тряпку, не отодрать.
Только не знаю я, насколько полную информацию можно ему дать. Не из боязни,
что он ее куда-то сунет или, там, воспользуется в шкурных целях... Просто было
бы нехорошо и неправильно подставлять шею неплохого человека под государственную
гильотину. Нечестно как-то... Ведь Таманский очень полезный во всяких разборках
че-ловек. А мы рвемся в одно и то же пекло.
Я сидел, прикрывшись одеялом, голова гудела похмельным набатом, ниже пояса
ощущалась непобедимая усталость, а Таманский меня к стенке прижал и требует
сотрудничества.
- Ну так что? - спросил Костя. Придется фильтровать информацию. Врать.
Изворачиваться. Финты крутить. Он мне верить не будет... Пауза затянулась.
- Костя... - начал я.
В дверях появилась Буду, облаченная в распахнутый халатик. Я пробежался
взглядом по шоколадным ножкам. На редкость бесстыжая девчонка, как с ней
Таманский связался?
- Костя... Ты вот что... Ты кофе мне сделай, а я пока в ванную схожу.
Голова болит.
- Да? - изобразил удивленную радость Таманский. - А другое место у тебя не
болит?..
Бормоча что-то бессвязное, я сбросил одеяло и направился в ванную.
- Куда он меня послал? - переспросил Таманский у Вуду.
- На кухню, впрочем, я сейчас узнаю, - ответила она и устремилась за мной.
С трудом выпихнув чернокожую бестию в коридор, я закрыл дверь, успев
разглядеть исключительно разгневанное выражение ее лица.
Вот ведь, елки зеленые... Прям Дон Жуан, дамский угод-ник.
Я открыл воду. Подрегулировал температуру. Когда-то давно процесс принятия
ванны был для меня чем-то вроде ритуала... Теперь все иначе. А спрашивается,
"почему"?
Ответ не заставил себя долго ждать. После Артема жизнь стала чем-то вроде
покатой горки. Сядь на ягодицы и катись... пока не сотрешь себе все по самую
макушку. Ни смысла, ни толка, ни удовольствия...
Я вздохнул. И вдруг понял, что дышать стало легче. Свободнее. Словно
удавка, которая душила меня все это время, истерлась и порвалась от моего
резкого движения. В экстремальных ситуациях есть своя польза. Они как бы
отстирывают жизнь.
Из шкафчика под раковиной я вытащил склянку с какой-то ароматической солью.
Вода на территории Украины никогда не отличалась особенной чистотой, но раньше
хотя бы можно было мыться без опаски. А что делается сейчас, страшно подумать...
Я понюхал синеватый порошок. Что-то знакомое. Из прошлого.
Ну вот и замечательно.
Я набрал полную горсть порошка и высыпал в воду.
Когда я выбрался из ванной, обернув вокруг пояса махровое полотенце, Буду и
Таманский сидели и молча смотрели на полный кофейник. Точнее, на кофейник
смотрел Таманский, а Буду смотрела в потолок и постукивала ногтями по столу.
Словно иллюстрируя накаленность ситуации, на столе дымились свежеподжаренные
гренки.
Я попал на финальную фазу выяснения отношений.
Костя в раздумье, Буду на взводе. Классно, вот меня только для детонации
процесса и не хватает.
Внутри снова зашевелился червячок вины. Я злобно раздавил его воображаемым
сапогом. На фиг было Таманскому жрать снотворное, сейчас сидел бы... довольный.
Хотя, конечно, получилось неудобно.
- Итак, - бодро подсел я к столу. - Кофе - это то, что доктор нам
прописал на сегодня.
Таманский задумчиво посмотрел на меня.
- Знаешь... - многообещающе и довольно громко заявила о себе Буду.
- Стоп! - прервал я ее. - На сегодня доктор прописал нам только кофе...
Она замолчала.
Плохой признак. Она не производит впечатление человека, которого можно
заткнуть на полуслове. Вот чего мне совершенно не нужно, так это каких-то
влюбленностей. Влюбленность - это очень большая проблема, особенно в нашей
ситуации.
Таманский разлил кофе по кружкам:
- Сахар?
- Нет, спасибо.
- Послушай, я к...
- Костя. - Что-то я слишком часто всех тут перебиваю, - Давай после кофе и
вообще после завтрака. Как-то настроение... не того.
- Давай. - Мне показалось, что Костя согласился легко.
Ели мы в тишине.
Удивительно, как совместный прием пищи сплачивает людей. К концу завтрака
Буду уже не дулась, Таманский не смотрел на меня с ярко выраженной неприязнью, а
я чувствовал себя достаточно сносно.
- Итак. - тоном, не допускающим дальнейших оттягиваний и проволочек,
произнес Костя, проглатывая последний кусочек. - Что у нас дальше?
И с какой стати я должен что-то от него скрывать? Раз он так упорно сует
голову в петлю, значит, у него есть на то причины.
- Дальше, - ответил я, - у нас секта "Край". Которой занимается одно
серьезное ведомство, чьи интересы я неожиданно представляю. Неожиданно для себя.
Дело в том, что некоторое время назад я ушел из внешней разведки и прибился к
конторе "Акварис". Контора занимается частным сыском и разнообразной подчисткой.
Ты понимаешь? Туда, где служба безопасности не может светиться, посылаются
частники. Так вот, пропала некая девица, очень милая девочка, с невероятно
романтическими наклонностями. Именно ее поиском мы и занимались последние
несколько месяцев. Достаточно безуспешно, пока не вышли на "Край". По моим
данным, она - у них, у сектантов этих. В каком состоянии, на какой стадии
вербовки... не знаю.
- Ну так и что, тебе нужна девчонка? - спросил Таманский.
- Не совсем. Мне бы очень хотелось, чтобы она после всех наших разборок
оказалась жива... Дело в том, что меня переключили на разработку секты.
Официально ее подозревают в тоталитарном уклоне. Ну, ты знаешь признаки...
- Да, в курсе. Кажется, и закон есть...
- Да, запрещающий любые организации тоталитарного толка. Но дело не в том.
Как я подозреваю, власти охотятся за той самой микрушкой, которую ты держал в
руках полчаса назад. Кстати, где она?
Таманский кивнул куда-то в комнату:
- Где-то там, на полочке...
- Ну хорошо, пусть там и лежит. Дело в тем, что эта штука... как мне
кажется..
- Слушай, не тяни. Если уж начал... - Таманский положил подбородок на
сжатые кулаки.
- Мне кажется, что это один из элементов для... ну, скажем, детального
программирования человеческой личности.
- А снял ты ее?
- С мертвого члена секты "Край", - ответил я. - В морге... Кстати,
непонятно, почему ее не демонтировали, когда он умер.
- Сам умер? - Костя профессионально поднял бровь.
- Сомнительно.
- Тогда в морге скоро начнется переполох... Можем поспеть к раздаче, если
поторопимся...
- А твоя история? - спросил я, допивая кофе.
13. КОНСТАНТИН ТАМАНСКИЙ
Независимый журналист
Я честно рассказал Мартину все, благо скрывать было нечего. Согласитесь,
секретной информацией я попросту не располагал. Пока, будем надеяться...
Не думаю, что я ему сильно помог в его расследовании. К беглой девчушке все
мои изыскания отношения не имели, а степень тоталитарности секты и прочие вещи
вряд ли его интересовали. А вот микрочип мне не нравился. Сразу полезли в голову
жуткие кадры. Серия первая: вот я иду по темной сумской улице, попыхивая
сигареткой, ко мне подкрадывается некий мрачный тип и глушит из парализатора.
Серия вторая: я на хирургическом столе, привязанный ремнями, лицом вниз,
параноидального вида мужичок в медицинском халате болотного цвета ковыряется в
моей шее скальпелем, намереваясь вживить мерзкую электронную штучку. Серия
третья: я в числе прочих послушников секты сижу перед голографическим шаром и
прилежно внимаю бредням господина Легина, бормоча себе под нос строфы о
благолепии и благорастворении...
Я потряс головой и понял, что Мартин уже с минуту что-то мне говорит, а я
самым подлым образом отвлекся.
- Что?
- Я говорю, что дальше?
- Заниматься каждому своим делом. И помогать друг другу по мере
возможности.
- А... Э-э... - Он выразительно посмотрел на Буду, которая, к счастью,
отвернулась.
Я скорчил безразличную рожу. Мол, было и было, что уж теперь... Мартин
засиял и заметил:
- А тебе неплохо бы обзавестись оружием. Пистолетом, например.
- Запросто.
Я набрал номер Коли. После недолгих попискиваний трубку сняла ветхая - судя
по голосу - старушка.
- А Коли нету, - сообщила она, не дожидаясь. - Будет не скоро.
Я отключился.
- Думаешь купить? - спросил Мартин.
- А где еще взять? Ты ж не дашь.
- Не дам, - кивнул тот. - Нет свободного.
- Разберусь. Ты где обитаешь?
- Да так... - Он сделал замысловатый финт рукой.
- Ладно, давай теперь подумаем о программе действий. Я завтра должен
встречаться с Легиным. Есть что-то такое, что я должен осторожно вынюхивать для
тебя?
- Не думаю.
- Понадобится - скажешь. Я им, кажется, понравился, так что у меня
довольно большие возможности. А ты здесь один работаешь или в компании еще
нескольких головорезов?
- Один. Как перст.
- В таком случае могу тебя порадовать: господин Легин поведал мне по
большому секрету, что в городе - двое агентов Тьюринга, которые могут выйти,
например, на меня и поинтересоваться всякими деталями. Ты об этом что-нибудь
знаешь?
- Мы с Тьюрингом не пересекаемся.
- С Тьюрингом все пересекаются, только не все об этом знают, - улыбнулся
я. - Что посоветуешь делать, когда эти герои придут?
- Играй в отмазку. Ничего не знаешь, пишешь статью для желтой прессы.
- "Юропиэн геральд" не желтая пресса, - обиделся я.
- Не важно. Кстати, почему они Служба Тьюринга? Кто такой Тьюринг? Давно
хотел спросить, да все как-то недосуг было... Ты ж у нас энциклопедия.
- Нету никакого Тьюринга. Был такой писатель в конце прошлого века, некто
Гибсон. Он и придумал термин. А потом, когда создавали Службу контроля, какой-то
умник решил не выдумывать сложных аббревиатур и дал ей привычное название.
- Как все просто...
Мы посидели еще с полчаса, попивая кофе и болтая о ерунде - о футболе, о
моде, о местном пиве, которое было ниже всякой критики. Потом я вспомнил о
запланированном походе в православную церковь - интересно было вставить в
репортаж о секте мнение ортодоксального священника.
- Вы тут забавляйтесь, а я отлучусь.
- Мог бы не подкалывать, - надулся Мартин. Я примирительно похлопал его
по плечу, погрозил Буду пальцем и отправился одеваться.
Православного священника найти оказалось очень легко. Церковь Вознесения
Христова торчала над древними трехэтажными домиками, сверкая на солнце облезлым
золотом купола. Возле церкви сидели прямо на земле несколько нищих, обмотанных
поверх своих лохмотьев пластиковыми лентами и утеплителем. Я обошел их стороной,
потому что к подаяниям относился критически.
Внутри церкви, в гулком холоде, зябко горели свечи. Я постоял в
нерешительности, не зная, куда пойти, и тут меня окликнули:
- В первый раз в храме?
Откуда-то из полумрака возник низенький попик с густой бородой. Он подошел
ко мне.
- Да нет... Приходилось.
- Отрадно. Сейчас мало кто ходит в церковь. Православие не в почете...
Католицизм, восточные религии... - вздохнул попик и представился: - Отец Петр.
- Константин Таманский, журналист, из Москвы.
- Это как же, к родным приехали? - с интересом спросил отец Петр.
- Пишу. О сектантах ваших...
- А-а, эти... - сердито сказал отец Петр. - Вы как, торопитесь?
- Я, собственно, вас и искал.
- Тогда пойдемте поговорим.
Попик провел меня в уютную комнатку, быстренько собрал на стол нехитрую
снедь, несмотря на мои вежливые отказы, налил по рюмочке из пузатого графина с
коричневой жидкостью.
- Калганная настойка, - сказал он. - Сам делаю. И продукты почти все с
огорода, свои... Вы не бойтесь, у меня чистые, я обрабатываю. А то на рынке у
нас такое продают! Мы выпили.
- Одни старушки к нам ходят, - пожаловался отец Петр, жуя котлету. -
Молодежи никакой. А к ним так и прут...
- К ним - это к "Краю"? - уточнил я.
- Конечно. Я уж не знаю, как и быть дальше. А что вы писать будете?
- Пока не знаю, - признался я. - Но не очень мне нравятся эти люди.
- Какое там не очень! Кошмарные люди! - воскликнул поп. - Что интересно,
посмели даже, наглые, ко мне прийти. Говорят, сворачивайте, батюшка, свою
контору, все равно никто к вам не ходит... Я говорю: а зачем? А они: лживая у
вас религия, и Бога вашего нету, так к спасению не придешь. Я, значит, выхожу у
них лжец и еретик.
- И что вы?
- Ничего. Прогнал. Двое их было, оба киберы. У меня там над входом
детектор стоит. Распоряжение патриархии такое было - в храмах детекторы ставить,
чтобы отслеживать ситуацию. Оно бы и ни к чему уже, а я до сих пор ношу. - Отец
Петр показал маленький приборчик, пристегнутый на руку на манер часов. Довольно
примитивный детектор, показывающий не степень КИ, а просто наличие таковых.
Прошел кибер в храм - у отца Петра сигнал сра-ботал. - Так что вы хотели
спросить?
- Да, собственно, хотел узнать ваше мнение. Чем они вам не нравятся, эти
сектанты? Вроде никого не трогают, если посмотреть со стороны, проповедуют
благо...
- Благо? Может, и благо, только для кого? - Отец Петр налил еще по рюмке.
- Нет, конечно, людей они по ночам не режут и кровь младенцев не пьют, но...
Скажите сами: вам они по сердцу?
- Нет.
- Вот видите. Они как чума, истинно говорю я вам. Никто не ждет беды, а
беда придет, ой придет...
Я посмотрел ему в глаза и внезапно понял, что священник - сумасшедший.
Безопасный для окружающих, тихий, но сумасшедший. Он что-то говорил, поводя
руками и топорща бороду, маленький и круглый в своей рясе... Фанатик. Дай ему
гранату, скажи взорвать штаб-квартиру Легина и компании, и он пойдет и взорвет
во имя Господа. Не от хорошей жизни он тут свихнулся. Русская православная
церковь вообще переживала не лучшие времена, вот уже третий десяток лет, как я
мог заметить, - и отец Петр не был исключением. Расстрелял ведь толпу католиков
пензенский священник лет шесть назад. А покушение на Папу Римского, которое
готовили несколько семинаристов еще в начале века? С тех пор папы к нам не
ездят, хоть и сменилось их уже три...
Кстати, отца Петра нужно иметь в виду,
Эта мысль родилась где-то в специальном отсеке моего мозга, в той части,
которая ведала подлостями и интригами. Конечно, я не собирался всерьез обвешать
священника взрывчаткой и послать к Легину, но использовать его...
Хватит об этом.
Я хлопнул рюмку, сгрыз огурчик (и впрямь вкусный) и решительно встал.
Прерванный на полуслове отец Петр откашлялся.
- Извините, - сказал я. - Дела.
- Понимаю, понимаю... - заторопился попик. - Вы не стесняйтесь, заходите,
если что... Позвольте, провожу вас...
Когда мы выходили из храма, раздался тонкий писк. Я завертел головой,
потому что это сработал датчик отца Петра.
- Не смущайтесь, это я, - сказал тот смиренно.
- Что значит - вы?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг