он проявил, отвечая на вопрос.
С этого и началось. Известно, что красных обвиняют в неспособности
честно мыслить. А раз экзаменуемый получил на автомате плохую отметку
именно по этому вопросу, следовательно он причастен к тем, кто ставит себе
целью подорвать устои общества, ниспровергнуть... И пошло, и пошло. Его
потащили из одной комиссии в другую... Одним словом, сведений о нем нет и
поныне.
В свете всего этого не трудно понять чувство Фэди, когда, открыв
дверь, он увидел перед собою Тадда Паппаса, которого все в управлении знали
как уполномоченного разведывательного бюро. Из этого, собственно, никто и
не делал секрета. Исследования, которыми занималось управление, были
настолько секретными, что сотрудников не мог обижать почти откровенный
надзор за их поведением. Именно этим и занимался, как все знали, Тадд
Паппас.
И вот он здесь, у порога, вестник самого худшего, что может ожидать
такого человека, как Фэди - много знающего, не сумевшего сохранить
государственные секреты и к тому же проявившего себя отъявленным хулиганом.
Следствие?
Суд?
Пожалуй, нет. В связи с тем, что дело касается государственных тайн,
это вряд ли захотят предать гласности...
Зачем же пришел Паппас?
Этот тип способен на все. Он не одного прикончил на своем веку.
- Нам надо поговорить, - сказал Паппас.
- Прошу вас, - Фэди указал на кресло.
- Не здесь. Вы поедете со мной.
Возражать, сопротивляться бесполезно. Фэди это знал. Не спрашивая,
куда его собираются везти, он надел макинтош, взял со стола ключ от комнаты
и направился к двери.
- Закрывать не нужно, - сказал Паппас. - Комната под надежной охраной.
Он открыл дверь, уступая дорогу Фэди, и тот увидел двух явных
полицейских, плохо замаскированных гражданскими костюмами.
"Здесь на лестнице не убьют, - подумал Фэди, - они не любят шума".
У подъезда стоял черный лимузин. Едва они сели, как шофер тронул
машину.
Они попали в водоворот, был час "пик". Лимузин то и дело
останавливался. Паппас молчал. Фэди тоже. Ему почему-то вспомнился фильм о
героях сопротивления минувшей войны. Там расстреливали партизан у стены.
Глядя на обреченных, Фэди думал: "Как должен чувствовать себя человек,
которому через мгновение предстоит умереть?" И еще его удивляло: "Какое
имеют право эти жандармы, судьи - хорошие или плохие (не с точки зрения
людей, а тех, кому они служат) - отнимать жизнь у человека, который любил,
мечтал, мог создать такое, что никому еще не ведомо?.."
Он взглянул на Паппаса. Этого не тревожат подобные мысли. Служака,
робот. Он исполняет свои. обязанности, нисколько не задумываясь над
проблемами морали.
...В пригороде Милтауна машина затормозила. Фэди увидел высокую
бетонную ограду и двух человек у массивных железных ворот.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Дальше начинается такое, чего не только Фэди, но и читатель,
предупрежденный о фантастическом характере повествования, не может ожидать.
Паппас, опустив стекло, сказал что-то часовому. Ворота открылись и,
как только машина въехала, тут же захлопнулись за ней.
То, что оказалось за высокой бетонной стеной, нисколько не походило на
тюремные застенки.
Заасфальтированная узкая дорога шла вдоль деревьев. Это был идеально
спланированный парк. В просвете между деревьями виднелись поляны, поросшие
свежей травой и оживленные удачно подобранными цветами.
"Психиатрическая лечебница, - подумал Фэди. - Как это раньше не пришло
ему в голову? Зачем прибегать к убийству, когда проще всего засадить его в
одну из подобных больниц, откуда нет выхода до самой смерти?.."
Фэди содрогнулся при мысли, что ему придется коротать свой век в
обществе сумасшедших, и самому в конце концов превратиться в одного из этих
несчастных. Нет, он так легко не сдастся. Лучше уж умереть...
Машина между тем остановилась у двухэтажного особняка с колоннами у
входа. Паппас открыл дверцу и предложил Фэди выйти. Они поднялись по
ступенькам, и Паппас нажал кнопку звонка. Открылась дверь.
На пороге стояла Эзра...
Фэди не верил своим глазам. При чем здесь Эзра?.. Вчерашний скандал...
Паппас...
А она как ни в чем не бывало улыбнулась своей неповторимой улыбкой и
ласково промолвила:
- Добро пожаловать!
Обернувшись к Паппасу, она сказала:
- Вам звонили и просили предупредить, что задержатся не больше чем на
полчаса. За это время господин Роланд мог бы осмотреть дом.
Фэди ничего не понимал: почему он должен осматривать дом? Сумасшедшим
обычно не показывают психиатрическую лечебницу, заключенных тоже не водят
для обозрения тюрьмы. И тех, и других после недолгих проволочек заключают в
камеру или палату.
И при чем здесь, в конце концов, Эзра?..
А она между тем повела их по коридору, сказав:
- Слева мои комнаты. А справа...
Она открывала одну дверь за другой.
Несколько комнат как раз напротив жилища Эзры были пусты. Дальше шли
гостиная, столовая, спальня, ванная. Наверху размещалась большая
библиотека. Туда и привела их Эзра после осмотра первого этажа.
- Я подам кофе, - сказала Эзра. - Вам, может быть, чего-нибудь
покрепче? - обернулась она к Фэди. - Я знаю, что господин Паппас с утра не
пьет. Я поддержу вам компанию, - добавила она, точно желая приободрить
Фэди.
- Не возражал бы против виски, - ответил он.
- Сию минуту.
Эзра быстро спустилась по лестнице.
Не успел Фэди осмотреться, как услышал стук каблуков по лестнице.
Эзра заварила чашечку кофе для Паппаса и палила виски Фэди и себе.
- За успех! - она улыбнулась Фэди и выпила.
Фэди закурил сигару, предложенную Паппасом.
- Я вас оставлю, - полувопросительно сказала Эзра Паппасу и, когда тот
кивнул головой, вышла из комнаты.
Паппас уселся в кресло у журнального столика и указал Фэди место
напротив.
- Может быть, еще выпьете? - спросил он.
"С ним надо быть осторожным, - подумал Фэди, - в трезвом уме". Но
состояние подавленности после вчерашней выпивки не проходило. "Может быть,
второй бокал поможет?"
- Не возражаю, - сказал Фэди. - Я чувствую себя неважно, перехватил
вчера.
- Знаю, - ответил Паппас, наполняя бокал. - Это поможет, пейте.
Затем он взял со столика журнал и начал листать его с таким вниманием,
точно находился в комнате один.
После второго бокала виски Фэди почувствовал себя лучше. Он тщетно
пытался понять, зачем его привезли сюда и что его ждет. Спрашивать о
чем-либо Паппаса бессмысленно: они говорят только тогда, когда считают это
нужным, и молчат, не задумываясь над тем, нравится это человеку, попавшему
в их лапы, или нет. Даже молчание входит очевидно в тщательно разработанную
программу устрашения жертвы.
"Эзра... Почему она здесь? Может быть, и она из этого зловещего бюро,
а бар - только для отвода глаз? Наверняка! Иначе откуда ее знает Паппас?
Но что собираются делать со мною? Может быть, готовят мне какое-нибудь
гнусное предложение: стать осведомителем, шпионить за своими друзьями,
знакомыми? Они думают, что я раздавлен, уничтожен и рассчитывают, что на
все соглашусь, лишь бы удержаться на поверхности.
Нет, шалишь, я не продам свою совесть!
Но как ловко все это обставляется! Значит, и чистильщик обуви подослан
ими? Тогда конец. Такое не прощают..."
Его размышления прервал звук шагов па лестнице. Дверь открылась, и в
комнату вошел грузный мужчина.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Не надо обладать пылкой фантазией, чтобы представить себе состояние
Фэди, когда он увидел Ралфа Дрессера с большим синяком у правого глаза,
напоминавшим о ночном происшествии в баре. "Сейчас начнется, - подумал
Фэди. - Теперь-то со мною рассчитаются за все".
- Хелло, дружище! - как пи в чем не бывало приветствовал его Ралф. -
Надеюсь, у тебя все в порядке? Я попросил чистильщика обуви доставить тебя
домой.
"Так и есть, этот чистильщик тоже у них служит", - подумал Фэди.
- А у тебя, оказывается, неплохой удар, - продолжал между тем Ралф,
притронувшись рукой к синяку. - Ну, да в общем, мы в расчете и не станем
больше вспоминать об этом. У нас есть дела поважнее... Я знаю, что вы не
пьете по утрам, Тадд, - сказал он Паппасу. - Похвально. Особенно, учитывая
трудности вашего дела: трезвый ум и точный расчет. Ну а мы с тобой,
дружище, - обратился он к Фэди, - можем и побаловаться. У меня зверски
трещит голова после вчерашнего.
Он налил в бокал виски и выпил.
- Говорят, что к алкоголю привыкают, - продолжал Ралф. - Никак не
привыкну, всегда после выпивки чувствую себя плохо... Надеюсь, ты пришел
уже в себя?
- Как будто, - нерешительно ответил Фэди.
- Очень рад. Нам предстоит решить серьезное дело. Если не возражаешь,
приступим прямо к делу.
- Пожалуйста.
Ралф уселся в кресло, взял в руку бокал и, глядя на него, сказал:
- Нам нужно уточнить некоторые обстоятельства. Теперь уже очевидно,
что обнаружение подземных стартовых площадок с помощью управляемого луча -
фантастическая, неосуществимая идея. Ты никому не говорил об этом выводе?
"Сказать о чистильщике?" - подумал Фэди. - Но если он подослан ими,
они и сами должны знать".
- Никому, - решительно сказал он.
- Это очень важно, - вмешался в разговор Паппас. - Это, пожалуй,
главное. Мы должны быть уверены в том, что никто не знает о провале ваших
работ. Так?
- Так, - подтвердил Фэди и сам удивился, с какой легкостью говорит
неправду, ибо не привык лгать.
- Тогда приступим к делу, - сказал Ралф. - Я обдумал вместе с
господином Паппасом положение, и вот к какому выводу мы пришли. Первое.
Тебе не стоит жить в меблированных комнатах. Ты можешь поселиться здесь.
Он помедлил немного, словно желая проверить, как отнесется Фэди к
этому предложению, но тот молчал.
- В пяти комнатах на первом этаже разместят лабораторию, туда
перевезут оборудование, и ты сможешь продолжать свои опыты над кошками, -
он иронически улыбнулся. - Мы еще как-нибудь поговорим об этом. У тебя нет
счета в банке?
Фэди развел руками:
- Откуда?
- Я так и думал. В банке "Тэрстон - сын - и дядя" будет открыт счет на
твое имя.
Фэди ничего не понимал.
- Не удивляйся, - улыбнувшись, сказал Ралф, - тебе это не снится.
- Коль скоро мы дошли до денег, - вмешался в разговор Паппас, -
требуется полная ясность и точный счет.
- Да, да, это по вашей части, - сказал Ралф.
- Вы получали, насколько мне известно, - продолжал Паппас, - пятьсот
бульгенов в месяц. Эта сумма сохраняется. В год, таким образом, получится -
пятьсот на двенадцать - шесть тысяч. Контракт заключается на три года.
Шесть тысяч на три - будет восемнадцать тысяч. Эта сумма и вносится па ваш
текущий счет. Это ваши деньги. Вы можете их израсходовать сразу, а можете
растянуть удовольствие на несколько лет. Дело ваше. Мы не призываем вас к
благоразумию, ибо не знаем га вами греха расточительства. Но нам хотелось
бы, чтобы в изъятии средств из банка не было, так сказать, цикличности
получения заработка. Желательно создать впечатление, что зарплату вы
получаете своим чередом, а из банка берете деньги на непредвиденные
расходы.
- Один раз взял, три месяца пропустил. И так далее, - заметил Ралф.
- Совершенно верно, - подтвердил Паппас. - Именно это я имел в виду.
Думаю, что нам не трудно будет об этом договориться. Так, господин Роланд?
- Та-ак, - неуверенно ответил Фэди. - Но я не понимаю...
- Ты все поймешь... - сказал Ралф.
- Простите, - перебил его Паппас. - Точнее будет сказать: все, что
следует знать. В нашем деле, - на его каменном лице появилось нечто вроде
улыбки, - бывают вещи, о которых лучше не знать.
- Я понимаю, - сказал Фэди.
- Вот и хорошо. - Ралф отпил глоток виски. - Но в нашем мире, дружище,
ничто, тем более деньги, без труда к усилий не дается. И ты, надеюсь,
понимаешь, что не можешь служить исключением.
"Вот оно начинается, - подумал Фэди. - Какую же мерзость я должен
совершить, чтобы получить возможность три года безбедно жить и продолжать
свою работу?"
- Вся документация изъята из лаборатории. Если у тебя есть личные
записи - ты их тоже должен передать нам. Все - до последнего листка.
- У меня ничего нет, - отрезал Фэди.
- Мы верим вам, - сказал Паппас. - И все же нам пришлось проверить.
- Пожалуйста, проверяйте, - вспылил Фэди.
- Напрасно вы обижаетесь, - сказал Паппас. - У нас никому не верят на
слово. Поэтому нам пришлось оставить стражей в вашей комнате. Продолжайте,
- предложил он Ралфу.
- Ты никому не должен говорить, что работа закончилась впустую.
Наоборот, очень желательно создать впечатление, что работа вскоре будет
успешно завершена. Мы поможем тебе. В газетах появится туманное сообщение
об этом. Тебе придется встретиться с репортерами и не очень настойчиво
опровергать написанное.
- Мы вас проинструктируем особо, - заметил Паппас. - Надеюсь, и это
условие вы сможете соблюсти без особого труда?
- Но я не понимаю зачем? - Фэди все больше удивлялся.
- В свое время ты узнаешь, - ответил Ралф. - А сейчас, мне думается,
будет лучше и для тебя, и для нас, если ты доверишься нам.
- Кому "нам?" - спросил Фэди.
Ралф вопросительно взглянул на Паппаса.
- Вы вправе задать этот вопрос и получить на него ответ, - сказал
Паппас. - Чем занимаюсь я, вы знаете. Так?
- Да.
- Господин Дрессер занят тем же. В его ведении - вопросы науки и
техники. Только глупцы думают, что нынешняя разведка состоит из сыщиков,
подобных Шерлоку Холмсу. Там есть работа и для ученых. Кстати, господин
Дрессер помогает нам не только своими знаниями. Он в определенной мере взял
на себя финансирование этой операции. - Паппас закурил. - Нам думается, что
это дает ему известные права на результаты исследований, которые вы будете
здесь вести. Нас это не интересует. Но господин Дрессер - ученый. И как я
уже говорил, он затратит определенные средства. Ему не безразлично, во что
он вкладывает деньги. Вас это, надеюсь, не огорчит? Господин Дрессер для
вас столько сделал! Положение ваше было не блестящим, и вы ему, прямо
скажу, многим обязаны.
"Почему мне не согласиться? - подумал Фэди. - Чтобы я теперь делал,
если бы не это странное предложение?"
- Значит, будем считать вопрос решенным? - прервал его размышления
Паппас.
- Да, - нерешительно ответил Фэди.
- Ну вот и прекрасно. - Паппас встал из кресла. - Остается еще один
вопрос.
Фэди насторожился. Все это время его мысли были заняты разговором с
Паппасом и Дрессером, но подсознательно он ни на секунду не забывал, что в
этом доме, внизу, Эзра. "Сейчас - о ней", - подумал он, и сердце его
замерло.
- В этом доме, - продолжал Паппас, - живет Эзра Зимбал. Она входит в
число лиц, несущих здесь определенные обязанности... Еще будет приходить
экономка. И шофер. Охрана дежурит круглосуточно. Вы можете, разумеется,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг