Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
серьезно принимать в расчет. Главное - спустить воду из болота. А это можно
сделать,  если устроить  сток в восточной  части  со спадом в  ущелье  между
горами. Потом,  когда  устраним  источник поля и получим машины, можно будет
сток закрыть, углубить дно и сделать отличное озеро.
     - С вышкой для прыжков, - подсказал Буслаев.
     - И даже с  яхтами.  Пора наконец  устроить  себе  культурный отдых на
воде. Вопрос лишь в том, как прорыть километровый канал?
     - Ну  вот,  дорогой,  откуда  начал,  туда  и  пришел! -  рассердился
профессор. - Мы же об этом и толкуем.
     - И я о том  же, - невозмутимо отозвался  Олле.  -  Обойдемся и  без
машин.  Взрывчатки у нас  достаточно, а  рабочая  сила...  такриоты. В конце
концов, для  кого  мы стараемся?  Вооружим их лопатами, и пусть  трудятся на
общее благо.
     Это было настолько  неожиданно,  что все  на  мгновение онемели. Первой
опомнилась Мимико.
     - Правильно! Объединить  племена на  совместной работе! - возбужденно
закричала она.
     Поднялся шум. Каждый кричал,  не  слушая других. Мгновенно образовалось
два лагеря.  Одни считали, что такриотов невозможно организовать на  работу,
не приносящую видимых благ, что они  просто не доросли до этого. Другие были
в восторге  от этой идеи.  С  большим трудом Сергееву  удалось  восстановить
тишину.
     -  Спокойней, товарищи, спокойней! - заговорил он, вытирая вспотевший
лоб.  -  Истина  рождается  в  споре,  но  не в таком  бурном. Предложение,
несомненно, интереснейшее, но и опасения вполне обоснованны. Олле предлагает
не более и  не менее, как  произвести революцию в  психологии такриотов. Как
это сделать, мы пока не знаем. Готовы  ли они к этому, тоже еще  неизвестно.
Ясно  одно: если  уж  решаться  на этот эксперимент,  то лучшего момента  не
подберешь. Исчезновение излучения изменило биосферу планеты, что не могло не
отразиться на психике аборигенов. Сейчас она наиболее восприимчива  к любому
сдвигу. И мое мнение - проводить эксперимент.
     - А пиявки? - крикнул кто-то.
     -  Пиявки?  - внушительно сказал Буслаев с  высоты  своего  огромного
роста. -  Все дипломатические переговоры  по этому  вопросу будет вести мой
робот. Известно ведь: робот роботу глаз не вышибет.
     - Решено! - объявил Сергеев. -  Назначаю  комиссию  в  составе Олле,
Ирины и Буслаева. Через два дня прошу представить план работ. Всем остальным
-- готовить племена.
     Через несколько минут мобили один за другим начали взмывать в небо.
     ...Над планетой загремели  взрывы. Вывороченная  земля ложилась жирными
отвалами,  намечая  трассу  будущего  канала.  Ирина,  Олле,  Буслаев  и еще
несколько человек, веселые и  перепачканные, таскали  заряды, закладывали их
по трассе и дружно падали в  траву, когда сигнальная ракета прочерчивала над
головой дымный след.
     На Базе  срочно готовили огромный  свинцовый бак, чтобы поместить  туда
пиявок и сохранить их для науки.
     А  потом  с гор  потянулись  племена. Это было необыкновенное  зрелище.
Первобытные  люди  размахивали  новенькими лопатами.  Впереди,  кривляясь  и
выкрикивая заклинания, двигались шаманы. Лопат они, разумеется, не несли.
     Нелегко было убедить такриотов продать свой труд. Три племени так и  не
удалось  уговорить,  остальные  сдались после долгой  и  упорной работы. Они
никак не могли понять, зачем нужно копать  землю за оленьи  туши,  когда эти
туши можно добыть  в  лесу  с гораздо  меньшим трудом.  Единственный  козырь
землян  - бесперебойное  снабжение пищей  и  ликвидация таким  образом даже
кратковременного  голода  -  впечатления  не  производил.  Такриотам  не  в
диковинку  было  голодать,  когда охота  оказывалась  неудачной. И  вряд  ли
удалось бы их убедить,  если бы  не... женщины. Они раньше мужчин поняли все
выгоды предложения "людей с неба", тем более что на работу приглашали не их.
И  впервые  голоса  женщин зазвучали на советах племен. И  вот теперь шаманы
вели свои племена.
     - А вон и наш общающийся  с богами, - тихонько сказала Буба, невольно
отступая за спину Ирины.
     Удивительно,  как этот старик сумел сохранить величавость даже во время
кривляния. На всякий случай он надел свой  плетеный  комбинезон - шаман был
предусмотрительным.  Но  он зря  беспокоился.  В  опасную зону такриотов  не
пустили: здесь работали земляне.
     - Начнем? - спросил Сергеев, доставая пистолет.
     Буслаев придержал его руку:
     - Подождите, кто-то летит.
     Со  стороны Базы вырастало  красное  пятнышко  мобиля.  Он опустился на
траву, и из него выскочила Мимико, растрепанная и взволнованная.
     - Стрелка! - кричала она, махая руками. - Стрелка пошла!
     Она  ожидала  взрыва  восторга, но все молчали,  и она  сама растерянно
замолчала. И только вглядевшись в лица  товарищей поняла,  что  это молчание
красноречивее любых слов.  Стрелка,  столько лет  примерзшая  к одной цифре,
двинулась  по шкале. Ей сужден далекий  путь. Из года в год, из  века в  век
будет  она  завоевывать  миллиметр за миллиметром.  Иногда  замирая,  иногда
откатываясь назад, а потом рывком возвращаясь, упорно будет она стремиться к
дальнему концу шкалы, достичь который  невозможно,  потому что эта шкала  не
имеет конца.
     - Ну  что ж, - сказал Сергеев, - мы выиграли первый бой. Цивилизация
вступила  в  товаро-обменную  фазу,  и  теперь ей  не  грозит  гибель, если,
разумеется, не произойдет неожиданного  зигзага. Впрочем,  мы ведь останемся
здесь.
     Он  выстрелил  из  пистолета,  и  тысячи  лопат,  сверкнув  на  солнце,
вонзились в землю. Свежий ветер погнал по планете строительную пыль.
     Цивилизаторы  трудились  наравне с такриотами,  на ходу обучая  их, как
правильно  держать лопату,  как  экономить  силы. Ирина и Патриция  работали
рядом, Мимико хлопотала возле полевой кухни.
     - Глянь-ка! - кивнула Патриция.
     Ирина обернулась. Над головами работающих взлетали огромные куски земли
и с гулом падали далеко в сторону. Это  Буслаев орудовал  лопатой, сделанной
по собственным чертежам. Поймав взгляд Ирины, он задорно подмигнул ей.
     Остановившись передохнуть  и выплюнуть пыль, скрипевшую  на  зубах,  он
заметил  молодого  такриота,  задумчиво опершегося  на  лопату  и  будто  не
замечающего суеты вокруг.
     - Нук, ты чего это разнежился? До обеда еще далеко.
     Нук перевел на него напряженный взгляд:
     -  Общающийся с богами  не так  спрашивал богов.  Плохо  спрашивал.  А
может, боги с ним и разговаривать не  хотят.  Молодой, а дурак.  Нас с Ваком
плохо судил, неправильно, и боги отвернули от него свое лицо. Не то говорить
стал, не то делать стал. Земли ковырять много взял,  еды мало. Другого надо.
Умного, Такого боги  любить будут. Такому боги скажут: еды много надо, земли
-- мало.
     -  Так, так!  -  сказал  Буслаев,  озадаченно почесывая  затылок.  --
Сомневаешься,  значит, не продешевил ли  шаман? Это хорошо.  Это, брат, даже
здорово!   Сомнение   -    это    критическое   отношение   к    окружающей
действительности. И  честолюбие - это тоже хорошо. Может, стоит создать для
тебя должность  вождя племени? Пусть  у нас будет не только духовная власть,
но и светская.
     К  его изумлению,  такриот все понял. Он тут же отшвырнул лопату и стал
покрикивать на сородичей.
     - Э, нет, так дело не пойдет. Предводитель должен  быть всегда впереди
и делать все лучше всех.
     Нук, схватив лопату, начал усердно  копать. Буслаев усмехнулся  и вдруг
застыл с разинутым ртом. Он внезапно понял, что произошло на его глазах.
     Сначала  племена держались  обособленно,  оставляя между  собой участки
"ничьей земли". Потом постепенно  перемешались, и  уже  шаманы  обеспокоенно
забегали  по  границам участков,  пытаясь  отделить  своих от чужих. В конце
концов, сорвав голос и извозившись в земле, они понуро  отходили в  стороны,
безнадежно   разводя   руками.  Только  шаман  из  племени  Бубы,  мгновенно
сориентировавшись, сбросил балахон  и  схватил лопату. Впоследствии он будет
забирать  тройную порцию пищи, и  никому  не придет в голову  оспаривать его
право. А излишки станет менять на выделанные  шкуры, благо идея обмена будет
завоевывать  умы  такриотов. Человеку не нужно много  шкур  -  только чтобы
защититься от холода, да  сделать  мягкую подстилку  на ночь. Но шаман будет
набирать и  набирать шкуры,  на удивление всего племени, сам не понимая, для
чего  ему это нужно. Ему будет казаться,  что если  довольствоваться тем же,
что  и   остальные,  его  авторитет  упадет.  И,   наконец,  он   произнесет
историческую фразу:  "Это мое", после которой уже бессмысленно задумываться,
зачем нужны человеку лишние вещи. Так начнется расслоение родового племени.
     Последняя перемычка взлетела в воздух, и вода стала уходить из Голубого
болота.
     Каждое  утро   роботы  кси-генераторами  сворачивали  защитное  поле  в
невидимый  шар,   в   котором  билось  скопившееся  за  сутки  излучение,  и
выстреливали его в  космос. Вслед  за  ними  над болотом  появлялись красные
мобили.  По веревочным  лестницам спускались  люди  с сачками. И  вот настал
день, когда лоты  не обнаружили ни одной пиявки. К этому времени в болоте не
осталось и воды.
     Обнажилось  дно - черный глянцевый ил, на котором, как скошенное сено,
лежала  трава.  Любопытное  дно,  понижающееся  от  середины к краям.  Когда
разгребли  ил в самом  высоком месте, на  солнце заблестел  шар около десяти
метров в поперечнике. Он был  твердым и непрозрачным, но испускал  откуда-то
из глубины голубое сияние. Это и был источник силового поля.
     На  дно  спустился  вездеход,  обхватил  шар  механическими  лапами  и,
проваливаясь  в  ил почти по крышу кабины, повез на  Базу, в бак с пиявками.
Там он уже не был страшен.
     -  А  теперь  что?  -  спросил  Буслаев, когда  шар был  герметически
закупорен в свинцовой камере.
     - Копать! - ответила Ирина.
     Теперь уже несколько вездеходов,  переваливаясь  с боку на бок, сползли
на дно. В их лапах были длинные  широкие скребки.  С натужным воем, буксуя и
проваливаясь  в  ямы, сгребали они черный ил от центра к краям.  За пультами
вездеходов,  как металлические  тумбы,  торчали роботы.  По  берегам бывшего
болота  воздвигались  плавающие бастионы. На третий день под  одним скребком
что-то блеснуло. Это была серая плотная  поверхность. По характерному блеску
инженеры  определили;  перекристаллизованный  металл.  Но  прошла еще  целая
неделя, прежде чем весь ил был убран.
     Снова взлетели мобили, и  люди  сверху  увидели  гигантский серый диск,
свернутый из непрерывной, утолщающейся к центру спирали.
     - Астролет! - ахнула Ирина.
     -   Дисковый   астролет,   -  поправил   Сергеев.   -  Очевидно,  на
аннигиляционной тяге. Мы пока еще не умеем делать такие.
     Цивилизаторы  молчали,  подавленные  размерами  чужого корабля.  Только
Буслаев воскликнул с досадой:
     - Эх, черт, не мы первые!
     - Ерунда! Мы все равно первые! - задорно крикнула в микрофон Мимико.
     Отчетливо  был  виден  люк в  том  месте, где обрывался наружный  конец
спирали. Мобили  заторопились на  снижение.  Ирина опустилась  последней: ей
почему-то было страшно.
     - Рвать  будем  или  резак  возьмет?  - деловито осведомился Буслаев,
закатывая рукава. Василий  не знал  никаких сомнений - впереди была цель, и
он шел к ней напролом.
     Профессор  усмехнулся, но  тут же усмешка сбежала с  его  губ,  и он  с
непонятным сожалением взглянул на цивилизатора.
     - Ни взрывчатка, ни плазма не понадобятся. Мы не войдем, даже если люк
сам распахнется. И никто не должен близко  подходить к  кораблю. То, что  мы
сейчас  здесь  - уже нарушение...  Объявляю  местность радиусом сто  метров
вокруг запретной зоной.
     Это было так  неожиданно  и  так  непонятно,  что Буслаев онемел, да  и
остальные были  поражены не меньше. Ирина во все глаза глядела на начальника
отряда,  и в  душу  ее  проникало  предчувствие  чего-то  грозного. Так  еле
заметная  прозрачная дымка на море предвещает  бурю.  Куда девался  веселый,
дружелюбный, сердечный  человек?  Этот суровый  взгляд,  плотно сжатые губы,
резкая вертикальная складка, перерезавшая лоб...
     - Но почему? - рванулся к нему обретший голос Буслаев.
     Сергеев только взглянул на него, и  великан замолчал и отступил в толпу
цивилизаторов,  озадаченно  хлопая  ресницами.  Послышался ропот.  Люди были
недовольны:  они  не  понимали  действий  начальника.  Но  Сергеев  не  стал
объяснять.
     - Все, кто имеет роботов, самое позднее через три часа должны привезти
их  сюда.  Остальные  - на  Базу. Отлучаться запрещаю.  Я остаюсь здесь  до
прибытия роботов. Вместе со мной Олле, Томас, Патриция.
     И все. Это было  сказано тоном, не допускающим пререканий. Цивилизаторы
нехотя потянулись  к своим мобилям. Ирина взлетела одной из первых. Она была
обижена.  Ее  задело, что  Сергеев не объяснил  ей,  открывательнице, причин
своего  запрета  и  не  оставил с  собой. Уж  кто-кто, а она  имеет право на
откровенность.  Но  где-то  в  глубине  души  она   понимала,  что  действия
начальника имеют  под собой  серьезные  основания. Так  велик  был авторитет
Сергеева, что ни у Ирины, ни у Буслаева,  ни у любого  другого не возникло и
мысли оспорить его приказания. Даже выбор людей, которых он оставил с собой,
свидетельствовал о  скрупулезной  продуманности: это  были самые  спокойные,
самые хладнокровные, самые дисциплинированные цивилизаторы.
     Когда все улетели, четыре  мобиля поднялись над болотом и патрулировали
до прибытия роботов. Расставив их по  периметру  и дав задание не пропускать
никого без кодированного  пароля, Сергеев с  помощниками вернулись на  Базу.
Там   их  поджидали  взволнованные  цивилизаторы.  Избегая   встречаться   с
кем-нибудь  взглядом, Сергеев  быстро прошел сквозь толпу и  заперся в своем
кабинете.
     Солнце  уже  клонилось  к  закату. Его  лучи,  как  всегда  по вечерам,
высвечивали  верхушки ближнего  леса,  делая их  резкими и четкими,  как  на
гравюре. Сергеев  подошел к окну и прижался разгоряченным  лбом к прохладной
поверхности стекла.
     Надо  было перевести  спутник наблюдения на другую орбиту  и остановить
его  над  болотом.  Надо  было  дать  задание  оставшимся  на  Базе  роботам
расставить вокруг астролета треножники с прожекторами. Надо было сделать еще
много  неотложных  дел  до  общего собрания,  на котором необходимо  убедить
цивилизаторов, что в их жизнь  вошла грозная неизвестность.  Именно убедить,
приказаниями можно все испортить: до сих пор в отряде не приказывали. Только
люди,  осознавшие всю серьезность  положения, не  допустят  ни одного,  даже
самого  мелкого опрометчивого поступка. Для этого надо собрать всю волю, все
силы. А сил не было.
     Он был потрясен тем,  как точно сбылись его  опасения и надежды. С того
самого   мгновения,   когда   он   понял,   что   пиявки   -  это   киберы,
запрограммированные на охрану скрытого в болоте объекта, он знал, что это за
объект. И неумолимая  логика предсказала  весь дальнейший ход  событий, ход,
который он не мог повернуть, если бы даже захотел.
     Сергеев распахнул окно, закурил трубку и сел на  подоконник, не отрывая
взгляда  от  четкого,  словно нарисованного  на  розовом фоне зари леса,  за
которым лежал чужой астролет.
     Логика. Почему-то укоренилось глубоко ошибочное мнение,  будто человеку
свойственны алогичные поступки. Будто только роботы,  исходя из определенной
начальной   посылки,   действуют  по   логически   обоснованной   программе,
определяемой либо изменением  окружающей действительности, либо естественным
развитием  событий,  либо  конечной  целью.  И  в  этом-де основное  отличие
человека   от   машины,   пусть   даже   наиболее   совершенной,   способной
самосовершенствоваться, с неограниченными степенями свободы.
     Тот, кто утверждает это, не знает ни машин, ни человека. Люди так же не
свободны в своих поступках, как и роботы.  Все их поведение, взгляды,  мысли
обусловлены  тысячевековым  ходом  эволюции,  теми  канонами  мировоззрения,
которые выработались за эти вереницы веков. Той  общественной формацией, при
которой они живут. И если каждый индивидуум в отдельности может отступать от
"средней" линии в силу особенностей своего характера, то коллектив на  любое
внешнее  отклонение  реагирует  однозначно.  Человек -  раб земной  логики.
Земной!  Она  определяет  его мировоззрение  и поступки. В  этом его сила  и
слабость.
     Вот  и  цивилизаторами  руководит именно земная,  человеческая  логика,
когда они  рвутся открыть  люк чужого астролета.  И забывают  при  этом, что
корабль построен  существами,  живущими  по  совсем другим  законам. А  люди
переносят на них свои, земные критерии. Корабль охранялся? Ну и что? Мы тоже
оставляем роботов  охранять наши корабли  на чужих планетах. Но, наверное, у
пришельцев  эта  охрана  не ограничивается такими, в общем-то,  примитивными
приспособлениями, как пиявки. А куда девался излишек воды, которую ручей нес
в болото? Раньше мы думали, что он испаряется или уходит в подземную реку. А
если вода разлагается и потом синтезируется в  корабле на вещества, питающие
какие-то установки? Что произойдет теперь, когда питание прекратилось? Никто

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг