богатства. Работали же наши предки под сферами в Антарктиде, на Луне, на
Венере! Почему мы не можем?
Но как разведать эти богатства, если геологов упорно не пускают в южные
районы?
Видимо, только киберы могут сделать это. И опять же специальные.
Киберы, которых еще нигде нет. О таких киберах мечтает Грицько, на которого
очень сильно подействовали разговоры северных геологов. В свободные часы он
чертит какие-то схемы, гоняет столбцы формул на дисплее компьютера, кромсает
бумагу и ничего не показывает нам.
Я убежден, что вся эта работа - впустую. Он кустарничает. А с киберами
кустарничать нельзя. Даже самый примитивный новый кибер не создать без
хорошей киберлаборатории.
В конце концов, создавать лабораторию придется. И не только
лабораторию, но и цех, и завод. Все это понимают. И Тушин говорил об этом в
тот вечер, когда мы бродили из конца в конец по крыше Города. Но что
создавать в первую очередь? За что браться вначале, когда всего и всюду не
хватает? Тут трудно решать, немногое зная. А я как раз знаю немногое.
Заводской район для меня - terra incognita.
Я был там лишь на экскурсии. И поэтому мне рискованно судить об общем
положении: что надо вначале, что потом. Для таких решений есть Совет, у
которого на руках все карты. И все-таки я уверен, что лаборатория по киберам
нужна, что отсутствие ее становится заметным тормозом.
И вдруг еще одна мысль приходит мне в голову - по существу, старая
мысль, только более точная: а что, если сделать кибер-ра? Что, если сделать
робот, который имел бы внешность туземца и знал бы их язык, но подчинялся бы
только командам на нашем языке? Пожалуй, такой кибер стал бы очень неплохим
помощником Марату в его трудном деле.
Да и без Марата он был бы полезен.
Технически здесь нет ничего невозможного. Просто на Рите еще не делали
человекоподобные киберы. А на Земле таких машин немало. Когда-то было очень
много. В конце двадцать первого - начале двадцать второго века этими
роботами, имеющими внешность человека, были забиты многие города. Тогда еще
не было биолетов, и за рулем общественных электромашин часто сидели роботы.
Они убирали улицы и подавали еду в ресторанах. Они работали на почтах и в
рудниках.
Я читал, что людям было не очень приятно, когда их обслуживали эти
безукоризненно одетые и предельно вежливые машины. Что-то мешало. Что-то
чисто психологическое. И это что-то заставляло мозг людей работать, и киберы
постепенно стали превращаться просто в придатки различных машин. В
механизмы, скрытые от глаз и потому не действующие на психику. Как в
биолете.
Когда жил я на Земле, человекоподобные роботы были еще администраторами
в гостиницах, гондольерами в Венеции, манекенами в домах моды, гидами на
выставках. Но ни в промышленности, ни в геологии роботов-людей уже не было.
Трудились тут подвижные и легкие киберы, которые имели внешность не людей, а
машин, и потому не давили на психику. Эти киберы просто устроены, их легко и
изготовлять, и ремонтировать, и перестраивать на новую программу.
На Риту мы взяли с собой, как на Ноев ковчег, всякой твари по паре. Для
рудных карьеров и различных строек человекоподобные киберы пока нужны. Хотя
тут они без костюмов, без галстуков и без человеческого лица. Голый металл с
ящиком вместо головы.
А вот в сфере обслуживания без них удобнее. Кибер-портье в гостинице
Нефти, например, имеет форму вращающегося куба. И отлично справляется. Не в
форме суть!
...Биолет мчится по узкой лесной дороге, среди широколистых
густо-зеленых деревьев, стенами поднимающихся по бокам, и Зигмунд продолжает
говорить о том, какие киберы ему нужны. Только по назначению! Дизайн ему
безразличен.
Ему нет дела до того, где и как их изготовить. Ему важен результат. От
него самого ждут результат, и он так же ждет результат от нашей бригады,
которая занимается киберами. Но у него хоть есть лаборатория - громадная, на
десятки гектаров раскинувшаяся лаборатория, в которой он может искать,
экспериментировать и которую упорно расширяет по мере того, как прибывают к
нему новые полестаны. А у нас, кибер-техников, только трюмы "Риты-3" да
список того, что будет со временем извлечено из этих трюмов. Нам негде
экспериментировать. И не с чем. Нам подают готовые механизмы, готовые
запасные блоки - и наше дело установить их, заставить работать. И как можно
скорее.
- ...У нас недостаток киберов, - произносит Зигмунд и усмехается,
приподнимая концы полных губ. - А у Марты - наоборот, избыток. Просила
передать тебе, что ее санитара можно перепрограммировать. К нам его, на
полестан. Орудия навешивать. Как раз на двенадцатом поле устанавливаем новую
ферму. Киберы там нужны. Так что выкроится часок, займись...
Это просто ужасно, какая я свинья! Уже три часа мотаюсь с Зигмундом по
полям и до сих пор не вспомнил и не спросил о Марте! О той самой Марте
Коростецкой, которая делала мне операцию, которая, может, спасла мне жизнь,
потому что после нападения обезьяны я вполне мог испустить дух, пока
прилетит Мария Челидзе из Города.
- Как вообще-то Марта? - виновато спрашиваю я и чувствую, что уши мои
пылают. - Здорова она?
- Вполне. А с чего ты вдруг?
- Да ни с чего. Просто подумал, что я свинья: не спросил о Марте сразу.
- А-а!.. - Зигмунд облегченно вздыхает. Он, кажется, совсем не обижен
моим невниманием к его жене. - Да что ей сделается? У нас вообще никто не
болеет. Целые дни все на воздухе, здоровы. Разве что какие-нибудь
царапины... А тут еще второй фельдшер у нас появился, жена Марека. И Ра все
время торчит у них в больничке. С тех пор, как выходила тебя, почувствовала
неодолимую тягу к медицине. Когда тебя увезли, пришла к Марте и вполне
серьезно попросила, чтобы ее тоже научили делать мертвых людей живыми. Марта
стала ее кое-чему учить. А сейчас вдвоем учат, с Жанной Марек. Ра уже стала
отличной санитаркой. Учат на медсестру. Поэтому-то Марта и решила отдарить
мне своего киберсанитара. Все равно он последнее время у них выключен. И не
собираются включать. - Зигмунд качнулся на резком повороте лесной дороги и
слегка придавил меня мощным плечом. Потом выровнялся и задумчиво добавил: -
Вообще, эти ра - толковый народ. Вот посмотри - охотники. Вначале боялись
роботов больше, чем нас. А потом быстренько сообразили, что робот не сделает
человеку зла и поэтому безопасен для них. Теперь они на киберпастухов
внимания не обращают. Будто их нет. И, понимаешь, глядя на Ра, я начинаю
думать, что они вовсе не так уж злы. Ра - добрая. И это не мимикрия по
обстановке. Это характер. Столько лет рядом - можно разобраться. И, как
ребенок, всем хочет помочь. Если бы удалось как-то поладить с этим племенем,
они стали бы помощниками. Для начала, конечно. Потом пошли бы сами.
Письменность там, книги...
- Лингвисты уже разработали им алфавит, - делюсь я с Зигмундом свежей
новостью. - Пытались втолковать его тем парням, которые у нас. Пока не
доходит. Они, кажется, скорее научатся читать по-нашему, чем по-своему.
- Хм! - Зигмунд усмехается. - А не все ли равно, что раньше? Важно,
чтоб усваивали знания. На любом языке. А потом придут и к своей
письменности, и к своей литературе... От вашего Марата какие-нибудь вести
есть?
Я отрицательно мотаю головой.
- Кроме того, что известно всем, нету.
- Грустно.
Зигмунд мрачнеет и умолкает. Биолет проносится по дороге вдоль пятого
поля, мимо пульта, громадными изогнутыми стеклами отражающего солнце, и
снова ныряет в густой, стоящий как стена, лес.
От Марата было пока только одно сообщение. На другой же день после его
отлета, к вечеру, на диске появилась короткая запись, которую затем передали
по радио для всех. "За меня не волнуйтесь, - сообщал Марат. - Они меня
слушают. С ними, кажется, можно разговаривать".
И с тех пор - ни слова. Вот уже пять дней. Ни передач, ни сигнала
тревоги - ничего. И только эти вчерашние охотники, которые впервые мирно
смотрели на действующие полестаны. Может, Марат убедил их смотреть, а не
стрелять?
- А ведь знаешь, - как бы догадавшись о моих мыслях, произносит
Зигмунд, - они у нас тут, на ферме, давно не стреляют в людей. Я только
сейчас все сопоставил. Кажется, с тех пор, как у нас убили Чанду - ни одной
стрелы. Может, они наблюдают за Ра? Видят, что она здорова, свободна. Может,
считают нас каким-то особым племенем? Когда мы это узнаем?
- По-хорошему, мы это давно должны знать! - замечаю я. - Мы слишком
нелюбопытны к ним. Наверняка они о нас знают больше, чем мы о них.
- Но они не понимают того, что знают.
- А мы не знаем того, что вполне могли бы понять.
- Считаешь, за них нужно было браться раньше?
- Видимо.
- Кто же знал, что они будут убивать?
- Ну, хотя бы когда начали.
- Ты этого не знаешь... - Зигмунд задумчиво качает головой. - А я
помню. Вначале всем казалось, что это случайность. Никто не мог
предположить, что это - политика племени. Тебе легко судить, ты знаешь все.
А мы вначале не знали, как развернутся события. Боялись - не сделать бы
хуже. Ведь человек Земли отвык воевать. И соответственно изменилось
мышление. Пока к нам попала Ра, пока привыкла и поняла наш язык! Пока стала
женой Арстана! Ведь только после этого она рассказала легенду племени. А до
этого молчала... Это же все - время. И немалое.
- Но ведь даже после этого, Зигмунд, ничего не изменилось! Вот что
удивительно. У Ра уже дети растут, а мы все так же пассивны. Марат - первое
исключение.
- Ты не совсем прав, Сандро. Изучали язык, потом летали над стоянкой,
обращались по радио. Что-то делали, ждали результатов. А Марат... Конечно,
он герой. Но ведь и ему нужно было подготовить почву. Хотя бы тот же язык.
Ведь Марат получил его готовеньким. И его путь возник после того, как были
испробованы другие пути. А если бы Марат начинал, он бы тоже наверняка начал
с радио. Легко быть умным, когда знаешь ошибки предшественников... Конечно,
это риск, страшный, смертельный... Но ведь и у Марата чуть не появился
предшественник. Хотя и не такой отчаянный. Почти три года назад. Ты Теодора
Вебера знаешь?
- Знаю. Он знакомил нас с Городом. И с Заводским районом.
- Вот он... - Коростецкий вздыхает. - Когда у него погибла жена, он
хотел уйти на Восточный материк. К лерам. Слыхал о племени леров?
- Слыхал.
- А видел этих женщин? На Севере.
- Приходилось.
- Речь шла об этом племени. Вебер не хотел идти к ра. Потому что убийца
его жены скрылся. И, естественно, Вебер в каждом охотнике видел бы убийцу.
Просился к лерам. А его не пустили. Совет не пустил. Видимо, не понимали,
что это необходимо, неизбежно. Надеялись: обойдется без этого. Пришло время,
поняли, что не обойтись. И кто-то пробился первым. Так бывает всегда. И
потом тут ведь такая штука: пойти к ра или к лерам - это не то же самое, что
полететь на Риту. В этом отношении жены крепко связали нас. Но без жен
вообще немногие полетели бы. И немного было бы от этого проку. Нужен род,
нужно потомство, чтобы изменить целую планету. Человек прочно, намертво
стоит только там, где растут его дети...
Биолет снова выскакивает из леса и останавливается возле пульта
управления четвертого поля. Медленно, почти незаметно для глаза, движется по
одной из полос стометровый полестан. Сотни длинных тонких щупалец
свешиваются с фермы, и набухшие концы с фотоэлементами крутятся среди
лиловых цветков картофеля. У фотоэлементов четкий ориентир: лиловый цвет.
Концы щупалец тянутся к цветкам, и мгновенная искра перебивает стебель.
Завтра-послезавтра перебитые стебельки упадут. Но уже сегодня они перестанут
отнимать соки у клубней, и картофель начнет расти быстрее.
Пройдет полестан "грядку" до конца, и киберы переставят планки со
щупальцами на соседнюю ферму. Идет обрезка цветов. И всю ее, на всем
огромном поле, ведет, не отходя от пульта, один полевод. А когда-то, во
времена гениального Правоторова, это делали на полях тысячи, сотни тысяч,
миллионы людей.
Странно сейчас представлять себе это. Людей на Земле тогда было мало. В
десятки раз меньше, чем сейчас в Солнечной системе. Громадные районы -
Якутия, Тибет, Северная Канада, Австралия - были почти не заселены. Люди
много и трудно работали, а результаты труда каждого были ничтожно малы. И
эти трудно живущие чудаки беспокоились о нас, своих потомках, думали,
говорили и писали о том, как станет жить человечество в будущем, на
перенаселенной Земле - не угрожает ли ему голод? Хватит ли ему места? И
где-то среди них такой же трудной и беспокойной жизнью жил гениальный
человек, заложивший прочные основы будущего изобилия.
И наверняка и среди нас ходит сегодня какой-то человек, мозг которого
обеспечит великие достижения в будущем. Мы не знаем его. И нам никогда не
угадать, кому из нас поставят памятник потомки. А сами мы не спешим ставить
себе памятники - ни из гранита, ни из своих имен на географической карте
планеты.
Правы уж мы тут или не правы - потомки разберутся. Надо доверять
потомкам.
...Мы поднимаемся с Зигмундом на пульт, и я снова начинаю записывать
претензии полеводов по киберустройствам.
22. Репортаж из племени ра
Эту запись передавали по радио еще вчера вечером. Но вчера я не слыхал.
Мы сортировали выгруженных из корабля киберов и провозились допоздна.
Бирута вернулась из Города тоже поздно - усталая, расстроенная. Она
объясняла на уроке теорию органического происхождения нефти, и Андрей
Челидзе, сынишка Вано, вдруг расплакался, не выдержал. Слово "нефть" для
него теперь навсегда связано с гибелью отца.
А после этого тяжелого урока Розита утащила Бируту в радиостудию -
записывать ее фантастический рассказ. Тот самый, который был создан в
полете. Ведь это первая фантастика на Рите! И сейчас, когда готовится
очередной радиоальманах, Бирута будет представлять новый жанр.
Она была огорчена слезами Андрюши Челидзе и думала о нем и о погибшем
Вано, и потому сбивалась, путалась, когда читала рассказ. Ее записали только
с третьего чтения. И сама она измучилась, и других измучила. И поэтому
приехала на корабль так поздно и такая усталая.
Лишь перед сном она вспомнила о сегодняшней вечерней передаче и
спросила меня:
- Да, ты слышал сегодня Марата?
- Нет.
- У тебя удивительная способность последним узнавать новости! В
журналисты ты явно не годишься. Ну, ничего! Завтра утром передадут снова.
- Что хоть он говорил?
- Если я расскажу, ты не станешь слушать. А послушать надо. Завтра в
восемь. Потерпи, милый!
Она поцеловала меня в лоб, как старшая, и тихонько вздохнула. Она
вообще последние дни обращалась со мной, как старшая, словно тот маленький,
еще не родившийся, давал ей на это право.
И вот утром я слышу по радио знакомый и в то же время незнакомый,
измененный записью голос Марата:
- Дорогие друзья! Начну с того, чем надо бы закончить. Но это сейчас
главное. Сбросьте племени с вертолета еще пластмассовой посуды. Поскорее.
Лучше - завтра. В основном - миски, чашки, ведра. И как можно больше. Я
обещал им, что попрошу вас об этом и что только об этом и буду с вами
говорить. Поэтому передача будет сравнительно короткой, не сетуйте. Мне пока
не доверяют, и один я почти не остаюсь.
Отношение к нам резко враждебное. Сила легенды страшно велика. Когда я
сказал, что мы - не те, кто в древности уничтожил племя, мне не поверили,
как не верят и нашим радиопередачам. Старики сказали: "Если даже и не вы, то
ваши братья. А это все равно, что вы". Слишком уж похоже описание внешности.
Ведь легенда жила веками, этого не вытравишь.
Старейшие решили сохранить мне жизнь только после того, как я сказал,
что поссорился со своим племенем и пришел к ним насовсем. Они, оказывается,
всегда охотно принимали беглецов из других племен. Это давняя традиция,
порожденная, видимо, малочисленностью ра и стремлением выжить во что бы то
ни стало. Но они предупредили меня, что чужак, вновь покинувший их племя,
приговорен к смерти. Ра все равно выследят и убьют его, ибо такой человек
опасней для них, чем целая толпа врагов. Он слишком много знает. А враг не
должен знать о тебе много - это одна из основных заповедей племени.
Сегодня я осторожно сказал, что в моем племени осталось несколько
родичей (им это понятнее, чем друзья), которые сочувствовали мне и с
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг