оба исчезли в дверях.
А Бахтерев-Разумовский, заверещав от ужаса, схватился за голову, стащил
с себя Аллу Павловну и отшвырнул её, будто змею, далеко в угол. Он обошёл
ассистентскую, сказал обидчиво:
- Дурацкие шутки!.. - Ещё подумал и сказал. - Нет, это не дурацкие
шутки. Она откуда-то свалилась...
Поглядев на потолок, провизор сокрушённо сказал:
- Нет, она ниоткуда не свалилась! Надо подавать на пенсию...
И так грустно вздохнул, что управдомше стало жалко старичка. Она
уселась на полу и сказала:
- Не надо на пенсию... Вы такой хороший аптекарь...
- Что?! - спросил Бахтерев-Разумовский.
- Не бойтесь меня... - сказала Алла Павловна. - Я не кукла. То есть
кукла, но не совсем... Я была управдомшей... - и начала рассказывать свою
горестную историю.
16
Над крышами поднимался серый рассвет без красок. Улица была пустынна.
Из-за угла дома выглянула кукольная голова повара.
- Никого, - сказал он Лиле.
Выйдя из-за угла, они побежали вдоль стенки дома.
- Она пожертвовала собой! - восторженно сказала Лиля.
- Терпеть не могу телячьи нежности! - проворчал повар.
- Ай! - пискнула Лиля.
- Чего ещё?
Лиля схватилась рукой за сердце.
- Вот тут кольнуло. Только что. Стало жалко Аллу Павловну!
- Ерунда! - буркнул повар.
Главное, сам говорил ерунда, а сам думал о Тате, как бы скорее её
вылечить.
Вот так люди всегда: говорят "Уходите", а это значит "Не уходите";
говорят: "Какая хорошая погода", а это значит: "Вы мне надоели". И вообще,
люди... кто их разберёт!
Когда Пётр Петрович и Лиля добрались до игрушечного магазина, - витрина
оказалась закрытой металлическим жалюзи, а на двери висел замок.
Как быть? Повар почесал в затылке и сразу понял что делать. Он поставил
Лилю себе на плечи, она нажала кнопку на притолоке. Жалюзи, гремя,
поднялось.
Куклы в магазине не ожидали этого. Как всегда по ночам, они играли в
домино и, когда поднялось жалюзи, - окаменели кто где был. Но, увидев
знакомых кукол, успокоились.
Одна из кукол сказала:
- Это Пётр Петрович и Лиля. Ходи!
И игра пошла дальше.
Повар постучал в зеркальную витрину, в которой отражались тучи. Куклы
только отмахнулись, с азартом стуча костяшками маленького дорожного домино.
- Глупая игра, - сказал повар и застучал в стекло кулаком, а Лиля -
ногой..
Куклы не обращали внимания. Только мотоциклист поглядел на витрину,
повернув жестяную голову. Повар мимически ему показал: "Открой!"
Тот равнодушно отвернулся.
- Черти, не открывают...
- А я знаю, что сделать, чтоб открыли! - И Лиля запрыгала на одной
ножке.
- Ну да? - недоверчиво проворчал повар.
- Гляди!
Лиля подошла к самой витрине и показала мотоциклисту нос.
Мотоциклист подскочил и тоже показал нос. Тогда Лиля показала два носа,
а повар сказал Лиле "молодец", показал куклам язык, нос и ещё сделал что-то
очень оскорбительное ушами.
Куклы бросили домино и свирепо замахали кулаками. Пётр Петрович
притворно захохотал и удачно изобразил, как он колотит кого-то и ещё поддаёт
под зад ногой.
Этого оскорбления куклы перенести не могли; они вскочили и с кукольными
проклятиями помчались к витрине. Между тем повар показывал, как он всех
"возьмёт на одну руку".
С воплями куклы все сразу ухватились за защёлку и стали открывать
зеркальное стекло витрины.
- Скорей! Скорей! Пока не удрал!
Однако Пётр Петрович и не думал удирать. Он протянул Лиле аспирин.
- Я начну драку... а ты... серпантин и конфетти, - знаешь где?
У Лили засверкали глаза.
Приоткрыв витрину, куклы сунули в щель кубик, чтобы не закрылась. И
прямо через кубик Пётр Петрович ринулся внутрь магазина на кукол, взмахнув
поварёшкой. Куклы бросились на него; началась драка.
А Лиля крикнула неизвестно кому: "Прощайте, братцы!" - юркнула в щель и
исчезла в магазине.
Повар сражался, фехтуя поварёшкой; в него летели домино, кубики,
бочонки от лото. На ногах у Петра Петровича уже висел десяток врагов.
Тут на улице появились двое гуляющих студентов, и все куклы замерли -
кто где был.
- Погляди, - сказала девушка. - Всё-таки мы научились оформлять
витрины!
- Париж! - кивнул молодой человек; они пошли дальше.
А драка возобновилась. Клубок дерущихся уже так запутался, что нельзя
было разобрать - где нога, где барабан и кто кого колотит.
За окном снова появилась та же гуляющая пара, и опять все куклы
замерли.
- Смотри, вот интересно, - сказала девушка. - Только что было другое
оформление...
Молодой человек поглядел на витрину.
- Ну и что, - сказал он. - Это делают с помощью фотоэлемента.
- Как ты всё знаешь! - с восхищением сказала девушка; они прошли.
И в витрине опять вспыхнула драка. За это время Лиля уже успела
взобраться на полку и найти пакетик с серпантином и конфетти. Пролезая
обратно сквозь щель на улицу, она крикнула:
- Пётр Петрович! Бежим!
Он метнулся было за ней, но куклы схватили его за руки и за ноги. Повар
закричал:
- Лиля! Скорей! Спасай Тату!..
Но куклы уже заталкивали его в коробку, связывая руки и ноги
ленточками. Он успел только увидеть, как Лиля помчалась по улице, и
пробормотал:
- Как приятно делать добро!.. Кто бы подумал...
Тут куклы захлопнули коробку и перевязали бечёвкой.
Лиля на бегу оглянулась, и по её кукольной щеке скатилась слеза.
17
Капал дождик. Во дворе милиции старшина Карасёв возвращал машину
владельцу. Отдуваясь, Кракс вылез из-под сотрясающегося "Москвича".
- Всё в порядке? - спросил старшина.
- Не всё, - сказал Кракс. - Не хватает куклы.
- Она задержана, - сказал Карасёв.
- Вот как, - сощурился Кракс. - Хм... С одной стороны, я не сумасшедший
и волшебства нет. С другой - вы утверждаете, что куклы угнали мою
машину... - Кракс задумался. - Что бы там ни было, ясно одно: это кукольный
заговор против меня! И я в этом разберусь!
Он дал газ, и машина задом выехала с мокрого двора милиции. Не успел
Кракс перейти на вторую скорость, как заметил что-то на тротуаре, затормозил
и распахнул дверцу. Вдоль дома, накинув свою юбку на голову, бежала под
дождём кукла Лиля.
- А-а! - ехидно сказал Кракс. - Старая знакомая! Ты куда?
- Обошлись без вас! - гордо пропищала Лиля, выглянув из-под юбки. - Мы
достали волшебное лекарство! Сейчас дам Тате, и она будет здорова!
Услышав про волшебное лекарство, Кракс облокотился о руль и задумался.
Он представил себе, что было бы, если б он обладал волшебным лекарством. Он
брал бы за визит не десять рублей, а двадцать, и даже не двадцать, а...
Кракс выскочил из машины и погнался за Лилей. Она пищала и отбивалась,
но он её схватил, бросил в машину на сиденье и повёз к себе домой.
Всю дорогу Лиля громко ревела.
- Пётр Петрович пожертвовал собой! И Алла Павловна... А я - дура...
Что, я не могла спрятаться за водосточную трубу?.. И кто меня дёргал за
язык - говорить про волшебное лекарство?! Неужели я не могла сказать, что
это корм для рыбок?! Теперь Тата умрёт, и я буду виновата...
Но Кракс не обращал на её рёв никакого внимания. Спешить ему было
некуда, Лиля была в его руках. Поэтому, придя домой, он не торопясь надел
халат и привычно включил телевизор. Шла утренняя детская передача из Дворца
пионеров.
Посадив Лилю на стол, Кракс потёр руки и жадно начал копаться в её
пакетиках.
- Ну, аспирин - это каждый знает, это понятно, это - слабительное, -
бормотал он. - Конфетти и серпантин - тоже ясно, этим мусорят на ёлках. А
где же волшебное лекарство?
- Зачем вам волшебное лекарство? Разве вы заболели? - спросила Лиля. Её
слезы уже высохли.
Кракс презрительно поглядел белёсыми глазами навыкате и вдруг узнал её:
- Погоди, погоди! Это ты тогда барабанила на рояле?
Лиля гордо молчала.
- Вот и доигралась! А теперь: или ты мне немедленно отдашь волшебное
лекарство, или... - он подумал и прорычал: - Или я тебе оторву голову!
- Отрывайте! - гордо сказала Лиля. - Но я ничего не скажу!
И поглядев на детей, качавшихся в телевизоре на качелях, крикнула им:
- Прощайте, братцы!
Схватив ножницы, Кракс кинулся на Лилю. Она храбро укусила его за
палец. "Ай!" - замахал он рукой. А Лиля схватила пакетики с волшебным
лекарством и побежала во весь дух по столу. Она давно заметила висевшие под
потолком шарики - те самые, зелёный и красный, на которых они вечером
прилетели. Ниточки от шариков свисали над столом.
Лиля подпрыгнула высоко, как только могла, но ниточку не достала.
У Кракса во рту показался золотой мостик - он захохотал, не спеша
поднялся, прошёлся вокруг стола, протянул руку, чтобы схватить Лилю, и -
надо же! - поскользнулся и на ровном месте упал. Мало того, на свой
знаменитый стол рококо он опрокинул графин, в котором плавал чайный гриб,
скользкий и отвратительный.
Это окончательно вывело Кракса из равновесия. Вскочив, он с проклятием
бросился к Лиле. В отчаянии она заметалась и вдруг услышала:
- Лиля!.. Сюда!..
Откуда это?! Ах, вот что! В телевизоре рядом с качелями стоял Могэс и
делал ей знаки, а дети с качелей кричали:
- Лиля!.. К нам!..
Раздумывать было некогда. Увернувшись из-под руки Кракса, Лиля прыгнула
прямо в телевизор. Правда, Кракс схватил её на лету за ногу, но в его руках
осталась только красная туфелька с помпоном. А Лиля уже уносилась на качелях
в глубь изображения.
Кракс остолбенел. Он тупо глядел на маленького Могэса, который любезно
поклонился ему и исчез. Над профессором элоквенции смеялись в телевизоре
дети. Качаясь на качелях, Лиля показывала ему язык и дразнила пакетиком с
волшебным лекарством.
- Сейчас я вам покажу! - прохрипел Кракс.
Дьявольски улыбаясь, он зашёл за телевизор и вырвал вилку из штепселя.
Изображение стало меркнуть. Кракс торжествующе захохотал. В то же мгновение
качели вынесли из гаснущего телевизора Лилю вперёд, она взлетела к потолку.
Не успел Кракс опомниться, как Лиля схватила ниточки обоих шариков и на
двух шарах - зелёном и красном - вылетела в окно.
Хрюкнув от ярости, Кракс устремился к окну, высунулся; куда там! Лиля
взлетала всё выше, к ломаной линии крыш.
Тогда Кракс размахнулся и злобно швырнул ей вслед красную кукольную
туфлю с помпоном; туфля упала на тротуар и осталась лежать под водосточной
трубой.
18
Тата всё так же металась по кровати. Глаза её были открыты, но она
ничего не видела. "Что делать?" - думала мама, которая тоже не видела
ничего, кроме дочки. Она не замечала ни хмурого утра, ни даже того, что
куда-то исчезли куклы и воздушные шарики.
У неё всё падало из рук. Чтоб немножко успокоиться, она принялась
стирать, налила воду в таз, бросила туда Татино платье и так и оставила.
Взялась шить; сначала никак не могла попасть ниткой в иголку. Потом Тата
сказала что-то неразборчивое, и Галина Ивановна бросилась к ней, куда-то
воткнув иголку. Она не могла заняться ничем.
"Подожду ещё час..." - тоскливо подумала она. Но не выдержала, накинула
платок, чтоб бежать за доктором Краксом.
- Подожду до восьми, - сказала она вслух. Постояла, поколебалась,
посмотрела на тяжело дышавшую Тату и всё-таки помчалась за доктором.
Хлопнула парадная дверь.
- Пить... - прошептала Тата.
Ей никто не ответил. В комнате было так тихо, что даже маленькие
часики, лежавшие на комоде, стали слышны. Было так тихо, как только может
быть тихо. Так тихо, что даже не объяснить.
Внезапно со звоном распахнулась форточка и влетела Лиля на двух
воздушных шарах; одной рукой она держалась за ниточки, а другой прижимала к
сердцу лекарства.
- Вставай! - весело кричала она. - Я принесла волшебное лекарство!
Тата улыбнулась самыми уголками губ и сказала: "Мамочка" - из чего
видно, что она Лилю не узнала. Ничего, скоро узнает, лечение-то ещё не
началось!
Опустившись на кровать, Лиля разложила пакетики.
Самое трудное было притащить чайник, хотя он и стоял рядом на столике.
Обняв его и прижав к животу, Лиля спрыгнула на подгибающихся ножках со
столика, всунула Тате в рот таблетку аспирина и дала запить из носика
чайника.
А потом... Потом началось лечение! Лиля взлетела на шарах к потолку,
поболтала в воздухе ногами (заметьте, на одной из них не было красной
туфельки) и горстями начала расшвыривать конфетти. Голубые, синие, розовые,
зелёные кружочки осыпали Тату, и всю постель, и все лекарства, и всю
комнату... Как будто здесь начинается бал!
Но это не всё. Лиля привязала к ниточкам воздушных шаров ленты
серпантина. Шары взвились под потолок, и по всей комнате разлетелся,
развернулся, раскинулся пёстрый шатёр разноцветных нитей. И всё стало совсем
похоже на бал.
В это мгновение солнце прорвалось сквозь тучи и засверкало среди нитей
серпантина.
Тата открыла глаза и увидала, или ей показалось, что перед нею, словно
в блестящем тумане, закачались, поплыли и ожили на столике лекарства. Они
высоко подняли сигнатурки и прозвенели стеклянными голосами:
- Да здравствует волшебное лекарство!
Профессор Ипеккакуана сказал дрогнувшим голосом:
- Коллеги! Мы больше не нужны! Тата здорова!
И все лекарства выстроились по ранжиру и сделали по столику прощальный
круг. Профессор Ипеккакуана шествовал впереди. Он подошёл к краю столика,
мгновенье помедлил и бросился вниз головой, то есть вниз пробкой, в таз с
водой, стоявший на полу. Раздалось мелодичное "блям!". И все лекарства -
одно за другим - последовали за профессором. Раздалось тринадцать "блям", и
всё стихло. Столик возле кровати был пуст, как у здоровой девочки.
- Как весело! - прошептала Лиля и засмеялась.
Тата села на кровати, потянулась, потом зевнула, потом улыбнулась и
сказала:
- Спасибо, Лиля!
- Ах, - сказала Лиля. - Что это со мной? Мне кажется, что у меня вот
такое сердце! - И развела кукольными руками так широко, как могла.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг