но ты выбрал справедливую сторону в этой борьбе и пойдешь со мной до конца.
До победы. До нашей победы!
Бэкингем склонил голову.
Он ничего не ответил.
Глостер ждал, скажет ли он еще что-нибудь, но не дождался. И тогда
сказал сам, может быть, для того, чтобы оставить за собой последнее слово:
- Поезжай-ка пока к себе, в Уэльс, который я даю тебе в управление.
Собери там налоги. Нам с тобой понадобятся деньги.
- А парламент? Кто будет обрабатывать этих тупых баронов?
- Пока я напущу на них моих законников во главе с доктором Шеем. А ты
вернешься и наведешь глянец.
- Вы решили не спешить со своей коронацией?
- Какая может быть речь о коронации? Я об этом и не думаю. И тебе
думать не советую.
- Я поехал собирать силы, - сказал Бэкингем.
- Ты меня правильно понял, - кивнул Ричард. - У нас немало врагов. Но
если я стану королем, их станет еще больше, и палачам придется потрудиться.
- Не спеши убивать принцев, - сказал Бэкингем от самой двери.
Ричард не ответил.
Но его губы беззвучно шевельнулись:
- За эти слова ты мне тоже ответишь... своей жизнью...
Дождавшись, пока шаги герцога Бэкингема стихли в коридоре, Ричард
отправился в оружейную.
Там хранились бочонки с порохом, стояли прислоненные к козлам алебарды и
копья, на полках лежали мечи, а в ящиках россыпью - картечь.
Ричард прошел через этот мрачный зал к секретной двери в подвал.
По узкой каменной лестнице с высокими ступеньками он спустился в
пыточную комнату.
В низком зале стоял неистребимый запах крови. Казалось, здесь еще звучат
крики узников, умирающих от невыносимых страданий.
В последние дни здесь никого не пытали, но все было готово: орудия пыток
ждали своих жертв.
Ричард подумал, что неплохо было бы помучить попавшего в плен сэра Генри
Уайта - этого упрямого идиота, который никак не может смириться с тем, что
Генри Ричмонд никогда не вернется в Англию. Генри слишком беден, и у него
нет влиятельных друзей.
Не считать же друзьями глупенькую Лиззи и ее смиренную мать, на которую
придется еще немного нажать - и тогда она станет шелковой.
Ричард вынул кремень и трут и высек огонь. Масляный факел, прикрепленный
к стене, загорелся зловеще и ярко.
Ричард был опечален.
И в этом он не мог признаться никому.
Хотя был человек на свете, который мог читать его мысли и от которого
Ричард не мог ничего скрыть.
И этот человек появился посреди пыточной, словно ниоткуда.
[Image018]
Перед Глостером стояла высокая женщина в монашеском одеянии.
Она откинула капюшон, тряхнула головой, и чудесные черные волосы
водопадом рассыпались по плечам и спине, ниспадая до пояса.
- Здравствуй, фея Моргана, - сказал Ричард. - Конец пути близок.
- Но впереди еще трудные дни, - произнесла фея глубоким, грудным
голосом.
- Они быстро пройдут.
- А потом может начаться самое трудное...
- Не пугай меня, фея Моргана. Ты принесла документ?
- Он давно у меня.
- Ты уже догадалась, что он может мне понадобиться?
- А как иначе ты сумеешь захватить не принадлежащий тебе трон? Кто тебе
поверит? Кто поверит в то, что ты заботился о детях и вдове?
- А теперь?
- Теперь найдутся и такие, кто поверит. Их будет немного. Больше
окажется тех, кто пойдет с тобой из-за власти или денег.
- Мне суждена победа?
- Я не знаю будущего, - ответила фея.
Ричард не поверил ей.
И она, угадав его мысли, ответила:
- Ты можешь верить или не верить, от этого суть дела не меняется.
- Я делаю все ради любви, - сказал Ричард.
- Что ты говоришь?!
- А ты думала, мною движет тщеславие? Страсть к власти? Да ничего
подобного! Я полюбил, страстно и нежно...
- Кого же?
- Изгони усмешку из своего голоса. Мне, мужчине средних лет, тоже
доступно чувство глубокой и бескорыстной любви...
- Говори, говори, мне интересно послушать еще одну лживую сказку.
- Когда моя племянница Лиззи подросла и стала девушкой, я понял, что
все свои нерастраченные чувства, всю свою душевную боль я брошу к ее
маленьким ножкам...
[Image019]
- А она полюбила недостойного Генри Ричмонда, -закончила за герцога фея
Моргана.
- А ей показалось, что она полюбила этого мальчишку!
- Она не любит и никогда не полюбит тебя.
- Она сама себя не знает. А я знаю, какая стоит передо мной цель, и
всегда ее добиваюсь. Но я не мог добиваться ее руки, пока был жив мой брат.
Он бы меня не понял.
- Не сомневаюсь, - засмеялась фея Моргана. - Ты бы не достиг своей
цели, а на пути к ней мог и голову потерять.
- Ты права. Ты права, черт побери! И что мне оставалось?
- Тебе оставалось убить своего брата, потому что он был отцом твоей
любимой девочки, - сказала фея. - К сожалению, он был еще и королем. Все
вместе.
- Ты мне помогла, - прошептал Ричард. - Ты - воплощенное коварство и
злоба!
- Я помогала не тебе - сама по себе злоба не доставляет радости. Мне
нужен посох Мерлина. И я жду, когда ты отдашь его мне.
- Как только ты его получишь, ты перестанешь мне помогать...
- Перестану.
- Тогда потерпи, пока я стану королем.
- При условии, что ждать недолго.
- Не больше трех недель.
- И тогда ты добудешь себе юную красотку?
- Я в печали, - сказал Ричард.
- Объяснись.
- Мне нужна была власть, мне нужна корона, чтобы завладеть Лиззи. Мои
советники и ты, ведьма, убедили меня, что нужно объявить принцев бастардами.
Тогда они не смогут взойти на трон и королем стану я. Так и было сделано.
Принцы опорочены.
- Радуйся.
- Но опорочены все дети королевы Елизаветы.
В наступившей тишине раздался смех феи Морганы.
- Как славно ты себя обманул, мой мальчик! Как славно! Теперь не только
Эдуард и Ричард, но и их сестра Лиззи - простолюдины. И как же тебе, королю
Англии, можно будет жениться на опороченной девчонке?
- Вот именно, - вздохнул Ричард. - Я не могу жениться...
- И что же ты придумал, мой мальчик?
- Не смей так меня называть!
- Я называю тебя так, как мне хочется. И не забывай, что я - фея
Моргана, а ты обычный смертный мужчина. И очень даже смертный.
Ричард промолчал.
- Полагаю, что ты не будешь сейчас открывать мне свои секреты, хотя о
них так нетрудно догадаться!
- Молчи.
- Коронуйся скорее, Ричард Нельвиное Сердце. И я уйду.
- Сначала ты мне поможешь. Где документ о венчании брата?
Фея достала свиток и положила на стол, за которым обычно сидел писец и
записывал признания пытаемых узников.
- Я уж решила, что за своими романтическими страданиями ты забыл о
документах.
- Я ни о чем не забываю.
- А то откажись от власти, от короны, увези свою Лиззи в далекий
замок...
- Прощай, фея Моргана, - оборвал ее Ричард. - У меня еще так много дел.
Фея рассмеялась низким, чуть хрипловатым смехом.
И исчезла в воздухе. Она умела появляться и исчезать словно ее никогда и
не было. Так бывает с феями.
Ричард подошел поближе к факелу и принялся читать документ.
Дочитал, поднес свернутую в трубку бумагу к огню и подождал, пока пламя
охватит свою жертву.
Когда документ догорел, он затоптал упавшую на каменный пол золу и
быстро вышел из комнаты.
Глава девятнадцатая
ВСТРЕЧА НА ТЕРРАСЕ
Паж Грини вернулся к вечеру на следующий день и доложил королеве
Елизавете о своих подвигах.
Она снова послала его в Тауэр.
После второго похода Елизавета собрала у себя в комнате всех своих
союзниц и велела Грини рассказать, что же он разузнал о констебле и как это
можно использовать в интересах принцев.
Грини был очень доволен собой.
И не скрывал этого.
- Я неплохо потрудился, - сообщил он дамам. - Я не только поговорил с
его слугами и стражниками, но даже смог расшевелить его повара и служанку
его жены. Все вместе они и нарисовали мне истинную картину.
Грини поглядел на королеву. Елизавета улыбнулась и кивнула ему:
- Говори, не спеши, нам всем очень интересно.
- Господин сэр Джон Брендбьюри служит в констеблях давно, но, хоть и
экономит на питании узников, большого состояния не нажил, да и как его
наживешь? И узников богатых в последнее время совсем не было. А возраст у
него поджимает, уже в отставку скоро. И дети растут.
- Сколько у него детей?
- Три сына, - ответил Грини. - Робину тринадцать, Питеру девять, а
Сэмюэлю три годика. Есть еще две дочки, постарше, на выданье. А констебль
никак не скопит им приданого. К тому же он присмотрел себе домик.
Присмотреть-то присмотрел, да он оказался ему не по зубам. Для домика ему не
хватает четыреста фунтов - а это большие деньги, столько на полудюжине
узников не наберешь и за десять лет.
- Теперь расскажи нам, что он может, а чего нет, - попросила королева.
- А это не в его пользу.
- Поясни.
Грини почесал затылок, шмыгнул носом и сказал:
- Простыл я там. Все время на ветру, и вороны щиплются.
- Не тяни, Грини.
- Я стараюсь с мыслями совладать. Я так думаю, ваше величество, что
вывести из замка констебль никого не сможет. Он ведь сам должен спрашивать
разрешения из Тауэра выехать, если он в карете или с поклажей. Герцог
боится, как бы его не обокрали. А если сэр Джон повезет принцев, его в
воротах же и поймают.
- А если через стену? - спросила Алиса.
- Вокруг замка все время стража ходит. Сразу заметят. Нет, констеблю
принцев не вытащить.
- А кому вытащить? - спросила Лиззи.
- Не знаю.
Грини и еще кое-что рассказал о констебле и его семье, оставил королеве
бумажку со всеми именами, а также карту - как и что расположено в Тауэре. Но
эта бумажка не имела особой ценности, если не найти помощника в крепости.
Королева отпустила пажа, и они принялись размышлять, что делать дальше.
И долго ничего не удавалось придумать.
А потом Алисе пришла в голову мысль, которая сначала всем показалась
глупой и почти сумасшедшей. Но потом королева сказала:
- Мы ничего не теряем. А приобрести можем многое. Почему бы не
попробовать?
- Я к нему сама пойду! - заявила Лиззи.
- И не мечтай, - оборвала дочку Елизавета. - Здесь нужен сдержанный и
разумный человек. Ты вспылишь и все погубишь.
- Но ты же не пошлешь Алису! Она еще совсем ребенок.
- Ребенок, но разумнее тебя. А впрочем, ты права, констебль с Алисой и
разговаривать не будет. Мы сделаем так: к констеблю отправится Джейн и
скажет, что она - моя фрейлина и выступает от моего имени. Я могу даже дать
ей мой перстень с гербом.
- А может быть, именно это и опасно? - спросила Джейн. - Если дело
сорвется и об этом узнает принц Ричард...
- Хуже не будет! - отрезала королева. - Хуже некуда. Я думаю, что у нас
больше шансов, если ты выступишь от имени безутешной матери. Порой у правды
больше шансов победить, чем у самой изысканной лжи.
Договорились, что Алиса пойдет с Джейн как ее компаньонка и помощница.
Потом они потратили еще часа два, выбирая для Джейн платье из гардероба
королевы, причем такое, чтобы оно не обращало на себя внимания.
А вот место встречи с констеблем выбрали тщательно. Благо Грини поведал
о всех привычках и слабостях сэра Брендбьюри. И одной из этих слабостей была
еженедельная прогулка по городу до пивной, которая называлась "Белый кабан"
и располагалась на самом берегу Темзы в полумиле от Тауэра вверх по реке.
Эта пивная была хороша тем, что в солнечную погоду хозяин ставил длинные
столы на широкой террасе над водой, и посетители могли любоваться закатом,
отраженным в реке, лодками и кораблями, что бороздили ее спокойные воды.
К террасе подходил небольшой старый сад, яблони уже отцветали, и трава,
как снегом, была покрыта ковром белых лепестков.
Там и уселись две дамы, возможно, мать с дочерью, солидные среднего
класса горожанки, самостоятельные, как и положено лондонским жительницам,
самостоятельность которых порой удивляла даже приезжих из Европы.
В это время дня посетителей в пабе было немного, и мальчишка сразу
принес матери с дочкой по кружке светлого эля - большую и маленькую, а к
легкому пиву сушеных рыбок.
День выдался теплым, в полдень даже жарким, но к вечеру похолодало.
Они недолго сидели в одиночестве, пока на улочке, что вела к Тауэру, не
появился молодой человек в одежде слуги, который, проходя мимо, выказал
неуверенность, то ли ему зайти в паб, то ли идти дальше по своим делам. В
конце концов юноша решился - прошел сквозь темный прохладный пустой зал и
вышел на террасу.
Он занял место за пустым столом неподалеку от того столика, где
расположились две дамы. И, усевшись, незаметно кивнул им, словно показывая:
все в порядке.
А еще через минуту на террасу вышел высокий сутулый джентльмен в шляпе с
зеленым пером, черном камзоле, зеленых чулках, с тонкой золотой цепью на
груди. Вид у него был донельзя скучный и даже тоскливый.
Джентльмен огляделся и уселся подальше от других посетителей, у самой
воды.
И задумался.
Он не изменил позы, даже когда мальчишка поставил перед ним оловянную
кружку с элем.
Если не считать Генри да двух горячо спорящих моряков на другом конце
террасы, в пабе было совершенно пусто. Поэтому никто не обратил внимания на
то, как полная, с добрым круглым лицом дама в синем бархатном платье и серой
суконной накидке поднялась со своего места, не выпуская из руки кружки,
подошла к джентльмену и спросила:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг