вас.
- Может, ты все-таки позовешь его на Землю? - снова предлагаю я. - Наш
народ встретил бы его как героя.
- Я попытаюсь, - отвечает она. - Но я знаю, что это бесполезно. Гао не
нужны почести. Он не ценит их. Если он прилетит - он прилетит сам.
Уговорить его невозможно. Но я скажу ему, что попала в гостеприимную и
справедливую страну.
Корнелия вынимает из ящичка четыре плоских белых уголка, чем-то
похожих на игрушечные детские пистолеты, и откладывает их в сторону.
- Что это? - спрашивает Вера и показывает глазами на уголки.
- Усыпляющие лучи, - говорит Корнелия. - Это очень сильное и доброе
оружие.
Потом она нажимает крошечные кнопки, слышится легкий треск, и экран на
тумбочке начинает светиться.
- Теперь молчите, - Корнелия грозит нам пальцем. - И не двигайтесь.
Мы молчим и не двигаемся. Мы сидим так пять минут, десять, пятнадцать.
Мы ждем. И Корнелия ждет и глядит на экран, который по-прежнему продолжает
бесшумно светиться.
Где-то в космосе мчатся в эти минуты волны, ищут корабль, возвращаются
обратно.
Наконец, в центре экрана появляется расплывчатое темное пятно. Оно
густеет, растет, заполняет собой весь экран, и мы видим вначале большие,
продолговатые темные глаза, потом совершенно ровный, без горбинки, нос,
большие губы, морщины на лбу.
Мужественное лицо человека как бы висит в воздухе над тумбочкой. Оно
не плоское, как в кино. Оно не привязано к экрану.
Оно незаметно выходит из него, как горельеф. Мы видим это лицо почти в
профиль. Оно не глядит на нас.
Оно глядит на Корнелию. Оно медленно улыбается, это лицо. И Корнелия
улыбается ему в ответ.
- Ave, Cornelia! - медленно, тяжело произносят толстые губы.
- О-оу, Гао! - протяжно говорит Корнелия.
Я понимаю, как они приветствуют друг друга.
Гао приветствует Корнелию на латыни, а она его - на его родном языке.
Мы ведь делаем то же самое, когда хотим проявить свое уважение к
иностранцу. Как все-таки одинаковы люди, даже выросшие на разных планетах,
если, конечно, они вообще люди!..
Гао задает вопрос, и Корнелия отвечает - долго, и горячо, и смущенно.
Она даже краснеет под конец своей тирады, и я догадываюсь, что она сказала
Гао самое тяжелое для него - то, что она стала моей женой.
Потом говорит Гао - тоже долго, но спокойно, медленно, как бы советуя
что-то. Иногда он слегка улыбается. У него понимающая и все прощающая
улыбка мудрого человека.
Он нравится мне, этот Гао! Он мне очень нравится!
Он говорит с Корнелией долго. Минут сорок мы сидим на тахте, боясь
шелохнуться. Мы ничего не понимаем в этом разговоре. Мы слышим только
длинные, протяжные фразы, в которых почти нет звуков шипящих и больше
гласных звуков, чем согласных.
Наконец, они прощаются. Я вижу это по их взглядам, по их улыбкам.
И вот уже лицо Гао уходит в экран и расплывается, и темное пятно
убегает к середине экрана, а затем исчезает. Легкий треск под пальцами
Корнелии - и экран снова белый и гладкий.
- Что он сказал тебе? - спрашивает Корнелию Витька.
- Он желал мне счастья, - отвечает Корнелия. - Он советовал мне быть
терпеливой в общении с людьми.
- А где он сейчас? - спрашиваю я.
- Его корабль сейчас движется вокруг соседней планеты. Вы называете ее
по имени римской богини - Венерой. Товарищи Гао спускаются на шарах и
обследуют эту землю. Он говорит, что там еще нет людей и очень жарко. Но
один материк возле южного полюса вполне пригоден для жизни. Там много воды
и чистый воздух, богатый кислородом. Видимо, открыватели звезд спустятся
туда и там останутся. Они могли бы спуститься давно, но ждали моего
решения. Потому что теперь они долго не смогут поднять корабль в небо. Им
нужно будет много лет работать, чтобы снова сделать это. А лететь на
маленьком шаре очень долго.
- Значит, все-таки можно и на маленьком? - уточняет Витька.
- Да, можно, - подтверждает Корнелия. - Между планетами одной звезды
можно летать и на этих шарах. И Гао сказал, что, если понадобится, он
прилетит за мной на маленьком шаре. А на большом корабле один из приемников
всегда будет настроен на мою волну. Столько, сколько будет жить Гао.
- Ты звала его к нам? - спрашиваю я.
- Да.
- И что он ответил?
- Он сказал, что никакие народы не любят бездомных бродяг, потерявших
родину, пусть даже и не по своей вине. Так уж устроены люди, и он не может
с этим не считаться. Открыватели звезд создадут себе новую родину на
Венере, создадут свое общество и свои законы, а потом прилетят к нам как
равные к равным.
- Когда же это будет?
- Я спросила об этом. И Гао сказал, что, видимо, это сделают их дети
или даже внуки. Сейчас трудно сказать, когда это будет. Сами открыватели
звезд уже явно не успеют. У них будет очень много другой работы. Но их дети
и внуки будут знать обо мне и о гостеприимных людях нынешней Земли.
- Что он еще тебе сказал? - спрашиваю я.
Корнелия краснеет.
- Я знаю, ты не мог понять нашего разговора, - отвечает она. - Но я не
хочу скрывать. Он сказал, что по-прежнему любит меня. И всегда будет ждать.
До конца жизни.
Я машинально лезу в карман за сигаретой. Витька подносит мне зажженную
спичку. Я закуриваю, подхожу к окну. Корнелия подходит сзади, кладет мне
руку на плечо.
- Ты зря волнуешься, - говорит она.
Я оглядываюсь. Витьки и Веры уже нет в комнате. Они вышли в другую. Я
молча целую Корнелию в лоб. Она отвечает мне долгим поцелуем в губы. Мы
стоим несколько минут обнявшись, потом Корнелия выходит на середину комнаты
и начинает собирать свой передатчик. В него вкладываются четыре уголка с
усыпляющими лучами, он накрывается крышкой-экраном, и вот уже эластичный
белый футляр сам ползет по ящику к ручке.
А потом Корнелия ставит передатчик в тумбочку и говорит:
- Будем пить чай.
Чай она любит. Он очень понравился ей с того первого вечера, с нашего
ночного костра в Крыму.
И мы вчетвером пьем чай и слушаем пластинки, которые меняет на
проигрывателе Корнелия. Она очень любит крутить пластинки, моя
голубоглазая, чернобровая римлянка. И не меньше итальянских песен она любит
слушать румынские, французские и испанские. Наверно, потому, что и в них
она слышит латинские слова, напоминающие ей о ее страшно далеком детстве...
6.
Многие могут сказать, что это чепуха (и это легче всего сказать!), но
мне все-таки кажется, что существуют биологические законы, определяющие,
кому и кого любить. Люди еще не знают этих законов и, наверно, поэтому так
часто несчастны в любви. Даже самые хорошие люди...
Когда-нибудь люди постигнут эти биологические законы так же, как они
постигают постепенно все другие законы природы. И, может, тогда не будет на
земле несчастных браков, разбитых жизней, брошенных отцами детей.
Мне повезло. Слепая игра судьбы забросила ко мне из далекого,
немыслимого прошлого девушку, которая одна только могла стать такой женой,
какая мне нужна. И в этой невероятной, редчайшей случайности мне видится
проявление великих и мудрых биологических законов.
Если говорить откровенно, мне долго мешало то, что у Корнелии в
тумбочке стоит белый передатчик. Я никогда не говорил ей об этом. Но
Корнелия ведь умница. Она и сама это понимала.
Как-то мы с ней поссорились. Из-за совершенного пустяка. Из-за того,
как назвать своего будущего сына или свою будущую дочь.
Нам еще рано было спорить об этом. Но мы все-таки заспорили и даже
поссорились. Это было очень странно. Мы раньше не ссорились с ней...
И тогда она встала с дивана и сказала:
- Я знаю, почему ты злой.
- Я вовсе не злой, - возразил я. - Просто мне кажется, что ребенку,
родившемуся в России, лучше иметь русское имя, а не древнеримское.
- Счастье людей зависит не от имени, - сказала Корнелия. - Ты станешь
добрым и поймешь это.
Она прошла к тумбочке, достала свой ящичек, спустила футляр, вынула
четыре белых уголка с усыпляющими лучами и снова закрыла его.
У нас в кухне топилась печь - большая шведская печка, которая
обогревала весь дом. Корнелия раскрыла печку и швырнула ящичек туда.
Она сделала это очень быстро, и я на какое-то мгновение замер на месте
- настолько это было неожиданно. Потом сообразил, что белому ящичку можно
найти более правильное применение, что он может быть интересен нашим
техникам и ученым.
Я кинулся к печке, распахнул дверцу и кочергой вытолкнул ящичек из
огня на пол. Прошла всего какая-то секунда, но передатчик уже горел, и мне
пришлось залить его водой.
К счастью, все произошло очень быстро, и прогорел только футляр.
- Зачем ты сделала это? - спросил я.
- Чтобы ты не злился. Чтобы ты не думал, что я берегу путь для
отступления.
Я подошел к Корнелии, обнял ее.
- Чудачка... Я ведь верю тебе...
Она расплакалась.
- Я хочу... - говорила она сквозь слезы, - чтобы ты... перестал
считать меня... человеком с другой планеты... Я хочу быть... для тебя...
совсем своей... совсем земной..... Между нами... все время... стоит
что-то... космическое...
Я успокаивал ее, как мог. Обгоревший передатчик я унес обратно в ее
комнату.
Через несколько дней, когда мы уже совсем спокойно вспоминали эту
ссору, Корнелия сказала, что все равно уничтожит передатчик.
- Отнеси его лучше в свой институт, - посоветовал я. - Он же интересен
людям!
- Он бесполезен им! - возразила Корнелия. Гао не простил бы мне, если
бы его вызвал кто-то другой. Он назвал бы это предательством.
- Почему он так недоверчив? - подумал я вслух. Что плохого сделали ему
люди?
Корнелия подошла ко мне, ласково положила мне руку на плечо.
- Ты должен понять, - сказала она. - На нашей земле ведь не все
идеальны. Почему же мы ждем идеальных людей с других планет?.. У всех есть
свои особенности, и их надо уважать, если они безвредны. Гао никому не
навязывает свою волю, хотя в его руках громадная сила. Почему же ты все
время хочешь, чтобы он подчинился желаниям?
- Я хотел, чтобы ему было лучше, - попытался я оправдаться. - И ему и
его друзьям. Поэтому я и просил тебя позвать их.
- Гао намного старше тебя, - тихо, спокойно произнесла Корнелия. - Он
больше тебя знает и больше тебя видел. Он сам разберется, где ему будет
лучше. И он осторожен потому, что думает не только о себе. На корабле ведь
еще четырнадцать человек, кроме Гао.
- Почему так много людей? - спросил я. - Что им всем делать на
корабле?
- У них большой корабль, и на нем много работы. Ее хватает всем.
- А почему у них такой большой корабль? Они не говорили тебе?
- Говорили. Они знали, что вернутся на свою планету в другую эпоху, и
поэтому им придется жить замкнуто. Чем их будет больше, тем жить замкнуто
легче.
Корнелия замолчала. Я вспомнил, как в минуты ссоры она торопливо
вынимала из ящичка белые уголки, и спросил:
- А зачем ты оставила усыпляющие лучи?
- У нас будет сын, - сказала Корнелия. - Я покажу ему, какое оружие
достойно людей. И пусть он позаботится о том, чтобы никакого другого оружия
на нашей Земле не осталось.
Я удивленно поднял на нее глаза. Она никогда раньше не говорила об
этом. И она поняла мой молчаливый вопрос.
- Это разрешил мне сделать Гао, - добавила она. - Тогда, в последнем
разговоре...
Только теперь я понял, наконец, все. И то, о чем они так долго
говорили с Гао в тот день. И то, почему Корнелия так упорно не хотела звать
Гао и его друзей на Землю. Она еще неважно знала русский, моя древняя
римлянка. Но она все-таки знала его достаточно, чтобы понять, о чем изо дня
в день говорят по радио и пишут в газетах, о чем думают все люди на Земле.
Она поняла, что ее родная планета уже давно стоит на грани войны, что она
перенасыщена тем самым страшным оружием, которое принесло столько несчастий
планете Гао. И, наверняка, Корнелия поняла еще и то, что на Земле пока
немало сумасшедших, которым не терпится пустить это оружие в ход. И если
сама Корнелия решилась связать свою судьбу с трудной, опасной судьбой
родной планеты, то она не хотела подвергать риску быть уничтоженными мудрых
и сильных людей, которые когда-то спасли ее. Она не могла звать своих
друзей на такую планету, как наша. Она не чувствовала себя вправе сделать
это.
Что ж, я не мог осуждать ее за это... По-своему она была права. И прав
был по-своему Гао, который мудро дал Корнелии достаточно большой срок,
чтобы она могла разобраться в происходящем на Земле.
- А зачем ждать, пока вырастет сын? - спросил я. - Может, передать
усыпляющие лучи нынешним жителям Земли?
Корнелия невесело улыбнулась.
- Я спросила об этом Гао. Он считает, что нынешнее поколение Земли
вряд ли оценит это оружие. К нему надо приучать с детства. Приучать к
победе без крови... Вас к этому не приучали... Да и не сможете вы
изготовить усыпляющие лучи... Они для вас всего лишь символ... Их
невозможно изготовить на Земле.
- Почему?
- Это камень с безжизненной планеты, которая находится рядом с
планетой Гао. И Гао говорит, что там, где находится этот камень, не может
быть жизни. На родину Гао его привозили на звездных кораблях. Это делали
герои. И они долго болели после этого...
- А лучи не безвредны? - удивился я.
- Они безвредны, когда исходят от крупинки камня. Когда это очень
узкий луч. А излучения большого куска опасны.
- Но ведь на родине Гао сейчас запрещены звездные корабли, вспомнил я.
- А коробочки с лучами есть...
- Они были там еще до отлета Гао, - сказала Корнелия. - Они столетиями
лежали в громадных подземных хранилищах. И поколения почти не пользовались
ими. Это оружие казалось тогда слишком слабым. Лучи достались потомкам...
- Поэтому, наверно, Гао и думает, что мы не сможем оценить их, - понял
я.
- Наверно, - согласилась Корнелия. - У каждого ведь свой опыт...
Правда, Гао оценил эти лучи давно - еще в молодости...
- А если все-таки попробовать? - предложил я. - Может, и наши
современники их оценят?.. Мы ведь не любим свои бомбы... Мы с удовольствием
утопили бы их в океане...
Она пожала плечами.
- Я дам тебе коробочку. Пусть попробуют разобраться.
- Лучше отдать ее Виктору, - сказал я. - Или Вере. Они к этому ближе.
Витька буквально ошалел от радости, когда Корнелия протянула ему белый
уголок.
- Ты, конечно, будешь исследовать его вместе с нами? - спросил он
Корнелию.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг